— Да, у него действительно была такая фамилия. Полковник и его бригада совместно с отрядами народной милиции организовали оборону железной дороги. В их распоряжении имелась лишь одна батарея из семи орудий.
Сколько еще раз нам предстоит выслушивать рассказы об этой батарее? Казалось, что речь шла о чуде, сравнимом с насыщением четырех тысяч семью хлебами.
Линк ущипнул меня за руку и кивнул в направлении улицы.
— Ну?
— Я думаю, это родственники Лены. Наверное, приехали на ее день рождения.
— Да. Ридли что-то говорила о празднике.
— Вы еще вместе?
Я не верил своим ушам.
— Да, мужик. Только держи это в секрете.
— Разве я когда-то подводил тебя?
Линк приподнял рукав майки и показал мне татуировку. Школьница-католичка в короткой мини-юбке и в гольфах напоминала Ридли. Я надеялся, что он постепенно охладеет к темной чародейке. Но в глубине души мне было страшно за него. Он мог отделаться от нее только в двух случаях: либо если Ридли сама отпустит его, либо если заставит его спрыгнуть с обрыва. Впрочем, даже тогда он будет боготворить эту ведьму.
— Я сделал тату на рождественских каникулах. Круто, правда? Ридли сама нарисовала ее для меня. Она потрясающая художница.
Да, потрясать она умела. И все же что я мог сказать ему? «Приятель, ты превращаешь свое тело в журнал комиксов! Ты называешь эту ведьму своей девушкой, а она просто охмуряет тебя!»
— Твоя матушка спятит, когда увидит тату.
— Не увидит. Оно полностью под рукавом. Кроме того, я настоял на правилах приватности. Теперь мама стучит в дверь, прежде чем войти в мою комнату.
— Прежде чем она влетает туда и делает что захочет?
— Да, но теперь она стучит в дверь.
— Надеюсь, это тебе как-то поможет.
— Мы с Ридли решили сделать для Лены сюрприз. Только не говори Рид, что я проболтался тебе. Она зацарапает меня до смерти. Короче, мы завтра устроим вечеринку для твоей подруги. На том большом поле у Равенвуда. Ты шутишь?
— Это будет круто!
Он говорил с таким возбуждением, как будто вечеринка действительно могла состояться. Как будто Лена пошла бы на нее. Как будто Мэкон выпустил бы свою племянницу из дома.
— О чем вы только думали? Лена не любит тусовки. Насколько мне известно, она поссорилась с Ридли. Они больше не общаются друг с другом.
— Лена сама виновата. Но не бойся, парень. Они одна семья. Помирятся.
Я знал, что он во власти Ридли. Почти как зомби. Но его слова встревожили меня.
— Ты не знаешь, о чем говоришь. Лучше держись подальше от этого. Послушай меня хотя бы один раз.
Он развернул «Слим-Джим» и откусил приличный кусок.
— Не парься, чувак. Мы просто хотим порадовать твою девушку. У Лены не так уж много друзей, готовых устроить для нее вечеринку.
— А зачем тогда устраивать? Все равно никто не придет.
Он усмехнулся и сунул в рот остаток мясной палочки.
— Все придут. Ребята уже дали согласие. Рид сказала, что на вечеринке будет вся школа.
Значит, Ридли уже успела взять под контроль целый город? И теперь ученики нашей школы пойдут за ней, как за гамельнским крысоловом? Только вместо свирели у нее в руках будет красный леденец. Вряд ли Линк понимал, во что он вляпался.
— Кстати, там выступят «Святые роллеры». Это моя новая группа. Мы впервые будем играть на публике.
— Святые… что?
— Моя новая группа. Я собрал ее в церковном лагере.
Мне не хотелось расспрашивать Линка о его приключениях на зимних каникулах. Я был рад, что он вернулся живым и невредимым.
Чтобы привлечь к себе внимание, мистер Ли постучал по доске и нарисовал мелом большую восьмерку.
— В конце концов Хатч понял, что ему не победить конфедератов. Он отвел войска, потеряв убитыми восемьдесят девять солдат. Ранения получили двести девять федералов. Конфедераты выиграли битву и потеряли всего лишь восемь человек.
Мистер Ли гордо указал на восьмерку.
— Вот почему вы должны участвовать в реконструкции исторических событий. Завтра мы оживим великую битву на Медовом холме!
Оживление истории! Вот как люди, подобные мистеру Ли, называли реконструкции событий Гражданской войны. И они не шутили! Воссоздавалась каждая деталь, от формы до вооружения, от расположения солдат на поле боя до количества павших героев.
Линк усмехнулся, вытирая губы, измазанные «Слим-Джимом».
— Только ничего не говори Лене. Пусть это будет сюрприз. Как бы подарок от нас двоих на ее день рождения.
Я посмотрел на него и кивнул головой. Наверняка Лена не выберется из оранжевой тюремной робы и будет в мрачном настроении. Линк притащит с собой какую-то ужасную рок-группу. На грязном поле соберется цвет «Джексона»: Эмили Эшер, Саванна Сноу и падшие ангелы. Еще следовало учесть Ридли и Мэкона Равенвуда, оглушительную пальбу на Медовом холме, неодобрительные взгляды родственников Лены и безумную мать, которая пыталась убить свою дочь. Вдобавок ко всему, я представил себе собаку, глазами которой Мэкон будет следить за каждым шагом собравшихся гостей.
Прозвенел звонок, и я вдруг понял, какой сюрприз ждет Лену и какие чувства она испытает от «подарка друзей». Мне нужно было рассказать ей об этом. Когда мы ринулись к двери, мистер Ли торопливо прокричал последние инструкции:
— Каждый из участников реконструкции должен расписаться в журнале. Не забудьте! Если вы не распишетесь, то не получите зачёт по данной теме! И все время оставайтесь в безопасной зоне, отмеченной веревками. Каждому, кто придет на Медовый холм, я поставлю высший балл по моему предмету.
Я уже смирился с тем, что хорошей отметки мне не видать. В жизни случаются вещи и похуже.
Реконструкции событий Гражданской войны — очень странное явление. И «оживление битвы» на Медовом холме тоже не было исключением. Я не понимал, почему люди так трепетно воссоздавали форму конфедератов, похожую на костюмы для Хеллоуина. Почему им так хотелось бегать по холмам и палить из древних винтовок, у которых от ветхости при стрельбе разрывало стволы? Кстати, именно из-за этого и умер Большой Эрл Итон. Зачем имитировать сражение, случившееся почти сто пятьдесят лет назад? Причем Юг не выиграл в той войне. Кому нужно повторение этой битвы?
В Гэтлине, как и на всей территории Юга, никто не задавался такими вопросами. Ответ был известен всем. Его знали ваш доктор и адвокат, священник и парень, который чинит вам машину, почтальон и, вполне возможно, ваш отец, все дяди и кузены, учитель истории (особенно если вам повезло стать учеником мистера Ли) и владельцы оружейных магазинов в вашем городе. Шла вторая неделя февраля. То лил дождь, то светило солнце. Гэтлин думал и говорил только о реконструкции битвы, заканчивая суетливую подготовку.
Сражение на Медовом холме давно уже стало «нашей битвой». Не знаю, почему все так решили, но я думаю, что это было как-то связано с теми семью пушками. Люди в городе неделями готовились к битве. Теперь, когда шли последние часы, сотни женщин Гэтлина гладили и выпаривали форму конфедератов. По всему краю разносился запах теплой шерсти. Начищались пуговицы и старые винтовки, полировались бархоткой сабли. Половина мужчин в городе провела прошлые выходные в магазине Бафорда Рэдфорда, занимаясь изготовлением самодельных патронов, потому что их жены не переносили запаха пороха. Вдовы стирали постельное белье и пекли пироги для сотен туристов, наводняющих город в период «ожившей истории». Члены ДАР потратили несколько недель на подготовку тура «Южное наследие». Их дочери все выходные пекли печенье и булочки для праздничного ужина, который устраивался в конце мероприятия.
Самым смешным было то, что члены ДАР, включая миссис Линкольн, проводили тур наследия в костюмах Гражданской войны. Они втискивали свои телеса в корсеты и надевали неисчислимое множество нижних юбок, превращаясь в подобие колбас, готовых взорваться от обильного количества начинки. Их дочери — так называемое будущее поколение ДАР — под руководством Саванны и Эмили слонялись во дворах исторических ферм, одетые как персонажи «Маленького дома в прериях»[45]. Тур всегда начинался в штаб-квартире ДАР, так как это было одно из старейших зданий в Гэтлине. Я не сомневался, что к тому времени рабочие уже починят сорванную крышу. И конечно, я улыбался, представляя, как эти женщины снуют по комнатам Исторического общества всего в каких-то двух-трех метрах над чародейскими свитками и книгами, добраться до которых можно было только в следующий государственный праздник.
Впрочем, в Гэтлине чудаковатых людей хватало и без леди из ДАР. Я слышал, что грызню между штатами часто называли «первой современной войной». Но если бы вам довелось побывать в нашем городе за неделю до исторической реконструкции, вы не нашли бы у нас ничего современного. Все реликвии Гражданской войны выставлялись напоказ: от кибиток с ржавыми ядрами до гаубиц. Любой дошкольник в Гэтлине мог бы рассказать вам, что эти пушки устанавливались на колесные пары от колониальных фургонов. Сестры вытащили из сундука свой поблекший флаг Конфедерации и вывесили его у передней двери. Они попросили меня поднять его на вершину громоотвода, но я отказался. Возможно, это стало бы ярким элементом шоу, но мне не захотелось рисковать головой.
За день до реконструкции проходил красочный парад, во время которого участники «ожившей истории» маршировали во всех регалиях по главной улице города на виду у туристов. Это мероприятие было необходимо потому, что на следующий день форма участников становилась такой неприглядной от порохового дыма и грязи, что никто из туристов просто не заметил бы надраенных медных пуговиц на солдатских мундирах. Парад завершался большой ярмаркой с жареными кабанчиками, кабинками для поцелуев и старомодной продажей пирогов.
Все последние дни Эмма проводила на кухне. В поселке бедняков ее пирожковая распродажа считалась самым популярным шоу. И нужно отметить, что она год за годом неизменно одерживала победу над конкурентками. Ее пироги всегда были бестселлерами, что сводило с ума миссис. Линкольн и миссис Сноу. Именно такой и была главная цель Эммы. Больше всего на свете ее радовала лютая зависть женщин из ДАР, и она каждый раз утирала им носы своими первосортными пирогами.