— Так ты не обидишься, если я трахну кого-нибудь еще?
Я стиснула зубы.
— Мне не нравится эта игра.
— Ответь.
— Плевать я хотела с кем ты переспишь, — рявкнула.
Тайлер на том конце провода затих. Чувство победы покинуло меня через несколько секунд. Моя гордость и чувство вины, казалось, исходили из одной пустоты, но ничего не заполняли. Понятие не имею, откуда взялась нужда держать Тайлера на расстоянии вытянутой руки. Часть меня надеялась, хоть за что-то держаться в период трезвости, правда неудачный, другая — что мы слишком испорченные, чтобы сработаться. Я позволила ему подобраться слишком близко, чтобы успеть влюбиться, а затем бросила в угол, подобно грязному белью. Для того, кто постоянно опасался его ухода, я слишком сильно пыталась его оттолкнуть.
Я прекрасно умела только одно: быть недостойной. Волна стыда послала меня в новый водоворот вины, нужды и чувства никчемности. Я не становилась лучше, только хуже.
— Неужели тебе так тяжело признать, Элли? Разве мы не можем быть счастливы?
Я сглотнула.
— Нет никаких «мы». Я с самого начала тебя об этом предупреждала.
— Тогда чем же мы занимаемся?
— Мы трахаемся и ругаемся, Тайлер. Вот и все.
— Трахаемся и ругаемся. — В полном шоке и разочаровании повторил Тайлер и запнулся на собственных словах. Затем в раздражении хохотнул. — Все?
— Все.
— Поговорим, когда я вернусь домой.
Я повесила трубку, почувствовав неприятные ощущения в животе. Мне не удастся отвлечь себя настолько, чтобы оставаться трезвой, справляться со всем происходящим в жизни и ко всему прочему с серьезными отношениями, неважно насколько сильно мне этого хотелось.
В течении дня я отвечала на звонки, в основном утверждая встречи, составляла анонсы для Вика. Он уходил один раз, затем вернулся и, уперев кулаком в стол, читал отчет через мое плечо.
Он поднялся, тяжело вздохнул, после чего развернулся и захлопнул за собой дверь. Рамки на стенах задрожали и мои плечи поджались к ушам. Я проработала в журнале практически пять месяцев и ни разу не становилась свидетелем ярости Вика. Возможно, настало время.
Дверь была широко открыта, и я услышала голос Вика, сидящего на своем кожаном кресле.
— Элли! — Заорал он.
Я встала, остановившись в дверях в ожидании небольшой словесной выволочки.
— Ты хорошая девочка. Мы слишком сильно на тебя давили, — сказал он, глядя на шкаф позади меня.
— Н-не поняла? — Больше всего меня встревожил его спокойный голос.
— Я не хочу потерять тебя. И не хочу содействовать твоим… проблемам. Не знаю, что делать. Я не тот человек, который просто игнорирует подобное поведение, Элли. Ты могла серьезно пострадать или того хуже. Это порез…?
Я прикоснулась к своей щеке. Совсем забыла о нанесенной моему лицу пощечине природой — хотя я ее не чувствовала, пока горячая кровь не потекла по холодной коже. — Да.
Вик пошевелился в кресле и перевел взгляд на часы.
— Ты ела? Практически время обеда.
— Э-э… нет?
— Я заказал пиццу. И подумай о том, что я тебе сказал.
— Хорошо, — ответила я, показав ему большой палец. — Классно поболтали.
Он подмигнул, и я закрыла за собой дверь, качая головой. Если это была демонстрация родительских качеств Вика, не удивительно, что Джоджо стала ходячей сексапильной куколкой, у которой складывались негативные чувства ко всем отвергшим ее мужчинам.
Как только я опустилась в кресло, ожил телефон, и я поднесла трубку к уху. Уже открыла рот, чтобы поприветствовать звонившего, но заговорила Джоджо.
— Это я. Я добралась.
— О. Видела моих мальчиков?
Она усмехнулась.
— Твоих мальчиков? Нет, не видела. Я получила номер, что, кстати говоря, оказалось не легко. Буквально все комнаты были заняты, за исключением номера одного парня, который получил сегодня несколько ожогов. Он надолго вышел из строя, так что его отправили домой. Я собираюсь спуститься в вестибюль, посмотрю, может, удастся подловить альпийское подразделение.
— Они могут отсутствовать всю ночь. Точно не знаю их расписание. Они никогда раньше не оставались в отеле — не в этом сезоне, по крайней мере.
— Разберемся. Новостные каналы повсюду, черт возьми. У нас есть доступ, несмотря на то, что ты…
— Несмотря на то, что я все испортила, знаю.
— Извини, — произнесла она.
— Только будь осторожна, Джоджо. Делай то, что тебе говорят, когда говорят, и одевайся теплее. Ночью в горах сильно холодает.
— Спасибо, Элли.
Я положила трубку, пытаясь придумать, как попросить ее не заниматься сексом с моим не-парнем.
Закончив с отчетом, отправила его Джоджо. И удивилась, получив несколько сделанных ею снимков пожарных, слонявшихся по вестибюлю. Без сомнения, у нее был дар.
Как только солнце скрылось за вершинами, Вик обшарил свои ящики, а затем продел рукава свитера в пальто.
— Всего два перекура и никаких новостей от Джоджо. Сегодня охрененно скучный день, — крикнул из своего кабинета Вик.
— Говори за себя, — ответила я.
Он вышел, поправляя шарф и натягивая перчатки.
— Не все такие бойкие, чтобы следовать за пожарными в горы. Ты вернулась в дом родителей?
Я прочистила горло.
— Нет. На самом деле, остановилась в квартире Тайлера. Пока не найду себе жилье.
Вик нахмурился. — К слову о доступном жилье. Если повезет подобрать правильное время можно найти что-нибудь весной.
— Ага, — я почувствовала себя еще более безнадежно, чем десять секунд назад.
— Не звони своему водителю. Я тебя подвезу.
— Правда? — Меня очень удивило, что он считает, будто я до сих пор пользуюсь услугами Хосе, даже больше его предложения.
Вик позволил мне закурить в своем грузовике, когда сам затянулся сигаретой и выпустил дым в приоткрытое окно.
— Так значит, ты и Тайлер, да? — произнес Вик.
— Вроде… но не совсем.
— Он хороший парень. Я так и думал, что вы двое в итоге понравитесь друг другу. Понял по его глазам.
— Правда? — Удивилась я.
— Никогда не видел, чтобы он смотрел на кого-нибудь так, как на тебя. Понимаю, в твоей жизни много чего происходит. Возможно, даже считаешь, что все это тебе не по зубам.
— Его идея была остаться. Временно.
— Угу.
— Я его не использую. Он настоял, и у меня не осталось иного выхода.
— Ауч. Надеюсь, ему ты этого не сказала.
— Нет, — я опустила взгляд. — Не сказала.
— Ты же знаешь, что над «Маунтеньер» есть квартира?
— Нет, не знаю.
— Она новая и совершенно свободная. Я построил ее одновременно с издательством, на случай если Линда вышвырнет меня на улицу. Я старый хвастун. Со временем подурнел. Но она осталась красавицей, как и была. Джоджо выглядела бы точно так же без своего клоунского макияжа.
Я поперхнулась смешком, выдохнув дым и замахав рукой перед лицом.
Вик въехал в Lone Tree Village, хорошо ориентируясь на местности. Он припарковался, и, выйдя на улицу, я нагнулась к окну.
— Спасибо, что подвез, Вик. Я скоро найду себе надежный транспорт.
Он отмахнулся от меня.
— Заеду за тобой утром. Неизвестно, как здесь ходят автобусы. Займись чем-нибудь сегодня вечером, и увидимся с утра.
— Джоджо сказала то же самое… занять себя.
— Она, должно быть, рассказывала. Со мной такое было. Наверное, именно по этой причине я не уволил твою взбалмошную задницу за то, что пробралась в активную зону пожара. За это и твои шикарные «экшн» фотографии. Даже лучше, чем у Джоджо.
— Еще раз спасибо, что подвез.
Вик помахал мне, а затем сдал назад, подождав пока я без приключений доберусь до квартиры.
Заперев за собой дверь, включила свет и тяжело вздохнула над размером поставленной задачи. Квартира не была грязной, но мне предстояло распаковать неизвестно сколько лет хранившееся барахло братьев. После того, как я переоделась в более удобную одежду, вернулась в гостиную и приступила к первой коробке. Все шкафы, полки, комод и гардероб оказались заняты одеждой, фотоальбомами, спортивными сувенирами, книгами, журналами, тарелками и кухонными принадлежностями, все в надлежащем месте.
Освободив последнюю коробку в гостиной, пара желтых перчаток под раковиной вдохновили меня помыть кухню. Вик просил занять себя, и у меня еще оставалось в запасе два часа до сна. Я протерла стойку, помыла раковину и загрузила посуду в посудомоечную машину.
После чего открыла холодильник, приготовившись увидеть плесень, которой позавидует антибиотическая лаборатория, но на нетронутых полках стояли шесть банок местного пива.
Закрыв глаза, я опустилась на пол и прислонилась спиной к холодильнику, подняв лицо к потолку. Неплохо проделанная работа и чувство одиночества — лучшее оправдание для холодного пива.
— Просто отправляйся спать, Элли, — вслух произнесла я. Но не чувствовала себя уставшей.
Я открыла холодильник и закрыла его снова, издав пальцами успокаивающий щелчок с последующим шипением. Гостиная стала напоминать нормальную квартиру, с настоящими украшениями, лампами на краю столов по обе стороны от дивана и рядом с креслом. Посудомоечная машина работала с последней половиной посуды и столовых приборов, на стойке остались только что вытащенные из коробки подставка для ножей и заполненные солонка с перечницей.
Я откинула назад голову и слизала пену с верхней губы, улыбаясь своей маленькой победе и стараясь игнорировать полный провал.
Глава 19.
Я сидела на диване в одной из толстовок Тайлера, смотревшейся на мне как ночнушка, и, закинув ноги на журнальный столик, шевелила пальцами ног в пушистых гетрах. Наслаждаясь ароматом карамельно-тыквенного латте только что зажженных свечей, впитывала успокоение, исходившее от полосок на ковре после пылесоса и блеска полироля на краю стола.
Мне потребовалось практически две недели, чтобы распаковать коробки и разложить все вещи близнецов. Раньше Тайлер был занят настолько, что, находясь дома, едва успевал замечать неразобранные вещи, принять душ, прежде чем снова вернуться в бараки. Разобрав личные вещи, я вымыла каждый дюйм квартиры и потратила некоторые сбережения на недорогие аксессуары для маленьких столиков: свечи, антикварные книги пожаротушения, которые мне удалось найти в комиссионке и сложить их рядом со светильниками братьев. На одном краю стола стояли винтажные пожарные соединительные головки из нью-йоркского депо спаянные по вертикали и купленные на «Ибэй» за бесценок, а столетний огнетушитель из сплава меди и латуни занял место за дверью.