– Велма очень редко приезжает в Чихаутиль, – задумчиво произнес Барнет. – Интересно, что привело ее сюда сегодня?
Он внимательно посмотрел на Мэтью, словно тот мог дать ему ответ на этот вопрос.
– Господи, сколько можно разговаривать о какой-то девице! – капризно воскликнула Кэролайн, пиная Мэтью под столом.
Но он и без этого знал, что Кэрри очень не нравится интерес, который он проявил к черноволосой обольстительнице.
Мэтью не сомневался в том, что Велма прекрасна. Достаточно было только посмотреть на побагровевшего Лу. После ухода девушки тот принялся с таким усердием полировать стаканы, что, казалось, вот-вот протрет в них дырку. Они посидели в баре еще немного, но Мэтью чувствовал, что этот салун из вестернов почему-то потерял для него свое очарование. Вот если бы сюда вновь заглянула та девушка… Мэтью старался заставить себя не думать о ней, но не мог…
– Вот уж не предполагал, что ты настолько впечатлителен, – ненароком заметил Барнет, когда они возвращались в отель.
Кэролайн шла чуть впереди и не могла слышать эту реплику.
Мэтью моментально понял, что дядя Сол имеет в виду. Прекрасную Велму, конечно.
– Всего пара минут, а ты сражен в самое сердце, – так же вполголоса продолжал Соломон. – Как после этого не поверить в то, что Велма – колдунья. Ты даже не видел ее лица.
Мэтью знал, что бесполезно отрицать очевидное. Соломон слишком хорошо знал его, чтобы не понять, что творится с ним весь последний час и кто в этом виноват.
– Но оно красиво? – полуутвердительно-полувопросительно сказал Мэтью.
– Это тебе надо определить самому, – улыбнулся Барнет. – На мой взгляд, она так же хороша, как и твоя невеста. Но вкусы у всех разные…
– Я твоему вполне доверяю, – со смехом произнес Мэтью.
Ему неожиданно захотелось прыгать от радости. Почему ему так приятно просто говорить о незнакомке? Он не знал, но наслаждался каждым мгновением разговора и даже многозначительными взглядами Барнета.
– Однако днем ты не соглашался со мной, когда мы говорили о Кэролайн, – напомнил ему Барнет.
Мэтью хмыкнул. Дяде Солу обязательно надо все испортить.
– Кэролайн тут не при чем, – сказал он излишне громко и тут же пожалел об этом.
– Что? – Она немедленно остановилась и с обольстительной улыбкой повернулась к мужчинам. – Вы меня звали?
Мэтью невольно скривился. Ему хотелось говорить о Велме, а приходилось развлекать Кэролайн. Не самая заманчивая перспектива.
– Да, дорогая, – ласково улыбнулся он, как улыбаются только мужчины с нечистой совестью. – Я хотел спросить, ты не очень устала?
– Безумно, – простонала Кэролайн. Она обожала, когда ее жалели.
– Тогда тебе надо сразу ложиться спать. Давай я провожу тебя до номера…
– А ты? – перебила его Кэрри и с подозрением покосилась на жениха.
С чего это он стал вдруг таким ласковым?
– А я еще немного погуляю с Соломоном. Нам надо кое-что обсудить.
– А, опять секреты…
Кэролайн немного обиделась. Но так как она действительно валилась с ног от усталости, то перечить не стала и позволила Мэтью проводить себя до дверей. Он пожелал ей спокойной ночи, но она вдруг прижалась к нему и горячо зашептала:
– Ты ведь придешь ко мне сегодня? Да? Я буду ждать… Я так по тебе соскучилась, Мэтью…
Губы Кэролайн приятно щекотали его ухо, и Мэтью невольно рассмеялся.
– Тебе смешно… – обиженно протянула она и отстранилась от Мэтью.
– Нет, что ты… Я обязательно приду.
Он притянул ее обратно и нежно прикоснулся губами к гладкой коже. Кэролайн счастливо замерла в его объятиях.
В чем же дело? – расстроено думал Мэтью. Я ведь любил ее и, кажется, до сих пор люблю… Почему меня не покидает ощущение, что я все делаю неправильно?
– До встречи, – прошептала Кэролайн и скользнула в номер.
Мэтью немного постоял у двери, вздохнул и вернулся к Барнету, который ждал его во внутреннем дворике. Уже совсем стемнело, и отчетливо был виден только огонек на кончике сигары Соломона. Мэтью опустился на скамейку рядом с ним и еще раз горестно вздохнул.
– Мисс Фолкнер так быстро отпустила тебя? – иронично спросил Барнет.
– Она не такая плохая, как ты думаешь, – устало возразил Мэтью.
Он должен был защитить Кэролайн и перед Соломоном и… перед собственным сердцем.
– Прости. – В голосе Барнета прозвучало сочувствие. – Я действительно не ожидал, что ты приедешь не один. Эта девочка здесь явно не к месту…
– Но мы же не надолго, – уверенно заявил Мэтью. – Завтра посмотрим на мои новые владения, оформим все бумажки и в обратный путь!
Соломон молчал. Мэтью стало не по себе. Разве он не прав?
– Что-то не так, дядя Сол?
– Нет, все верно, – очнулся Барнет. – Я просто задумался… Почему Аннабел настаивала именно на том, чтобы ты приехал сюда лично и до свадьбы?
– Не знаю. Наверное, просто прихоть. Ты ведь помнишь, бабушка была с причудами.
– Да… – И голос Соломона потеплел. – Она была необычной женщиной…
И тут Мэтью наконец понял. Эта мечтательность в голосе старого юриста могла свидетельствовать только об одном.
– Дядя Сол, ты что, был в нее влюблен? – со смехом спросил Мэтью.
– Да, – последовал серьезный ответ. – Твоя бабушка была любовью всей моей жизни.
Мэтью онемел. Он знал, что Соломон Барнет никогда не был женат, но предполагал, что тот слишком увлечен работой, чтобы заводить семью.
– Но ведь она была старше тебя лет на десять, – только и сумел пробормотать он.
– На одиннадцать, – уточнил Соломон. – Но разве это имеет значение?
– Н-нет.
Мэтью вспомнил свою бабку, которая даже в старости была поразительно хороша собой.
А уж на ее молодых фотографиях была изображена потрясающая красавица…
– Это была любовь с первого взгляда, – продолжал Соломон. Чувствовалось, что ему приятно вспоминать об этом. – Как-то она зашла в контору вместе с твоим дедом. Я был совсем мальчишкой, но эта встреча изменила всю мою жизнь. Я решил, что буду рядом с ней, чего бы это мне ни стоило. Я не претендовал на место в ее сердце. Довольствовался тем, что мог заботиться о ней и ее семье, помогать в трудную минуту, видеть ее, знать, что она считает меня своим лучшим другом… Дональд, как мне кажется, ни о чем не догадывался…
– А она? Знала ли она?
– Разве от женщины можно утаить такое? – спросил Барнет в ответ. – Конечно, она знала. И однажды, всего лишь однажды мне показалось, что она… одним словом, что я ей небезразличен. Память об этом мгновении я пронес через всю жизнь… Вот что я называю любовью, Мэтью.
Это был неожиданный поворот. Мэтью представил себе молодую Аннабел Соммерс, высокую, стройную, черноволосую, с пленительной улыбкой и блестящими карими глазами. Да, такая женщина способна вызывать любовь, вечную и непобедимую…
– Ты очень на нее похож, мальчик мой, – мягко заметил Барнет. – Это так странно. Из всех ты один унаследовал черты Сильверстоунов. Твой отец, дядья, тетки, сестры – все настоящие Соммерсы. А ты совсем другой…
– Поэтому ты и относишься ко мне не так, как к остальным, – глухо произнес Мэтью. – Все дело лишь во внешнем сходстве…
– И это не так уж мало. Да, я узнаю в твоем лице черты Аннабел. Но я люблю тебя не только поэтому. Если бы у меня были дети, Мэтью, я бы хотел, чтобы мой сын был похож на тебя… Или, вернее, внук, – засмеялся Барнет, вспомнив о разнице в возрасте.
– Спасибо, дядя Сол.
Мэтью не ожидал подобного всплеска эмоций со стороны всегда сдержанного Барнета. Тот всегда был воплощенным хладнокровием, а тут вдруг такие откровения…
– Этот город я тоже люблю из-за Аннабел, – вновь заговорил Соломон. – Все здесь напоминает мне о ней. В Чихаутиле ей было по-настоящему хорошо…
Мэтью задумался. Пожалуй, Барнет прав. По крайней мере, в том, что уж дома она точно не была счастлива. Дональд Соммерс был очень властным человеком. Пуританин до мозга костей, он завел дома суровые порядки. Аннабел была совсем другой, она любила свет и солнце, радостный смех, танцы. Ей было тяжело поначалу, но потом она свыклась и продолжала терпеть тиранию мужа.
Конечно, многого Мэтью не знал. Он был слишком мал, чтобы понять суть взаимоотношений взрослых людей, а потом, когда он немного подрос, дед и бабка жили уже в другом городе. Но кое-что доходило и до него. Соммерсы считали Аннабел немного странной и всегда удивлялись выбору Дональда. Даже ее собственные дети чаще принимали сторону отца, а не матери, и Мэтью мог только догадываться, какие страдания испытывала полная сил и энергии женщина, заточенная в клетку мужниных верований и принципов.
– Почему же она не ушла от деда? – вырвалось у Мэтью.
– А в вашей семье когда-либо были разводы?
Да, Мэтью мог бы и не спрашивать. Семейный кодекс Соммерсов был чрезвычайно строг. Вырваться на свободу было нельзя. Особенно в те времена…
– И потом, у нее ведь были дети. Разве могла Аннабел их покинуть… Она слишком долго ждала, все время откладывала счастье… – Слова Барнета прозвучали очень печально. – Пока не стало слишком поздно. Но Чихаутиль Дональд не смог у нее отобрать!
Забавно, задумался Мэтью. Делами деда занимался человек, ненавидевший его всей душой и любивший его жену. И, самое странное, отлично занимался. Парадокс.
– Знаешь, Мэтью, по-моему, нам пора спать. Барнет поднялся со скамьи, с наслаждением потянулся.
– Завтра у нас тяжелый день. А тебя еще ожидает одна очаровательная особа…
– Ничего, подождет. Спокойной ночи, дядя Сол.
– Спокойной ночи, мой мальчик.
Мэтью еще несколько минут посидел, думая обо всем, что было сказано сегодня вечером. А если он когда-нибудь захочет развестись с Кэролайн? Дома поднимется настоящая буря. Родители ни за что не допустят, чтобы он опозорил имя Соммерсов скандальным разводом. Ему придется терпеть Кэролайн всю жизнь или пойти против всех…
Мэтью усмехнулся. Как странно. Он еще не женился, а уже размышляет о разводе. Тревожный знак.