И если философ в совершенстве познал закономерности, он призван быть судьёй над государством, искусством и воспитанием. Государственные законы воспроизводят космические закономерности в человеческой жизни. То же самое делают поэты и музыканты, скульпторы и художники, даже настоящие врачи и искусные ремесленники. Воспитание основывается на тех же закономерностях. Исходя из этих закономерностей, Платон сравнивает основание государства с созданием поэмы. «Мне кажется, мы сами творцы драмы, которая должна быть лучшей и прекраснейшей. Всё наше государственное устройство – подражание лучшей и прекраснейшей жизни и как таковое должно быть подлинной драмой». Государство и нравственность, поэзия и музыка, скульптура и архитектура, врачевание, воспитание и образование опираются на один фундамент закона, согласно которому создан мир. Эти закономерности с их ритмикой и гармонией осознаются в мифе как наполняющая небо и землю мудростью и добродетелью Мировая Душа.
Для пифагорейцев было открытием, когда они осознали математику как Логос, как чистую закономерность, в которой ритмы и гармония движения звёзд образуют одно целое с ритмами и гармонией музыки. Музыка как часть этой закономерности была для них, а позже для Платона связующим звеном между космическими и земными порядками.
Подлинно греческий тезис – «государство должно основываться на музыке» – звучит для современного уха непонятным парадоксом. Но если мы увидим в нём правильную взаимосвязь, он обретёт и для нас свой полный смысл, свою глубокую истину, и это будут тот же смысл и та же истина, на которой основывались философия даосизма и классическая культура Китая: порядок человеческой жизни, законы государства и общества, нравственность, воспитание и лежащие в их основе ритмические искусства должны быть приведены государственными деятелями и философами в соответствие с законами движения небесных светил и смены времён года. Музыка отражает в своих ритмах космический закон, поэтому на ней основывается любой порядок в государстве и обществе.
В «Законах» Платона чётко дана схема, известная под названием «семи свободных искусств». В эпоху эллинизма эта система образования превратилась в посмертную маску, но в таком виде она просуществовала до XVIII века. Верхнюю часть этой системы составляли 4 науки: астрономия, арифметика, геометрия и теория музыки.
Символом этой системы образования был и остаётся Аполлон, «бог, в котором заключены начало, середина и конец всех вещей, который всегда идёт прямым путём, потому что он согласно своей природе неизменно следует своим вечным путём и всегда руководствуется справедливостью, карая тех, кто нарушает божественный закон». Сократ шёл этим же путём, верный повелению, которое некогда дал ему Аполлон, его бог: Сократ умер с похвалой этому богу справедливости на устах. «Будем делать так, потому что бог нам так велит». Поэтому Сократа называют счастливейшим из людей. Его ученик Платон, создав в честь Аполлона последний миф эллинского народа, одновременно всем своим творчеством даровал мифическое бессмертие своему учителю Сократу. Кому ещё из людей был воздвигнут такой памятник?
6) Платон рассказывает в «Законах»: «Уже давно у египтян было признано требование: молодых людей надо приучать к красивым танцам и красивым мелодиям. Было установлено, какие из них и как должны исполняться на праздниках, и никому не разрешалось и не разрешается до сих пор вносить нововведения в изобразительные и ритмические искусства и придумывать что-либо, отклоняющееся от обычаев предков». Наши знания о древнем Египте, почерпнутые из сохранившихся изображений, подтверждают эту черту народного характера – сохранение единожды установленных типов и стилистических форм.
Параллели мы встречаем и в Китае. Надзор над музыкой был там одной из важнейших задач правительства. В классических сочинениях всегда подчёркивалась воспитательная роль государства. В канонической книге «Ли Ци» содержится требование: «Прежние правители руководили Ли (формами жизни) и музыкой, и люди обуздывали вследствие этого свои страсти. С помощью Ли и музыки они учили народ уравновешивать свои симпатии и антипатии и возвращать их на истинный путь человеческого Дао». Поэтому в правительстве было министерство музыки – часть министерства Ли. Эти государственные учреждения соответствовали классическим учениям философов и основывались в последней инстанции на государственной религии.
В одном пункте Конфуций был счастливей Платона: он долгое время состоял на государственной службе и мог проверять свои теории на практике. Как и Платон, он видел в государстве высшее учреждение для воспитания отдельных людей и народа в целом. И у него музыка была главным элементом воспитания. Когда Конфуций рассорился с правителем государства, министром которого он был, он вернулся на родину, чтобы создать из узкого круга своих учеников ячейку для будущего обновления государства, но, в отличие от Платона, он не организовал формальной школы. Он собирал старые книги и вырабатывал на их основе канон, обязательную для всего Китая духовную основу образования и управления, чем определил дальнейшее развитие Китая и позднейшие императоры смотрели на него как на бога. В классической книге «Лунь Юй» он писал: «После того, как я вернулся из Уэ, музыка была упорядочена. Праздничные песни и песнопения при жертвоприношениях все заняли свои места».
Хотя Платон этого не сделал, его требования в «Законах» к государству, музыке и воспитанию вполне соответствовали деятельности Конфуция.
В той же книге Конфуций писал: «Пробуждать нужно песнями, укреплять формами, завершать музыкой». «Там, где нет духа нравственности, благочестивые песни не помогут. Религию и музыку следует понимать как выражение внутреннего состояния души». Его последователь Мэн-цзы, когда он услышал, что царь государства Ци любит музыку, сказал, что из этого государства может кое-что получиться. Ему же принадлежит формула: «Там, где музыка, там радость; там, где радость, там жизнь; там, где жизнь, человек, сам того не замечая, начинает танцевать».
Согласно учению Конфуция, музыка и законы нравственности взаимосвязаны, вместе они образуют фундамент государства. Как и у греков, у Конфуция музыка занимает промежуточное положение между гармонией движения небесных тел и смены времён года и человеческими порядками. «Что необходимо правителю прежде всего, так это согласовать ход человеческой жизни с вечными порядками мира… Эти порядки должны как объективная сила, подобно законам природы, регулировать всю жизнь». Так как только классическая музыка соответствует небесным и природным порядкам, только она может быть положена в основу образования и звучать на праздниках.
Платон, борясь против «современной» музыки его времени и софистов, говорил: «Мне противны те, кто с помощью действующей на нервы современной музыки разрушает строгий дух древнего и чистого музыкального искусства. Мне противны языкастые болтуны, которые своими субъективными мнениями разрушают священные основы государства и общества».
Чжуан Цзы, самый свободный дух среди китайских классиков и одновременно один из самых глубоких, написал в своей книге о «Южной цветущей земле» прекрасную главу о космическом смысле и духовном воздействии «музыки господина жёлтой земли»: «Была вечная мелодия. Она наполняла долины и ущелья, она успокаивала страсти и защищала дух, она давала меру всем вещам. Её звуки были далеко слышны, её тон был высоким и чистым. Солнце, луна и звёзды следовали своими путями. Она задавала им чёткие границы».
Целью Чжуан Цзы была не гражданская нравственность, как у Конфуция, а спасение путём мистического растворения в Дао. Поэтому «музыка господина жёлтой земли» действует следующим образом: «Сначала она вызывает страх; страх тебя пленит. Потом наступит изнеможение: оно сделает тебя одиноким. Наконец, наступит смятение; в смятении ты почувствуешь себя глупцом. Через глупость ты придешь к Дао». Эти три этапа – этапы погружения и совершенствования и одновременно творческий мировой порядок. Глава из книги Чжуан Цзы «Органная музыка небес» созвучна пифагорейскому учению о гармонии сфер.
Книга «Весна и осень» Ли Бу Уэ показывает, насколько прочно в Китае музыка входила в смену времён года, государственный порядок и религию. Каждый месяц имел своего духа-хранителя, своё символическое животное, свою жертву, а также свой тон, свои особые мелодии и музыкальные инструменты. Музыке посвящен ряд глав этой книги. Её автор тоже боролся против оглушающей и возбуждающей колдовской музыки, которая разрушает государство. «С жизнью под воздействием этой музыки происходит то же, что со льдом под жарким солнцем». Хорошая музыка отличается гармоничностью и создаёт такую же гармонию в душе и обществе. «Музыка всегда находится во взаимодействии с типом правления, она влияет на обычаи и смягчает нравы. Поэтому достаточно в спокойные времена послушать музыку страны, чтобы узнать её нравы».
А какое влияние на нравы оказывает джаз в эпоху его господства?
«Любая музыка рождается в сердцах людей. То, что трогает сердце, выражается в звуках, а то, что звучит вовне, в свою очередь влияет на сердца. Поэтому, слушая музыку страны, мы узнаём её обычаи, а с ними и её образ мыслей». Расцвет и упадок, достоинство и бесчестие, благородство и низость – всё выражается в музыке и не может быть скрыто. Поэтому «глубоко проникает тот взгляд, который познаёт музыку».
В этих словах содержатся вечные истины. А как обстоит с этим дело в наше время? Каким покажется оно, если мерить его этими мерками?
Национально-политическое воспитание Изд. «Индустриферлаг Шпет унд Линде», 1936
Раса и воспитание
Сущность расы. Раса это закон, который одинаковым образом охватывает тело, душу и дух и создаёт постоянный тип, который, в конечном счете, реализует себя в соответствии с определённой иерархией ценностей. Раса соединяет людей одного типа тесными жизненными связями и включает их в качестве звеньев в цепь сменяющих друг друга поколений. Раса остаётся постоянным фактором в процессе исторических перемен и формирует основные черты характера и кровные связи в обществе и в цепи поколений.