Глава 27
Я сообщаю папе и Донне, что мне нужно уладить кое-какие дела в Салеме.
В принципе, я не лгу. У меня действительно еще остались вопросы в Салеме.
Мне нужно поставить в известность арендодателя, что мы с Норой разрываем договор аренды. Чтобы официально съехать из того свинарника под названием квартира, а также чтобы вывезти остатки мебели, которую я там оставила. Более того, мне необходимо вернуть Грейвсам обручальное кольцо.
Я не упоминаю, что собираюсь провести время с Джо. Мне и не нужно. Они в курсе, что всю последнюю неделю он провел в Сан-Франциско, и уже сами способны догадаться.
– Главное, не допускай, чтобы время, проведенное там, затуманило твой рассудок. – Папа с озабоченным видом стоит у двери, держась за ручку чемодана. Это его способ сказать: «Ради бога, не отворачивайся от нас снова лишь из-за того, что сохнешь по нему». Я слышу его мысли громко и отчетливо.
– Он хочет сказать, что не нужно чувствовать никакого давления, которое требует принятия того или иного решения. – Донна играет роль доброго полицейского, игриво подталкивая отца к этому же. – Мы рады, что ты решила возобновить учебу, и не важно, где ты будешь находиться.
Ренн стукается своим плечом о мое, направляясь к двери.
– Эй. Харе болтать. Папа, Донна, проваливайте. Я подброшу Эвер до аэропорта. Счастливо вам! Накупите нам подарков. Дорогих каких-нибудь. Всего хорошего!
Он захлопнул дверь перед их носом.
– Грубиян! – выкрикивает папа с другой стороны двери, и мы смеемся.
Ренн повернулся ко мне, весь такой деловой:
– Ты все собрала, сестренка?
Я киваю, похлопывая по туристическому рюкзаку, который держу в руках. Вылет папы и Донны состоится в международном аэропорту Окленда, так что мы не сможем поехать вместе.
– Ну наконец-то! Дом весь мой. Спасибо тебе, господь, за столь щедрый дар. – Ренн окрыляется и показывает на потолок.
– Неужели ты думаешь, что для того, чтобы дом оставался в твоем распоряжении, требовалось вмешательство всевышнего? – Я вскинула бровь.
Ренн вздохнул:
– Вот до такой степени мне с ними здесь было плохо, Эв. У этих людей, похоже, вообще нет личной жизни. Они всегда где-то поблизости.
– Для таких ситуаций есть свое решение, – замечаю я.
– Уже пришло одно в голову. – Ренн качает головой. – Я люблю их настолько сильно, что готов убить и выдать это за совместное самоубийство.
Я смеюсь в ответ:
– Я имела в виду, что тебе стоит снимать квартиру, болван.
– Что-что, простите? – Ренн откашливается, изображая потрясение. – Мы вообще-то живем в Сан-Франциско. В этом городе я даже не могу арендовать гребаный шкафчик.
По пути в аэропорт я спрашиваю:
– Ты расстался с той девушкой?
– Вообще, да.
– Как она это восприняла?
– Слишком хорошо для моего хрупкого самолюбия, – он проводит зубочисткой по рту. – Я думаю, это был ее тревожный сигнал. Она сказала мне: «Боже, мой любовник бросает меня. Неужели я достигла дна?»
– Кажется, она довольно смышленая, – откровенно говорю я. – Слишком она умна, чтобы тратить время на твой едва легальный зад.
Он хихикает:
– В итоге она решила разобраться с мужем. Они сильно поссорились и теперь пытаются восстановить свой брак. Она забросила занятия серфингом, потому что ее мужу неприятно, что ее учит парень, который знает, каково это – совать свой кирпичик в каждую дырочку на ее теле.
– Конечно, ты бы мог рассказать мне всю эту историю и без этих лишних подробностей в конце.
– Сто пудов мог бы, – соглашается Ренн. – Но тогда было бы неинтересно. Благо, муж согласился забыть секретаршу, с которой трахался. В другой же вселенной я бы сам подцепил эту секретаршу. Интересно, она горячая штучка? – он нахмурился.
– Возможно. Но пока ты в этой вселенной, будь добр, общайся с девушками своего возраста. Ну, ты меня понял, – я искоса посмотрела на него. – Когда я жила в Салеме, я переживала, что твой нескончаемый поток девушек вызван проблемами с мамой, возникшими из-за того, что ты лишился ее, еще будучи маленьким.
– И что ты теперь думаешь, о дорогой Фрейд? – Ренн с усмешкой выплюнул зубочистку в окно.
– Думаю, что ты просто недоразвитый идиот.
– Вот видишь? Восстановить со мной связь было отличной идеей, – он ударил меня по руке. – Теперь ты в курсе, что я бабник, а я в свою очередь узнал, что ты все еще та же унылая девушка, которая слишком много думает обо всем вокруг и имеет вкусовые рецепторы пятилетнего ребенка.
Мы с усмешкой смотрим друг на друга, пока машина медленно катится в пробке, ведущей в аэропорт.
– Но если серьезно, – Ренн почесывает свою щетину, – чем ты собираешься заняться после того, как будет установлено новое надгробие для мамы?
– Учиться буду, – категорично отвечаю я. Потому что это пока единственное, на что я решилась. Я не знаю, где я хочу жить, но я мечтаю изучать искусство и журналистику. Хочу воплощать свои мечты в жизнь.
– Надо же. И куда поступишь? – интересуется он у меня.
– Пока не знаю.
С одной стороны, Калифорния – это место, где живет моя семья. В случае плохого развития событий меня здесь подстрахуют. С другой стороны, я обожаю Массачусетс. Новая Англия – словно мой второй дом. Вдобавок там предлагается множество действительно замечательных учебных программ в области искусства. Кроме того, в Новой Англии проживает Джо. Вот он, мой кайф, который я жажду получить больше всего.
Ренн останавливается перед терминалом. Ему не обязательно выходить из машины. У меня только рюкзачок. Я и вернусь всего через пару дней.
– Берегите Локи, – я погрозила Ренну пальцем.
– Этот негодяй возомнил о себе слишком много. Не его, а меня надо беречь!
– Что ж, тогда берегите друг друга, – я быстро чмокаю его в щеку.
– Попробуй только обручиться за эти несколько дней, которые проведешь там! – Ренн окликает меня, пока я перебежками направляюсь к вращающейся двери. – Снова.
Я показываю ему средний палец и исчезаю в аэропорту.
Первым делом после приземления в аэропорту Логан я отправляюсь домой к Джемме и Брэду.
Вполне логично будет посетить их первыми, потому что это та задача, которая вызывает у меня наибольший страх, а я хотела бы поскорее с ней разделаться. Я потратилась на такси до их дома. Еще в самолете я написала Джемме сообщение и спросила, подходящий ли сейчас момент для встречи.
Джемма: Для встречи с тобой время всегда подходящее, Линн! Конечно! Приезжай.
Как только такси останавливается перед их домом, меня переполняет тревога. Я пару раз встречалась с Грейвсами после смерти Дома, но у нас всегда был своего рода тыл. В виде Сары, Джо, папы, Ренна, Норы или Кольта. Все они были здесь, чтобы подменять друг друга, когда разговор заходил в тупик. Теперь же придется встретиться с Джеммой и Брэдом в одиночку.
Я оставляю чаевые водителю и, переваливаясь с ноги на ногу, выбираюсь с заднего сиденья, прижимая к груди свой рюкзак. Дважды стучу в их дверь и по какой-то глупой причине молюсь, чтобы они не открыли мне. Джемма и сама не спешит открывать дверь, таким образом способствуя моей бессмысленной надежде. Но вот она здесь, еще более худая, чем я ее помнила. Ее кожа обтягивает кости, как паутина, и она выглядит усталой, но при этом все еще улыбается.
– Линн! Здравствуй. А ты неплохо выглядишь, дорогая.
Она тянет меня к себе в объятия. Оказавшись в них, я удивляюсь тому, что не расплакалась. Мне кажется, что я окончательно отвыкла от слез и горя. К тому же я с легкостью распрощалась с обручальным кольцом Дома. Да, я любила этого человека. Он тоже меня любил. Но это кольцо не означало того, что должно было означать. А именно, нас с Домом.
– Проходи. Проходи.
Брэд лавирует к двери, и тут я замечаю, что их прихожая заставлена коробками. Он тянется, чтобы обнять меня, а я стискиваю его в объятиях, улыбаясь. Если Брэд обнимает меня – это такое новшество, которое мне следует приветствовать. Интересно, стал ли он менее невозмутим, после того как ему напомнили о хрупкости нашего бытия?
– Что стряслось? Вы переезжаете? – я вхожу внутрь и следую за Джеммой на кухню.
Она отрицательно взмахивает рукой:
– Нет, нет. Джо привез вещи из квартиры Доминика. Нужно еще распаковать их.
– С удовольствием помогу, – искренне предлагаю я. Кто-то скажет, что это отстойно, но это будет не так тяжело, как если бы Джемме и Брэду пришлось делать это самим.
– Да ну что ты, – как только мы заходим на кухню, она ставит чайник. – Надо же чем-то заняться. Да и… знаешь, приятно вернуться в прошлое и вспомнить.
На ее глазах выступают слезы, но она не дает им пролиться. Я протягиваю руку через кухонный уголок, к которому она прислонилась, и беру ее за руку.
– Прекрасно вас понимаю, – отвечаю я ей.
– Джо рассказывал, что ты выручила его в Сан-Франциско. Он так обрадовался, что снова может писать. Очень мило с твоей стороны, – она быстро вытирает глаза.
Брэд заходит к нам на кухню и молча раскладывает чайные пакетики по кружкам.
– Ах, да, он меня и саму спас, – говорю я. – В буквальном смысле.
Кажется, что Джемма вот-вот скажет что-то еще, но затем она замотала головой, как бы избавляясь от неприятной мысли.
– Я тут испекла печенье с лимонным кремом, – она отталкивается от кухонного уголка, открывает пластиковый контейнер и раскладывает печенье на декоративной тарелке. – Тебе в чай одну ложечку сахара, верно?
Киваю в ответ, усаживаясь за стол. Джемма и Брэд подходят ко мне с чаем и печеньем, на их лицах нервные улыбки. Беру печенье и начинаю его жевать, удивляясь, что от него чуть ли не сводит скулы. С тех пор, как умер Дом, я перестала чувствовать что-либо на вкус.
– Мы хотели бы еще раз извиниться, – говорит Джемма, – за весь этот кошмар с Сарой. Не представляю даже, в каком неловком положении вы обе оказались в тот день. Могу лишь представить, насколько это усложнило и без того непростую ситуацию.