пробежала искра, возникла какая-то химия. Но я совершенно не видела в этом ничего романтического.
Когда мы прибыли в Сент-Агс, там все бурлило: студенты собирались маленькими группами и возбужденно что-то обсуждали.
— Что случилось? — спросила я у Бэбс, вынимая вещи из сумки.
— Очевидно, у Марджори есть какое-то важное сообщение, — взволнованно ответила она, заправляя за ухо каштановый локон. — Она сказала, что вернется через минуту и все объяснит.
В эту минуту в студию вплыла Марджори — такая же воздушная, как всегда, — с большой дымящейся кружкой кофе в руках.
— Как будто все в сборе, — заметила она, обведя взглядом студию. — У некоторых из вас появилась возможность совершить вместе со мной поездку в Лондон. Семья Тремейн хочет, чтобы художник из нашей школы написал портрет их дочери Роуз к ее восемнадцатилетию. Поэтому они просят всех студентов представить по одному произведению на их приеме, который состоится через две недели в саду Эбботсвуда. Три победителя получат почетное право написать портрет Роуз, и она выберет из них тот, что ей больше понравится, что, без сомнения, послужит трамплином в карьере этого художника. Эти три счастливца также смогут посетить Национальную галерею в Лондоне в конце июня и участвовать в конкурсе, который устраивает Королевская академия искусств. Гран-при в этом конкурсе — солидная стипендия.
По студии прокатился взволнованный шепот. У меня сильно заколотилось сердце; взглянув на руки, я заметила, что они слегка дрожали.
— Потрясающе! — воскликнула я, когда Эдди, Нина, Бэбс и я собрались вместе. — Мой день рождения в конце июня. А вдруг я смогу провести его в Лондоне? Только вообразите!
— У тебя скоро день рождения? Почему же ты не сказала? — спросил Эдди, хлопнув меня по спине. — Тогда мы непременно должны поехать. Давайте заключим соглашение! Если один из нас получит право на эту поездку, то отправимся все вместе.
Нина кивнула в знак согласия, но мне стало дурно при мысли о том, что придется платить за билеты на поезд и за жилье в Лондоне. Одного взгляда на Бэбс хватило, чтобы понять: она думала о том же. Если мы хотели поехать в Лондон, то должны были это заработать.
— Все собирайте свои вещи! — распорядилась Марджори. — Сегодняшнее занятие проведем на пляже. Там начнете работу над своими картинами для конкурса.
Марджори провела нас по тропинке с утеса на пляж. С альбомами для рисования мы кучкой уселись на песке. Я плотнее запахнула вязаный кардиган — холодный ветер дул с моря, посвистывая между скалами.
— Я хочу, чтобы вы изобразили для конкурса эту бухточку. — Маргарет старалась перекричать ветер, который трепал ее прелестные волосы. — Вы можете писать в том стиле, который предпочитаете. Но прошу вас всех внимательно отнестись к пространству и форме. Думайте о светотени. Посмотрите, как солнце влияет на то, что вас окружает. Импрессионисты мазками пастельного цвета воспроизводили мерцающее освещение, и их картины полны света и движения. А может, вы предпочтете абстрактный подход и при помощи форм сумеете передать состояние погоды. Используйте природный материал, который найдете, и создайте что-то оригинальное и достаточно смелое, чтобы вызвать отклик у зрителей.
Слегка обескураженная заданием, я окинула взглядом своих однокашников. Некоторые из них, включая Бэбс, уже начали яростно рисовать в альбомах. За моей спиной Нина и Эдди, закрывая спички от ветра, отчаянно пытались зажечь сигареты. Я чувствовала себя застрявшей где-то посередине: Бэбс была исполнена решимости добиться успеха, ведь стипендия требовалась ей для продолжения карьеры, а Нина и Эдди настолько не сомневались в себе, что мысль о конкурсе, по-видимому, их совсем не беспокоила.
Я ушла подальше от толпы, решив последовать совету Марджори и подобрать природный материал, который попадется на глаза. Борясь с ветром, я направилась к группе маленьких горных озер и принялась искать интересные ракушки и камешки для вдохновения. Бархатистые камни под ногами покрывал ковер из сочных зеленых водорослей. Склонившись над небольшим озерцом, образованным приливом, я достала из сумки карандаш и альбом. Обнаружив множество растений и маленьких созданий, никогда мной прежде не виданных, я начала лихорадочно зарисовывать их, обращая особое внимание на детали. Крошечный зеленый краб стремительно удирал по дну в поисках убежища: его напугала моя тень. Я присела на корточки и стала терпеливо ждать, не появится ли он вновь, и, конечно, через несколько минут он осторожно вытянул лапку и возобновил свое путешествие по озеру. Я осторожно села, поджав под себя ноги, и снова принялась рисовать. Когда краб исчез, я поднялась и пошла осматривать все маленькие лужицы в поисках жизни, подбирая разбитые раковины моллюсков, которые чайки швыряли о камни. Мои карманы весело позвякивали, когда я пробиралась дальше по камням, иногда оглядываясь через плечо и проверяя, не начался ли прилив.
Повернув, наконец, назад, я увидела огромную морскую звезду, распростертую на дне маленькой лагуны. Я выдохнула в восхищении и поспешила зарисовать ее. Вдруг у самого моего уха со свистом пролетела чайка, спикировав в одно из озер в поисках добычи. Испугавшись, я утратила равновесие и упала коленями на покрытые ракушками камни. Я вскрикнула от боли, и мой альбом выскользнул из рук прямо в воду. Усевшись на скальный выступ, я осмотрела израненные колени: кровь тонкой струйкой текла по левой голени, и ее вид вызывал у меня легкое головокружение. Стараясь не обращать на это внимания, я подняла альбом и стряхнула с него воду. Он сильно промок, страницы разбухли, и рисунки уже начали расплываться. Я чуть не разрыдалась от досады. Именно тогда, когда я чувствовала, что нащупала верный путь, все погибло. Я сделала несколько глубоких вздохов, чтобы сдержать слезы.
— У меня все хорошо. У меня все должно быть хорошо. У меня все будет хорошо, — повторяла я.
Наконец сердцебиение немного успокоилось, а руки перестали трястись. Глупо так расстраиваться по пустякам! Поднявшись на ноги, я направилась к остальным.
— О, Берди! — вскрикнула Нина, увидев, как я, прихрамывая, бреду по песку. — Господи, что с тобой случилось?
— Наверное, я была излишне авантюрна в своих исследованиях, — проворчала я, встряхнув листы альбома, отчего капли полетели в сторону Нины. — А ты-то начала работать? Или вы с Эдди планируете курить и сплетничать весь день?
— Да, мы немного поработали, большое спасибо за заботу, — фыркнула она, сложив на груди руки. — И, судя по виду твоего альбома, можем предъявить больше, чем ты.
В эту минуту к нам подошли Эдди и Бэбс.
— О, Берди, что случилось? — воскликнула Бэбс. Она взяла мой альбом и пролистала его. — Он не окончательно погиб, — попыталась она меня утешить. — Все чернила смылись, но большинство карандашных зарисовок, кажется, не пострадало. О, только взгляните на этого милого маленького краба!
— Пожалуй, мне стоит пораньше вернуться домой, — вздохнула я. — Возможно, если положить альбом поближе к плите, то он быстрее высохнет. А что ты нарисовала? — спросила я, заглянув через плечо Бэбс в ее альбом.
Она перелистала страницы, и я поняла, что она работала в своем любимом стиле коллажа: монтаж из рисунков, ярлычков, вырезок из газет и кусочков материи, которые она покрасила, создавая настроение и добиваясь нужного впечатления.
— Я просто кое-что набросала вчерне, чтобы определиться с необходимыми материалами, — скромно пояснила Бэбс. — Хочу воспользоваться конкурсом как возможностью продолжить работу над этим коллажем.
— Это изумительно, — произнесла я с благоговением, проведя пальцами по куску грубой мешковины. Бэбс выкрасила его так, что он стал походить на осколок скалы. — Откуда ты взяла эту идею?
— Я всегда так работаю. — Бэбс пожала плечами. — Когда я была ребенком, у моих родителей не хватало денег на альбомы. Поэтому я рисовала на том, что попадалось под руку, — на картонках из-под яиц, старых газетах и бутылках из-под молока. В детстве меня огорчало, что нет нужных материалов, но теперь это стало неотъемлемой частью моего стиля.
— Покажи это мистеру Блаю — полагаю, поездка в Лондон уже у тебя в кармане. — Эдди хлопнул Бэбс по спине с оттенком зависти в голосе.
— К сожалению, не мистер Блай будет судить наши работы, — возразила Бэбс, нахмурившись. — Решающий голос у Тремейнов. Может, мне стоит придерживаться чего-то более простого? Я пока не представляю, как из этого получится самостоятельное произведение…
— Вздор! — воскликнула Нина. — Это же твой стиль, Бэбс. Ты не должна менять его в угоду публике. Нужно всегда оставаться собой.
Конечно, это хороший совет, но у меня он вызвал раздражение. Нине легко говорить: она могла позволить себе роскошь игнорировать вкусы публики и не производить впечатления на других людей. Ей не приходилось беспокоиться о заказах, ведь ей не было нужды зарабатывать своим искусством на жизнь. Так что я понимала сомнения Бэбс, но и правильного ответа не знала…
— Берди, ты меня слушаешь? — громко спросила Нина.
— Извини, — пробормотала я. — Что ты сказала?
— Я сказала, что если мы сейчас же отправимся домой, то успеем сходить на фильм, который пропустили вчера. Эдди, Бэбс, вы с нами?
У Бэбс вытянулось лицо.
— Сегодня вечером я работаю. Несмотря на стипендию, мне приходится платить за проживание, материалы и многое другое.
— Я заплачу тебе вдвойне, если ты пропустишь один вечер, — уговаривал Эдди.
Бэбс смерила его взглядом:
— Ты живешь одним днем. Какой смысл в двойной оплате за один вечер, если я потеряю постоянную работу в пабе? Кроме того, я не желаю, чтобы мне платили за время, проведенное с друзьями.
— Ну вот, взяла и все испортила! Ладно, я хотел как лучше. — Он пожал плечами, а Бэбс махнула рукой и убежала от нас вверх по пляжу.
Я смотрела ей вслед и размышляла: как у нее хватало сил и времени на учебу? Вообще-то я понятия не имела, что она работала в пабе. Наверное, у каждого из нас есть в жизни нечто такое, чем мы не делимся. Например, я еще не рассказывала своим новым друзьям о том, что ждет меня в будущем. Вспомнив, как пообещала себе упорно трудиться все лето, я с мольбой взглянула на Нину.