Следующая фрейлина не сдвинулась с места, развалившись на одном из диванов. Она лишь слегка повернула голову, чтобы взглянуть на меня, слишком занятая поеданием тарталетки с клубничным кремом.
– Я Леди Клодин, Герцогиня де Биссей, – хрюкнула она и помахала рукой в воздухе.
– Следи за манерами, – буркнула Габриэль.
Та лишь улыбнулась с набитым ртом.
– И Госпожа над Платьями, хотя в последнее время я не помогала Министру Моды с гардеробом Ее Королевского Высочества. – Волосы курчавым ореолом обрамляли пухлое белое лицо приближенной.
– Миледи, – сказала я, присев в еще одном реверансе.
– Не обращай на нее внимания, она оплакивает еще одну утраченную возможность выйти замуж, – поддразнила фрейлину Габриэль. – Хотя она может оказаться и последней, если Клодин не перестанет есть.
Герцогиня де Биссей запихнула две тарталетки в рот и шумно облизала пальцы, заставив Габриэль, принцессу, а также всех присутствующих поморщиться.
– Я просто заставлю одну из их рода, – показала она липким пальцем на меня, – все поправить. Сделать меня в следующий раз еще худее, чтобы было куда расти.
– Или мы можем снова учредить моду на пышные формы. У вас красивая фигура, – сказала я. – Больше женщин должны мечтать быть похожими на вас.
Клодин подмигнула мне.
– Я все еще хочу узнать, насколько маленькой я могу стать.
София вышла из-за ширмы. Платье, походившее на торнадо из изумрудного, бирюзового, сливового, кобальтового и золотого тюля и кружева, плотно облегало ее фигуру. Лицо закрывала маска из павлиньих перьев.
Все зааплодировали, засвистели и стали выкрикивать комплименты. Я присоединилась. Принцесса махнула рукой, и в комнате воцарилась тишина.
– Клодин, ты же в курсе, что мать издала закон, запрещающий серьезную перестройку тела, – сказала София. – Быть слишком худой запрещено.
– Но мы все знаем, что, как только ты станешь королевой, ты это изменишь, – возразила Клодин с довольной улыбкой на лице.
София прищурила глаза. В комнате повисло напряжение. Никто не проронил ни слова, пока последняя фрейлина не высунула голову из-за высокой спинки кресла. Она была самой юной, чуть старше Холли, которую я встретила в ночь Карнавала. Девушка присела в реверансе. Ее платье было похоже на цветок колокольчика.
– Я Леди Генриетта-Мария. – Они пригладила кудряшки, выбившиеся из длинной черной косы, и сунула за пояс платья книгу. Она смотрела на окружающих довольно безразлично. Вся покрытая веснушками, она напоминала мне карамельное печенье. Девушка жестом предложила мне присесть в мягкое кресло и вернулась на свое место возле окна. – Я ни за что не отвечаю.
– Это неправда, Генриетта-Мария. Ты моя любимица. Иди сюда. – София протянула к ней руки.
Генриетта-Мария подбежала к принцессе, и та поцеловала ее в лоб.
– Помнишь, что я сказала тебе на прошлой неделе? Ты будешь Госпожой над Драгоценностями.
Глаза Генриетты-Марии вспыхнули.
– Ой, а я и забыла.
– Принеси шкатулки.
Девочка выскользнула из комнаты.
– Камелия, – сказала София, повернувшись ко мне. – Я очень люблю своих фрейлин и благодарна им за поддержку и верность. Мне нравится награждать тех, кто добр ко мне.
Генриетта-Мария вернулась, толкая перед собой изящную тележку, уставленную многоярусными ящичками с драгоценностями. Все они были заполнены всевозможными браслетами, сережками и ожерельями. Драгоценные камни сверкали в свете фонариков.
Фрейлины Софии сняли свои украшения. Слуги сновали вокруг, собирая их в обитые бархатом коробки. Дамы сцепили руки в предвкушении.
– Выберите себе что-нибудь новое, – сказала София.
Фрейлины бросились вперед и столпились вокруг тележки с драгоценностями, споря, кому что достанется. Габриэль принялась ими командовать.
– Ваше Высочество очень добра, – восхитилась одна.
– Такая щедрость, – добавила другая.
– Камелия, хочешь ожерелье? – спросила София.
– Вы очень добры, Ваше Высочество. Я не могу его принять, – сказала я.
– Можешь и примешь. – Она приказала подвезти тележку ближе к нам. – Выбери что-нибудь.
Мои пальцы скользнули по сверкающим безделушкам, напоминающим маленькие пирожные, которые только и ждут, чтобы их съели. Я выбрала ожерелье с рубином размером с вишню. Принцесса помогла мне его застегнуть. Застежка ущипнула меня так сильно, словно меня укололи иглой. Я вздрогнула.
– Извини, фаворитка. Мои драгоценности кусаются.
Ее фрейлины засмеялись и обменялись взглядами.
– Все вон, – вдруг приказала София толпе. – Вы получили подарки, а теперь, пожалуйста, оставьте меня. Я хочу побыть в уединении. В конце концов, это мой день рождения.
– Ваш макияж не закончен, Ваше Высочество, – ответила служанка.
– Камелия оценит, как он получится. Сегодня в ваших мнениях я не нуждаюсь. – Она поторопила всех, кроме фрейлин и нескольких слуг, к выходу. Они, ворча, покидали комнату. – Ты тоже, Иви.
Я была еще не готова остаться без ее помощи, но она вышла вместе со всеми. После того как дверь захлопнулась, девушки продолжили разговор.
– Патрис сегодня приведет свою новую даму. – Габриэль доложила Клодин, которая только заворчала в ответ.
– Я слышала, она талантливая певица. – София издала чирикающий звук, рассмешив Габриэль.
– Ты уже готова увидеть его с новой парой? – спросила Габриэль.
– Готова или нет, мне придется, – огрызнулась Клодин.
Габриэль выхватила тарталетку из ее рук, и обе фаворитки сражались за пирожное, пока Клодин не приказала служанке принести новое.
– Я горюю, оставь меня в покое.
– Ты опозоришь корону. Ты уже позоришь нас всех перед Прекрасной, – сказала Габриэль.
– Меня зовут Камелия, – напомнила я ей. – Или лучше Камиль.
Она подпрыгнула, словно от удара.
Клодин ухмыльнулась.
– Уже забыла все имена, суперинтендант Габриэль?
– Я ничего не забываю. – В ее глазах читалось раздражение. Моя шея стала влажной от пота, а руки начали подрагивать. Я придержала подол платья и не отводила взгляда, пока та не посмотрела на Клодин.
Габриэль дала указания слугам, как уложить волосы принцессы к вечеру – три жгута, собранных в низкий пучок. Остальные фрейлины по ее команде надели на принцессу драгоценности. Произнося каждую команду, она махала тонкими смуглыми руками, словно крыльями.
Перед Софией установили зеркало в полный рост. Она покрутилась вокруг своей оси и хлопнула ладонями по ногам.
– Мне не нравится, что получилось.
Фрейлины наперебой кинулись убеждать принцессу, что она прекрасно выглядит. Даже самая младшая, которая стояла с краю и была готова побрызгать Софию духами. Они прикрепили к ее наряду дополнительные перья, создав длинный шлейф, похожий на хвост павлина, и пришили немного блесток к рукавам. Волосы украсили диадемой.
– Я должна быть самой красивой девушкой на моей вечеринке.
– Конечно, ты будешь, – сказала Габриэль.
– Можешь в этом не сомневаться, – добавила Клодин.
– Генриетта-Мария, распорядись, чтобы принесли палитры, – приказала София. Генриетта-Мария кинулась к двери и исчезла в соседней комнате. Когда она вернулась, за ней тянулась процессия слуг, несущих холсты и мольберты.
– Камиль, – рявкнула София.
Я подскочила со стула.
– Что ты о них думаешь? Я заставила моих советников набросать варианты, а моя мать продолжает в них копаться и исправлять.
Я обошла полотна, на которых представлены различные образы: всевозможные формы носа, цвета волос и глаз, лицевые структуры, текстуры волос, типы фигуры и цвета кожи. К каждому варианту были приложены образцы тканей, помады и лака для ногтей.
– Они очень красивые, – вынесла я вердикт. И скучные.
София подскочила ко мне так быстро, что я была вынуждена сделать шаг назад.
– Я не хочу быть просто красивой. Я хочу быть самой красивой. – Она, не моргая, распахнула глаза так широко, будто собиралась меня в них утопить. – Я должна попасть в бьютископ на этой неделе. Это же день моего рождения.
Я никогда не видела Софию в бьютископе, ни разу. Как будто репортеры сознательно игнорировали ее. Однако ее сестра, Шарлотта, частенько мелькала там, пока не заболела.
– У меня есть для тебя секрет. – Принцесса наклонилась, и я почувствовала, как ее нижняя губа коснулась мочки моего уха. – Я хотела выбрать тебя. Моя мать – твою сестру. – Ее слова обожгли мою шею и стекли к сердцу, как раскаленная слеза. – Твоя сестра была неспособна дать мне то, что я хочу, но ты можешь, я знаю это. Я знала с той самой ночи, когда проходил Карнавал Красоты. – Она отстранилась и снова посмотрела на меня. Я замерла на месте, как бабочка, зажатая между стекол.
Только я собралась открыть рот, чтобы спросить, что на самом деле случилось с Амбер, раздался звон колоколов.
К нам приблизился слуга.
– Ваше высочество, ваша вечеринка вот-вот начнется. Пришло время спуститься в сад.
София подняла руку.
– Один момент. – Она повернулась и прикоснулась к моей щеке. – Сделай мне такие волосы, каких никто никогда не видел.
Ее требование стало для меня ударом ниже пояса. На лбу выступил пот, а щеки залились румянцем.
– Может, нам стоит подождать первого приема в моем кабинете?
– Нет, я хочу сделать это прямо сейчас, Камелия. Перед вечеринкой. Я предчувствую, что сегодня вечером родители представят мне кандидатов в мужья. Все об этом сплетничают. – Принцесса захлопала ресницами. Ее карликовая обезьянка, Санж, начала топать ногой и тянуться рукой через прутья клетки. – Видишь, Санж согласна.
Мой живот от волнения свернулся в жгут. Иви не успела рассказать, что нравится принцессе. На языке крутилось слово «нет». Я думала об Амбер, о том, что я сделала, чтобы попасть сюда, и о том, как сильно я хотела стать фавориткой.
– Давай узнаем, не ошиблась ли я в тебе, – сказала София с вызовом и угрозой в глазах.
– Мне потребуется мой бьютикейс, Ваше Высочество, – сказала я.