Бульёбелла граччи ельт миодраттиоре дале пердер квата.
- Излишнее любопытство... - Таня наморщила лоб, пытаясьвспомнить полузабытые слова. - А-а...
- Праздное любопытство не всегда приносит радость, еслибуквально, - подмигнул Дратаев. - А если эквивалентно на камиссе, то любопытнойкошке на хвост наступают.
- И вовсе я не любопытная! - насупилась Таня. - Но ведьинтересно же. Я впервые настоящего иностранца вижу, если моряков не считать, даи тех только издали. А вас как зовут по-настоящему?
- Большая тайна. Танечка, ну честное слово, вам незачемзнать. Еще проговоритесь на людях, неудобно получится.
Они как раз спустились на первый этаж, и Таня, ловким финтомобогнав коллегу, встала у него на пути, молитвенно сложив руки перед грудью:
- Ну Сергей Дратаеви-ич! Ну скажи-ите! Мне так интересно!
В довершение она захлопала глазами и наивно надула губки.Такая мина, она знала по опыту, действует на мужчин неотразимо. Иностранецисключением не оказался.
- Ну хорошо, - с тяжелым вздохом согласился он. - Но тольконе проговоритесь ненароком до времени. Вакай Каморасий.
- Вака...й? - Таня покрутила слово на языке. - Вакай... А развев Кайтаре так не к молодежи обращаются? И вообще, какое-то странное имя.
- Фамильярное обращение старших к младшим - вака. Но мое имяне кайтарское, а, скорее, могератское. Я, видите ли, и коренным кайтарцем тожене являюсь. Гражданин мира, так сказать. Да пойдемте же, времени много.
Мимо столовой и раздевалки они быстро прошли по полутемномупервому этажу до вахты, где лже-Дратаев сдал ночному сторожу ключ отучительской, и через гулкий каменный вестибюль вышли на улицу. Высокое школьноекрыльцо освещали яркие лампы, но дальше двор скрывала глубокая темнота.
- А зачем вы к нам приехали? - поинтересовалась Таня,осторожно обходя еле видимые лужи, оставшиеся от дневного дождя. - Вы эмигрант?
- Нет. Министерство образования Кайтара и Министерствонародного просвещения Ставрии проводят совместный эксперимент по тестированиюучеников старших классов. Используются специально составленные тесты, которыепроверяют не только уровень заученных знаний, но и умение нестандартно мыслить,и общее развитие. Поскольку я являюсь одним из разработчиков тестов, сочтено целесообразныммое личное участие в эксперименте. Несколько педагогов из Ставрии сейчаснаходятся в Кайтаре, в городе под названием Барна, а несколько кайтарскихучителей - здесь, в Эйграде.
- Ой, как здорово! Вот бы мне тоже в Кайтар поехать пообмену! А то на туристическую поездку денег и за пять лет не накопить.
- А сколько у вас зарплата?
- Тридцать оклад плюс еще пять за классное руководство. А вКайтаре, я слышала, преподавателям много платят. Чуть ли не пятьсот леер вдекаду. Больше семидесяти бирсов по официальному курсу.
- В Кайтаре сейчас тоже жизнь не сахар, Танечка. Кому-топлатят и по пятьсот в декаду, но большинство перебивается двумя-тремя сотнями,насколько я в курсе обстановки. Побольше, чем у вас, но там и цены куда выше. Новообще-то я не школьный преподаватель, а университетский, так что насчетзарплат в школах не очень хорошо осведомлен.
- А я слышала, что вы хорошо с учениками поладили. Вы ведьклассный руководитель в классе восемь-три, да? Туда же самых отъявленныххулиганов со всего потока собрали. Их все учителя в школе боятся. Как вамудалось?
- О, очень просто, - в отблеске далекого фонаря на лицеиностранца Таня различила кривую усмешку. - Посоветовали мне тут способ. Напервом же классном собрании один из ребят демонстративно папиросу закурил прямов классе...
- Ага, там такой шпаны хватает. И что?
- Да ничего особенного. Просто я у него зажигалку взял и в кулакераздавил, так что бензин ему на штаны вылился. Пока он глазами хлопал, выдернулизо рта папиросу и затушил об его же рукав. И сообщил, что в следующий разпогашу о то самое место, куда бензин попал. С тех пор все хулиганы сидят тихо,как мыши. Материал все равно мимо ушей пропускают, но хотя бы не шумят и другимне мешают.
- Ну ничего себе! Вы и в самом деле можете раздавитьзажигалку в руке? Металлическую?
- Да нет, зачем металлическую. Пластиковую, одноразовую. C металлической фокус не пройдет, онапросто деформируется, но не распадется на части. А пластмасса хрупкая, ломаетсялегко. Только и про это никому не рассказывайте, ладно? А то больно ужсомнительный способ с точки зрения педагогической практики.
- Классный способ! - воинственно заявила Таня. - Жаль, что ятак не смогу. А то кое-кому не только зажигалку, а и яйца... ой, простите, я нехотела.
- Что, пристают старшеклассники? - понимающе глянуллже-Дратаев.
- Не то слово. Нет, большинство - нормальные ребята, но естьв девять-втором такая наглая троица! Когда я только-только пришла сюда весной,они меня вечером после школы зажали и чуть не... ну... вы понимаете, да? Хорошо, япалку какую-то ухватить успела и уделала их так, что они на четверенькахуползли. Вот, пригодились фехтовальные навыки. Только вы тоже никому неговорите, а то за такое и уволить могут.
- А разве в милицию вы не заявляли?
- Вот еще! - Таня дернула плечиком. - Сказали бы, что самавиновата, задницей перед парнями крутила. И бабки наши болтать бы стали заспиной. Ну их нафиг.
- Не понимаю. Вас пытались изнасиловать - серьезноепреступление по меркам и Ставрии, и Кайтара. И в милиции все равно сказали бы,что вы сами виноваты?
- Одна моя дальняя знакомая так попала. Ее и в самом делеизнасиловали вечером какие-то подонки. В милиции долго отказывались приниматьзаявление, а когда приняли... ну, в общем, через три месяца ей сообщили, чтоникого найти не удалось, что она была пьяная и сама виновата, и что заявлениелучше забрать.
- Стоп! - лже-Дратаев, оказавшийся Вакаем Каморасием, и всамом деле остановился в нескольких шагах от пятна света под очередным фонарем.- Секунду.
Он помолчал, потом пожал печами.
- Таня, знаете, в соответствии с вашими законами дело обизнасиловании просто так закрыть нельзя. Либо следователь нарушил процедуру,либо заявление вообще не принимали в производство. Скажите вашей знакомой... Нет,не так. С ней можно встретиться? Где она сейчас? Здесь, в Эйграде?
Таня не ответила. Она уже страшно пожалела, чтопроговорилась. Вот сейчас опять начнутся нудные, очень правильные и совершеннобессмысленные советы. Она медленно пошла вперед, соображая, как бы помягчеотшить дядьку, не обидев. Вроде бы он добрый, но все равно ничем не поможет.Тем более толку-то иностранцу объяснять наши реалии?
- Таня?
- Встретиться с ней, наверное, можно, только незачем, - снеохотой ответила девушка. - Она... забеременела и самоубийством покончить попыталась.Заявление она забрала, а потом выпила какую-то химическую гадость. Умереть неумерла, но ребенка выкинула и башкой повредилась. В психушке она сейчас.
- Забеременела? Таня, разве у вас женщина может забеременетьпротив своей воли?
- У нас? А у вас разве иначе?
- О нас потом. Так как же ее угораздило?
- А вы не слышали? Говорят, если во время... ну, когда...
- Насилуют?
- Да. Говорят, если женщину ударить особым образом, онатеряет над собой контроль, маточный сфинктер непроизвольно раскрывается, итогда все, только аборт. А те подонки ее били.
Иностранец помолчал.
- Ее полное имя?
- Зачем вам, Сергей Мираевич?
- Не спрашивайте, Танечка. Просто скажите, и я от васотстану.
- Вехерева. Тасса Павловна Вехерева.
- Понятно.
Некоторое время шли молча. Здесь дорога сворачивала вдлинный узкий проход между заборами соседней школы и расположенного почтивплотную детского сада. В проходе шла замусоренная грунтовая тропинка, светфонарей сюда не доставал, и приходилось сосредоточенно глядеть под ноги, чтобыне запнуться.
- Сергей Мираевич... ой, может, вас лучше Вакай называть? -наконец спросила Таня.
- Не надо, я же сказал. Проговоритесь случайно на людях,нехорошо выйдет. Давайте как раньше. Можно даже без отчества, мне с ним все равнонепривычно.
- Хорошо. Сергей, а у вас жена есть?
- Ага. Две сразу.
- А? - Таня неуверенно посмотрела на спутника. - Две? Аразве в Кайтаре можно... ну...
- Шучу! - рассмеялся иностранец. - Нет, я не женат. Вечныйхолостяк, так сказать. Со студентками романы крутить профессиональная этика непозволяет, а больше особо знакомиться и негде, домосед я. Так, случайные редкиевстречи без взаимных обязательств.
Спереди донесся негромкий мужской говор, в темноте мелькнулиогоньки папирос. У выхода из узкого коридора расположились четверо парней. Таняинстинктивно ухватила спутника за руку. Кисть оказалась неожиданно горячей, словнопри сильном жаре.
- Эй, дядя, закурить не найдется? - лениво бросил один изпарней, преграждая дорогу, когда Таня с Дратаевым вышли из прохода.
- Вы же уже курите, молодые люди, - Дратаев остановился иоттер Таню плечом. - Зачем вам еще?
- А про запас, дядя. Свои кончатся - твои покурим. Давай,гони папиросы.
- Я не курю, юноша. Нет у меня.
- Ну да? А если найдем?
- Курить вредно, ребята, - иностранец шагнул немного вбок,окончательно загородив Таню от хулиганов. - Со здоровьем проблемы начинаются.Иногда чуть погодя, а иногда и сразу.
Что он делает? Они же его изобьют!
- Я не понял! - удивился другой хулиган. - Ты, дядя, чётакой борзый? Тебе чё, давно не прилетало?
Он протянул руку и ухватил иностранца за куртку на груди.Таня лихорадочно осмотрелась. Как назло, никаких палок поблизости ненаблюдалось, как и камней. Или их не удавалось заметить из-за темноты, толькосгущающейся за пределами четко очерченного круга фонарного света.
- Ребята, - как ни в чем не бывало почти светским тономпроговорил иностранец, - у нас два варианта: либо мы расходимся миром, либо ясдаю вас в милицию, и вы садитесь за попытку ограбления, причем групповую. На вашемместе я бы прямо сейчас отправился по домам.
- Он точно борзый! - констатировал тот, что ухватился за