приходить. Ты уволена!
Она протянула руку к форменной табличке на жакетестюардессы, где виднелись крупные буквы "Майя", вцепилась в нее скрюченнымипальцами и дернула, видимо, намереваясь сорвать. Но с первого раза та неподдалась, а второй попытки не получилось: стюардесса вроде бы небрежно взяласьдвумя пальцами за запястье корреспондентки, и та зашипела от боли.
- Еще раз тронешь - руку оборву, - ласково сказаластюардесса, невинно глядя в глаза Чезарии. - А теперь топай наружу, милая, дапобыстрее.
Чезария вырвала руку, глядя в сторону протиснулась мимо нее,и зашагала по уже почти опустевшему салону. Сумку она, разумеется, взять и неподумала. Уита вздохнул. Ну, подумаешь, сорок катти в совокупности. Дотащиткак-нибудь, недалеко.
- Ну что ты на меня так укоризненно смотришь? - хихикнуластюардесса, глядя на девицу в кресле. - Хотела статью дочитать? Вот и дочитала.
- Зачем ты так с ней? - непонимающе спросила девушка.
- Кара, как думаешь, на кой мы персонально запросили сюдасамую большую суку-журналистку в одной из самых желтых и скандальных газетенокКайтара?
- Э-э...
- Все по плану. Расслабься. Потом объясню, если сама недогадаешься. Эй, вака! - она потыкала Уиту пальцем в грудь. - Ничего личного,но ты бы тоже двигался в сторону выхода. Самолет и так на двадцать минутзадержался, нас люди ждут.
Стюардесса повернулась и быстро зашагала по проходу, на ходускидывая форменный жакет. У выхода в тамбур она сунула его в руки другойбортпроводнице и исчезла на трапе. Уита озадаченно смотрел ей вслед. Какая-тоона... странная. Или он просто мало летает и не в курсе нынешних правил? Онухватил тяжеленную сумку Чезарии, согнувшись под общей тяжестью клади, ипотащился к выходу, цепляясь ей за каждое кресло по дороге. Впрочем, уже черезпару шагов нагнавшая его девица как-то небрежно выдернула сумку у него из рукии забросила себе через плечо за спину.
- Я помогу, - остановила она открывшего рот Уиту. - Мне не трудно,а у тебя сейчас коленки подогнутся. И идешь медленно.
- Спасибо, - Уита замялся. Чтобы ему помогала девушка? -Хотя я и сам могу...
- Не сомневаюсь. Только Майя правду сказала: мы и такопаздываем. А если ты на трапе навернешься и ногу сломаешь, вообще напресс-конференцию не попадешь.
Уита не стал дальше упрямиться и двинулся вперед. В концеконцов, действительно можно навернуться на трапе. Если он разобьет магнитофон,а тем паче объектив из дорогущего набора, который ему выдали с большойнеохотой, его точно уволят. Да еще и стоимость испорченного из жалования вычтут- а тут за один объектив заплатить придется больше, чем он за пять декадполучает. А девицу он как следует поблагодарит потом. Заодно и повод подкатитьсяк ней сегодня вечерком в гостинице появился. При условии, конечно, что их водной гостинице поселят - не искать же ее, в самом деле, потом по всему городу.
Осторожно переступая, он спустился по железным ступеням вжаркую духоту тропической зимы. Или лета - он не помнил, находится северноепобережье Ценганя на три градуса севернее или южнее экватора. Неважно. Главное,что он мгновенно взмок даже в своей не слишком плотной рубашке, по шее поползликапли конденсирующейся влаги. На его глазах стоящие в ряд разномастные туристическиеавтобусы начали взрыкивать моторами и двигаться с места. Последний, шестой, вряду все еще стоял с распахнутой дверью, и у открытого багажного отсеканетерпеливо переминался с ноги на ногу какой-то местный парень, видимо, шоферили сопровождающий. Девица небрежно, словно сумка Чезарии ничего не весила,закинула ее поверх чемоданов.
- Спасибо, - выдохнул Уита.
- Эй, дэй! - с непривычным мягким акцентом окликнул егопарень. - Твой сумка класть, да-а? Не-ет?
- Нет, спасибо. Я с собой в салон возьму, - отказалсястажер.
- Э, ладно! Поехали, да-а! - шофер отработанным движениемопустил крышку багажного отсека и пошел к передней части автобуса.
Невдалеке раздался резкий свист. Уита повернулся. Давешняястранная стюардесса стояла и махала рукой возле длинной черной машины рядом сохранником внушительных габаритов. Ему, что ли, машет?
- Я в автобусе! - крикнула девица в ответ.
- Как хочешь! - крикнула в ответ стюардесса, ныряя внутрьлимузина. Охранник нерешительно посмотрел на девицу, потом пожал плечами иполез следом.
Автобус вздрогнул и зарычал мотором. Девица быстровскарабкалась по крутой лестнице наверх, и Уита, проклиная жизнь и оберегаяпоклажу, полез за ней. Впрочем, внутри его охватила блаженная прохлада откондиционера, и он слегка расслабился. Кстати, а где Чезария? Она вообще в какомавтобусе? Вот смеху-то выйдет, если они друг друга потеряют.
- Пойдем, вон там пара мест есть, - девица кивнула в сторонузадней части салона. - Ты не против моего общества?
- Когда женщина просит, ей не отказывают, - дипломатичнооткликнулся Уита.
- Ну, хотя бы так, - засмеялась девица. - Давай помогу счемоданчиком.
- Не чемоданом, а кофром, - пояснил Уита, протискиваясь поузкому проходу. - Там фотокамера и объективы, жутко дорогие. Спасибо, я сам.
Он поставил кофр на сиденье, и тут его мотнуло назад посалону, потому что автобус резко взял с места. Тяжелый и твердый чехол смагнитофоном больно ударил его в колено, и он едва не упал. Но сильная рукаподхватила его под плечо и помогла удержаться на ногах. Уита с трудом удержалпроклятье.
- Спасибо еще раз, - хмуро сказал он отпустившей его девице,выжимая магнитофон на руках, чтобы засунуть его на полочку над головой.Интересно, а если от тряски автобуса там что-нибудь сломается? Но на коленях естьместо только для камеры. Кстати, забавная деталь: на правой щеке незванойпомощницы он заметил точно такие же три родинки, как и у бойкой стюардессы.Может, они сестры?
- Не за что, - откликнулась девица, усаживаясь в кресло напротивоположной стороне прохода. Мужчина в яркой пестрой рубашке, сидящий уокна, глянул на нее, пробежал взглядом по груди и почти не прикрытым бедрам иснова отвернулся. - Ты бы мне свой ящик на ногу уронил.
- У тебя на все случаи рациональное объяснение, - кривоухмыльнулся стажер, засовывая под сиденье рюкзачок и осторожно умещаясь вкресле в обнимку с проклятым фотоящиком. - Кстати, меня Уита зовут. Уита Брегг.Дриммадский ежедекадный альманах "Большой город", слышала? А ты откуда?
- Я Карина. Карина Мураций, служба новостей "Дайгака нунтемпе",- девица постучала пальцем по табличке. - Рада знакомству. Да, в общем-то, игазеты еще нет, только организуется, так что я пока что и редактор, икорреспондент, и корректор... Закончится сегодняшняя беда, начнем набиратьперсонал. Слушай, а ты что такой замотанный, словно полгода на четырех ногахбегал? На тебя смотреть страшно. Летать боишься?
- Ну, типа, перелеты плохо переношу, - Уита отвел взгляд. Заокном быстро плыл унылый аэродромный ландшафт, обнесенный сетчатой изгородью.Вот мелькнули ворота, изгородь, автомобильная развязка, и автобус оказался нашоссе, петляющем между холмов. Смотри-ка, и в самом деле никакого досмотра иштампов в паспорте, не обманула веселая Майя.
- А почему тогда здесь? - не отставала девица. - Могли бы идругого кого послать.
- Да тут такое дело... - вздохнул Уита. - Я вообще-то стажер.Практика у меня, я факультет журналистики заканчиваю в нынешнем году. Меня быне послали, только у Большой Стервы... у дэйи Айдамиллы, я имею в виду,постоянный ассистент несколько дней назад уволился, больше с ней никто работатьне хочет, один штатный фотограф ногу сломал, а у другого жена рожает. А я вколледже в нескольких фотовыставках участвовал, у меня даже призы есть. Меняночью главред по телефону из кровати выдернул, в редакции сунул камеру и маг исообщил, что я лечу на Могерат с Чезарией. Поди откажись!
- Тяжелая жизнь, - посочувствовала Карина. - Ну ничего. Еслипосле пресс-конференции пожалеешь, что здесь оказался, можешь плюнуть мне вухо, как мой братец обожает говорить.
- А что вообще происходит? - непонимающе осведомился Уита. -Почему все на ушах стоят? Полный самолет корреспондентов - и там, на аэродроме,еще несколько самолетов рядом стояли, один точно со ставрийской надписью, на камиссе.Я ее в школе учил.
- Ты что, всю дорогу дрых, парень? - удивленно осведомился пожилоймужчина в кресле слева от него. Он оторвался от блокнота, в котором что-тобыстро черкал карандашом, и постучал Уиту пальцем по голове. - Алло, проснись,сынок. Нельзя в журналистике так клювом щелкать, если хочешь чего-то добиться.Инопланетяне, говорят, прилетели. Кольчона у Барны они долбанули, а теперьвроде как публике хотят представиться.
- Кончайте врать!.. ох, простите, дэй... - Уита скользнулвзглядом по табличке соседа. "Аис Марконе, "Экономический вестник", Дриммад",значилось на ней. - Простите, дэй Марконе, а если серьезно?
- Просто Аис, - отмахнулся тот. - Малыш, я тебе на полномсерьезе говорю - все только о Чужих и треплются. Да ты что, не слышал, что вчеравечером прошла экстренная сессия Мирового совета? Прессу оттуда выгнали,стенограмму засекретили, но "Свободная волна" уже передала, что речь шла обинопланетянах. Видимо, кто-то из представителей слил информацию. Я в самолетевсю дорогу приемник слушал, там только о них и треплются.
- Да, я тоже слышала про Чужих, - подтвердила Карина. - Уж ине знаю, откуда слухи пошли, но в самолете все время о них говорили. Если бы тычувствовал себя лучше, сам бы услышал.
- Нифига себе... - потрясенно пробормотал стажер. -Натуральные инопланетяне?
- Если только не утка, - хмыкнул Аис. - Может, нам скажут,что Кайтар и Ставрия опять насмерть разосрались и мировую войну друг другу объявилидо последней капли крови. А Чужие - так, дымовая завеса для отвода глаз, чтобынаселение раньше времени не волновать.
- Да какие, к гхашам, Чужие! - над спинкой переднего сиденьяпоявилась голова еще одной девицы, очкастой и с волосами, собранными на затылкев большой тяжелый пук. - Наверняка расскажут, что вояки снова умудрилисьатомную бомбу собрать, и теперь кольчонов именно ими станут выносить. Вы