— Именно. — Рафаэль выпрямляется и поворачивается к пожилому мужчине в очках. — Это Баччо Альбини, владелец бутика. Он позаботится о тебе и подберет все, что тебе нужно.
— Конечно. Девушки помогут вам выбрать размер, — говорит владелец, указывая на трех женщин в приталенных серых платьях, стоящих у старинной белоснежной кассы. Они выглядят почти царственно, скромно сложив руки перед собой, но их взгляды выдают недоумение. Каждая из них смотрит на меня так, словно я — трехголовый инопланетянин. Похоже, у них не так много клиентов, одетых только в мужскую рубашку, которая в десять раз больше нужного размера.
— Эм… Спасибо, — отвечаю пожилому мужчине и направляюсь к стеллажу с блузками.
Через пятнадцать минут я оказываюсь в роскошной примерочной. В центре, на круглом ковре, расположены белый шезлонг и два кресла в викторианском стиле — элегантный уголок для отдыха.
— Вы уверены, что не хотите примерить что-то еще, мисс? — спрашивает продавец-консультант, держа в руках выбранную мной одежду.
— Уверена, — отвечаю с улыбкой, забирая у нее стопку, состоящую из двух пар джинсов, четырех блузок и пары туфель. — Спасибо.
Две другие продавщицы стоят позади нее с выражением, колеблющимся между растерянностью и ужасом. Мистер Альбини однако выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание.
— Вам не нравится наш выбор? — задыхается он, на его волосах блестят капли пота. — Уверяю вас, каждая вещь здесь исключительного качества. Мы гордимся тем, что продаем лучшую одежду во всей Сицилии. Позвольте показать вам наши дизайнерские платья. Только лучший тутовый шелк и аленсонское кружево из Франции.
— Все прекрасно, но сейчас мне больше ничего не нужно.
— Но… но господин Де Санти говорил, что вам нужно все. Двадцать с лишним пар брюк. Топы в тон. Обувь, подходящая к каждой комбинации. Платья. Возможно, несколько кардиганов. — Его тон меняется от чрезмерной озабоченности к откровенной панике. — Как я могу вернуться и сказать ему, что, кроме этих вещей, вы не нашли ничего, что вам бы понравилось?
— На самом деле мне не нужно ничего, кроме этого.
— Пожалуйста, мисс… — умоляет Альбини, скрестив пальцы перед собой. — Синьор Де Санти будет очень недоволен мной. Могу я хотя бы показать вам нашу коллекцию вечерних платьев?
Я качаю головой и выхожу из примерочной, похлопывая старика по руке.
— Я скоро вернусь.
Внешняя часть бутика впечатляет: она заполнена белыми деревянными стеллажами и стойками, которые гармонируют с антикварным прилавком, выставляющим лучшие образцы высокой моды. Сбоку расположена элегантная зона отдыха с большим кожаным диваном. Полагаю, здесь обычно ждут мужья, бойфренды или любовники, пока их спутницы делают покупки. Похоже, похитителям здесь тоже рады, потому что именно здесь я нахожу Рафаэля. Он прислонился к подушкам, раскинув руки по спинке дивана и положив одну лодыжку на противоположное колено.
— Что-то случилось, vespettа?
Я прищуриваюсь. Черт возьми. Почему он не мог выбрать что-то более банальное, вроде «красавицы» или «ангела»? Ненавижу такие прозвища.
— Мистер Альбини чуть не упал в обморок, потому что, похоже, я не смогу взять все товары из твоего списка. Он так напуган, что боюсь, у него может случиться сердечный приступ.
— Он просто боится, что я накажу его, если он не принесет тебе то, что нужно.
Я закатываю глаза.
— Я хочу, чтобы тебе было комфортно здесь, мисс Петрова. Если мои намерения будут нарушены из-за неспособности Альбини обеспечить должный сервис, я его накажу. Поэтому, — он кивает в сторону вешалок с одеждой, — лучше продолжай выбирать вещи, которые тебе нравятся. Что-то кроме бесформенных джинсов и мешковатых топов.
— Мне нравятся джинсы и мешковатые топы.
— Почему?
— Потому что… Я… Они мне просто нравятся, — отвечаю, отводя взгляд.
Я ненавижу бесформенные джинсы и мешковатые топы. Мне нравятся красивые платья, обтягивающие топы ярких оттенков, а также джинсы-скинни в сочетании с шелковыми блузками и туфлями на каблуках. Это именно то, что приносит мне радость. Особенно каблуки, ведь они помогают мне не чувствовать себя как Дюймовочка из сказки, которую мама читала мне в детстве. Жаль, что именно такой стиль заставляет людей воспринимать меня как пустоголовую бимбо каждый раз, когда я так одеваюсь.
— Ты же не хочешь, чтобы Альбини оказался в реанимации в такой прекрасный день?
— Ладно. — Я наклоняюсь вперед и указываю на него пальцем. — Но имей в виду: если ты купишь мне кучу дорогой одежды, это не сделает тебя более привлекательным для меня.
На губах Рафаэля появляется легкая улыбка, он подпирает подбородок рукой и с интересом наблюдает за мной, в его глазах сверкает веселье.
— Ты даже не представляешь, как этот маленький факт влияет на меня.
Уф. Я отворачиваюсь и направляюсь к вешалке с блузками, а глубокий смех Рафаэля звучит за мной. Просматривая ближайший ассортимент, я краем глаза замечаю мистера Альбини и трех продавщиц, которые заглядывают в слегка приоткрытую дверь примерочной, их головы сложены в ряд, как наклоненные лица эмодзи.
Рафаэль
Кажется, мой маленький хакер пытается отомстить мне, что я заставил ее покупать больше одежды в магазине… все, что есть в наличии ее размера.
Я складываю руки за головой и смотрю на море белых пакетов, расставленных на полу вокруг прилавка. Их, должно быть, не меньше пятидесяти. Василиса сделала Альбини счастливчиком, это точно. Не припомню, чтобы он когда-нибудь был так взволнован, как в этот момент, когда надевает ей двадцать третью пару туфель на каблуках.
— Думаю, это последняя, синьор Де Санти, — говорит Альбини, когда одна из продавщиц укладывает коробку в пакет.
— Еще нет. — Я поднимаюсь с дивана и подхожу к Василисе, которая выглядит как сдувшийся воздушный шарик на фоне белых пакетов с покупками. Когда два с лишним часа назад она начала выкладывать товары на прилавок, вид у нее был очень самодовольный. Она бросила на меня взгляд, который говорил: «Ты сам напросился», и одарила меня хитрой улыбкой. Наверняка она ожидала, что я ее остановлю. Когда я ничего не предпринял, Василиса продолжала выносить все новые и новые вещи, и ее лицо постепенно сменилось с веселого в измученное выражение. Теперь она выглядит просто усталой. Неудивительно, после почти трех часов примерки одежды и обуви.
— Не думаю, что у них есть что-то еще моего размера, — ворчит она.
— Ты забыла платье.
— Мне оно не нужно.
Я осматриваю магазин и останавливаюсь на витрине с изысканными платьями. В центре внимания золотое платье в пол. Квадратный вырез открывает плечи и вызывает ассоциации с вечной красотой и элегантностью. Обтягивающий лиф и длинные рукава украшены кружевом с замысловатым цветочным узором, а плиссированная юбка выполнена из однотонного шелка. Спереди, на правой стороне, имеется разрез, доходящий до верхней части бедра. Это платье одновременно изысканное и декадентское. Оно будет великолепно смотреться на любой женщине, а на этой — особенно, она будет выглядеть невероятно сексуально.
Как и пара черных туфель на шпильках с широким ремешком на щиколотке, украшенным золотой застежкой. Туфли стоят на небольшой подставке, но я уже представляю их на стройных ногах моей невольной гостьи.
— Альбини, — говорю я и киваю в сторону платья. — И туфли тоже.
— Они не подойдут, — бормочет Василиса, проследив за моим взглядом.
— Альбини подберет размер. Иди примерь.
Изящные зубки Василисы вгрызаются в нижнюю губу, причиняя ей легкую боль, пока она наблюдает за продавцами, снимающими платье с витрины. Ее глаза, сверкающие и полные удивления, излучают чистую невинность и жажду, как у ребенка, который мечтает о любимой конфете, но понимает, что не сможет получить ее, пока не доест свой обед.
— Хорошо, — шепчет Василиса и идет за Альбини, пока он несет платье в гардеробную.
Я жду несколько минут, а затем следую за ней. Хозяин встает у двери, сцепив руки перед собой.
— Это самая изысканная одежда, которую мы имеем, синьор Де Санти. Каждый стежок сделан вручную и прошит золотой нитью. Я уверен, что синьора…
Я поворачиваю ручку и вхожу в примерочную, закрывая дверь перед лицом Альбини. Шторы на дальней стороне задернуты, но между ними остается узкая щель. Подойдя, я мельком вижу Василису. На ее ногах сексуальные черные шпильки, а юбка платья немного задрана.
— Хм… Думаю, мне нужна помощь с пуговицами.
Я бросаю взгляд на продавщицу, которая как раз собиралась предложить свою помощь.
— Вон, — шепчу я.
Она напрягается, затем выбегает из комнаты, прихватив с собой двух других продавщиц.
— Ну, все не так плохо, как я предполагала. Всего на полфута длиннее, — продолжает Василиса из-за занавески.
Схватившись за две стороны тяжелой драпировки, я раздвигаю ее, открывая взору Василису, которая приподнимает юбку и осматривает подол.
— Но эти пуговицы сзади трудно… — она поднимает голову, ее глаза расширяются, когда она видит меня в своем пространстве, — застегнуть.
— Повернись.
Несколько мгновений Василиса не двигается, ее глаза цвета оникса смотрят в мои, потом она медленно поворачивается. Наши взгляды снова сталкиваются в зеркале, и я удерживаю ее глаза в плену, пока нахожу первую пуговицу у нее на спине. Она маленькая и круглая, и мне удается ее застегнуть лишь со второй попытки.
Это из-за моих больших пальцев?
Или это просто Василиса мешает мне сосредоточиться?
Я поднимаю руки к следующей пуговице, слегка касаясь кончиками пальцев шелковистой кожи вдоль спины Василисы. Она вздрагивает от моего прикосновения.
Это от страха?
Третья пуговица застегнута.
Снова дрожь.
Или это от неловкости, что кто-то вроде меня прикасается к ней?
Я ей не нравлюсь?
Я нежно провожу пальцами по ее коже, наслаждаясь длительным контактом.
Дыхание Василисы становится учащенным. Может, платье жмет? Это всего лишь кусок ткани, вряд ли подходящая компенсация, чтобы она обратила внимание на мои ухаживания. Может, больше украшений? Василиса так и не надела колье, которое я ей купил. Возможно, оно слишком тяжелое для носки на каждый день? Тогда браслет. Я загляну к ювелиру и посмотрю, что у него есть из последней коллекции.