Гош, во-первых, был весьма недурен собой. Ему было 26 лет, и он обладал манерами и шармом, которые не оставляли равнодушными женщин. Не случайно совсем недавно, когда он был еще в тюрьме, у него случилась «утешительная» связь с очаровательной виконтессой Богарне. И сколько еще прелестниц пали под взглядом его синих глаз? К тому же теперь он был окружен ореолом славы, он стал всемогущим, и женщина, оказавшись под его защитой, могла чувствовать себя в полной безопасности. Луиза сделала все, чтобы обеспечить себе защиту с его стороны.
Гош со своим главным штабом расположился в Леневене, а Луиза де Понбеланже уехала из Водегипа в другое свое имение, замок Треварез, неподалеку от Шатонёф-дю-Фуа и Леневена. В итоге генералу Гошу понадобилась еще и конюшня, чтобы всегда иметь под рукой свежую лошадь, готовую домчать его до любимой красавицы. Так и получилось. Почти каждую ночь он приезжал к ней, проводил несколько пьянительных часов и на заре вновь возвращался к своим командирским обязанностям. Свидания происходили в тайне. Гош не стремился обнародовать свою связь. И если Луиза позволила страсти завладеть собой в той мере, в какой даже и не предполагала, то Гош сохранял трезвую голову. Молодая женщина ему нравилась, но он не забывал, что «милая Луиза», как он теперь ее называл, может ему быть очень и очень полезна. Позже он напишет одному из своих друзей письмо, и в нем будут такие, конечно же, обидные для Луизы строки:
«Благодаря ей любой шаг роялистов, любая их интрига становятся мне тут же известны».
Луиза была готова на все, лишь бы сохранить любовь Гоша. Достаточно было Лазару упомянуть о другой женщине, улыбнуться девушке, и она уже трепетала от ревности. Всеми силами она старалась оставаться ему нужной, и он беззастенчиво пользовался ее стараниями.
Между тем жестокая неизбежность становилась все ближе. Близилось событие, которое должно было многое решить в судьбе Луизы. Английские эмигранты задумали мощную высадку на бретонском берегу, с тем чтобы наконец взять верх над дышащим на ладан Конвентом и вымести врагов со своей земли. Эскадра под командованием коммодора Уоррена должна была высадить не только французских дворян, но и мощную, в несколько тысяч человек, армию англичан, к которой должны были присоединиться шуаны Жоржа Кадудаля, сражавшиеся на берегах залива Морбиан.
27 июня 1795 года флот адмирала Уоррена, состоявший из трех линейных кораблей, двух фрегатов и четырех кораблей, вооруженных тридцатью шестью пушками, а также из значительного числа канонерок и шестидесяти грузовых судов, высадил в Кибероне первый дивизион королевской армии, включавший в себя отряд Рояль-Луи под командой графа д’Эрвильи, морской легион графа Гектора, легион Дрене под началом маркиза Дрене, отряд эмигрантов Луаяль и артиллерийский полк.
Предупрежденный Гош поспешил занять деревушку Сент-Барб, вытеснив оттуда Кадудаля и заставив его переместиться в деревню Леннез, взяв таким образом под контроль форт Пантьевр и полуостров Киберон.
Гош со своими войсками перегородил узкий перешеек полуострова, где теперь стеснились вместе шуаны Кадудаля и королевские войска.
Роялисты раз за разом пытались прорвать оборону «синих», но это им не удавалось. Тогда Жоржу Кадудалю пришла в голову неожиданная мысль – сформировать отряд, который вновь сядет на корабли, доплывет по морю до другой стороны залива Морбиан, высадится на полуострове Рюис и там ударит в Гоша с тыла.
Предложение, разумеется, было одобрено, и командование отрядом, среди которого, разумеется, был и Кадудаль со своими шуанами, доверили молодому и бесстрашному. Одним из его штабных офицеров был Антуан де Понбеланже, жаждущий вымести «синяков» из любимой Бретани.
Однако великолепно задуманную операцию не удалось сохранить в тайне. Сбежавший из плена роялистов республиканец успел предупредить Гоша, и генерал понял, что им грозит серьезная опасность. У него было мало солдат, их хватало, чтобы преграждать путь роялистам, охраняя узкий перешеек, но отражать удары сразу с двух сторон было бы невозможно. Гош понимал, что никак не может помешать высадке, и решил, что его спасение состоит в том, чтобы выиграть время. Он должен любыми средствами задержать Тентеньяка, чтобы дать возможность подойти подкреплению, которого он ожидал. Его спасли бы несколько дней, всего несколько… И тогда он подумал о милой Луизе.
– Нужно задержать Тентеньяка во что бы то ни стало, – сказал он ей. – Иначе я пропал. И ты заодно со мной.
Луиза пообещала, что Тентиньяк, который к тому же был ее родственником, непременно задержится.
Между тем экспедиционный корпус пустился в путь. 11 июля четыре тысячи шуанов и сто эмигрантов под началом Тентеньяка высадились на мысе Сен-Жак возле Сусино, в то время как другой отряд в триста человек под командованием Лантиви-Кервено и Жан-Жана направился к Лорьяну на пляже Гидель. Но Гоша тревожил третий, на самом деле самый сильный вооруженный отряд. Все его солдаты были одеты в красные мундиры, чтобы внушить мысль о вторжении англичан, и поэтому впоследствии он получил название «Армии красных». Тентеньяк, как только оказался на берегу, собрался вести свое войско к Ванну, намереваясь блокировать его.
Но роялисты не прошли и нескольких лье, как к ним подскакал вестовой: приказ изменился. Тентеньяк, Кадудаль и их солдаты должны были следовать по северной дороге до замка Коетлогон на Кот д’Армор, где они получат новые указания.
Распоряжение показалось настолько нелепым молодому военачальнику, что он отказался ему повиноваться. Кадудаль его поддержал.
– Если мы отправимся в Сен-Бриё, Гошу от этого никакой пользы не будет. А вот в Кибероне нас ждут. Тут явно какая-то ошибка.
Но на следующее утро к ним в Сен-Жан-Бревелэ, где армия заночевала, приехал новый вестовой. На этот раз это был господин де Маргадель, и отправил его аббат де Вильегомо, приказ был тот же – следовать в замок Коетлогон, – и исходил он от роялистского комитета в Париже и был письменным.
– Понять, что имеется в виду, невозможно, но исполнять придется, – вздохнул Кадудаль. – Скорее всего, мы не представляем себе общей картины…
И они двинулись в сторону Эльвена, затем к Жослену, где попытались атаковать крепость, но успеха не достигли, затем миновали Моон и, наконец, добрались до указанного замка, расположенного в четырех лье от Лудеака… В этот самый день Гош, дождавшись подкрепления, разбил роялистские войска на берегу под Кибероном.
В Коетлогоне, красивом замке, окруженном густыми лесами, армию «красных» ждал необычайный сюрприз. Вместо военачальников, которые должны были ими распорядиться, им навстречу вышли несколько прелестных женщин в кокетливых нарядах и объявили воинам, что стол накрыт и ужин ждет. Среди дам были мадемуазель де Каркадью, дамы де Герньяк и… Луиза. Увидев ее, маркиз де Понбеланже застыл от изумления. До него доходили смутные слухи о каких-то отношениях между его женой и Гошем, но, когда он увидел ее здесь, прелестную, улыбающуюся, в платье из белого муслина, предчувствие страшной беды стеснило ему сердце.
Кадудаль в ярости, подозревая ловушку, отказался войти в замок и предпочел встать лагерем в лесу и ночевать со своими солдатами. Он поступил правильно. Едва гости сели ужинать, как замок наполнился республиканцами. Благодаря Кадудалю, который мгновенно вступил в бой, атака «синих» была отбита, но Тентеньяк получил смертельную рану.
Когда все успокоилось, Луиза исчезла, зато шуаны Кадудаля страшно разгневались. Их начальник знал правду об отношениях молодой женщины и республиканского генерала, и когда эмигранты хотели передать командование Антуану, который был заместителем Тентеньяка, шуан воспротивился.
– Твоя жена нас предала, – заявил он прямо в лицо нечастному маркизу. – Ты не можешь нами командовать. Мои люди не согласятся.
Кадудаль повернул обратно к Киберону, а Понбеланже с несколькими друзьями отправились прочесывать ближайшие деревни в поисках «синих», которые напали на замок и убили Тентеньяка. В Медреаке пришел черед погибнуть и Антуану де Понбеланже. По словам своих товарищей, он сам искал смерти, не в силах терпеть свой позор.
Луиза тем временем вернулась в Треварез, ожидая благодарности и любовных свиданий с Гошем. Но у генерала не оказалось времени на встречи с женщиной, которая внушала ему теперь почти что отвращение. Ее руки были обагрены кровью восьмисот несчастных пленных, взятых в Кибероне и безжалостно расстреляных по приказу Парижа в Оре[16]. День, когда Гоша отправили из Бретани в Ирландию, стал для него воистину благословением. Он никогда больше не увидит Луизы дю Бот, и его мысли все чаще будут заняты его молодой, сияющей чистотой женой, которую он оставил во Франции.
После отъезда любовника Луиза растерялась. Она не знала, что ей делать. Земля Бретани горела у нее под ногами, и она была окружена ненавистью и презрением, которые сгустились вокруг нее. Она поняла, что, если хочет выжить, должна без промедления найти себе нового покровителя.
И вот в один из прекрасных дней 1797 года Луиза, еще более обворожительная, чем всегда, появилась в главном штабе в Кемпере под предлогом, что хочет узнать новости о Гоше, который находился тогда в армии в Самбр-э-Мёз. В главном штабе она встретила друга генерала, полковника Бонте, славного добродушного человека, храброго военного, выходца из простых. Ему польстило внимание красивой изысканной дамы.
Естественно, что он стал частенько навещать замок Треварез, и Луизе не составило большого труда опутать своими чарами этого вояку, который ничего другого и не желал. В октябре 1797 года, через несколько недель после смерти Гоша – Луиза немного поплакала, но не слишком, – Луиза дю Бот вышла замуж за полковника Бонте и была счастлива, избавившись от фамилии де Понбеланже, которую ей так трудно было теперь носить и которая жгла ее, как плащ Несса.[17] Став мадам Бонте, она распростилась с угрызениями совести, сожалениями и даже воспоминаниями, перед ней засияла новая цель: карьера ее нового супруга.