Мгновение спустя ее голос доносится уже из коридора, и мне требуется секунда, чтобы понять, что она говорит по телефону.
– Здравствуй, дорогой. Сигнализация сработала, и я подумала, что это ты пришел, – говорит она. – Ты не вернулся домой прошлой ночью. Все нормально?
Я закатываю глаза, ведь ясно, что ничего не нормально. Он всю ночь трахался с проституткой, а она ни хрена не знает.
– О, – немного грустно произносит она. – Джон, ты уже третий раз за этот месяц засыпаешь в офисе. Тебе пора уже подумать о сокращении рабочих часов. Да, я знаю, но… – Он, очевидно, перебивает ее, и она тихо вздыхает, замолкая и слушая всю эту чушь, которую он ей впихивает. – Точно. Да, конечно. Да. Я вернусь в постель. Как думаешь, во сколько ты сегодня вернешься? Хорошо. Что ж, надеюсь, я увижу тебя до того, как засну. Ладно. Люблю тебя.
Женушка завершает звонок и снова вздыхает, а после поднимается обратно по лестнице.
Я остаюсь сидеть на корточках за столом, считая секунды, как будто я – Вик или типа того, не решаясь пошевелиться на случай, если она решит еще раз спуститься. Еще нет и пяти утра, так что, надеюсь, она снова ляжет спать, но предполагать не хочу.
Еще через несколько долгих минут становится ясно, что она вернулась в постель. Вздохнув, я расслабляюсь и продолжаю рыться в ящиках. Через какое-то время Вик и Рэнсом проскальзывают в комнату, Вик осторожно ставит дверь под тем углом, под которым она была до того, как они ее потревожили.
Они смотрят на меня, а я качаю головой, поднимая палец.
Дайте мне минутку.
Они присоединяются ко мне в моих поисках, и после того, как я молча обшариваю большинство ящиков и полок в офисе, наконец нахожу маленькую флешку, которая соответствует описанию, данному нам Иксом. Я хватаю ее и показываю братьям, чтобы они увидели ее.
Рэнсом делает легкое джазовое движение руками, и я закатываю глаза, жестом приглашая их продолжать.
Так же тихо, как прокрались внутрь, мы выходим обратно и направляемся вниз по улице к нашей машине. По мере того, как идем, напряжение в моих плечах немного спадает, и я радуюсь, что на этот раз обошлось без неожиданных взрывов.
Думаю, Икс решил, что флешка для него дороже, чем видеть, как мы сгораем.
Теперь нам остается только посмотреть, выживем ли мы на следующем задании. И на следующем.
И на следующем.
– Мне жаль его жену, – говорит Рэнсом, качая головой, когда мы едем домой. – Она вроде милая.
Я фыркаю.
– Она глупая. Нельзя выходить за кого-то вроде него и думать, что он будет хорошим человеком. И сколько раз вообще можно покупаться на чушь типа: «Я заснул на работе», прежде чем начнешь подозревать неладное?
– Видимо, довольно много раз, – бормочет Вик.
По возвращении домой мы собираемся в комнате Вика. У нас на руках флешка, которую хотел Икс, но ее все еще нужно доставить. И это станет нашей возможностью покончить с этим дерьмом раз и навсегда.
– Что ж, работка прошла относительно гладко, – комментирует Рэнсом, пока Вик усаживается за компьютер.
– Ага, – соглашаюсь я, засучивая рукава. – Не знаю, все равно доверия нет.
– Ну, всегда есть шанс, что все пойдет наперекосяк, – произносит он с притворным оптимизмом, приподнимая бровь.
– Не напоминай.
Швы в боку ноют – еще одно напоминание о том, как быстро обычная ситуация может превратиться в хаос. Однако они хорошо заживают, и Вик скоро сможет их снять.
– Должно сработать, – говорит Вик, и в его голосе слышится решимость. – Пока что Иксу удавалось сделать так, что у нас вообще не было возможности увидеть его лицо. Он явно знает, какими навыками я обладаю, и старается избегать их, насколько это возможно.
В этом он прав. Каждый раз, когда мы совершаем вылазку на встречу с Иксом, он выбирает место, которое, по сути, является мертвой зоной. Никаких камер наблюдения, даже дорожных, место изолированное и недоступное. Место, которое не позволяет увидеть, кто придет забрать груз.
Но то, что там нет камер, не означает, что мы не можем найти способ установить их. В распоряжении Вика чертова уйма маленьких «шпионок», и наш новый план таков: мы установим на месте встречи одну из таких крошек, хорошо припрячем ее, а потом попытаемся засечь того, кто явится за флешкой.
Маловероятно, что это будет сам Икс, но, глядишь, нам удастся найти какой-нибудь опознавательный знак, который приведет нас к нему. Это не решит загадку полностью, но появится ниточка, за которую можно будет потянуть. Путь из крошек, по которому мы сможем последовать.
– Держи, – говорит Вик, отворачиваясь от компьютера и протягивая мне небольшую сумку. Я открываю ее и смотрю на крошечную камеру размером с кнопку. – Спрячь там, где ее не будет видно, но откуда будет хорошо видно место.
– Да, я знаю, как это делается, – фыркаю я.
– Отлично. Если повезет, узнаем лицо. Либо Икса, либо того, кого он пришлет за флешкой.
– И, надеюсь, они не заметят, что мы установили камеру, – отмечает Рэнсом. – Я знаю, ты хорош в своем деле, Вик, и ты тоже, Мэл. Но риск всегда есть.
Вик кивает, не выглядя оскорбленным.
– Но оно того стоит. Если я смогу распознать лицо – любое лицо, – то начну складывать кусочки мозаики воедино, и мы сможем найти выход из этого положения.
Я разминаю шею.
– Мы должны что-то сделать. Сидеть сложа руки и подчиняться каждому приказу Икса – это не вариант. Он приведет нас разве что к могилам.
– Да. Да, я знаю. – Рэнсом проводит рукой по волосам. – Удачи.
Я вяло отдаю ему честь двумя пальцами, а затем направляюсь к машине, надежно спрятав камеру и флешку.
Место передачи находится в нескольких милях от города, в захудалом районе. В инструкциях, которые Икс включил в свое последнее сообщение, он велел нам оставить флеш-карту в специальном ящике для хранения в помещении, которое раньше было публичной библиотекой, а теперь просто заброшено.
Я подхожу к ржавой металлической коробке и засовываю внутрь флешку, одновременно аккуратно прикрепляя камеру к стенке коробки, зажав ее между несколькими кусочками жвачки, которые кто-то туда прилепил. Отсюда будет хорошо видно любого, кто войдет, и камера достаточно маленькая, чтобы ее сложно было заметить.
На всякий случай, если Икс каким-то образом наблюдает за мной, я сохраняю нейтральное выражение лица и не задерживаюсь. Я возвращаюсь к машине и еду домой, по дороге звоня Вику, чтобы сообщить ему, что дело сделано и что он может отправить сообщение Иксу о завершении работы.
Теперь единственное, что мы можем, – это ждать, пока что-нибудь произойдет. Когда я возвращаюсь, Рэнсом в мастерской, организовывает свои инструменты, раз уж у нас давно не было машины, с которой нужно работать. Я сжимаю челюсти при воспоминании об Итане Доноване и его банде, которые приходили к нам на склад, и мыслях о Уиллоу, возникающих следом.
Желая немного выпустить пар, я направляюсь в комнату рядом с гаражом и провожу следующие несколько часов, набрасывая эскизы татуировок и время от времени делая глоток виски из бутылки, которую держу на стойке.
Наконец, Вик зовет нас к себе, сообщая, что кто-то забрал флешку.
Мы с Рэнсомом сразу бросаем свои дела и вместе поднимаемся наверх. Стоим рядом со столом Вика и смотрим отснятый материал, и, пока делаем это, я разочарованно поджимаю губы.
– Черт. Они почти не в кадре, – разочарованно хмурится Рэнсом.
– Я же не мог просто приклеить эту хреновину на переднюю часть чертовой коробки, – рявкаю я. – Они бы заметили.
– Я могу просмотреть отснятый материал, – говорит Вик. – Кадр за кадром. Может, получится что-то вычленить.
– Будем надеяться, – со вздохом отвечает Рэнсом. – Я пошел обратно в мастерскую.
Он выходит из комнаты, а Вик начинает просматривать материал, изображение за изображением, пытаясь найти в них что-нибудь примечательное. Я остаюсь рядом, хочу немного помочь, но только Вик может находить такое дерьмо интересным.
– Я тебе нужен? – спрашиваю я.
– Нет, – резко отвечает он, не отрывая взгляда от экрана. Я усмехаюсь. Между нами всегда было так. Мы в любой момент можем прикрыть друг друга, но когда занимаемся своими делами, лучше оставить нас в покое.
– Лады. Тогда набери меня, если чего найдешь, – говорю я ему.
Он неопределенно машет мне через плечо, и я поворачиваюсь, собираясь уходить.
Но прежде, чем подхожу к двери спальни, Вик хмурится и выпрямляется, глядя на один из экранов слева от своего стола.
– Подожди, – говорит он, и между его бровями пролегает морщинка. – Послушай это.
Он вынимает наушники, делает звук погромче, и я узнаю голос Уиллоу, доносящийся из динамиков.
– О, все в порядке, – говорит она. – Я понимаю, конечно, тебе приходится много работать. В семь нормально. Успею подготовиться. – Она смеется, и в ее голосе звучит легкая нервозность. – Нет, нет. Я просто уже давно не была на свидании… наверное, очень давно. Немножко заржавела вроде как.
Мои брови взлетают вверх.
Какого хрена? Свидание?
Вик поворачивается, смотрит на меня, и в его глазах читается нечто, чертовски похожее на то, что сейчас чувствую я.
Чистое, необузданное чувство собственничества.
Он, как и я, не хочет, чтобы она встречалась с каким-то ублюдком.
Это тот парень из музея? Тот, что рассмешил ее?
Чем больше я думаю об этом, тем сильнее сжимается грудная клетка. Я чувствую себя хищником, мечущимся в клетке и пытающимся вырваться, чтобы что-нибудь испоганить. Дать волю ярости, зарождающуюся во мне, словно ураган.
Черт бы побрал этого парня, кем бы он ни был, если он думает, что может пригласить Уиллоу на гребаное свидание. Она наша.
Я снова разворачиваюсь и направляюсь прямо к двери. Виктор не пытается остановить меня – не то, чтобы я ожидал от него подобного. Он хочет, чтобы я это сделал, так же сильно, как и я.
Cпускаюсь вниз, я иду в машину, по пути проходя мимо Рэнсома.
– Вик что-то нашел? – спрашивает он, поднимая взгляд и вытирая тряпкой масло с пальцев.