Мэриан спокойно взяла факел с железного полумесяца на стене и отдала его мне. Второй она протянула Лене, а третий взяла себе.
— Осмотритесь. Я пока проверю почту. Вдруг мне пришел запрос из другого филиала.
— Из Lunae Libri? — я и не предполагал, что существуют и другие Магические библиотеки.
— Конечно, — Мэриан пошла обратно к лестнице.
— Стой. Как ты здесь получаешь почту?
— Так же, как и ты. Ее приносит Карлтон Этон в любую погоду.
Значит, и Карлтон Этон был в курсе. Ну, конечно, он знал. Это могло быть объяснением тому, что он подвозил Амму посреди ночи. Интересно, письма Магов он тоже вскрывал? Что еще я не знаю о Гатлине и людях, в нем живущих. Но спрашивать мне и не пришлось.
— Нас не слишком много, но больше, чем ты думаешь. Ты должен помнить, что Равенвуд был здесь задолго до этого старинного здания. Здесь были владения Магов еще до появления первых смертных в этих местах.
— Наверно, поэтому все вы здесь такие странные, — подколола меня Лена, но я все еще был поглощен мыслями о Карлтоне Этоне.
Кто еще знал, что на самом деле происходит в Гатлине, в том другом Гатлине с подземными магическими библиотеками и девушками, которые могут управлять погодой или заставить вас прыгнуть со скалы? Кто еще был связан с Магами, как Мэриан и Карлтон Этон? Как моя мама?
Фэтти? Миссис Инглиш? Мистер Ли?
Определенно не мистер Ли.
— Не волнуйся, когда они будут тебе нужны, то найдут тебя. Так это и работает, всегда работало.
— Постой, — я схватил Мэриан за руку. — Мой папа знает?
— Нет.
По крайней мере, в моем доме был хотя бы один человек, не живший двойной жизнью, даже если он был не в себе.
Мэриан дала нам последний совет:
— Приступайте к поискам. Lunae Libri в тысячи раз старше и больше когда-либо виденных вами библиотек. Если вы потеряетесь, немедленно следуйте по своим шагам назад. Именно поэтому коридоры исходят из одной комнаты. Если вы ходите только вперед и назад, у вас меньше шансов заблудиться.
— Как можно заблудиться, если идешь по прямой?
— Вот пойдешь сам и все узнаешь.
Лена её перебила:
— А что в конце стеллажей? В смысле, чем заканчиваются проходы?
Мэриан странно посмотрела на нее:
— Никто не знает. Никто никогда не заходил так далеко, чтобы это выяснить. Некоторые из проходов превращаются в туннели. Некоторые части Lunae Libri до сих пор не нанесены на карту. Здесь очень много всего, что даже я никогда не видела. Может быть, когда-нибудь.
— О чем ты говоришь? У всего есть конец. Не могут же ряды книг тянуться подо всем городом. Что, разве можно откуда-то подняться на чай в дом миссис Линкольн? Повернуть налево и закинуть книжку тете Дель в соседнем городке? Повернуть направо, чтобы поболтать с Аммой? — я был полон скептицизма.
Мэриан удивленно улыбнулась мне.
— А как, по-твоему, Мэйкон получает свои книги? Как ты думаешь, почему ДАР никогда не видят входящих или уходящих отсюда? Гатлин — это Гатлин. Людям нравится то, какой он, каким они его себе представляют. Смертные видят лишь то, что хотят видеть. В округе и за его пределами было процветающее магическое сообщество и до Гражданской войны. Уклад строился веками, Итан, и он не собирается меняться. По крайней мере, не потому, что ты о нем узнал.
— Не могу поверить, что дядя Мэйкон никогда не говорил мне об этом месте. Подумайте только обо всех магах, что побывали здесь, — Лена подняла факел повыше и взяла с полки том. У довольно тяжелой книги был декоративный переплет, она была покрыта слоем пыли, тут же разлетевшейся во все стороны. Я закашлялся.
- “Магия. Краткий курс истории”, - она вытащила еще один предмет. — Это, видимо, секция на букву «м», — в руках у нее была кожаная коробка, открывающаяся с торца, внутри лежал свиток. Лена вынула его. Даже пыль на нем казалось древнее предыдущей, она была серее что ли. — “Магия созидания и разрушения.” Такой старый.
— Осторожно. Ему больше нескольких сотен лет, а Гуттенберг изобрел печатную машинку только в 1455 году, — Мэриан осторожно забрала свиток у Лены, будто обращалась с младенцем.
Лена вытащила еще одну книгу в переплете из серой кожи. — “Магия Конфедерации”. Маги тоже участвовали в войне?
Мэриан кивнула.
— Обе стороны, Голубые и Серые. Для магов это было такое же большое противостояние в их сообществе, как и для нас, смертных.
Лена посмотрела на Мэриан, запихивая пыльный фолиант на полку.
— Маги нашей семьи все еще в состоянии войны, не так ли?
Мэриан печально посмотрела на нее.
— Дом разделенный, как сказал Линкольн. И да, Лена, боюсь, что так, — она коснулась её щеки, — именно поэтому ты здесь, если помнишь. Найти то, что тебе нужно, то, что придаст смысл бессмысленному. Вам пора начинать.
— Здесь так много книг, Мэриан. Разве ты не можешь указать нам правильное направление?
— Не смотри на меня. Как я сказала, у меня нет ответов, только книги. Идите. Здесь у нас только лунный календарь, так что потерять счет времени очень легко. Здесь внизу все не совсем то, чем кажется.
Я переводил взгляд с Лены на Мэриан. Я боялся выпустить хоть одну из них из виду. Lunae Libri было более пугающим местом, чем мне казалось. Это было скорее катакомбами, чем библиотекой. И Книга Лун может быть где угодно.
Мы с Леной повернулись к бесконечным стеллажам, но не сделали и шага.
— Как мы сможем найти ее? Здесь должно быть миллионы книг.
— Понятия не имею. Может быть… — я знал, о чем она подумала.
— Попробуем использовать медальон?
— Он у тебя с собой?
Я кивнул и вытащил теплый металлический овал из кармана джинсов, а факел передал Лене.
— Мы должны увидеть, что было дальше. Должно быть что-то еще, — я развернул медальон и положил его на круглый каменный стол посреди комнаты. У Мэриан был тот самый, знакомый мне, взгляд, когда они с моей мамой находили что-то действительно стоящее. — Хочешь посмотреть?
— Больше, чем ты думаешь, — Мэриан медленно взяла мою руку, а я взял Лену за руку. Нашими сплетенными пальцами я коснулся медальона.
Вспышка света ослепила меня.
Я увидел дым, почувствовал запах пожара, и мы исчезли…
Женевьева повернула книгу, чтобы дождь не заливал буквы. Она знала, что произнести эти слова — значит нарушить все Естественные законы. Она почти что слышала голос матери, умолявший ее остановиться и задуматься о последствиях.
Но Женевьева не могла остановиться. Она не могла потерять Итана.
Она запела.
CRUOR PECTORIS MEI, TUTELA TUA EST.
VITA VITAE MEAE, CORRIPIENS TUAM, CORRIPIENS MEAM.
CORPUS CORPORIS MEI, MEDULLA MENSQUE,
ANIMA ANIMAE MEAE, ANIMAM NOSTRAM CONECTE.
CRUOR PECTORIS MEI, LUNA MEA, AESTUS MEUS.
CRUOR PECTORIS MEI. FATUM MEUM, MEA SALUS.
— Остановись, дитя, пока не поздно! — Иви была в истерике.
Дождь шел сплошной стеной, сквозь дым были видны разряды молний. Женевьева задержала дыхание и стала ждать. Ничего. Должно быть, она где-то ошиблась. Она наклонилась к книге, чтобы четче разглядеть слова в темноте. Она закричала их в ночь на языке, который знала лучше всего.
КРОВЬ СЕРДЦА МОЕГО — ТВОЯ ЗАЩИТА.
ЖИЗНЬ ЖИЗНИ МОЕЙ — ЗАБИРАЯ ТВОЮ, МОЮ ЗАБИРАЕТ.
ТЕЛО ОТ ТЕЛА МОЕГО, СУЩНОСТИ И МЫСЛЕЙ.
ДУША В ДУШЕ МОЕЙ — СВЯЗАТЬ ИХ ВОЕДИНО.
КРОВЬ СЕРДЦА МОЕГО, МОИ ПРИЛИВЫ И ОТЛИВЫ, ЛУНА МОЯ.
КРОВЬ СЕРДЦА МОЕГО, МОЕ СПАСЕНИЕ, МОЯ ПОГИБЕЛЬ.
Она решила, что ее глаза играют с ней дурную шутку, когда увидела, как дрогнули веки Итана.
— Итан! — на секунду их взгляды встретились.
Итан пытался вдохнуть, он явно прилагал все силы, чтобы что-то сказать. Женевьева склонилась над ним, ближе к его губам, и почувствовала его теплое дыхание на своей щеке.
— Я никогда не верил твоему отцу, который говорил, что Маг и Смертный не могут быть вместе. Мы бы смогли. Я люблю тебя, Женевьева, — он что-то вложил ей в ладонь. Медальон.
И так же внезапно, как его глаза открылись, они закрылись вновь, дыхание исчезло, грудь больше не вздымалась.
Женевьева еще не успела осознать произошедшее, как ее будто пробило электрическим током. Она чувствовала, как кровь бешеным потоком понеслась по венам. Должно быть её ударила молния. На нее обрушилась боль.
Женевьева с трудом стояла на ногах.
А потом все вокруг поглотила темнота.
— Господь Всемогущий, не забирай и ее тоже.
Женевьева узнала голос Иви. Где она? Запах вернул её к реальности. Запах сгоревших лимонных деревьев. Она попыталась произнести хоть слово, но в горле пересохло. Её веки затрепетали.
— О, Господи, спасибо! — Иви смотрела на нее, стоя рядом на коленях, в грязи.
Женевьева закашляла и ухватилась за Иви, наклоняя ее к себе поближе.
— Итан, он… — прошептала она.
— Мне жаль, дитя… Он ушел.
Женевьева наконец-то смогла открыть глаза. Иви подскочила так, словно бы увидела самого Дьявола во плоти.
— Господь Милостивый!
— Что? Что случилось, Иви?
Старушка тщилась объяснить увиденное:
— Ваши глаза, дитя. Они… изменились.
— О чем ты говоришь?
— Они больше не зеленые. Они желтые; желтые, как солнце.
Но Женевьеве было все равно, какого цвета стали её глаза. Она потеряла Итана, большие ничего не имело значения. Она зарыдала.
Непрекращающийся дождь превращал землю под ними в грязевое месиво.
— Вы должны встать, мисс Женевьева. Нам надо поговорить кое с кем из Мира духов. — Иви попыталась поставить её на ноги.
— Иви, я тебя не понимаю.
— Ваши глаза, я же предупреждала Вас. Я говорила Вам про эту луну, это не та луна. Мы должны узнать, что все это значит. Нужно поговорить с Духами.