— Какая же ты злобная маленькая стерва, — я не спеша расстегиваю джинсы и освобождаю свой твердый член. — Ты кажешься злой, но я этого не чувствую.
— Я тебя, блять, убью! — она бьет, кусает и даже тянет меня за волосы, вкладывая все свои силы в попытки причинить мне боль.
Она впивается своими маленькими когтями в мою рубашку и царапает мне кожу.
Далия не останавливается, даже когда я хватаю ее за бедра и поднимаю с пола, а ее ноги бьют по воздуху, а руки машут во все стороны. Я усаживаю ее на столешницу и срываю с нее джинсы, а ее кроссовки при этом отлетают в сторону.
— Это все, на что ты способна? — я сжимаю ее волосы в кулаке и поднимаю ее лицо, улыбаясь. — Я думал, ты куда больше меня ненавидишь.
Она открывает рот, и я плюю ей прямо в него.
Далия замирает, ее щеки покрываются красным румянцем, но она глотает.
Ее пальцы впиваются в мои волосы, она кусает мою нижнюю губу. Кожа растягивается и разрывается под ее зубами, но я едва чувствую боль, когда она прижимает свой язык к моему.
Во мне что-то ломается.
Я пожираю ее, кусая ее губу, смешивая нашу кровь в симфонии жестокого желания.
— Трахни меня, как будто ты меня ненавидишь, — шепчет она, тяжело дыша у моего рта.
— Осторожно, — шепчу я в ответ. — Иначе ты не сможешь ходить неделю.
Мой маленький дикий цветок облизывает мою нижнюю губу, а затем всасывает ее между своими, прежде чем отпустить.
— Обещания, обещания.
— Я буду использовать тебя, как грязную шлюшку, — мои пальцы сжимают ее бедро, когда я вхожу в нее с такой силой, что она отъезжают по столешнице назад.
Ее стон раздается в воздухе, и она цепляется за края моей рубашки, как за спасательный круг.
Ее голова откинута назад, и гладкая шея блестит от пота в тусклом свете. Я наклоняюсь и кусаю ее за точку пульса на шее.
Ее вкус взрывается на моем языке, как мое любимое блюдо, и я впиваюсь зубами, глубоко посасывая, в такт моим сильным толчкам.
— О боже, да… да… — она широко раздвигает ноги, давая мне больше доступа, а ее рука скользит под мою рубашку, царапая мне спину.
Она может меня царапать.
Главное, чтобы не было никаких нежных поглаживаний и какой-нибудь другой отвратительной сентиментальной ерунды, как в прошлый раз.
— Тебе нравится, когда тебя трахают как животное, да? — я вытаскиваю член до конца, а затем снова вхожу в нее. — Тебе нравится, когда тебя используют?
Она кричит, ее тело содрогается вокруг моего.
— Заткнись… лучше двигайся сильнее…
— Какая жадная шлюшка.
Я выпрямляюсь во весь рост, прижимаю ее к столешнице, срываю с нее рубашку и сдвигаю лифчик, обнажая ее упругие груди.
Под таким углом я проникаю в нее еще глубже, погружаясь в нее с грубой силой.
Далия пытается справиться с моими толчками, но не может, поэтому царапает меня везде, до куда может достать руки, спину, живот.
Ее стоны хриплые и гортанные, ее влагалище растягивается и поглощает мой член, как будто оно создано для меня.
Далия создана для меня.
Ее тело принадлежит мне.
Ее стоны принадлежат мне.
Даже ее жестокость, блять, принадлежит мне.
Я сжимаю ее рубашку, и она рвется в моей хватке, поэтому я обхватываю ее горло рукой и чувствую вибрацию ее голосовых связок при каждом стоне, когда она глотает.
— Ты любишь, когда душат тебя, — я постепенно сжимаю руку. — А твоей киске нравится сжимать меня.
Она злобно смотрит на меня и царапается, явно разрывая кожу, и я смеюсь.
— Ты кончаешь, я прав?
— Пошел ты… — ее слова эхом раздаются в приглушенном стоне.
— Ты строишь из себя такую крутую, но ты шлюшка для моего члена, дикий цветок.
Я выхожу, а потом ударяю по ее чувствительному месту.
Ее глаза закатываются, и все слова как будто улетучиваются из ее головы.
Я снова ударяю.
— Кончи для меня, — я отпускаю ее бедро и кружу вокруг ее клитора. — Покажи мне, кто твой хозяин.
Бедра Далии дергаются, и я должен напоминать себе, что использую ее только для секса.
Что это не противоречит моим правилам и не означает потерю контроля, это всего лишь удовлетворение базовой потребности секса.
Но черт возьми, я не могу игнорировать, как чертовски потрясающе она выглядит, когда кончает на моем члене.
Ее стоны становятся более громкими, кожа покраснела и покрылась потом, а ее влагалище сжимает мой член, доводя меня до оргазма. Я всегда на грани него, когда рядом с ней.
А самое худшее?
Теперь она ласкает меня.
Втянула когти и скользит пальцами по моей спине, по бокам, гладя все шрамы, к которым никто не должен приближаться.
К черту это.
К черту Далию Торн и ее противные прикосновения.
Я отпускаю ее клитор и убираю ее руки с моей талии, держа оба запястья в одной руке, пока трахаю ее.
Ярость закручивается внутри меня, пока не остается только зверское, примитивное желание доминировать.
Глаза Далии расширяются, ее руки сжимаются в моей хватке.
Я не знаю, возбуждена она или напугана, или и то, и другое, но мне все равно.
Ей следовало продолжать царапать меня, а не трогать, как будто мы что-то еще кроме этого извращенного сосуществования.
Я сдавливаю ее горло, пока ее киска не сжимается.
— Кейн… — выдыхает она. — Кончи… в меня…
— Блять!
В последний момент я выхожу из нее и кончаю ей на живот и грудь, моя сперма блестит на ее коже.
Черт возьми.
Если бы она этого не сказала, я бы наполнил ее киску своей спермой и насладился этим.
Я бы нарушил свое второе правило.
Первое никакого секса без презерватива, но оно пошло к черту, когда я впервые трахнул эту раздражающую женщину.
С тех пор я не могу смириться с мыслью, что не почувствую, как ее стенки растягиваются и сжимаются вокруг моего члена. Поэтому я пообещал себе, что не буду кончать в нее.
Никогда.
Но только что я чуть не сделал это.
Даже с нетерпением ждал, когда смогу наполнить ее своей спермой.
Далия это чертова заноза в моей заднице и единственная вещь в моей жизни, для которой я не могу найти решения.
Я отпускаю ее и отстраняюсь, тяжело дыша.
— Почему… — она сглатывает, выглядя такой чертовски моей, голой лежа на столешнице, покрытая моей спермой. — Почему ты не можешь кончить в меня?
— Заткнись, блять.
— Почему тебе не нравится, когда я тебя трогаю?
— Я сказал, заткнись, Далия.
— Ну, прости. Я не думала, что быть партнерами по сексу означает отсутствие разговоров. В следующий раз давай более хорошие инструкции.
Я не могу ее убить.
Скрежеща зубами, я натягиваю свои джинсы, заправляю внутрь член, подхожу к холодильнику, который перестал пищать, беру бутылку воды и бросаю ее рядом с ней.
Она не шевелится, но ее опущенные глаза следят за каждым моим движением.
Я беру телефон, включаю свет, иду в гостевой санузел и набираю горячую ванную.
Когда звук воды наполняет комнату, я проверяю телефон.
В групповом чате «Логово змей» я вижу несколько непрочитанных сообщений. Очевидно, название чату дал Престон.
Джуд:Что за хрень ты устроил, Прес? Слышал, ты трахнул подругу своей мачехи?
Престон:Слышал, ты устроился на подработку стал сталкером?
Джуд:Да что с тобой не так?
Престон: Я думал мы рассказываем о новых хобби друг друга?
Джуд:Это потому, что ты вчера не смог справиться с Осборном?
Престон:Еще раз произнесешь это имя в моем присутствии, и я тебя глотку перережу:)
Джуд:Серьезно? Ты пропустил тренировку и устроил драку в доме Армстронгов только из-за вчерашнего вечера? @Кейн Девенпорт надо привести этого ублюдка в сознание, пока еще есть такая возможность.
Престон:У меня все под контролем. Но если увижу тебя, могу разорвать на куски, здоровяк. Будь начеку.
Джуд:Я?
Престон:В следующий раз не начинай драться только потому, что меня кто-то ударил.
Джуд:Я ВСЕГДА так делаю. Что за херня?
Кейн:Это потому, что Осборн сказал, что Престон принц-неженка, который не может даже защитить себя. Он выставил его слабаком. Наверное, поэтому Прес сошел с ума и вцепился ему в горло.
Престон:*Кейн добавлен в список смертников*
Джуд:Провокатор поддался на провокацию?
*Престон вышел из группового чата*
Я качаю головой, убираю телефон в карман и вешаю халат на вешалку.
Когда я выхожу в коридор, мой нос наполняет аромат Далии, и член снова приходит в режим готовности.
Блять. Это проблема.
— Можешь принять ванну, а потом уйти, — говорю я из коридора.
Ответа нет.
Я возвращаюсь на кухню.
— Тебе помочь встать…?
Я замираю, когда вижу, что она спит. На столешнице. В том же положении, в котором я ее оставил.
Ее грудь поднимается и опускается, и она тихонько посапывает.
Я не могу удержаться и убираю с ее лба несколько влажных прядей, обнажая ее спокойное лицо.
Блять.
Она прекрасна.
И она вся моя.
Когда я беру ее на руки, меня охватывает тревожное чувство, что она испортит мою жизнь во всех смыслах.
Если, конечно, уже не испортила.
Глава 22
Далия
Я ничего не нашла.
Несмотря на мои попытки изучить медицинские карты «Гадюк» и найти чье-либо подозрительное отсутствие в период, близкий к дате нападения на Ви, они настолько аккуратны и чисты, что найти какие-либо несоответствия оказалось просто невозможно.
За неделю с момента начала этой работы мне удалось собрать ДНК большинства игроков, включая Престона, и все они оказались отрицательными.
Я снова вернулась туда, откуда начинала.
Я думала, что смогу собрать какие-то улики о нападении на Ви, но это оказалось невозможным.