Несколько секунд иностранец молча смотрел на него, потомснова повернулся к морю, откуда накатывала туманная стена кольчона.
- Хорошо. Еще две минуты.
"Вакай, контакт. Координатор в канале. Прошу временнопередать мне контроль за твоим чоки. Необходимо использовать активные сенсорыдля зондирования чужих фантомов. Судя по визуальным наблюдениям, онисущественно отличаются от аналогичных конструктов в космосе".
"Вакай в канале. Ты с ума сошел? Посторонние рядом, и я немогу от них избавиться. Засветишь меня раньше времени".
"Поправка: запрашиваю частичный контроль - только надсенсорными блоками. Я задействую радар и гравилокатор. Они не заметны длясторонних наблюдателей".
"Тогда валяй. У тебя две минуты, потом я должен спуститься вубежище".
"Обратный отсчет включен".
- Еще две минуты, - повторил иностранец. - Потом уйдем.Ваген Эйлович...
Он замер.
- В нашу сторону целеустремленно перемещается не менее двухдесятков малых конструктов, - каким-то чужим голосом сообщил он.
Директор почувствовал, что по спине бегут мурашки. Онподошел к ограждению, наклонился вперед и пристально всмотрелся вдаль. Нет,ничего не видно.
- Малых? Сюда летят волюты? Тогда уходим немедленно! - онприобнял дрожащую Таню за плечи и повернулся к выходу на крышу. - Ну?
- Это не может оказаться совпадением. Я должен остаться.Забирайте Таню и спускайтесь в убежище. Немедленно!
- Но...
- Я взрослый человек, Ваген Эйлович! - раздраженно сказалиностранец. - Я могу сам отвечать за свои действия. Уходите, живо!
Директор скрипнул зубами. Идиот! Ну ладно.
- Пойдемте, Танечка, - он силой увлек за собой молодуюучительницу навстречу по-прежнему тарахтящему тревожному звонку. - Пойдемте.
Та судорожно вцепилась в него и не отпускала, пока они неспустились до третьего этажа. Там директор мягко, но решительно освободился.
- Таня, спускайтесь в убежище, - приказал он. - Мне придетсязаняться другими делами.
- Я боюсь одна! - почти прошептала та, умоляюще вскинуввзгляд.
Пытаясь найти слова ободрения, директор ласково провел рукойпо ее голове, словно успокаивая ребенка. На его счастье, снизу вдруг донеслисьвозбужденные детские голоса, и два мальчишки, на вид класса изтретьего-четвертого, через две ступеньки взбежали по лестнице.
- А с крыши вообще классно видно! - возбужденно говорил одиниз них. - Взрослые уже все в подвале заперлись... ой!
Вверх они не смотрели, и директор, качнувшись навстречу,ловко поймал обоих за шкирки.
- В подвале, молодые люди, запретесь вы, - ласково сказалон. - Госпожа Каварова, пожалуйста, возьмите детей и спуститесь в убежищенемедленно. Вы меня слышите?
- Д-да... да-да, - кивнула та, распрямляясь. Похоже,профессиональный долг все-таки взял в ней верх над эмоциями. Молодец, девочка. -А ну-ка, ребята, со мной вниз, быстренько!
- У-у-у... - дружно застонали мальчишки. - Так нечестно...
- В дневники замечание захотели? - строго спросилаучительница. - Родителей в школу? А ну-ка живенько!
Она ухватила мальчиков за руки и повела вниз по лестнице. Наплощадке она обернулась и бросила на директора единственный взгляд, в котороммешались мольба и страх, но тут же взяла себя в руки и пошла дальше. Директорбыстро вошел в своей кабинет, нашарил в нижнем ящике стола большой ключ,дрожащими от возбуждения руками распахнул дверцы углового железного шкафа изамер.
Огнемет штатно полагался каждой школе с тех пор, каккольчонов три года назад начали сопровождать волюты. До сих пор Ойский полагалих изрядной глупостью: даже с учетом обязательной переподготовки по их использованиюон даже и не предполагал, что когда-то использует оружие в настоящем бою. Двабаллона с ремнями, редуктор, длинная штанга с распылителем - штука,смертоносная в умелых руках и чрезвычайно опасная для самого неумехи.Используемое в огнемете вещество, жидкость с головоломным названием ивыворачивающим наизнанку тухлым запахом, в просторечии "черный керосин", самостоятельновспыхивала на воздухе ярким и бездымным, но от того не менее вонючим пламенем.Попасть струей на человека означало превратить его в головешку, а уж чтобыустроить пожар, достаточно разок неловко дернуть штангой.
И вот теперь ему предстояло доказать, что он недаром дваждыв год тратит по целому дню в компании других таких же хилых интеллигентных учителей.И все из-за невесть откуда свалившегося ему на голову иностранца.
Из-за плохо подогнанных ремней тяжелые баллоны били его поспине все время, пока он шагал вверх по лестнице, сначала на четвертый этаж, апотом на крышу. Там ничего не изменилось. Иностранец по-прежнему стоял уограждения и напряженно всматривался в сторону моря. Береговые батареигрохотали непрерывно, над окружающими город холмами поднимались целые облакабелого дыма. Реактивные трассы и копья лазерных пушек протыкали кольчона уже с трехнаправлений. Чудовище выло и корчилось, но упорно продолжало приближаться. Ещенемного, и его белая туша накроет порт и нижние районы, отсюда не видимые. Онслишком велик! Такого не удастся остановить своими силами. Где же авиация? Ещенемного - и погибнут сотни, а то и тысячи людей.
Дратаев резко обернулся.
- Зачем вы вернулись? - сердито спросил он. - Малые конструктыпоявятся через полминуты. Вон они, видите?
Он вытянул руку, и похолодевший директор различил в паресотен метров быстро приближающееся серое полупрозрачное облако, блистающееискрами огненных капель. Ну что же... Он с усилием сдвинул предохранительогнемета, плохо слушающимися руками направил распылитель в небо и нажал натугой спуск. С конца штанги сорвался длинный сноп пламени, и тут же вокругзавоняло. Действует.
- Сергей Миртаевич, - напряженно сказал он, - отойдите назади спускайтесь в убежище. Я встречу волют.
- К-ссо... - сквозь зубы прошипел чужак. - Вы что,сумасшедший? Они не причинят мне...
Он замолчал, повернулся и с размаху ударил кулаком поограждению. То глухо загудело, и конец верхнего прута ограды внезапноотломился. Ухватив его за конец, иностранец ударил кулаком по другой стороне, ипрут оторвался полностью. Дратаев ухватил его на манер сабли и несколько раз сосвистом махнул в воздухе.
- Постарайтесь не сжечь ненароком школу, Ваген Эйлович, -сухо сказал он.
"Координатор, если чужие фантомы и в атмосфере уязвимы ккинетическому воздействию, их можно забить ногами. Передаю куклу под твойконтроль, у тебя лучше получится".
"Контроль у меня. Цель действий?"
"Защита придурка с огнеметом, который того и гляди случайноменя подожжет. Воздержись от сценариев, способных разрушить мою легенду. Неподставляйся под удары, в частности".
"Принято. Тактика определена, готов действовать".
Возможно, в другой ситуации Ваген и задумался бы над тем,каким образом иностранцу удалось двумя ударами разбить на совесть сваренное изарматуры ограждение, но сейчас все его внимание занимали приближающиеся волюты.Несколько ударов сердца - и вокруг крыши закружились большие туманные спирали.Их формы текли и изменялись, неизменным оставалось только одно: горящая вцентре искра. Ваген никогда раньше не видел их так близко, разве что по телевизору,и теперь зачарованно их разглядывал. Ну, все. Сейчас они нас заплюют. И чегоменя вдруг потянуло геройствовать? Оставил бы иностранца с ними целоваться,если ему так хочется...
Две или три волюты и в самом деле сходу плюнули огнем. Вагенмашинально качнулся в сторону, но на расстоянии они толком прицелиться насмогли, и искры ударились о стену высоко над головой. На голову посыпаласьбетонная крошка. Стиснув зубы, он нажал на спуск и провел в воздухе длиннуюогненную дугу, разумеется, никого не зацепившую: слишком далеко. На фонегрохота пушек, воя сирен и стенаний кольчона он различил стрекотприближающегося вертолета. Если повезет, спецназ окажется здесь раньше, чемволюты решатся напасть. Ему нужно всего лишь отпугивать их еще несколько минут.Он выпустил еще один клуб пламени, потом еще один. Летите отсюда, твари, здесьнет ничего для вас интересного. Мы опасные и невкусные...
Чудовища и в самом деле нападать не торопились, словноиспугавшись угрозы. Они роились вокруг крыши серым облаком, не улетая и неспускаясь. Вот сразу несколько, вдруг спикировав вниз, синхронно плюнулиискрами в неподвижно замеревшего иностранца. Ваген дернулся, но Дратаев как-тонебрежно сдвинулся в сторону. Плевки взорвались на битумном покрытии крыши,проделав в нем крупные, в два кулака, ямы, а Дратаев одним сложным слитнымдвижением взмахнул над головой своим прутом, а потом, закрутив его вокругцентра, метнул вверх. Две рассеченные ударами волюты, так и не выйдя из пике,комками неопрятного серого желе с неприятным чмоканьем плюхнулись на битум изамерли, искры у них внутри потухли. Третья волюта попыталась резко уйти всторону, но попала под удар бешено крутящегося прута, сейчас напоминающеготемный полупрозрачный диск, и тот словно расплескал ее на мелкие капли, тут жеиспарившиеся в воздухе. Два оставшихся чудовища взмыли вверх и затерялись средистаи. Иностранец, вскинув руку, перехватил прут в воздухе и снова замер, словностатуя копьеносца.
Ваген сглотнул. Ну ничего себе... Он снова выпустил в воздухнесколько клубов пламени, и волюты слегка отдалились, словно испугавшись. Двеили три снова плюнули огнем с расстояния метров в пятнадцать, но опятьпромахнулись.
И тут рокот вертолета накатил шумной оглушающей волной. Кзвуку мотора добавилось новое резкое тарахтение, и еще две волюты, попавшие подвыстрелы, рассыпались мелкими испаряющимися каплями. Ваген боком сместился ккраю будки, закрывающей выход на крышу, и быстро глянул назад. Вертолет побережногоспецназа приземлялся на дальнем краю крыши, и с него уже спрыгивали фигурылюдей в касках и бронежилетах. Они пробегали несколько шагов, падали на битум итут же начинали стрелять. В воздухе замелькали огненные веера трассирующихпуль. Они насквозь прошивали чудовищ, и те вспыхивали призрачным пламенем,рассыпаясь по крыше огненным, но ничего не поджигающим дождем. Через несколько