— Ну, мистер ДиКотта, мы здесь.
— Конечно, мы здесь, миссис ДиКотта, — подмигнул ей Донни. — Еще не привыкла к этому?
— Думаю, никогда не привыкну, — засмеялась она. — Но мне одинаково нравится, — она наклонилась и поцеловала Донни, когда он выключил зажигание.
И радио продолжало играть.
Когда они разделились, они оба посмотрели на панель стерео.
— Это нехорошо, Донни, — сказала Порция ДиКотта. — Должно быть, где-то короткое замыкание.
Он кивнул.
— Черт побери, мне лучше сейчас его починить, милочка. Или у нас будет разряженная батарея, что будет плохо, поскольку я хочу отвезти тебя в тот ресторан в Нью-Престоне. Еда великолепна, гостеприимство — высшего класса, а вид такой, за который можно умереть. Ты можешь смотреть свысока на озеро Варамауг, и это действительно романтично.
Порция кивнула.
— Развирайся с машиной, а я сделаю кофе.
Донни вытянул руку, чтобы нащупать под панелью в салоне оборванный провод. Сверкнула крошечная искра электричества, и радио утихло.
— Молодец, — улыбнулась Порция, — теперь ты можешь помочь мне достать чемоданы.
Донни Дакота ничего не сказал. Он просто держал руку под приборной панелью, уставившись перед собой.
— Донни?
Ничего.
Порция потянулась, чтобы дотронуться до его плеча, и он развернулся к ней лицом. Порция увидела его глаза — не те красивые голубые глаза, в которые она влюбилась. Они были заменены двумя солидными шарами горящего фиолетового света, очень маленькие язычки электричества искрились из его слезных каналов.
Она не могла сказать ни слова, потому что он схватил ее голову и поцеловал ее в рот. Полно. Крепко. Но не со всей страстью.
Через секунду или две они разделились.
И теперь глаза Порции полыхали той же жуткой фиолетовой энергией.
Они без слов вышли из джипа и пошли к крыльцу, изучая ночное небо над ними, пока Донни не указал направо, на ярко горящую звезду, которая — как он знал бы, если бы был экспертом в таких вещах — не была видна человеческими глазами много веков.
Он и его новая жена подняли руки и посмотрели на звезду.
— С возвращением, — выдохнули они вместе.
Доктор смотрел вниз на Лондон.
— Понятно, почему тебе здесь нравится, Уилф, — сказал он старику, суетящемуся рядом с ним, разбирая холщовое сиденье для него. — Здесь ужасно… мирно.
Уилф Мотт кивнул.
— Я годами приходил сюда. Смотрел ночью на небо, когда я был в войсках. Я ориентировался по звездам так же, как по морским картам и всему прочему. Остальные парни думали, что я был сумасшедшим, но знаешь, Доктор, мы никогда не заблуждались. Ни разу.
Доктор улыбнулся пожилому человеку и сел на предложенное сиденье. — Спасибо.
Уилф сел рядом с ним и налил ему кружку чая из термоса. Доктор с благодарностью прихлебнул.
— Срывал раньше там немного лучшего чая у мистера Даниеля, — сказал Уилф. — Но ее милость поняла, и этому пришел конец. Проклятые врачи сказали ей, что я не должен к нему приближаться.
— Ужасная компания, врачи, — засмеялся Доктор. — Но они часто знают, как лучше, какими бы непопулярными это их не делало.
— Проницательно, — кивнул Уилф. — Сильвия изменит свое мнение. Наверно.
— Правда?
— Нет, — и Уилф захохотал. — Ни за что, приятель.
Доктор снова улыбнулся.
— Значит, у тебя со мной нет проблем?
— О, ты сделал мою Донну счастливой. Продолжай в том же духе, и ты будешь со мной в порядке. Хотя сделай что-то, что расстроит ее, и получишь от меня известие даже на Марсе.
Доктор выглядел удивленным этому.
— Сколько она тебе рассказала?
— Все. С самого же начала, — Уилф указал на телескоп. — Я был здесь наверху, смотрел в небо, когда она рассказала мне о тебе. Я сначала ей не поверил.
— Ну, никто не может тебя в этом винить.
— Правда в том, что я не думаю, что понимал все, что она мне рассказывала. Потом я увидел тебя после того дела с жиром, летящим по небу, Донна махала мне сверху, и я понял, что все это было правдой. Она держит меня в курсе, когда может. Открытки, электронные письма. Странный подарок. До сих пор не знаю, что делать с Верронской медалью. Или что именно такое Верронская медаль!
Доктор ухмыльнулся.
— Чудесная раса, верронцы. У них замечательные воздушные войска. Абсолютно бесполезные, они не сражались на войне несколько тысячелетий, но их воздушные войска — их самое похвальное достижение. Это почти как если ты кому-то посылаешь цифровой запоминающий осциллограф на три миллиона фунтов.
Доктор пожал плечами.
— Подожди, когда она ее тебе послала, откуда она ее взяла и как вообще дала ее тебе?
Уилф почти отшатнулся от шквала вопросов.
— Не имею ни малейшего понятия. Ты не хочешь ее вернуть, ведь так? Я имею в виду, она не была украдена? Донна ничего не крала с тех конфет у Вулисов, когда ей было восемь. Мы заставили ее вернуть их, извиниться и все такое.
— Нет, нет, сомневаюсь, что она ее украла. Верронцы очень щедрые. Я просто хочу знать, где она встретилась с веронцем.
— Мне очень не хочется думать, что за моей девочкой не присматривают как следует, Доктор, — сказал Уилф, поднимая бровь.
— Гелиос 5, — сказал Доктор. — Не иначе. Или на Илюме. Я люблю Илюм, и Донне понравился — очень космополитический. Или, может быть, из «Мулен Трэ Руж». Там был уличный рынок. Или это было в тот день…
— В любом случае, — перебил его Уилф, — мы пришли сюда не просто так.
— По другой причине, нежели чем твое желание проверить, каковы мои намерения по отношению к твоей внучке? И дать моей левой щеке шанс остыть.
Уилф засмеялся.
— О, это Сильвия так делает, а не я. Я знаю, что ты благородный. И еще я знаю, что Донна может в этом отношении о себе позаботиться. Любое бесчестие с твоей стороны, и ты никогда не услышишь конца этого. В буквальном смысле.
Доктор подумал об «эй» и решил, что да, Уилф действительно очень хорошо знал свою внучку.
Уилф отрегулировал телескоп.
— Посмотри сюда.
Доктор посмотрел и увидел звезду. Крошечную шпильку света, вибрирующую так часто, что, казалось, она исчезает.
— Нравится? 7432МОТТ, — гордо сказал Уилф.
— Извини, — сказал Доктор, снова посмотрев на него. — Ее назвали в честь тебя?
— Я ее открыл. Я соединил узловой модуль. Вскоре после этого я открыл эту звезду. КПО дают мне ужин завтра вечером.
— Я ничего не знаю об узловых модулях, — сказал Доктор.
— Ну, узловой модуль — это… — начал Уилф, но Доктор отмахнулся.
— Я шучу. Я знаю, что такое узловой модуль. И мне до смерти интересно, Уилф, что у тебя есть звезда, названная в твою честь, и счастлив, что Королевское Планетарное Общество устраивает тебе веселую вечеринку. И я готов поспорить, ты купил новый галстук и все в таком роде. И мне так жаль вносить ложку дегтя в твою бочку меда, но я только что обнаружил, что есть другая новая звезда, прямо там. Она невероятно яркая, как раз слева от меча Ориона.
Уилф наклонился и отодвинул Доктора в сторону.
— Там?
— Нет, там.
— А, там. Да, нам всем она тоже нравится. Она очень симпатичная.
— Да, очень симпатичная. Очень симпатичная новая звезда, ярко сияющая в созвездии, которое не должно быть где-то поблизости. Дело в том, что звезды такой величины и блеска не появляются просто без уважительной причины.
— Блеск? Это специальный термин?
Доктор бросил взгляд на Уилфа.
— Для меня достаточно хорош.
— Я только знаю, что, видимо, все, кто говорил о ней, называет такие звезды хаотичными телами.
Доктор секунду-другую подумал, потом пожал плечами. — Правда? Это для меня новое.
— Так это называют в газетах.
Доктор кивнул.
— А, ну, если газеты это говорят, это наверняка правда, потому что кто же будет спорить с таблоидами.
Он взглянул вверх, на нечто в небе.
— Хаотичные тела. Хорошее описательное название, они правы.
Доктор положил руку на плечо Уилфу.
— Но знаешь — кого это волнует? У тебя есть звезда, гораздо меньше волнующая звезда, названная в твою честь, и я очень горд.
— Спасибо. Я рад, что ты так сказал, потому что ты разрешил для меня мою проблему.
— Что это за проблема?
— Мне нужен кто-то, чтобы отвезти меня в Воксхолл.
— Зачем?
— На ужин.
— С кем?
— С обществом.
— Когда?
— Завтра вечером.
— Как?
— На ТАРДИС.
— Да, потому что это и случится.
— Ну ладно, тогда на метро. Сильвия думает, что я не могу пойти сам. Я имею в виду, мне хорошо сидеть на холодном влажном участке каждый вечер, что разрушает…
— Так Сильвия не хочет, чтобы ты выходил поздно вечером, правильно?
— Я хочу сказать, я не потеряюсь, Доктор, но она в последние дни становится покровительственной и сумасшедшей. С тех пор, как она потеряла Джеффа. И с Донной, которая так далеко. А теперь и Нетти…
— Знаешь, что, Уилфред Мотт, я был бы рад сопровождать тебя на ужин в Воксхолл. На такси — насколько это превосходно? Я не ел в КПО с тех пор, как Бернард и Паула взяли меня туда в 1969 году посмотреть на высадки на Луну. Они до сих пор готовят тот пудинг с шоколадной патокой?
— Не знаю. Я никогда там раньше не был.
— Тогда завтра вечером, Уилфред Мотт из Чизика, предполагаю, меню за сорок лет не изменилось и думаю, мне в Королевском Планетарном обществе ничего не грозит, а ты испытаешь кулинарное удовольствие.
Доктор в последний раз посмотрел на тревожно яркую новую звезду, которая не была 7432МОТТ, в телескоп.
— Действительно, хаотичное тело.
— Хотя она и красивая, — пробормотал Уилф.
И оба мужчины вдруг поежились. Как будто кто-то ходил по их могилам.
По могиле целой планеты.
— Прекрасный хаос, — тихо сказал Доктор.
Суббота
Кейтлин стояла в ожидании у терминала 5 в аэропорту Хитроу, ожидая рейсов, которые иногда шли к терминалу 2. Он в настоящее время сносился, готовый к Восточному терминалу, который заменил бы тот, в который приходили европейские рейсы. Она встречала разные прибывающие рейсы, включая один, который должен быть представлен в международном аэропорту Кеннеди в полдень и который прибыл перед европейскими. Она смотрела на огромный реактивный самолет 787-9, прибывающий на посадку; солнечный свет блестел на его новом фюзеляже, когда он медленно полз к остановке, преж