— Эй вы там, двое! — заорал он. — Спускайтесь, руки за голову!
Лолита стояла прижавшись к стене и лихорадочно обшаривала глазами комнату. Ее взгляд упал на тяжелую стеклянную пепельницу. Не раздумывая, она схватила ее, в три неслышных шага оказалась рядом с Уэндом, который вглядывался в проем открытой дверцы на чердак, и ударила его этой пепельницей по голове.
Он уронил автомат и, охнув, упал на живот.
Ее сердце готово было выпрыгнуть от страха, она перескочила через тело и побежала к дверце.
— Джесс! Быстрее! Спускайся! — закричала она. — Мы еще успеем бежать! Спускайся! Быстро!
Наступила мгновенная тишина, затем раздался шорох, и в проеме появился Чендлер. С безжизненно белым лицом и полузакрытыми глазами.
— Беги, детка, — хрипло проговорил он. — Ты мне ничем уже не поможешь… Спасибо тебе за все.
Изо рта у него текла кровь и капала сверху на потертый коврик в коридоре.
Лолита отчаянно закричала.
— Беги! — задыхаясь, прошептал Чендлер. Глаза его закатились, и он повис вниз головой так, что его руки оказались рядом с ее лицом.
Она схватила его запястье, потрясла руку и тут же отпустила. Побежала в спальню, схватила сумку, бросила на кровать и стала заталкивать в нее свои вещи. По лицу Лолиты текли слезы, а дыхание то и дело прерывалось рыданиями.
Она вышла с сумкой в коридор, бросила последний взгляд на Чендлера и, перепрыгнув через огромную тушу О’Коннора, побежала прочь, к гаражу. Закинула сумку на заднее сиденье своего «мини», прыгнула в него, завела двигатель. И стремительно помчалась вперед по трассе Майами.
Глава 7
Следующие три часа следователи убойного отдела Хесса и представители дактилоскопической службы под началом Джеффа Уайта толпились у дома Майски.
Шеф полиции Террелл оставался в здании управления и с нетерпением ждал от них сообщений.
Когда к Сэму Уэнду вернулось сознание, он кое-как добрался до патрульной машины и объявил тревогу. Патрульные на магистрали Майами — Парадиз арестовали Лолиту и доставили ее в участок. Теперь она сидела в камере и ждала, когда ее вызовут на допрос.
Около полуночи Хесс вошел в кабинет Террелла, его одутловатое лицо блестело от пота, под глазами чернели круги.
— Ну, Фред? Есть новости? — спросил Террелл, налил кофе в два стаканчика и протянул один Хессу. Тучный детектив упал на стул.
— Похоже, что не хватает только одного, — сказал он, молча сделав глоток. — Номера пятого. Но никаких следов денег. О’Коннор убит. У Коллона прострелено плечо, но он будет жить. Вот что удалось выяснить: дом был снят неким Франклином Людовиком 2 мая прошлого года. Он и жил там до сих пор. Должно быть, это и есть номер пятый. В доме какое-то время никто не убирался, так что Джефф нашел массу отпечатков. Он послал их в Вашингтон. Ждем ответа с минуты на минуту. Я говорил с агентом, который сдавал дом. Его описание Людовика совпадает с приметами, которые дали ребята из лаборатории: лет шестьдесят пять, невысокий, хилый, волосы рыжеватые, нос с горбинкой, глаза серые. Он ездит на старом «бьюике», но агент не может вспомнить ни цвета его, ни номера. Его вещей в доме не осталось. Похоже, он уехал и бросил своих сообщников. Где в настоящее время находится — в этом вся проблема. Известно только, что мимо дорожных постов он не проезжал.
— Неплохо, Фред. Неплохо для начала, — сказал Террелл. — О грузовике больше ничего?
— Нет, ничего… Ах да, мы нашли «ТР-4». Его спрятали в дюнах примерно в миле от дома.
— Следов Перри нет?
— Чует мое сердце, что он мертв. Вся машина в крови. Ни один человек после такой потери ее не выжил бы. Скорее всего, они его где-нибудь закопали.
— Мы медленно, но все же продвигаемся. — Террелл допил кофе. — Теперь надо найти номер пятый.
Вошел Джейкоби:
— Извините, шеф, сообщение из Вашингтона.
Террелл прочел депешу и взглянул на Хесса.
— Вот тот, кого мы ищем: Серж Майски. Десять лет он проработал фармацевтом в тюрьме Роксборо. В апреле прошлого года вышел на пенсию. Они высылают фото. — Он положил депешу на стол. — Он где-то поблизости, так что разделим город на секторы. Деньги, полагаю, находятся там же, где и он. Ты организуешь поиски, Фред. Подними всех дееспособных людей. Не мог же он исчезнуть…
Хесс с трудом поднялся.
— С вами бы мед пить, шеф. Но я все организую. — И он вышел из кабинета.
Террелл потянулся к телефону. Он велел дежурной привести к нему Лолиту, но разговор с девушкой ничего не дал. Она сидела потрясенная, бледная и молчаливая, не отвечала на вопросы, только, убитая горем, в исступлении раскачивалась словно маятник — туда-сюда. Джесс Чендлер был единственным мужчиной, которого она любила. Его смерть не оставила ей никакой надежды в жизни. В конце концов, махнув рукой, Террелл отправил ее обратно в камеру.
Том Уайтсайд открыл глаза и увидел небо, голубевшее сквозь бахрому деревьев. Он посмотрел на часы. Было двадцать минут восьмого. Он взглянул на Шейлу. Она спала. «Она мало похожа на особу, которая жаловалась на то, что плохо спит», — с досадой подумал Том.
Он выбрался из спального мешка, побрился механической бритвой, затем, почувствовав некоторый прилив сил, вернулся к машине. Достав из багажника ненавистную газовую плитку, после упорного сражения с ней он зажег, наконец, одну из конфорок. Пока варился кофе, выкурил сигарету.
Затем понес две дымящиеся чашки обратно на поляну и подтолкнул Шейлу носком ноги.
— Давай… давай… просыпайся, — сказал он раздраженно. — Я принес кофе.
Она шевельнулась, что-то пробормотала и открыла глаза, спросонья взглянула на него.
— А… это ты…
— Да… я.
Он поставил чашку рядом с ней и уселся на свой спальный мешок. Понаблюдал за тем, как она с трудом выбирается из своего мешка. На Шейле были только лифчик и трусики небесно-голубого цвета. Она встала, потянулась, и от этого зрелища его кровь стала горячее, но он знал, что в очередной раз напрасно себя изводит, и отвернулся.
Она ушла в кустики облегчиться, вернулась, выстрелив резинкой своих трусиков.
— Обожаю, — съязвила она, — корчиться за кустом! Вот это жизнь!
— О Господи, да заткнись ты! — проревел Том. — Ты можешь хоть ненадолго прекратить нытье?
Она присела на спальный мешок и стала потягивать кофе. Сделав два глотка, она выпятила губу и вылила остаток жидкости в кусты.
— Что ты примешал туда… землю?
— Чем он тебе не нравится? — спросил Том, хмуро глядя на нее. Однако приходилось признать, что кофе и в самом деле смахивал на бурду. Да, возможно, он не докипятил воду, но ведь сварил же его… по крайней мере.
— Чем он мне не нравится? Не смеши! — Она потянулась за брюками. — Что мы теперь будем делать? Я хочу домой.
— Думаешь, ты одна? — Том заставил себя допить кофе, хотя ему казалось, что его вот-вот стошнит. — Сейчас пойдем, или ты хочешь подождать меня здесь?
— Подождать здесь? Одна? Одна я не останусь!
— Тогда тебе придется идти.
— Если ты думаешь, что я в состоянии пройти пять миль, то тебе стоит показаться врачу!
Он задышал, как разъяренный жеребец.
— Слушай ты, глупая курица, выбирай! Либо ты остаешься, либо идешь! Я ухожу прямо сейчас.
Она не знала, как поступить. В это время луч восходящего солнца упал на что-то блестящее, стоявшее совсем рядом. Она с любопытством посмотрела в ту сторону, подошла к высокой груде сухих веток и заглянула под них.
— Том! Здесь машина!
— Что ты несешь? — раздраженно ответил Том, надевая ветровку.
— Смотри… машина!
Майски лежал у входа в пещеру. Теперь он их разглядел. Дрожащей рукой нащупал автоматический пистолет 25-го калибра. И словно предупреждение, почувствовал вдруг тупую боль в груди. Однако медленно и осторожно вытащил пистолет.
Том подошел к Шейле. Отбросив несколько сухих ветвей, они обнаружили «бьюик» Майски.
— Как это могло оказаться здесь? — ошарашенно произнес он.
Шейла оттащила еще несколько ветвей. Оба с недоумением смотрели на автомобиль, затем Шейла сказала:
— Попробуй завести.
— Мы не имеем права. Кто-то, наверное, охотится в этих местах, — нерешительно предположил Том.
— И все-таки попробуй завести! — закричала на него Шейла.
Том нащупал в кармане брюк связку ключей и вытащил ее. Будучи агентом «Дженерал моторс», он всегда носил с собой отмычку, подходившую для любых машин, которыми занималась компания. Он отпер дверь, сел за руль, вставил ключ в зажигание, повернул и надавил ногой на педаль газа. Двигатель завелся.
— Ну вот… нам повезло! — сказала Шейла. — Вперед. Едем на ней домой. Потом ты возьмешь новый насос, вернешься с ним и починишь нашу развалюху.
— Мы не можем так поступить! Нас арестуют за кражу!
— Ну что ты за идиот! Ничего, хозяин подождет пару часов. От него не убудет. Ты ему все объяснишь. Ты же не крадешь автомобиль… а одалживаешь его.
Том не решался, но он понял, что она предлагает. Он вышел из «бьюика», пробрался по тропинке с поляны туда, где стояла его машина, отыскал в бардачке блокнот и шариковую ручку. И стал писать:
«У меня случилась поломка, так что мне пришлось одолжить вашу машину. Я вернусь через два часа. Приношу свои извинения.
Том Уайтсайд, 1123, авеню Дельпонт, Парадиз-Сити».
Он подумал, что, оставляя записку, не нарушает закон, и закрепил ее на лобовом стекле автомобиля. Затем поспешил обратно к Шейле, которая заканчивала утренний туалет.
— Все в порядке, — сказал он. — Едем.
Она взглянула на него с тем недовольно-презрительным выражением, от которого его частенько передергивало.
— Господи! До чего же ты сообразительный! Ты что, оставишь в машине все снаряжение? Чтобы кто-нибудь пришел и украл его? Как будешь расплачиваться, Мистер Дешевка?
Об этом Том не подумал, а потому разозлился еще больше.
— Ну, ладно, ладно.
Он сел в «бьюик» и завел мотор.
Майски попытался в него прицелиться, но в ослабших трясущихся руках дуло пистолета ходило ходуном. Он чертыхнулся и опустил пистолет. С удушливой яростью и мучительной досадой наблюдал он за тем, как Том выводит его «бьюик», разворачивает и выезжает с поляны.