Папа висит на тросе под вертолетом, сосредоточенный и спокойный. Снова и снова раздаются выстрелы автоматов. Вертолет дергается в сторону и скрывается в клубах черного дыма. Трос качается, папа цепляется за него. Он снова тянется, но никто не может ему помочь.
Мне снились все эти сценарии и различные варианты папиной смерти во время разведочной миссии. Ночные кошмары начались в тот день, когда я узнала о его гибели, и с тех пор не прекращались.
Но один кошмар преследует меня чаще остальных, потому что больше всего напоминает то, что произошло в тот день, по крайней мере, по маминым словам. Она знает всю историю целиком – все подробности, которые я боюсь услышать. То, что она мне рассказала, уже приводит в ужас.
Папа и два его «брата» из разведки молча продвигаются по сырому каменному тоннелю под отелем в Эль-Фаллуджа. Вокруг лишь темнота и звуки их дыхания, когда они вдыхают и выдыхают. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Звук взрыва внутри тоннеля. Он поднимает голову, услышав лавину из скользящего и трескающегося камня, и мельком замечает поворот, но тут все обрушивается на них.
– Пейтон? – Голос Оуэна разрушает картинки.
Сосредотачиваюсь на его лице – взволнованные карие глаза смотрят в мои, лоб нахмурен, а рот приоткрыт. Откидываю книгу, словно она радиоактивная.
Оуэн молча наблюдает за мной. Мисс Айвз на заднем плане вещает о Пулитцеровской премии и каноне американской литературы.
– Пейтон? – снова зовет он.
Скажи что-нибудь.
Но я не могу подобрать правильных слов. Или вообще слов.
– Тебе плохо?
Оуэн кладет руку на мое запястье, и она в совокупности с шершавостью кончиков пальцев успокаивает меня.
– Я в порядке, – бормочу я. – Голова закружилась.
Его рука все еще лежит на моем запястье, и я позволяю давлению его пальцев, перемещающихся вверх-вниз по точке пульса, вытащить меня из-под обломков тоннеля.
– Тебе надо в медкабинет. Я отведу тебя.
Рука Оуэна исчезает с моего запястья и перемещается к спинке стула, когда он разворачивается к передней части кабинета. Он пытается привлечь внимание мисс Айвз.
– Пожалуйста, не надо, – шепчу я.
Он склоняется над партой и тихо говорит:
– Такое ощущение, что ты сейчас упадешь в обморок.
– Я в порядке. Клянусь.
Это не так, и он знает.
Мисс Айвз записывает на доске имя.
– Автор, Тим О’Брайен, единственный в своем подразделении выжил во Вьетнамской войне.
Как и Хоук.
– В своей книге он делится рассказами об умерших солдатах – людях, которых он никогда не забудет.
Как папа, Руди, Дух и Большой Джон – разведчики, погибшие в тоннеле.
– О’Брайен рассказывает нам о предметах, которые солдаты носили с собой – памятные вещи и напоминания о доме, например, фотографии и письма.
Мисс Айвз продолжает говорить, но я ничего не понимаю.
Что носил с собой папа?
Взгляд Оуэна устремляется к помятой книге.
– Это из-за книги, верно? – шепчет он, подаваясь вперед. – Вот почему ты такая бледная. Из-за папы?
– Не хочу об этом говорить. – Позволяю своим темным волнам волос скрыть лицо.
– Но он погиб в бою?
– На задании.
Дотрагиваюсь до футболки, под которой близко к сердцу висят папины жетоны.
– Ты должна сказать мисс Айвз. Она найдет тебе другую книгу.
– Я ей не скажу.
Не могу.
Оуэн проводит руками по волосам. И не отводит от меня взгляда. Либо взволнован, либо напуган.
– Уверена?
– Да.
Я почти никому не рассказывала о том, чем сейчас поделилась с Оуэном.
Остаток урока проходит в тумане – обсуждение автора, важности книги и других вещей, от которых я отключаюсь. Когда звенит звонок, Оуэн выходит за мной из кабинета, и мы вместе идем к шкафчикам. Он не задает вопросов, не заводит разговор, чтобы заполнить тишину. Просто идет рядом, телом прикрывая меня от встречного потока.
– Я догоню тебя, – говорит он, увидев мужской туалет.
Я продолжаю идти.
– Буду у шкафчика. – Прятать книгу подо всем, что смогу найти.
Добравшись до места, я нахожусь в какой-то прострации.
Через несколько шкафчиков от моего смеются и перешептываются Эйприл с Мэдисон. Вероятно, говорят обо мне. Но опять же, похоже, они говорят обо всех, так что кто знает?
Набираю комбинацию на замке, наблюдая за ними.
Эйприл смеряет меня ледяным взглядом, ее длинные каштановые волосы убраны в хвостик, а челка приподнята и залита лаком. На улице холодает, и девушки сменили джинсовые юбки на обтягивающие джинсы. Такое ощущение, будто они сбежали из дома мечты Барби.
Открываю замок, затем шкафчик. Дверца распахивается, и из него вдруг все вываливается. Я прикрываю голову. Предметы все падают и падают. Да у меня нет там столько вещей. Пытаюсь отойти назад и спотыкаюсь. Падаю на задницу на пол.
И тут-то понимаю, что выпадает из моего шкафчика. Знакомые очертания и звук, что они производят, когда скачут по полу.
Футбольные мячи.
Как минимум десяток катится и прыгает по протертому полу коридора.
Новенькие футбольные мячи. Кто-то потратил кучу денег, чтобы опозорить меня.
Сажусь, намереваясь сохранить то, что осталось от чувства собственного достоинства. Эйприл и Мэдисон, а также их подруги истерично хохочут. Они даже не пытаются скрыть смех.
Стервы.
Подняться с пола, не нагружая колено, довольно сложно. Придется либо встать на слабое колено, либо нагрузить его. Я все еще пытаюсь понять, что делать, как мою талию обхватывает сильная рука.
– Ты в порядке? – шепчет Оуэн на ухо. Он за моей спиной. Поднимает меня и обходит, чтобы встать передо мной.
– В порядке.
Но это не так. Я зла и униженна.
Такой детский прикол, а я, вместо того чтобы отшутиться, свалилась на задницу.
Хочу собрать все мячи до единого и кинуть их в голову Эйприл.
Вижу Кристиана, который несется по коридору и выглядит рассерженным. Он направляется к нам.
– Какого черта здесь происходит?
– Эйприл засунула кучу мячей в шкафчик Пейтон, – отвечает Оуэн.
Кристиан поднимает мяч и держит его перед Эйприл.
– Если думаешь, что вернешь меня, издеваясь над Пейтон, то ты глубоко заблуждаешься.
Она выбивает мяч из его руки.
– Никто не хочет тебя возвращать, и это не я сделала.
Мэдисон подходит к Эйприл и скрещивает руки.
– Она все время была со мной в кабинете. У нас есть более важные вещи, чем прикалываться над твоей кузиной.
Кристиан хлопает себя по лбу.
– О, да, если говоришь, Эйприл все время была с тобой, это все меняет. Потому что ты, конечно же, никогда не соврешь ради нее.
Проскальзываю мимо Оуэна и отталкиваю Кристиана, чтобы оказаться лицом к лицу с Эйприл.
– Твой прикол был смешным. Я сделала бы такой в классе шестом-седьмом.
Эйприл прищуривается.
– Тогда найди человека, который это сделал, потому что это не я.
Выпрямляю плечи.
– Я на это надеюсь, потому что когда-нибудь мне снимут этот ортез. И я уверена, что и с ним бы могла надрать тебе зад.
– Ты мне угрожаешь?
Кажется, Эйприл в шоке. Если то, что я видела за последнюю неделю, считать за знак, я, наверное, первая девушка, выступившая против нее.
– Это не угроза. Это обещание. – Выхватываю из рук Кристиана мяч и стучу по нему. – Они намного жестче, чем кажутся. Видела, как несколько девчонок сломали себе нос, когда мяч прилетал им в лицо.
Эйприл отступает.
– Если кинешься в меня, тебя исключат.
– Не волнуйся. Я не нападу на тебя в кампусе. – Улыбаюсь ей, и эта улыбка настоящая. Затем кидаю мяч в шкафчик за ее спиной. Он ударяет по металлу в сантиметрах от уха Эйприл, и она вскрикивает.
Люди в коридоре смеются.
– Ты с ума сошла? – кричит она на меня. – Ты могла меня ударить!
– Именно.
Разворачиваюсь и отхожу, зная, что между нами двумя все еще стоит Кристиан. Не исключено, что Эйприл подняла бы мяч и швырнула в меня, когда я не смотрю.
Все в ней говорит – «неудачница».
Наши разборки собрали небольшую толпу, и некоторые показывают мне большие пальцы, тогда как остальные смеются над Эйприл. Но ситуация не становится менее неловкой, и катающиеся по коридору черно-белые мячи служат жестоким напоминанием того, как давно я не играла.
Проходя мимо, захлопываю свой шкафчик и пинаю в сторону несколько мячей.
– Не понимаю, почему ты меня обвиняешь, – слышу слова Эйприл. – Я рада, что больше не встречаюсь с Кристианом. У меня теперь парень покруче.
Поворачиваюсь и вижу, что Эйприл смотрит поверх плеча Кристиана и кому-то машет.
К Эйприл спешит симпатичный парень с темными волосами и приобнимает ее за плечи.
– Что происходит? – На нем толстовка баскетбольной команды Воинов, и он сантиметров на тридцать выше всех остальных.
– Кристиан снова ее беспокоит, – сообщает ему Мэдисон.
Баскетболист в защитном жесте прижимает к себе Эйприл и поворачивается к Кристиану.
– В чем дело? Ты беспокоишь мою девушку?
– Твою девушку? – Кристиан хохочет.
– Да, – отвечает баскетболист. – У тебя с этим проблемы?
– Кажется, теперь у тебя проблемы, – говорит Кристиан, все еще смеясь. – Она вся твоя.
Дилан делает шаг к Кристиану и прячет за спину Эйприл.
– Если будешь вести себя как придурок, можем выйти и поговорить.
– Ты действительно этого хочешь? – Кристиан делает шаг вперед. Такое ощущение, что их разделяет всего несколько сантиметров. – Потому что скоро начнется баскетбольный сезон и твоя команда очень расстроится, если ты не сможешь играть. Думаю, мы оба знаем, что ты меня не одолеешь.
Между Кристианом и Диланом встает Оуэн.
– Никто не пойдет на улицу. Никому нельзя оказаться на скамье.
– Можешь насчет этого не волноваться, – говорит Дилан. – Баскетбольный сезон еще не начался.
Оуэн смотрит на него.
– Я сказал, никто не пойдет на улицу. Только если со мной.
Дилан отступает.
– Чувак, у меня к тебе претензий нет. Зачем ты сюда лезешь?