— Мисс Каллиста, вы добрались!
— Да! Поднимайтесь же, чтобы я могла вас обнять!
Через пару минут Калли только этим и занималась. Обнимать Трея, это было так хорошо! Когда они отступили друг от друга, Трей озорно улыбнулся:
— Мисс Каллиста, вы стали такая маленькая!
— Я среднего роста! — возразила она.
— А мы, Адамсы, все выше среднего!
К сожалению, она действительно была самой маленькой из всех. В Вашингтоне Калли как-то этого не замечала. У нее екнуло сердце, она вдруг поняла, что всегда была в своей семье главной. Ей принадлежал дом, большую часть денег на содержание всех членов зарабатывала тоже она. Но все изменилось, включая роли в семье.
Пока Калли обнимала Трея, Гордон представился Джошуа и подал ему руку. Калли видела, что они обмениваются взглядами в типично мужском ритуале взаимного оценивания. Вроде они друг друга одобрили.
— Мисс Каллиста, вы тайком привезли сюда английского солдата? Он разговаривает точь-в-точь как вы, — произнес Джошуа.
Калли засмеялась и представила Гордона Трею. Он держался с Адамсами непринужденно, и это свидетельствовало о том, какую разнообразную жизнь он вел.
— Значит, вы спасли мисс Каллисту? — спросил Джошуа.
— Да. Один из ее родственников послал меня сюда, чтобы я нашел ее и убедился, что она в безопасности. — Он помолчал, и Калли вдруг поняла, что сейчас Гордон скажет то, что произведет эффект разорвавшейся бомбы. — А потом привез домой в Англию.
Глава 16
После его слов на всех лицах отразилось смятение, и Гордона это не удивило. Но он должен был объяснить ее семье ситуацию. Инстинкт защитника требовал, чтобы он схватил Калли и увез из этого города до того, как на него нападут объединенные силы британской армии и Королевского военно-морского флота. Но без ее желания он не мог это сделать. Калли нужно было объявить, чего она хочет на самом деле, и ему тоже.
— Вы собираетесь увезти ее от нас? — спросила Сара.
Было видно, что она и муж — метисы, и их отличала настороженность людей, рожденных и выросших в рабстве. Такой мужчина, как Гордон, уверенный, светловолосый, вполне мог оказаться их самым страшным врагом.
— Только если она сама этого захочет, — ответил он. — Если пожелаете, я могу всех вас взять в Англию, где у вас будет новая жизнь. Мы можем уехать завтра утром.
— Что за новая жизнь? — спросил Джошуа. — Работников в поле? Не бывать этому.
— Вы сами выберете, чем заниматься, а я со своей стороны обещаю обеспечивать вас, пока вы не встанете на ноги. Если захотите открыть свое дело, например, постоялый двор или столярную мастерскую, это можно устроить. — Гордон обвел взглядом присутствующих. — Молли, когда ты решишь выйти замуж, у тебя будет приданое. Трей, ты можешь поступить в университет или обучаться какому-то ремеслу. У вас у всех будет выбор.
Калли наблюдала за Гордоном, прищурившись. Она удивлялась, имеет ли он право давать такие обещания. Не решил ли он, что она будет готова выйти за него замуж, чтобы обеспечить своей семье все эти блага?
— Говорят, в Англии холодно и сыро, — сказала Сара, хмурясь.
— Да, — кивнул он. — Там холоднее, чем здесь, но не бывает такой ужасной жары, а зимы довольно мягкие.
Калли неуверенно добавила:
— Молли, ты же всегда хотела побывать в Лондоне. Я бы с удовольствием свозила тебя туда.
— Никогда туда не поеду! — заявил Трей. — Британия — наш враг! Я хочу их всех убить!
— Включая меня? — воскликнула Калли, потрясенная.
Он покраснел:
— Нет, конечно! Но вы же американка, как я. Не обязательно родиться в Америке, чтобы быть американцем.
Гордон видел по лицу Калли, что ее задели эти слова, и произнес:
— Эта проклятая война не нравится ни одному нормальному человеку. Ты можешь не любить войну, но при этом не считать, что любой и каждый с противной стороны заслуживает смерти.
— Наверное, вам эта война кажется глупой, однако Англии в ней нечего терять, кроме солдат и денег, — заметил Трей. — А Америка рискует всем.
— Да, ставки неравны, — согласился Гордон. — Англия расплачивается жизнями и деньгами, что само по себе плохо, а вот Соединенные Штаты рискуют потерять саму свою сущность. В этой стране есть рабство, в Англии — нет. Не следует ли учесть это соображение?
Немного помолчав. Трей покачал головой:
— Может в Англии и нет рабства, но их вполне устраивает, что оно есть в английских колониях, на Ямайке, например. Здесь я свободен. В Балтиморе свободных негров больше, чем в любом другом городе Америки. Это место мне нравится.
— Никто не обязан принимать решение прямо сегодня вечером, — улыбнулся Гордон. — Это огромная перемена и масса возможностей, тебе нужно подумать и обсудить все с родными.
Сара тихо промолвила:
— Мне бы хотелось побывать в Лондоне, но я слишком слаба и не могу уезжать так далеко от своей семьи. Мечтаю увидеть сына и его детей.
— Сына? — удивилась Калли. — Сюзанна не единственный твой ребенок?
Поскольку Сара была очень слаба, за нее ответил Джошуа:
— У нас есть сын Джошуа. Его назвали в мою честь. Он сбежал с Ямайки до того, как вы приехали на остров. Джошуа живет в Филадельфии, у него жена и трое детей, которых мы никогда не видели. Мы собрались съездить к нему после того, как закончится война. И кузены смогут познакомиться друг с другом.
Расстроенная и сбитая с толку Калли спросила:
— Почему вы мне о нем не рассказывали?
— В этом не было необходимости.
Выражение обиды на лице Калли стало еще более отчетливым. Гордон догадывался, что ее задело открытие, что она была в неведении о чем-то столь важном, ведь она считала, что они одна семья.
— Калли, нам нужно поговорить. Спустимся в контору?
Калли молча кивнула и двинулась в сторону лестницы.
— Мистер Гордон, — сказала Молли, — когда закончите беседу, приходите ужинать. Я купила вкусный пирог со свининой и сделала салат из моркови и картофеля.
— Спасибо за приглашение, возможно, я им воспользуюсь, но сейчас нам нужно кое-что обсудить.
Калли быстро спустилась по лестнице, Гордон догнал ее, когда она находилась уже в конторе. Калли прислонилась к стойке и скрестила руки на груди; вид у нее был такой, словно она готова кого-нибудь укусить, для начала хотя бы его. С ее изящной фигурой и точеным профилем Калли выглядела как рассерженный ангел.
— Твое предложение помочь Адамсам обосноваться в Англии зависело от того, выйду ли я за тебя замуж? — спросила она, прищурившись.
— Нет, — ответил Гордон. — Это две разных темы.
— Тогда почему ты сделал такое предложение людям, которые тебе практически незнакомы?
— Ты имеешь в виду, в чем моя выгода? — Он скопировал ее позу, скрестив руки, только прислонился к косяку, но выглядел при этом более расслабленно. — Я могу себе позволить помочь им обосноваться в Англии. Они хорошие люди и заслуживают шанса построить себе такую жизнь, о какой мечтают. К тому же, они не безразличны тебе, а ты не безразлична им. — Гордон нарочно не использовал слова «семья» или «любовь», поскольку подозревал, что сейчас оба эти слова скомпрометированы.
— Я считала их своей семьей, однако даже не знала, что у Сары и Джошуа есть сын и другая семья в Соединенных Штатах.
В ее глазах мелькнула боль. Вот почему он был рад, что утратил способность любить. Изгнанная из своей семьи, Калли создала новую, а теперь выяснилось, что для членов этой новой семьи она менее близкая, чем думала.
— Калли, они были рабами. Ты всегда воспринимала их как людей, как тех, кто для тебя важен, и ты их официально освободила, но часть их жизни прошла в условиях рабства и была им сформирована. Для рабов быть очень осторожными — вопрос выживания. Эта самозащита превратилась у них в глубоко укоренившуюся привычку.
— Но они были свободны уже три года, с тех пор, как мы переехали в Америку, — с грустью заметила она. — Неужели они не понимают, что я помогла бы им съездить к сыну и его семье?
Гордон нахмурился и пытался найти объяснение, которое звучало бы разумно для них обоих.
— Когда вы приехали в Вашингтон, ты была хозяйкой. Это ты дала им свободу, предоставила дом и работу, платила деньги. Да, ты была им другом, они тебя любили, но при этом у тебя была власть. Не рассказывать тебе больше, чем необходимо, — это нормально для них.
— А переезд в Балтимор нарушил эту схему. Мир перевернулся вверх тормашками, дети больше не дети, а их бабушка и дедушка превратились в самостоятельных личностей. — Калли печально улыбнулась. — Да, это болезненная перемена.
Несмотря на выражение боли в ее глазах, она адаптировалась к новому положению вещей на удивление хорошо. Многие женщины на ее месте сейчас бы рыдали и чувствовали себя обиженными.
— Они превращаются в бабочек, способных летать, — сказал Гордон. — Это хорошо.
— Да, но они улетают от меня.
— Так обычно и бывает с детьми, даже в нормальных условиях.
Калли вздохнула:
— А моя жизнь не нормальная. Я предполагала, что мы будем и дальше продолжать жить так, как последние три года, одной семьей. Но сейчас понимаю, что это изначально была временная ситуация. Поскольку была счастлива, я не заглядывала далеко в будущее. А теперь я туда смотрю и совершенно не представляю, что там.
— Ты уже бабочка, выбирай свой цветок! — небрежно бросил Гордон. — Но не старайся разом окинуть взглядом весь луг, полный цветов, это тебя запутает.
Калли улыбнулась:
— Хорошая метафора, но не знаю, как далеко ее можно продолжить.
— Ладно, давай начнем с этого. Отвлекись пока от мыслей о семье и подумай, где бы ты хотела жить? Здесь? Вернуться в Вашингтон? В Англию?
В ожидании ее ответа Гордон затаил дыхание. Калли нахмурила лоб.
— Мне многое нравится в Америке, но мои корни все-таки в Англии. Я бы выбрала Англию, будь все так просто. Я считала, что моя семья тут, но это не так, и теперь мне нужно многое переосмыслить.
— Суть твоих отношений с Адамсами не изменилась, — мягко промолвил Гордон. — Ты их любишь, а они любят тебя. Скоро ваши жизни не будут так тесно связаны, как раньше, однако вы все равно останетесь дорогими и самыми любимыми друзьями.