– Пейтон. Я могу с тобой поговорить?
Я качаю головой, не поворачиваясь к нему.
– Тебе надо сосредоточиться на сегодняшнем бое. Не надо волноваться за меня.
– Я всегда буду волноваться за тебя.
Теперь он идет рядом со мной. Каттер и Лазарус ждут его у бокового входа.
Слава богу.
Наверное, это единственный способ избежать этого разговора.
– Поговорим позже, – говорит Оуэн, словно мы вели настоящий разговор. Смотрю на дверь и продолжаю идти.
Ко мне подбегает Кэм.
– Ты в порядке? Не ври.
– Нет. – Вздыхаю. – Но это не важно.
Кэм открывает для меня дверь.
– Слушай. Знаю, нам с Кристианом не нравится мысль, что ты будешь встречаться с Оуэном, но это не потому, что он плохой парень. Ты сказала, что не хочешь встречаться с борцом и…
– Он умрет? – перебиваю его. – Я цитирую тебя.
Кэм достает кошелек, когда мы подходим к окошку за билетами.
– Мы просто не хотим, чтобы тебе было больно. Но не стоило рассказывать об этом прямо вот так.
– Мне кажется, ты должен был сказать, что вам не стоило держать это от меня в секрете.
– Да. Это тоже. – Он засовывает деньги под окно. – Пять билетов, пожалуйста.
– Двадцать пять.
Женщина считает смятые купюры и передает билеты.
Нас догоняют Кристиан, Грейс и Такер, но из-за толпы мы не можем идти бок о бок, поэтому они выстраиваются за мной и Кэмом.
Кэм смотрит на меня.
– Извини, что мы тебе не сказали. Но мы обещали папе, что никому не расскажем.
– Хотите сказать, Хоук приказал вам не говорить мне?
Я не могу справиться с еще одним предательством.
– Не только тебе. Всем.
– Я не понимаю.
Кэм оглядывается на Грейс и Такера и понижает голос:
– Отец Оуэна – кусок дерьма. По сравнению с ним твой бывший просто бойскаут. После того, как узнали о диагнозе Оуэна, между его родителями все стало сложно. Наш папа и мама Оуэна дружили в старшей школе, поэтому она пришла к нему просить совета.
– Мы с Кристианом подслушивали и услышали, как мама Оуэна говорила про патологию сердца. Позже, когда мы признались папе, он сорвался. Заставил нас пообещать, что мы никому не расскажем.
– Так Оуэн сам вам не рассказывал? – спрашиваю я.
– Нет, ты что. Оуэн разозлился, когда выяснил, что мы все знаем. И мы никогда никому не рассказывали – даже Грейс.
Вероятно, Оуэн говорил правду, сообщив, что я первая, кому он хотел рассказать.
– И мне жаль, что ты такая грустная, – добавляет Кэм. – Кажется, ты была счастлива с Оуэном. Так что мне интересно, такая уж это большая проблема, что он боец?
Я усмехаюсь.
– Не важно, большая это проблема или нет. Между нами все кончено. Ты же это понимаешь? Нет пути назад. Он не просто скрыл от меня свое состояние. Он соврал об этом. Сказал, что у него астма.
Кэм маневрирует передо мной, чтобы отгородить от толпы.
– Я не знаю, почему он соврал, но ему, наверное, трудно жить с такой патологией.
– Я не хочу об этом разговаривать.
Тяжело сглатываю. В моем горле как будто всегда находится ком.
Вся эта ситуация отстойна. После того кошмара с Ридом я думала, со мной наконец случилось что-то хорошее.
Мы входим в главную зону. Посередине установлен ринг – октагон. Зеленая прорезиненная сетка окружает мат в форме восьмиугольника, возвышаясь над ним, словно стена.
Это место больше и не такое запущенное, как арена, где проводили полуфинал. Сиденья новее, на стенах свежая краска, а в киосках продают не только хот-доги и пиво. Но здесь полно народу, и люди потеют, поэтому пахнет так же плохо, как на той арене. Большая часть зрителей – мужчины, пьющие пиво из пластиковых стаканчиков.
Мы находим наши места. Такер и Грейс рады, потому что мы сидим впереди.
Грейс показывает на ринг.
– Внутри этой штуки, похожей за забор, тренеры Оуэна? Ты говорила, что одна из них женщина.
– Огражденная зона называется октагоном, – отвечаю я. – Каттер – женщина – главный тренер Оуэна, но Лазарус тоже с ним работает. Сегодня он здесь в качестве катмена.
– Что такое катмен? – спрашивает она.
– Это как в боксе, – говорит Такер.
– Я не смотрю бокс.
– Катмен приводит тебя в форму между раундами, – объясняет Такер. – Уменьшает припухлость, если ударили в глаз, и останавливает кровотечение, если рассечено лицо. Это позволит тебе принять участие в еще одном раунде, несмотря на повреждения.
Я рада, что Такер объясняет за меня.
– Если тренеры Оуэна на ринге, значит, бой скоро начнется? – спрашивает Грейс.
– Да. Через десять минут, если начнут вовремя, – говорит Такер.
– Почему Оуэн там? – Кэм кивает в сторону арки с другой стороны ринга, которая, вероятно, ведет к раздевалкам. – Разве он не должен ждать, когда его вызовут, или как?
– Технически, нет. Такое происходит только на крупномасштабных боях. Но ему нельзя бродить здесь за десять минут до боя.
Оуэн смотрит прямо на меня и идет в мою сторону. О чем он думает?
– Кажется, он идет сюда, – говорит Грейс.
Я поднимаюсь, чтобы уйти, и Оуэн ускоряется.
– Пейтон, подожди.
Он касается моей руки, и я вырываюсь.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я. – Ты должен находиться в раздевалке и готовиться к бою. А не разговаривать здесь со мной.
Оуэн расхаживает передо мной.
– Я не могу биться, не поговорив прежде с тобой. Мне нужно тебе кое-что сказать.
– Что бы это ни было, оно подождет еще час. Ты должен сосредоточиться.
– Ты не отвечала на мои звонки и весь день избегала меня в школе. Как я должен объясниться, если ты меня не слушаешь?
Я понижаю голос:
– Оуэн, это чемпионат. Ты должен сосредоточиться на бое, иначе пострадаешь.
– Не используй против меня мою патологию.
– Я не использую ее против тебя. Я констатирую факт. Ты не должен драться на ринге. Но, если собираешься игнорировать совет твоего доктора, меньшее, что ты можешь сделать, это отнестись к бою серьезно. – Отворачиваюсь. В данный момент я его отвлекаю. – Возвращайся в раздевалку. Бой начнется через несколько минут.
– Мне плевать на бой, – говорит он.
– Конечно, плевать. Иначе ты бы никому не соврал.
Оуэн смотрит на меня так же, как тем утром, когда я увидела его в маминой машине – словно он тонет и хочет, чтобы я его спасла. Но я не могу, потому что тоже тону.
– Я не поэтому соврал, – говорит он. – Ты не знаешь, как это сложно. Это часовая бомба без обратного отсчета. Я понятия не имею, что произойдет – или когда. Мне просто… необходимо, чтобы ты поняла.
– Разве это не мило? – произносит знакомый голос, и во мне стынет кровь.
Только не он! Как он меня нашел?
Рид выходит из-за моей спины, сосредоточив свое внимание на Оуэне.
– Поверь мне на слово, Пейтон тут не самая понимающая девушка.
Ти Джей и Билли стоят за Ридом, как его охранники.
– Ты кто, черт побери? – спрашивает Оуэн.
Рид смеется. Он выглядит хуже, чем когда мы виделись в последний раз. Кожа на подбородке покрыта сыпью, и он весь потный, словно только что закончил драться. Интересно, сколько допинга в его теле?
– Пейтон не рассказывала тебе обо мне? – Рид пытается скрыть раздражение. – Я ее бывший. А значит, ты – парень на замену.
Плечи Оуэна напрягаются.
Я хочу вмешаться и что-то сказать, но ноги словно стали ватными. Когда я последний раз была наедине с Ридом, он стоял наверху ступенек, столкнув меня. Я представляла, что снова его увижу, но совсем не так.
Знаю, Рид не тронет меня на глазах у всех, но мое тело не так уж в этом уверено.
Оуэн смотрит на меня.
– Это твой бывший?
Я пытаюсь ответить, но могу лишь кивнуть. Не могу найти свой голос.
– Все в порядке? – спрашивает Кэм, появившись сбоку от меня.
Никогда не была так рада его видеть.
За спиной кузена стоят Кристиан, Грейс и Такер. Увидев меня, Грейс торопится ко мне и прикасается к моему лбу, точно у меня жар.
– Что случилось? Ты совсем бледная.
– Это он, – шепчу я.
Ее взгляд падает на Рида, и она напрягается.
– О господи. Что он здесь делает?
И тут до меня доходит.
Рид не искал меня здесь.
– Я сегодня участвую в бою, милая, – отвечает Рид. – Какая классика. Бывший против замены.
– Секундочку, – говорит Кристиан. – Это тот парень?
Билли скрещивает руки и выпрямляет плечи, а Ти Джей с вожделением смотрит на Грейс.
– Какой парень? – шепчет Такер Грейс.
Рид пытается заглянуть мне в глаза.
– Так ты всем рассказывала про меня, Пейтон? Похоже, ты скучаешь по мне больше, чем я думал.
Он всегда был самонадеянным, но не настолько. Интересно, в нем осталось еще хоть что-то от милого старшего брата Тесс? Сомневаюсь.
– Да. Мы все о тебе слышали, – ледяным тоном произносит Кэм.
Оуэн придвигается ко мне.
– Что происходит? Пейтон, посмотри на меня.
Я качаю головой.
– Она в порядке, – говорит Грейс, пытаясь меня прикрыть.
– Она не в порядке.
Оуэн тянется ко мне, словно собирается спрятать в своих объятиях.
Я хочу сказать, что в порядке, хотя это не так. Но не могу говорить. Если начну, придется отвечать Риду, и этот кошмар станет реальностью.
Кэм касается моей руки.
– Идем. Тебе необязательно с ним разговаривать.
– Кто-нибудь хочет мне рассказать, какого черта происходит? – спрашивает Оуэн.
Рид игнорирует Оуэна и смотрит на меня.
– Еще не поздно вернуться.
Ти Джей рассматривает Грейс, стоя рядом с Ридом.
– И можешь взять с собой подружку. Она как раз в моем вкусе.
– Какого черта ты только что сказал? – Голос Кэма похож на рычание, и не успевает Ти Джей выдать остроумный ответ, как Кэмерон бросается на него, вскинув кулаки.
Рид усмехается и отступает в сторону.
– Кэмерон! – кричит Грейс. – Прекрати!
Рефери видит, что Ти Джей и Кэм сцепились на полу и подает сигнал огромному мужчине в желтой футболке охраны.
Грейс смотрит на Кристиана.