улова ему попадались серебряные полтинники, но в основном в кошелькахобнаруживались обычные медь и бумажки. Откуда у нее такие деньги, у сиротки нагосударственном коште? Он с трудом подавил позыв выхватить монету и броситьсябежать.
Очкарик опять проблеял что-то невразумительное, потомосторожно протянул руку и взял цехин, недоверчивая его разглядывая. В молящемжесте Риса прижала руки к груди, оставаясь согнутой в поклоне. Очкарик перевелвзгляд с монеты на Рису, потом на Кириса.
- Ху... хулиганы... - наконец пробормотал он и попятился всторону бульвара. Несколько шагов спустя он повернулся и бросился со всех ног,насколько позволяла комплекция. И только тогда Риса распрямилась.
Кирис отступил, лихорадочно пытаясь понять, как себя вести.Она его узнала? Или нет? Если он побежит, что она сделает? Позовет полицию? Ноона отдала такие деньги, чтобы тот поросенок помалкивал... Узнала или нет?
- Сними маску, Кир, - разрешила его сомнения Риса. - И дайсюда.
Кирис нехотя стащил с головы шапочку и сунул в протянутуюруку.
- Откуда ты взялась? - сумрачно спросил он.
- Я следила за тобой. Я хотела с тобой поговорить, но мнепоказалось подозрительным, что ты пошел в сторону, противоположную дому.
Она сунула пальцы в прорези шапочки и резко развела руки. Татреснула, и на грязный асфальт упали обрывки ткани.
- Ну, поймала ты меня. И что делать собираешься? -осведомился Кирис, засовывая руки в карманы. - В школе заложишь? Или в полициюпотащишь?
- Если попробуешь ограбить еще кого-то, я заявлю на тебя вполицию. И тогда тебя посадят в тюрьму, Кир. Я знаю, что такое ваши тюрьмы, иникому бы не пожелала туда попасть, но именно так я и поступлю. Бандитов я непокрываю.
- Ну и ладно, - Кирис пожал плечами. - Значит, я, типа,больше не буду. Все?
- Нет. Ты думаешь, что отвяжешься от меня сейчас и сновазаймешься грабежом, когда меня поблизости не окажется.
Не дожидаясь ответа, она потянулась и взяла его за запястье- и ткнула пальцем в ладонь.
Острая боль пронзила руку, и Кирис вскрикнул отнеожиданности.
- Ты что, сдурела? - крикнул он, вырывая руку. Между большими указательным пальцами виднелась большая, быстро увеличивающаяся капля крови.- Больно же!
- Теперь я обязательно узнаю, если ты снова займешьсяграбежами. Кир, я не шучу. Еще одна попытка - и ты пойдешь в тюрьму и за новыйслучай, и за сегодняшний. Ты понял меня?
- Дура... - пробормотал парень, слизывая кровь. - Что тысделала?
- Можешь считать, что наложила заклятье. Ты ведь веришь вколдовство?
По спине Кириса снова пробежали мурашки. Он никогда особо неприслушивался к сказочкам, которые рассказывал жрец Миндаллы в их квартале. Малоли что попы наврут ради пожертвований. Но... а если не врут или врут не обо всем?И глазищи у нее страшные, когда вот так в упор смотрит, черные и угрюмые. Вдруги в самом деле сглазит? Ну, он попал...
- А ты колдунья, что ли? - хмуро спросил он. Боль в ладониуже прошла, но кровь продолжала выступать, и он слизнул ее еще раз.
- Меня называли и так. И ты лучше поверь мне сразу, чтобыпотом не пожалеть. Бери портфель, и пойдем.
- Какой портфель?
Риса молча мотнула головой. Ранец Кириса и в самом делестоял в десятке шагов от них, прислоненный к стене. Выходит, она и в самом делеследила за ним всю дорогу, а он даже и не замечал. Лох.
Он подошел к портфелю, поднял его, забросил на плечо ивыжидающе остановился.
- Ну и? - осведомился он. - Что теперь?
- Идем.
- Куда?
- Я хочу посмотреть, как ты живешь.
- А я хочу тебе показывать? - набычился Кирис.
- Неважно. Ты мне должен.
- Что?!
- Я отдала сто леер, чтобы пострадавший не пошел в полицию ине заявил на тебя. Теперь ты мне их должен.
- Да ни хрена я тебе не должен! - взвился Кирис. - Кто тебявообще просил лезть? Защитница, блин!
- Благодаря мне ты остался на свободе. Полицейский патрульстоит в ста метрах отсюда, и если бы тот дядька побежал к ним, тебя взяли бычерез десять минут.
- Да я бы его вообще прирезал! Мертвые не...
- Кир, - Риса шагнула к нему так, что Кирис отшатнулся. -Если бы я заметила на тебе хотя бы простой кастет, я бы сразу позвала полицию.Но ты безоружен. И ты никогда не убивал, только храбришься попусту. Перестаньразыгрывать из себя крутого. Идем. Ты живешь в Хорте, я знаю.
- Все-то ты знаешь. Откуда только, интересно... - пробурчалКирис. Ему стало тошно. И ведь действительно получается, что он ей должен.Идиот. Почему он не осмотрелся как следует?
- Я подсмотрела в классном журнале. Я хочу посмотреть, какты живешь.
- Я тебе что, музейный экспонат?
- Нет. Ты живой человек, и я хочу узнать тебя получше. Идем.
Не дожидаясь его реакции, Риса повернулась и пошла попереулку к бульвару. Кирис скрипнул зубами. Ну, вот и познакомились какследует. Ты хотел с землячкой пообщаться по душам? Давай, общайся. Только бы ненастучала в школе или отцу... Вздохнув, он поплелся следом.
Поначалу они шли не разговаривая. Когда молчание сталоневыносимым, Кирис спросил:
- Откуда у тебя деньги?
- А что не так?
- Я золотую монету в жизни в руках не держал. Ххаш, да у насв классе цехины вообще мало кто видел, кроме разве что принцессы. А тут у тебятакая хреновина...
- А что, золото настолько редко? - непонимающе взглянулаРиса. Она шла, как-то странно удерживая портфель перед собой обеими руками, ина каждом шаге он постукивал ей по бедрам. - Оно же в Кайтаре во всех деньгахиспользуется.
- Ты с неба свалилась? - поразился Кирис. - Оно только в сотенныхмонетах. И у них курс к бумажкам почти один к полутора. Цехин по номиналу - столеер, но за него сто сорок купюрами дают - ни разу в магазинах объявления скурсом не видела, что ли? И чем дальше, тем бумага дешевле. Скоро ее вообщебрать перестанут. А с рабочими только ей и расплачиваются...
- Вот как, - Риса помолчала. - Я плохо разбираюсь в вашихденьгах. Я думала...
- Дурочка, - покровительственно сказал Кирис. Все-таки все бабы- курицы, пусть даже некоторые поумнее. Чтобы они без мужиков делали? - Золотоуже давно самое ценное, ну, и серебро тоже. А у тебя-то оно откуда? Только неговори, что опекуны на карманные расходы расщедрились.
- Хорошо, не скажу, - согласилась Риса, и Кирисподозрительно глянул на нее. Она что, издевается над ним?
- И все-таки?
- На улицах людей я не граблю. Остальное - тайна.
- Ну и пожалуйста! - обиделся Кирис. - Не хочешь, не говори.
Он демонстративно отвернулся, и какое-то время они шлимолча. Бульвар Цветов пересекся с Большим проспектом, но в сторону площадиКаллана Риса не пошла, равно как и не повернула на проспект. Вместо того онаперешла дорогу и свернула на уходящую под углом к югу узкую улицу. Когда доКириса дошло, КУДА та ведет, он резко встал.
- Эй! - громко сказал он. - Ты что, окончательно с ума сошла?
- Что-то не так? - Риса удивленно оглянулась.
- Ты хоть знаешь, что там находится?
- А что?
- Старый город, дура!
- Знаю. А за ним - Хорт. На карте так и написано.
- На какой еще карте?
- На карте города. Я изучала ее в библиотеке.
- Оно и видно, что ты здесь новенькая, - Кирис взъерошилволосы. - Слушай, ты откуда вообще взялась такая? То все на свете знаешь лучшеучителей, а то простейших вещей не понимаешь. Не ходит туда никто и никогда, вСтарый город. Ясно?
- Почему? - Риса склонила набок голову и стала похожа наудивленного воробья. - Здесь же почти центр Барны.
- Не ходят, и все. Говорят, восемь лет назад, почти сразупосле Удара, здесь кольчон прошел. Тогда с ними еще не умели хорошо справляться,и он успел съесть и порт Ай, и весь район, пока не рассеялся. С тех пор тамживут призраки мертвых. Если сунешься, сожрут с потрохами.
- А-а... - разочарованно протянула Риса. - Боишься. Ну, тогдаиди куда хочешь. Я и в одиночку прогуляюсь.
Она презрительно дернула плечом и пошла прежнем направлении.
Кирис заколебался. Боится? Он? Да нифига. Он никогда иничего не боится. Но Старый город... Гуляющие о нем россказни наверняка в сто разпреувеличены сплетниками, но что люди иногда там пропадают, факт. Кирис личнознал одного парня года на три старше, который похвалялся, что ходит по Старомугороду чуть ли не каждый день. Однажды в лапшичной старого Дзидзи, когда надним посмеялась какая-то незнакомая девка, он во весь голос заявил, что сегодняже пойдет туда и притащит доказательство. Прошло восемь декад, но Кирис большеего не видел. И никто не видел.
Но чтобы какая-то девчонка не побоялась сунуться, куда он неходит, да еще и обвинила его в боязни? Ха!
Риса уже отошла на пару десятков шагов, и ему пришлосьнагонять ее. Теперь они шагали в полном одиночестве среди пустых домов свыбитыми стеклами. Ветер гонял по асфальту сухие листья. Деревья тянули к небуголые сухие ветки, словно пальцы скелетов, и только вечнозеленая листва редкихвысоких аквиларий вносила хоть какое-то оживление в картину общего запустения. ШумБольшого проспекта вскоре пропал позади, словно отрезало, и вокруг воцариласьтишина. Разгонял ее только стук подошв по растрескавшемуся асфальту.
- А еще ты на слабо покупаешься, как ребенок, - от голосаРисы Кирис дернулся, словно от оплеухи.
- Ничего я не покупаюсь, - буркнул Кирис. - Я же тебедолжен. Я деньгами вернуть не смогу, и не мечтай. Отец в декаду полторы сотнина двух сменах зарабатывает, и брать у него я не собираюсь. Охранять тебя стану,а если не устраивает, твои проблемы.
- Мне не нужны твои деньги, Кир. Забудь, что я сказала продолг. Покажешь мне, как живешь, и мы в расчете.
- Добренькая...
- Нет. Ты мне интересен. Считай, что заплатила за разговор.
- Влюбилась, что ли? - широко ухмыльнулся Кирис. Он знал,что нравится многим девчонкам, в особенности старшеклассницам. И новенькая тоже?Щуплая, как пятиклассница, а туда же... Ха, бабы! - Хочешь, поцелую?
- Влюбилась? - Риса зыркнула на него исподлобья