Причина, по которой я здесь — снова — проста.
Сегодня вечером мы проиграли выездную игру.
«Гадюки» потеряли чистую победную серию. Проиграли чертовым «Стантовским Волкам».
Сказать, что боевой дух команды на нуле, было бы преуменьшением.
Это было следствием целого ряда неудачных обстоятельств.
Во-первых, я был не сосредоточен, и хотя мое тело было на льду, мой ум был далеко вне игры.
Безупречная дисциплина, которую я оттачивал более пятнадцати лет, начала давать трещины, и на фундаменте появились небольшие расколы.
Во-вторых, возможно, это было из-за отсутствия моего решительного лидерства, но остальные члены команды тоже запутались и с трудом сдерживали «Волков», особенно их капитана.
Осборн игрался с нашим командным духом и уделял особое внимание Престону, блокируя и даже нападая на него, пока наш левый нападающий не начал задыхаться. Как одержимый, Осборн сделал Престона своей мишенью и безжалостно атаковал его, как будто мой друг был единственным игроком «Гадюк» на льду. И это, оглядываясь назад, заставило Джуда вступать в драки чаще, чем обычно — он всегда очень защищал Престона, с тех пор как мы были детьми.
В-третьих, обычного хладнокровия Престона не было и в помине. Он продержался первый период, но в конце концов поддался стычкам и тому, что Осборн шептал ему каждый раз, когда сбивал с ног. В третьем периоде Престон не выдержал и отправил Осборна в борт, который разлетелся на куски.
Единственной реакцией Осборна был злобный смех.
Это был первый раз, когда Престон сознательно прибег к насилию во время игры. Хотя он не против убийств, он считает, что насилие в хоккее недостойно его, а те, кто полагается на свои мускулы, — просто крестьяне.
Даже в реальной жизни Престон часто делегирует выполнение заданий обширной сети частных телохранителей своей семьи, категорически отказываясь пачкать руки, если задание недостаточно интересное.
Но он совершил элементарную ошибку, которая привела его к пяти минутам на скамейке штрафников, что в значительной степени стало причиной нашего поражения.
Эти пять минут игры в большинстве своем были жестокими, и Осборн не забывал махать Престону каждый раз, когда забивал гол. Болельщики «Стантовских Волков» были в восторге от Осборна, кричали и скандировали его имя, как будто он был их Богом.
Даже после того, как Престон вышел из бокса штрафников, он был практически бесполезен. Осборн уже залез ему в голову, так что мы заведомо проиграли.
Джуд и я держали оборону, поэтому нас не разгромили полностью, но все равно мы проиграли.
Я плохо переношу поражения.
Я не проигрываю. Точка.
Все мое воспитание было направлено на то, чтобы научить меня, что такие люди, как мы, не проигрывают. Мы всегда на стороне победителей.
Каждый раз, черт возьми.
Естественно, мой отец был недоволен и, чтобы выразить свою ярость, запер меня в моем собственном аду.
Темная комната в подвале нашего дома, потому что, да, у Гранта Девенпорта есть камера пыток, где он может учить своего ребенка дисциплине.
Все началось прямо здесь, до того как интернат взял на себя эту традицию. После того как я закончил школу, это место снова стало моей тюремной камерой.
Я подвешен за запястья, закрыв глаза, на мне только джинсы, а пальцы ног едва касаются холодного, сырого пола.
Время от времени потолок надо мной открывается, и на меня льется ледяная вода, чтобы я не заснул.
Пару лет назад я впал в состояние гипотермии[4], но врач Гранта спас меня. Иногда, когда он действительно разочарован во мне, он бьет меня электрошокером так, чтобы причинить боль, но не убить.
Раньше я боялся наказаний. Я напрягал мышцы и сопротивлялся. Но это только продлевало страдания, поэтому я научился терпению.
Дисциплине.
Закалив свой дух, я научился не обращать внимания на то, что он мне делает.
Стихия, тьма, напряжение мышц — все это нормально.
Хотя время, проведенное в этой комнате, невозможно сосчитать, я обычно провожу здесь ночь и меня выпускают утром перед тренировкой или открытым катанием. Грант не может позволить внешнему миру упустить своего золотого мальчика, особенно после того, как я стал звездой хоккея.
Он считает мои победы само собой разумеющимися, а поражения — оскорблением его чести.
Обычно я использую это время, чтобы подумать о следующих шагах, которые мне нужно сделать, чтобы уничтожить его, разрушить его наследие и разбить его жизненные достижения.
Но моя голова занята другими мыслями и постоянно возвращается к тому дню, когда я трахнул Далию как животное и потерял последнюю каплю самоконтроля.
Я хотел трахнуть ее и унизить. Использовать и выбросить, как в первый раз.
Это должно было быть демонстрацией силы, чтобы она поняла, кто здесь главный.
Но она принимала все, что я ей давал, и получала от этого удовольствие. Она стонала. Ее внутреннее животное столкнулось с моим, идеально вписавшись в мои самые извращенные желания.
Даже в самых смелых мечтах я не думал, что встречу кого-то, кто разделяет мою развратную душу.
Поэтому я никогда не показывал эту сторону себя. Даже не думал об этом.
Но с Далией? Это произошло слишком естественно.
Она осмелилась поцеловать меня. Впилась в меня своими маленькими когтями и прижалась ко мне. Даже потребовала этого.
Как будто она имела на это право.
И тогда всякое подобие рациональности разлетелось в прах. Я потерял полтора десятилетия дисциплины за долю секунды.
И вот так я поддался своей инстинктивной первобытной стороне.
Мои губы дрожат, как будто я все еще чувствую ее вкус на языке.
Чертовски раздражает, как такая крошечная женщина с сомнительными намерениями может разрушить мои барьеры и размыть мои стены одним своим существованием.
Нет. Не раздражает.
Это опасно.
И что самое ужасное?
После той встречи она исчезла из моей жизни.
Ну, не совсем, но с тех пор, как я дал ей свою куртку, чтобы она прикрылась, вывел ее из особняка Армстронгов и отвез в общежитие, она меня игнорирует.
Ее сообщения в лучшем случае сухие, и она всегда находит способ меня избегать.
На следующий день я увидел, как она хромает на пути в аудиторию, и, как джентльмен, поинтересовался, все ли с ней в порядке.
Кейн:Ты хромаешь.
Ладно, это не было совсем как «поинтересовался», но она поняла, о чем я. Или нет. Потому что ее ответ был не таким, как я ожидал. Не то чтобы я знал, чего ожидать.
Далия:Спасибо за наблюдательность, Шерлок.
Кейн:Ты поранилась?
Далия:Это ты виноват, козел. Я едва хожу.
Кейн:Было настолько хорошо, да?
Далия:Было НАСТОЛЬКО плохо.
Кейн:Ты кончила трижды, дикий цветок. Не думаю, что все было так плохо. К тому же, ты не использовала стоп-слово.
Она лишь прочитала мое сообщение.
Обычно я бы не обратил на это внимания, но я прищурился и оставил все как есть. На следующий день я снова ей написал.
Кейн:Ты перестала хромать?
Далия:А если нет? Поцелуешь, чтобы прошло?
Кейн:Могу попробовать. Приходи ко мне сегодня вечером.
Далия:Нет, спасибо. Я не в настроении умирать.
Кейн:Я не буду тебя трахать. Не волнуйся.
Далия:Нет. Я на это не куплюсь.
Кейн:Избегать меня — не решение того, что творится в твоей голове.
«Прочитано». Снова.
В этот момент мои брови почти поднялись до линии роста волос, но я дал ей пару дней, чтобы она успокоилась.
В ее жизни, похоже, не произошло ничего нового.
Я знаю это, потому что следил за ней. Она всегда очень занята учебой, студенческими проектами, подработкой и наблюдением за сестрой в конце дня.
Еще у нее есть привычка долго задерживаться в лаборатории.
Кейн:Твоя истерика закончилась?
Далия:Я не устраивала истерику, но если хочешь, я с удовольствием тебе ее организую.
Кейн:Лучше приезжай ко мне.
Далия:Я занята.
Кейн:Не заставляй меня приходить в твое общежитие и терроризировать твою соседку.
Далия:Сюда не пускают посторонних.
Кейн:Мило, что ты думаешь, будто в этом городе есть место, куда я не могу попасть.
Далия:Просто оставь меня в покое, Кейн. Мне сегодня нужно работать допоздна.
Кейн:Тогда брось эту ерунду с минимальной зарплатой. Я устрою тебя в медицинскую команду на оплачиваемую стажировку. С утроенной зарплатой. Можешь начинать через два дня.
Далия:Типичные богачи. Разбрасываются деньгами и надеются, что это решит все проблемы.
Кейн:Я не надеюсь. Я знаю, что они все решат. Кстати, разве ты не хотела работать в медицинской команде?
Далия:Это было до того, как я поняла, что не хочу больше проводить время в твоей компании.
Кейн:Очень смешно. Я все устрою, так что ты будешь выполнять больше наблюдательную и административную работу.
Далия:Почему именно ее?
Кейн:Чтобы ты не прикасалась к другим игрокам. Я исполнил твое желание, так что ты должна меня поблагодарить.
Далия:Спасибо, мой повелитель, но я отказываюсь. Я предпочитаю зарабатывать деньги честным трудом.
Кейн:Я не предлагал тебе воровать. Хватит нести чушь про гордость бедных и упрямство ради упрямства. Если предоставится возможность, не упускай ее. Я думал, ты не хочешь быть аутсайдером, но ты сама выбираешь эту роль.
Далия:Ты закончил читать мне нотации?
Кейн:Черт возьми, ты самое раздражающее существо на планете.