не произошедшее разрушило мою с ними дружбу.
Ханна достала три бокала и, обернувшись через плечо, спросила, буду я пиво или вино.
– Может, лучше воды? – со смехом ответила я. – У меня такое ощущение, будто я накачалась алкоголем на десяток лет вперед.
Ханна ворчала около огромного холодильника:
– Я так зла на него! Когда мы высадили тебя, я немного удивилась, но потом понадеялась, что…
– Слушай, давай договоримся, – сказала я. – Не злись на него из-за меня.
Уилл качнул головой.
– Слива, это не наше дело.
– А что, Дженсена это когда-то останавливало? – повысив голос, продолжала она. – И я рада, что когда-то он влез не в свое дело, в противном случае я бы никогда тебе не позвонила!
– Знаю, – примирительно ответил Уилл. – И согласен. И еще знаю, что ты беспокоишься о его одиночестве, – виновато посмотрев на меня, он добавил: – Извини, Пиппа.
– Я не против, – пожав плечами, сказала я. Я и правда не возражала против таких разговоров. Расстройство Ханны немного улучшило мое состояние.
– Просто… – начала Ханна. – Я хотела…
– Я знаю, – Уилл подошел к ней, обнял за плечи и притянул к себе. – Но знаешь, что, – добавил он и поцеловал ее в макушку, – давай лучше поедим.
Уилл водрузил мне на тарелку огромный кусок лазаньи, положил рядом салат и передал мне.
– Кажется, эта тарелка весит больше меня, – заметила я, когда поставила ее на стол на подставку для тарелок с осенними мотивами. – И если ты собираешься сказать, что я не выйду из-за стола, пока все не съем, то мне придется пропустить свой рейс в воскресенье.
– Это знаменитая лазанья Уилла, – запихнув в рот кусок, ответила Ханна. – Вернее, – добавила она, когда проглотила, – в этом доме и согласно моей оценке.
Попробовав, я не смогла с ней не согласиться. Идеальный баланс сыра, мяса, соуса и пасты. Что-то нереальное.
– Это несправедливо, что ты не только симпатичный, но еще и вкусно готовишь, – заявила я Уиллу.
Он просиял от похвалы.
– Еще я фантастически выношу мусор и подметаю пол.
– Не продавайся так стремительно и задешево, детка, – со смехом сказала Ханна. – Ты и туалет моешь столь же превосходно.
– Э-э-э… – засмеявшись от такого, начала я. – И это не говоря о том, что ты гений инвестиций с научной степенью, доктор Самнер.
Уилл с Ханной переглянулись.
– Точно, – проговорила она, подняв брови.
– Так, ладно, – сказала я, – я провела с вами последние две недели. Я что-то упустила?
– Вчера мы решили, что я, наверное, уйду из компании… – Уилл взглянул на Ханну в поисках поддержки и тихо добавил: – …примерно в следующем году.
– Чтобы сменить профессию или совсем не работать? – ошарашенно уточнила я. Я знала, что Уилл работал с Максом, и, по моим предположениям, текущая ситуация всех устраивала.
Ханна кивнула.
– Зарабатывать еще больше ему надобности нет, и… – она улыбнулась Уиллу. – Когда меня окончательно утвердят в моей должности, мы займемся планированием детей. Уилл хочет быть неработающим и ведущим хозяйство папой.
Я покачала головой, улыбаясь им обоим.
– Странно, правда? Чувствовать, что вот-вот все изменится и что все ваши друзья уже женаты и у всех есть дети. Хотя со стороны это неожиданно. Все, кого я знаю, женятся этим летом. Следующим пунктом пойдут дети.
– Так оно и будет казаться: внезапно, – ответил, смеясь, Уилл. – Я помню, когда у Макса с Сарой только-только появилась Аннабель и все мы только и говорили: «Что с ней делать? Почему она плачет? А чем так пахнет?» Теперь у них будет уже четверо, и каждый из нас умеет менять подгузники одной левой.
Кивнув, Ханна добавила:
– А скоро к ним присоединятся Хлои с Беннеттом. Для меня это был мощный знак, что все мы там будем. Когда Хло сказала нам о своей беременности, я подумала… что вот они, грядущие перемены. К лучшему.
– Потрясающе, – ответила я, вяло ковыряя вилкой лазанью. На меня накатила меланхолия, но не потому, что я хотела ребенка или даже мужа. Мне просто хотелось, чтобы один конкретный человек сидел здесь с нами, а пустой стул рядом со мной словно кричал о его отсутствии. – Мне до этого всего так далеко, хотя это и не плохо.
– Мне кажется, Дженсен иногда думает схоже, – словно прочитав мои мысли, сказала Ханна, накалывая листья салата на вилку. – Но кажется, в его случае… – она замолчала, когда Уилл громко вздохнул. – Извини, – поникнув, добавила она. – Я опять за свое.
Уилл засмеялся.
– Ага, опять.
– Но, может, сейчас все наладится? – предположила я. – Когда Бекки наконец осталась в прошлом. Он не особо об этом распространялся, но я уверена: мысль, что он от нее больше ничего не хочет, была чем-то вроде откровения и очищения.
– Согласна, – ответила Ханна. – Ему реально стало лучше. Я была готова включить по отношению к ней режим «Халк крушить», но он справился с этим лучше, чем я предполагала. И уверена, что во многом благодаря тебе.
– С этим и я соглашусь, – отозвался Уилл.
– Странно, да? Я вижу Пиппу и тут же думаю о Дженсене, – она взглянула на своего мужа, а когда тот покачал головой, снова повернулась ко мне. – Вы так мило смотритесь вместе. Я честно еще не видела его таким счастливым.
Я вытерла рот салфеткой:
– Я не считаю это странным, но с уверенностью скажу, что эти вот «Дженсен и Пиппа» были всего лишь курортным романом. Интрижкой во время отпуска. И по большей части из-за самого отпуска он и был счастлив.
Она недоверчиво уставилась на меня и, кажется, была совершенно со мной не согласна.
При этой мысли все внутри заныло от боли.
– Мне и самой не хочется с этим соглашаться, и я не хочу, чтобы все заканчивалось, – такое ощущение, что эти слова были силой вырваны из груди и там сейчас саднит. – Но что я могу поделать? Я живу в Лондоне.
Уилл сочувственно застонал.
– Мне очень жаль, Пиппа.
– Он мне нравится, – призналась я и в этот момент пожалела, что не приняла предложение Ханны насчет вина. – Я… хотела, чтобы отношения развивались. Но даже если отставить в сторону то, что между нами огромное расстояние, я не хочу, чтобы его побуждали к чему бы то ни было. Лучше точно не станет, если он позвонит мне, только потому, что кто-то на него наорал и уговорил сделать это.
Ханна понимающе поморщилась.
– Но ты вообще рассматриваешь вариант переехать сюда?
Я поразмышляла немного, сдержав рвущийся вопль «Да!». Мне нравился Бостон с его окрестностями и сама идея пожить где-нибудь еще, несмотря на то, что я буду скучать по мамам, Руби и друзьям в Лондоне. Но мне жизненно необходимы перемены. И тут у меня уже появились друзья, люди, которых я хотела узнать еще ближе и чье уважение стремилась завоевать. И которые тоже хотели общаться со мной.
Я неторопливо закивала:
– Я переехала бы сюда ради хорошей работы. Ну, или работы, которая хотя бы позволит мне приехать и чувствовать себя комфортно, – встретившись с ней взглядом, я заметила у нее в глазах надежду. – Но я не перееду в Бостон ради Дженсена. Это не вариант.
Ханна виновато улыбнулась:
– О’кей, у меня для тебя есть несколько человек, которые будут ждать твоего звонка после возвращения в Лондон. Два контакта в Гарварде, но есть еще и в нескольких компаниях в Бостоне, – она встала, подошла к кухонному шкафу у окна и достала сложенный лист бумаги.
– Держи, – Ханна вернулась и протянула его мне. – Если тебя заинтересует что-то отсюда, пользуйся.
Какое-то время я просто сидела в дедушкиной машине возле их дома, после того как мы попрощались. Мы предварительно запланировали увидеться в субботу, но Ханна была почти уверена, что ей нужно будет поехать в лабораторию помочь одному из ее магистрантов, поэтому у меня складывалось впечатление, что я распрощалась с ними на неопределенно долгое время. Руби с Найлом пару дней назад вернулись в Лондон, и довольно скоро я с ними увижусь, но то, что я чувствовала, было не сиюминутной грустью по поводу закончившегося отпуска. Я чувствовала какую-то связь с этим местом и с этими людьми, и от мысли о возвращении в дождливый Лондон к дерьмовой работе и дерьмовому боссу меня тянуло… м-да, побрюзжать.
Выудив ключи из сумочки, я нащупала там лист бумаги, который дала мне Ханна за ужином. Когда я достала его, оказалось, что на самом деле там два листа с именами. Профессора, которым нужны управляющие лабораториями, частные университеты, инженерные компании, которым нужен человек на примерно такую же позицию, как и у меня сейчас… Каждое предложение подробно расписано – было заметно, что Ханна как следует постаралась. При желании переехать в Бостон или Нью-Йорк к моим услугам было двенадцать реальных предложений.
Но потом я увидела другую информацию.
Как и все остальное, это было напечатано – Ханна явно сделала это разом. Словно зная, что у меня нет его адреса.
Я уставилась на страницу. Даже его имя, так контрастно выделяющееся черным на белом, заставило меня почувствовать себя напряженно и беспокойно. Мне хотелось шагнуть к нему и почувствовать его объятия. Хотелось так попрощаться, чтобы это подразумевало «Скоро увидимся», а не просто когда-нибудь «Увидимся», которое я получила в качестве ответа в воскресенье и которое до сих пор так и не воплотилось.
Внезапно в венах запульсировало «Сейчас или никогда». Я повернула зажигание и выехала с подъездной дорожки. И вместо того чтобы свернуть налево, поехала направо.
Дженсен жил в красивом особняке на широкой тенистой улице. Высокий, но не длинный двухэтажный дом был из безукоризненного кирпича, а дверь свежевыкрашена в зеленый. С одной стороны вился недавно подрезанный плющ, окаймляя широкое окно с белой рамой.
В прихожей и где-то в глубине дома горел свет. Может, это на кухне. Или в кабинете. В любом случае, я достаточно хорошо знала Дженсена, чтобы быть уверенной: он не уйдет из дома, оставив включенным свет. Ну, разве что в одной комнате – в порядке превентивной защиты от злоумышленников. А в двух – это уже чересчур расточительно.