Лицо мистера Перри моментально приобретает счастливый и дружелюбный оттенок. Нет, он ни капли не похож на моего отца. Зеленый глаза, точно такие же, как у Вэла закипают нефритовой жидкостью, глядя на внука.
— Марлон, — громко говорит он и крепко обнимает Вэла. — Рад, что ты дома, сынок.
— Дед, — по-детски морщась, отвечает Вэл, освобождаясь из сильных рук деда. — Линдси в курсе, что я Вэл. Не стоит бросаться громкими именами. — Он с улыбкой хлопает его по плечу. — Знакомься, это Линдси Плэйт.
— Рада с вами познакомиться, мистер Перри. — Я сжимаю его жилистую и суховатую руку.
Окидывая меня оценивающим взглядом, мистер Перри отмахивается.
— Зови меня просто Альберт, Линдси. Мы любим простоту.
Я улыбаюсь и вижу, как Вэл мне подмигивает. Пока мы обмениваемся любезностями, к нам подбегаем служанка и забирает наши с Вэлом сумки. Альберт приглашает нас в дом.
— Нина унесет ваши вещи в ваши комнаты. Давайте, проходите.
В следующую секунду я оказываюсь в ультрасовременном помещении с высокими потолками. Планировка этого дома просто ошеломляет. Я всегда любила Сан-Франциско, даже больше Лос-Анджелеса, и этот дом просто мечта. Практически повсюду, кроме северной стороны, бесшовные стеклянные стены, что открывает вид на океан и город, можно только представить, как все это выглядит ночью.
— У вас потрясающий дом, Альберт, — восхищенно говорю я, цокая каблуками по отполированному светлому полу.
— Спасибо, дорогая, — с улыбкой отвечает он и открывает одну стеклянную дверь, приглашая на задний двор. — Честно говоря, Вэл никогда не приглашал девушек домой.
— Э-э… — я теряюсь, оглядываясь на Вэла.
Тот кривит лицо, закатывая глаза.
— Дедушка, мы…
— Да, да, — прерывает внука Альберт. — Вы друзья, я в курсе. Но мало ли. Сколько друзей переженились. На самом деле это лучший вариант.
— Понеслась, — фыркает Вэл, а я хихикаю.
Альберт присаживается на кожаный лежак возле круглого бассейна и жестом предлагает присесть мне на соседний.
— Мы с бабушкой Вэла тоже дружили. Я скажу честно, трудно дружить с женщиной, — с улыбкой говорит он, переводя взгляд с одного на другого.
— Думаю, нам нужно привести себя в порядок, — вставляет Вэл.
Альберт, сдерживая смех, кивает и дарит мне еще одну обворожительную улыбку.
— Твой дедушка… черт, такой секси, — говорю я, когда мы идем по просторному холлу мимо бесконечных кожаных диванов и электрического камина.
Вэл усмехается.
— О, да мой старик такой. Обольстит кого угодно. Кажется, здесь. — Он открывает дверь, и мы входим в огромную спальню.
Вместо окон, как и в принципе во всем доме, огромные стеклянные двери, которые ведут на террасу. Прямо с террасы можно прыгнуть в бассейн. Высокая двуспальная кровать, застеленная белоснежным бельем. На орехового цвета стене висит плазменный телевизор, рядом с которым стоит круглое белое кресло.
Мне определенно нравится этот дом и дело не в богатстве семьи Вэла. Я ведь и сама выросла в таких условиях. Все дело в стиле. В особняке моих родителей в Сокраменто больше преобладает викторианский стиль.
— Советую надеть купальник, — говорит Вэл, стоя в дверях. — Поваляемся у бассейна, вечером дедушка запланировал барбекю. Ну а завтра погуляем по городу.
— Класс. — Я подхожу к нему и целую в щеку. — Спасибо, что пригласил меня.
Он широко улыбается.
— Нет проблем.
Когда Вэл уходит, я снимаю туфли и делаю пируэт на скользящем полу. Боже, как же я давно не танцевала. Я надеюсь, эти выходные станут идеальными. Я хочу выкинуть из головы Иэна, хотя бы на время. Выкинуть из головы тоску и обиду на то, что папа так мне и не ответил, да и мама не звонит. Думают ли они обо мне?
Остаток дня мы с Вэлом, как и планировали, загораем и наслаждаемся коктейлями, любуясь видами Сан-Франциско. Вечером приезжают несколько друзей Альберта, среди которых и друзья Вэла. Я усмехаюсь, когда Вэл пытается убедить, что мы всего лишь друзья. Мясо, замоченное в вине и приготовленное самим Альбертом, настоящее искушение для вегетарианцев, коей я, слава богу, не являюсь.
— Джимми дружок, сыграй нам что-нибудь, — просит Альберт высокого и тощего парня, который приехал со своим отцом — деловым партнером Альберта.
Парень опускает почти прозрачные голубые глаза, и его голос едва слышен в переполненном разговорами и смехом помещении.
— Я давно не играл.
— Да, брось, — упорствует Альберт. — Закончим вечер с классикой.
— Линдси умеет играть, — громко говорит Вэл.
Я стреляю в друга убийственным взглядом. Он ухмыляется, сидя с бокалом в руке на кушетке.
— Это замечательно! — Альберт хлопает в ладоши. — Дорогая, прошу тебя, исполни что-нибудь.
Стеклянные двери открыты и рояль, стоящий в гостиной, находится прямо возле них. Так что игра будет хорошо слышна не только в доме, но и на улице.
Я снова смотрю на Вэла, который головой указывает мне на инструмент. Если честно у меня у самой чешутся руки. Я встаю с кресла и подхожу к роялю. Мое синее платье в точности такого же цвета, как и этот инструмент.
Превосходно.
Когда я играю музыку брата, я забываю, где нахожусь. Сейчас происходит то же самое. Мои пальцы порхают по клавишам, и я уже не вижу их. Просто играю.
Оглушающая тишина после того, как я заканчиваю играть, давит на виски. Я разворачиваюсь на стуле и вижу пораженные лица.
— Это восхитительно, — одними губами произносит Альберт. — Милая, ты ошиблась факультетом.
Я улыбаюсь.
— Это просто хобби.
— Просто хобби? — Ко мне подходит высокая брюнетка, имя которой у меня вылетело из головы. — Это же талант.
Они продолжают меня хвалить, и вот я уже начинаю чувствовать неловкость от чрезмерного внимания.
— Так, ну хватит вам. — Вэл появляется рядом и подает мне руку, чтобы я встала со стула. — Не смущайте ее. Она моя гостья.
В эту ночь мне не спится.
После отъезда гостей мы разбрелись по спальням, и вот уже битый час я лежу и перебираю мысли. Сейчас я должна быть дома и наслаждаться похвалой от родителей, а не от совершенно чужих мне людей. Мне это приятно, но мне не хватает мамы. Я хочу посоветоваться с ней, спросить о многом.
Я поступила отвратительно, но не могу жалеть об этом. Быть может, когда-нибудь я расскажу Вэлу, но я боюсь, что он не поймет меня. Что он отвернется. Я знаю, что он на самом деле думает по поводу Иэна и нашего с ним влечения, но ничего не говорит. Хотя мог бы просто плюнуть мне в лицо.
Жужжание телефона отвлекает меня от тоскливых мыслей. Я быстро хватаю его, в душе надеясь, что это Иэн. Но сообщение от мамы.
Линдси, у тебя все хорошо? Несмотря ни на что, мы с папой волнуемся. И надеюсь, ты приедешь на праздники домой.
Ничего себе.
Обо мне не забыли. Я смотрю на время и поражаюсь такому позднему сообщению. Интересно, мама тоже не могла заснуть, думая обо мне?
Я моментально печатаю ей подробный ответ, но не сообщаю, что нахожусь в Сан-Франциско. Как только ответ послан, я начинаю быстро погружаться в сон.
На следующий день мы едем в город и обходим все бутики Парксайда. За близость к Тихому океану приходится расплачиваться, но на деньги ни я, ни Вэл не поскупились. Вэл привел меня в свой любимый магазинчик, где предлагают огромный выбор принтованных футболок, маек, худи и тому подобное с любым музыкантом. Настоящий рай для любителей музыки.
Мы покупаем целую кучу футболок, и отправляем это все с водителем домой. А сами заказываем такси и едем в мой любимый район в Сан-Франциско — Марина. Именно в этом сказочном районе на берегу залива и с видом на Золотые ворота, я хотела провести свой день рождения летом.
Но я быстро забываю о том неприятном дне. Мы обходим кучу магазинов, и если честно, я никогда так не вселилась, просто болтаясь по городу.
Предрассветные часы уже приближаются, когда мы приезжаем за город и крадемся к своим спальням. В машине мы выпиваем по бокалу шампанского, и Вэлу этого хватает, чтобы постоянно болтать и твердить мне, какой я офигенный друг.
— Я приму душ и заварю кофе, — с пьяной улыбочкой говорит Вэл, когда я останавливаюсь у двери своей спальни. — Не спи.
Я жестом показываю ему «окей» и буквально заваливаюсь в спальню. Вэл, как и обещал, появляется к двумя кружками горячего кофе. На нем одни лишь боксеры и футболка. Очки он тоже снял, поэтому выглядит в десять раз соблазнительней.
— Эй, мачо, — дразню я. — Ты чего такой смелый.
Он смеется и плюхается ко мне на кровать, подавая одну кружку.
— Мне тебя нужно стесняться? — бормочет он, разваливаясь на кровати.
Я сама не в лучшем виде: одна из купленных сегодня футболок и шорты. Больше всего меня раздражают мокрые волосы. Я ненавижу, когда мои волосы не в порядке.
— Потрясающие выходные, — бормочу я, ложась рядом с Вэлом.
— Точно. — Он берет из моих рук кружку и ставит на тумбу. — Обожжешься.
— Как мне с тобой повезло, — устало шепчу я, прикрыв глаза. — Спасибо, Вэл. Спасибо за все.
— Эй, да что ты. — Он упирается локтем на кровать и кладет голову на руку.
— У меня никогда не было таких друзей, — честно отвечаю я.
— Совсем? — хмурится он.
— Ну, у меня были школьные друзья. Но, — я замолкаю на несколько секунд. — Они от меня отвернулись.
— Но почему? — слышу его вопрос.
— Я сделала кое-что и рассказала тому, какого считала другом. — О, нет, Линдси. Не сейчас. Твой язык не должен развязываться. Не сейчас. — В общем, не важно.
Вэл молчит какое-то время, а я ругаю себя за излишнюю откровенность. Когда-нибудь, но не сейчас.
— Если не хочешь, можешь не рассказывать, — говорит он.
Я нахожу его руку и крепко сжимаю.
— Спасибо. Может…когда-нибудь.
Так мы и засыпаем со сцепленными руками на одной кровати, пока розовый рассвет освещает Сан-Франциско и комнату, в которой мы спим.
Воскресный недосып — вот с чем нам приходиться столкнуться утром. Мы обедаем с Альбертом и уже ближе к вечеру вылетаем на его частном самолете в Лос-Анджелес. Могу смело сказать, что это были самые лучшие выходные за всю мою жизнь, и я не устаю это повторять Вэлу.