Здесь же литературный агент Джо Бьянка, а также еще один представитель издательства, который пришел с женой и просто гигантской стопкой книг, чтобы Джо их подписал.
Заметив моего бойфренда, они все встают с мест и хлопают. Наш столик собирает любопытные взгляды других посетителей ресторана. Затем я беру руку Джо и поднимаю ее вверх в знак триумфа, потому что это огромная победа, ведь ему удалось опубликовать свою собственную книгу. Он уже подписал контракт на подготовку еще одной книги с тем же издательством.
Газета New York Minute назвала эту книгу «пробуждающей воспоминания и просто невероятнейшей историей». The Flying Pen, еще одна газета, пишет: «Джозеф Грейвс – мастер повествования», а Books Tribune назвала роман «захватывающим и поистине незабываемым». Может быть, Джо слишком скромничает, чтобы видеть себя успешным автором, но я (в меру), объективный наблюдатель, могу с уверенностью сказать, что он уже на вершине успеха.
– Мне до сих пор не верится, что я сплю с литературным богом, в буквальном смысле этого слова, – пробормотала я Джо на ушко, пока мы направляемся к нашему месту за столом.
Он пожимает руки людям и шепчет в ответ сквозь натянутую улыбку:
– Сам не могу в это поверить. С кем ты мне изменяешь?
Я смеюсь и тяну его вниз к столу, чтобы он сел рядом со мной, но он остался стоять. Поднимаю на него глаза. Он берет бутылку вина, затем наливает бокал мне и бокал себе. После этого он поднимает свой бокал и стучит по нему вилкой, чтобы привлечь внимание.
– Будет тост? – спрашивает Брэд, вгрызаясь в приветственный багет, который ему подали.
– Обязательно должна прозвучать какая-нибудь речь. – Джемма вырывает из рук мужа остатки хлеба.
– Прошу тебя, скажи, что тост будет коротким. Я умираю с голоду. – Ренн демонстративно откинулся на спинку. – Моему организму все еще нужен Тихий океан. Кажется, будто за день ничего не ел.
– Терпение, друг. – Джо показывает на Ренна своим винным бокалом. – Да и монолога как такового не будет. Просто поделюсь с вами своими соображениями за минуту до того, как выйдет эта книга и меня официально объявят всенародным посмешищем.
Мы все ждем, что же он скажет. Книга «Навеки» посвящена Доминику. Это была его собственная идея. Как только мы пережили стадию гнева и разочарования, настал момент принятия и прощения. Не то чтобы Дому выпал шанс выпросить что-то из этого. Но, видите ли, прощать людей, которые причинили нам боль, – это совсем не про них. Скорее, речь идет о стремлении жить дальше. О том, чтобы отпустить обиды. О том, чтобы исцелиться, не завися от чужого пути.
– Давай уже, а то сейчас состарюсь, – отмечает Пиппа с мило фальшивой улыбкой, поднимая свой коктейль в качестве тоста. – Расскажи нам все-все подробности, Джо.
Джо смотрит на меня со своего роста и улыбается. При виде него у меня словно душа растет. Я так нами горжусь. Горжусь тем, что мы оба проделали нелегкий путь, чтобы оказаться здесь и сейчас. Мы все еще не достигли конечного пункта назначения, но куда бы мы ни пошли – все равно сделаем это вместе.
Он открывает рот, его глаза сосредоточены на моих.
– За последние два десятка лет со мной приключилось нечто сумасшедшее, и так было от начала и до конца. Много чего произошло. Но лишь одна вещь оставалась неизменной на протяжении всего этого времени. Именно благодаря ей все стало возможным, даже когда все было ровно наоборот. И эта самая вещь называется надежда. Именно она помогла мне понять кое-что важное. Единственное, что делает человека богатым, – это не его деньги, не его талант и даже не его связи. Все дело в надежде. Там, где присутствует надежда, там есть и жизнь. А там, где есть жизнь, возможно все. Своей надеждой я обязан одному необыкновенному человеку. И вот она сегодня здесь, с нами, и что-то мне подсказывает, что она пробудет здесь еще очень долго. И это прекрасно, потому что никто не знает, что может принести завтрашний день. Я же знаю лишь одно: завтра жизнь изменится. Не только моя. Но и жизнь Эвер в том числе.
Мы с Джо живем теперь в Сан-Франциско. Я учусь в Беркли. Изучаю там искусство и дизайн, а еще я открыла онлайн-магазин, где продаю эскизы, сделанные на заказ. Я отошла от проектирования надгробий, хотя и этим тоже занимаюсь по желанию. Также я рисую персонажей, карикатуры (особенно на рок-звезд) и многое другое. Никоим образом не рискую разбогатеть от этой работы, но это помогает избежать полного опустошения моего банковского счета. Есть что-то невероятно вдохновляющее в том, чтобы зарабатывать на жизнь тем, что ты любишь, поэтому я стараюсь благодарить жизнь за это.
Джо недавно уволился с работы грузчиком. Теперь он работает из дома. Что, в общем-то, прекрасно, поскольку я подолгу учусь, и кто-то должен быть дома, чтобы Локи мог смотреть на него с глубоким недовольством. Мы живем в крошечной однокомнатной квартире, но она наша, и мы ее любим.
Однажды, вернувшись в квартиру, я обнаружила на холодильнике стикер для заметок. На нем написано коротенькое указание.
«Съезди на кладбище, повидайся с мамой».
Текст написан Джо от руки. И это здорово, потому что я все еще слушаю подкасты о настоящих преступлениях и все еще парюсь, что кто-то собирается убить меня совершенно неожиданным образом.
Забираю ключи, целую Локи в макушку и еду в Халф-Мун-Бэй. За окном вечер пятницы, и на дорогах сплошные пробки. Я включила на стереосистеме песню Save a Prayer группы Duran Duran, потому что это была мамина любимая песня и, возможно, даже по сей день остается лучшей песней в мире. С тех пор как я переехала обратно в Сан-Франциско, я навещала ее каждые пару месяцев. У нас с ней прекрасные разговоры. Пускай из нас двоих говорю только я, но тем не менее все проходит замечательно.
Я сопротивляюсь желанию позвонить Джо по дороге туда. Зная его, он все равно не возьмет трубку. Таков недостаток язвительного и в основном отстраненного бойфренда. Я знаю, что я – любовь всей его жизни… но я также знаю, что он упрямый засранец.
Когда я приезжаю на кладбище, то обнаруживаю, что парковка опустела еще сильнее, чем обычно. Выбрав место, я выхожу из машины и иду к маминой могиле. Смотрю по сторонам, пока перехожу улицу. Я в замешательстве. Все выглядит так же, как в прошлый раз. Джо нигде не видно.
Я замираю у надгробия моей матери и внимательно изучаю новый дизайн, который сделала сама. Он невероятно детализирован. По форме надгробие теперь напоминает ее руку – ту самую, которая обнимала меня, вытирала мои слезы, тянула меня в безопасное место, когда я упала на рельсы, – и она выгравирована с точностью до последнего сантиметра и выглядит точно так же, как выглядела мамина рука в реальной жизни. Дизайн настолько уникален, вбирает в себя столько всего и сразу. Папа говорит, что у него постоянно о нем интересуются.
– Привет, мам. – Я сижу на траве возле ее могилы. – Не знаешь, где сейчас Джо?
Пусть даже она не отвечает, но я чувствую ее близость. Мотаю головой, закатив глаза.
– Нет, мы не поссорились. Он попросил меня приехать к тебе. Ладно, чего уж там!
Я достаю свой телефон, чтобы позвонить ему. Я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить, как вдруг слышу голос позади себя:
– Настал твой черед.
Я резко оборачиваюсь назад. Джо стоит там же, среди могил. Еще ни разу в жизни я не видела настолько прекрасного Грейвса. В полупальто и со взъерошенными волосами.
– Это как понимать? – Я полностью поворачиваюсь к нему. Для полноценного существования сейчас мне не хватает воздуха.
– Настал черед, чтобы спасти и меня.
– Каким образом? – Скорее всего, я уже знаю, как, но теперь хочу убедиться.
На его лице появляется душераздирающая улыбка, какой обычно улыбается мой Джо.
– Будь моей навеки, Эвер. Стань моей женой. Матерью моих детей. Тем человеком, с которым совместно подаю налоговые декларации. С тобой я хочу все. Пережить все самое плохое и хорошее. Все самое скучное и, наоборот, захватывающее. И все, что между этим.
Я уже знаю, о чем он собирается меня попросить, несмотря на то, что он не опускается на одно колено.
Даже если он не достанет кольцо из кармана.
Даже если мы оба замолкнем, как все те могильные плиты, которые нас окружают.
В другой вселенной мы бы поженились. И завели бы ребенка. Возможно, по ту сторону мира мама все еще была бы с нами. Может быть, даже сегодня, пока мы бы ужинали, она бы нянчилась с нашим ребенком. И ведь жизнь по ту сторону мира и правда существует. В котором мы с Джо пошли разными путями. В котором Джо прямо сейчас предлагает другой выйти за него замуж – возможно, какой-нибудь Пресли, а я в это время сижу в своей комнате, переставляю коллекцию альбомов и все еще ненавижу свою жизнь.
Существует так много версий реальности. Все они диктуются самыми незначительными решениями. Но сейчас я знаю, что сделала правильный выбор.
Я протягиваю руку между нами, раскрывая ладонь. Таким образом, уводя его за собой в мир благополучия.
– Что ж, тогда пойдем со мной, – произношу я, воздавая ему должное за все те годы, когда он спас меня от утопления. – В нашей истории есть еще одна глава, которую я хочу дописать.
Слова благодарности
Работать над данной книгой оказалось душераздирающе, но я счастлива, что написала ее, ведь она буквально вырвала меня из зоны комфорта. Перемены в жизни всегда пугают, но это единственное место, благодаря которому возможно развитие, особенно когда человек творческий. Выражаю огромную благодарность за поддержку и одобрение следующим людям, которые так помогли мне в непростом пути:
Тихуане Тернер, Ванессе Вильегас и Ратуле Рой за то, что раз за разом читали и перечитывали эту книгу. Ямине Кирки, Марте Бор, Саре Плохер, Панг Тео, Яну Касси – люблю вас до самого гроба. Отдельное спасибо Паркеру и Эве, которые скандировали «НЕТ, ТЫ СМОЖЕШЬ» каждый раз, когда я думала, что не смогу. Вполне возможно, что вы были правы.