— Мы придумаем что-нибудь, — говорит он.
— Но… мне нужно вернуться в кампус.
— Но ты ведь оставишь его? — Его рука с силой дергает меня на себя. — Не вздумай играть со мной, Линдси.
Глядя в его лицо, я вижу то, чего раньше не видела. Он сделает все, что угодно. Он способен на все, что угодно. А сейчас ему угодна я. И я сделаю все, что он скажет. Иэн не заслуживает тюремных решеток. Он ни в чем не виноват. Это моя вина, что я навела на него и его друзей такого человека.
— Оставлю, — одними губами произношу я.
— Сделай это прямо сейчас.
— Что?
Он ослабляет хватку.
— Мне нужно в Сокраменто. Но через несколько дней я снова вернусь. За тобой. Сделай это сейчас, хотя бы по телефону.
— Ты знаешь, что я не способна тебе солгать.
Его глаза сужаются.
— Так было раньше.
Дрожащими руками я вынимаю телефон и набираю номер Иэна. Я сделаю так, как велит Николас.
— Кошечка. — Веселый голос Иэна, теплым потоком окутывает мое тело.
— Иэн… — я запинаюсь. — Все кончено.
— Что?
— Все кончено, — твердо произношу я, и отключаюсь.
Николас усмехается.
— Я надеялся, будет не так просто. Ты ведь знаешь, что он прибежит за объяснениями.
— И пусть. — Я отворачиваюсь к окну. — Отвези меня в кампус.
Он приказывает водителю ехать до Кроуна, и всю дорогу мы молчим.
— Я понимаю, что ты сейчас расстроена, — говорит он, когда машина останавливается у больших каменных ворот кампуса. — И то, что ты не хочешь ломать жизнь этому парню, о многом говорит. У тебя большое сердце, Линдси.
Мне хочется рассмеяться ему в лицо. Он прекрасно понимает, что несет полную чушь. Что я делаю это только ради Иэна. Что мне плевать на чувства Николаса. Он вынуждает меня. Но он продолжает убеждать себя бессмысленными фразами, якобы это все ради меня. Лицемер.
Его рука ложится на папку.
— Я вернусь через несколько дней.
Это предупреждение.
Я киваю. Он хочет поцеловать меня, но это уже слишком, я не настлько хорошая актриса.
Я отстраняюсь и выхожу из машины. Когда она скрывается за поворотом, я вновь чувствую вибрацию в своей сумке.
Иэн. Он звонит уже пятнадцать минут, не прекращая.
Так. Возьми себя в руки, Линдси.
Я оставлю Иэна. Сейчас мне нужно отдалиться от него. Николас не шутит. По моей вине он может попасть в тюрьму. Я скидываю его звонок и вызываю такси.
Дома никого нет. Я решаю, что не буду уносить вещи, да и нести мне их некуда. Еще в такси я написала Вэлу, что мне нужно где-то переночевать. Он понял, что что-то случилось и не стал спрашивать по смс. Вместо этого он написал, что я могу остаться у него в комнате, так как его сосед лежит в клинике с аппендицитом.
Стараясь сдержать слезы, я сижу на кровати и вслушиваюсь в звуки яростных шагов, направляющихся в эту комнату.
Дверь ударяется об стену, и на пороге возникает Иэн. Его глаза полыхают яростью.
Темные волосы влажные, и он весь напряжен. Он делает шаг в спальню, не отводя от меня глаз. Я встаю с кровати и с какой-то тоской изучаю его тело, скрывающееся под черной футболкой. Его мышцы стали больше, крупнее. Они идеальные. Его руки…
— Объясни, — требует он властным голосом, и я вздрагиваю. — Я бы мог подумать, что ты просто рехнулась, но ты не такая. Даже твой чертов пмс проходит спокойно. Что это было?
Набрав в легкие больше воздуха, я решаюсь:
— Я много думала. Я не могу так, Иэн. Не могу сидеть у тебя на шее.
— Так. — Он немного расслабляется. — Ты опять об этом.
— Не только. Все… — я качаю головой и подбираю правильные слова, но у меня их нет. Он не поверит мне. — Все не так, как я хотела.
— А как ты хотела? — требует он.
— Мой отец — преступник, и из-за этого убили моего брата. Ты занимаешься черти чем…
— Я же сказал, что с этим покончено, — перебивает он.
— Это может иметь последствия. Я не могу, Иэн. Извини за этот звонок, но… мне сложно это говорить.
Его скептический взгляд говорит о том, что он не верит мне. По крайней мере, не до конца.
— Он тебе угрожал, — догадывается он.
— Что? — Пришло время призвать на помощь все свое самообладание. — О ком ты?
— Ты знаешь. Николас. Он снова объявился?
Я качаю головой.
— Мне никто не угрожал, — серьезно говорю я, глядя ему прямо в глаза. — Я не боюсь его. Мне все это надоело. Я бежала от этого, а в итоге угодила в новую клетку.
Это вызывает эффект.
— Я не держу тебя, — напряженно произносит он. — Ты нужна мне, но это ведь твой выбор, так? — Он делает шаг в мою сторону. — Или это снова безысходность?
Прости меня, Иэн.
— Это так.
Болезненное выражение его лица разбивает мое сердце.
— Ты… — начинает он.
— Прости. Я не могу дышать свободно с тобой.
— Бред какой-то. — Иэн запускает пальцы в волосы и начинает расхаживать по комнате. — Ты бы слышала себя, Линдси. Назови причину. Настоящую.
Мне нужно, чтобы он поверил, и это принесет ему боль. Но я не могу рисковать его будущим. Я не хочу, чтобы по моей вине, его отец возненавидел его.
Глотая слезы, я произношу:
— Все дело в твоей матери.
Он останавливается. Его мама — его самое больное место, и, если я ударю по этому месту, боль затмит все его подозрения. Таким образом, я выполню то, что требует Николас. А дальше буду думать над тем, как забрать у него улики.
— Причем здесь моя мать? — требует Иэн, но я слышу в голосе страх. Он боялся этого.
Прости.
— Я испугалась, — начинаю лгать и ненавидеть себя моментально. — Мне страшно ее видеть. Это ужасно, Иэн.
Его мышцы так напрягаются под футболкой, что кажется, она вот-вот порвется.
— Я не могу принять это. Мне тяжело из одного омута кинуться в другой. А если ты заболеешь? Или твой отец?
— Молчи! — кричит он. — Ты вообще слышишь себя?!
— Отчетливо. Я не могу каждый раз вздрагивать, когда она шевелится. И я не могу лгать твоему отцу, что мне хочется для нее играть.
Боже. Его лицо. Мне хочется разрыдаться и умолять о прощении. Я не думаю так, не думаю.
— Ты бросаешь меня только из-за того, что моя мать больна. — В его голосе боль. — Не думал, что ты такая… — Он смотрит на меня с явным отвращением.
Большего мне не выдержать.
— Я назвала достаточный ряд причин. Я вернусь к родителям и забуду все, что произошло здесь со мной.
Он качает головой и медленно идет к двери.
— Ну и убирайся. Ты ворвалась в мою жизнь, перевернула все вверх дном, а теперь убегаешь, боясь столкнуться с чем-то большим, чем ты могла вообразить. Ты лицемерная… ты… — Ему хочется бросить грязное слово, но он этого не делает. — Убирайся. Просто уходи.
Я слышу его медленные шаги по коридору. Когда становится тихо, я падаю на кровать и впервые за долгое время даю волю слезам.
Глава 28
Линдси
Вэл встречает меня на входе у общежития. При виде его лица мне хочется кинуться ему на шею и разрыдаться. Но я проплакала достаточное количество времени, чтобы выжимать что-то еще прямо сейчас. Боюсь, я просто свалюсь в обморок.
Я ничего не взяла с собой, потому что… Просто мне было не до этого. Вэл все же крепко сжимает меня в своих объятьях и заглядывает в лицо.
— Все так серьезно?
Я просто киваю и позволяю ему вести себя. Вэл проводит картой по идентификатору, и мы входим внутрь. Ватные ноги несут меня на несколько этажей выше. В комнате я снимаю туфли и начинаю задыхаться. Вэл морщится. Ему не нравится мое состояние. Он молча снимает с меня кардиган и бросает его на стул. Сейчас мне просто нужно свернуться клубочком и еще поплакать, а потом постараться проанализировать то, что я натворила.
Теплые и заботливые руки Вэла оборачиваются вокруг меня. Я утыкаюсь ему в грудь, и слезы снова катятся по моему лицу, намочив его рубашку.
— Линдси, боже… — голос Вэла дрожит. Он никогда меня такой не видел. Я никогда не позволяла себе так расклеиться перед кем бы то ни было.
В итоге мое желание исполняется. Вэл сидит на кровати и гладит мои волосы, а я, свернувшись клубочком и положив голову ему на колени, тихо плачу.
— Ты не хочешь рассказать? — тихо спрашивает он.
Я не сразу отвечаю. Мне требуется некоторое время, чтобы проглотить комок в горле и обрести способность произносить звуки.
— Ничего не кончено… я верну его.
— Да что же происходит?
Я не могу ответить Вэлу. Мне не хочется, чтобы он знал все. Ни к чему это. Конечно, он знает достаточно, но у меня не возникает желания добавлять новые порции дерьма своей жизни в нашу дружбу. Я разберусь с этим сама.
— Я сделала ужасную вещь, Вэл, — шепчу я. — Обидела человека…. Я…
— Эй. — Его пальцы перебирают пряди моих спутанных волос. — Мы все причиняем другу другу боль. Черт, Линдси, не расклеивайся. Никогда бы не подумал, что ты можешь быть такой.
— Какой?
— Не знаю… плаксой. Ты мне всегда казалась такой сильной и невозмутимой.
— Я слабая, Вэл. Очень слабая. Я никогда не боролась.
— Ты боролась за Клэя.
И что толку? Я оттолкнула его. Сможет ли он меня простить?
Проходит еще какое-то время, пока мои конечности не затекают. Во мне пробуждается паника. Я с ужасом вспоминаю лицо Иэна, и понимаю — я дура. Чертова идиотка, которая не смогла придумать ничего лучше, как просто сделать ему по-настоящему больно. Но если бы я рассказала ему правду сразу, не уверена, что это бы было разумно. Он бы разозлился и сделал какую-нибудь глупость. А пока он отвлекся на ту боль, которую я ему принесла, я смогу спокойно решить, что делать дальше.
Но кого я обманываю? Его лицо, когда я говорила о его маме стоит передо мною, его глаза, полные тоски и разочарования.
— Ты не вернешься в тот дом? — Вопрос Вэла вырывает меня из моих размышлений. Я поднимаю голову с его колен, и боль в висках от длительных слез, почти ослепляет меня.
— Н-незнаю что пока делать.