– Хорошо, – согласился Саня, ощущая, что мысли жены затронули в душе какие-то струны и перекликаются с его собственными мыслями. – Объясни непросто.
– Непросто – совсем сложно, – на манер бабушки Анастасии произнесла Наташа. – В природе все взаимосвязано. От крохотной частички до Галактики. Абсолютно все предметы и явления задействованы, привлечены к вечному движению. Незадействованного нет. Это ты должен прекрасно помнить из курса философии.
– Да, да, – быстро сказал он, – Ты говоришь о всеобщей связи явлений.
– Верно. Я говорю о всеобщей связи явлений – наиболее характерной закономерности существования мира. Но в своем отчаянии ты забыл, Саня, что всеобщая связь явлений наиболее отчетливо проявляется через причинные отношения. Через зависимость каждой системы от ее прошлого. От влияния окружения – далекого и близкого. Ты забыл истины.
– Я понял, понял, Наташа. – Перед ним снова, как в пустыне и затем в Подмосковье, встал удивительный мир, в котором все было связано со всем, где все отвечали перед вечностью за каждого, а каждый – за всех, мир загадок и тайн, непонятных превращений одного в другое, непознанных случайностей и закономерностей, и он увидел себя в этом мире, Диму, Лешу и связи – прямые и обратные, соединяющие их с живым и сущим, и ему уже не казалось, будто на всем скаку жизнь вышибла их из седла; Саня верил, что все самое лучшее – впереди.
– Да, – повторила жена. – Это зачем-то было необходимо.
– Но зачем? Зачем?
– Время покажет, прояснит, – Наташа погладила его руку. – Надо ждать. Только следствия всех причин отделяют настоящее от будущего. Но скоро мы научимся видеть будущее в настоящем собственными глазами. И тогда человечество сразу избавится от многих ошибок и заблуждений. И станет лучше.
– Это… фантастика?
– Да нет же, милый. Обыкновенная реальность. Мы для этого и едем в Ленинград.
– Наташа! Какая реальность?! Как можно увидеть будущее, да еще своими глазами?
– Очень просто. Милейший Николай Александрович Гозырев с тысяча девятьсот семьдесят восьмого года посредством времени и через время любуется будущим звезд. А если серьезно, изучение будущего как уже существующей реальности – новая гениальная работа Николая Александровича. Вот приедем в Ленинград, можешь взять в библиотеке его труды, посмотреть сам. Я сюрприз хотела сделать, Саня. Чтобы ты тоже мог увидеть будущее… Понимаешь, – объясняла она, – у астрономии есть один существенный недостаток – красивая, серьезная наука смотрит в день вчерашний. Ну, свет от звезд приходит на Землю через десятки, иногда тысячи, сотни тысяч лет, и мы наблюдаем на ночном небе не настоящее, а прошлое Вселенной. То, что давным-давно было. Николаю Александровичу надоело изучать только прошлое. Годы титанического труда, лабораторные опыты, оборудование, купленное, изготовленное на собственную зарплату – его работы считали преждевременными, фантастичными и не финансировали, – и вот ученый открывает физические и геометрические свойства времени. Естественно, повторяется история с Луной – ему не верят. Да и как можно поверить, если человечество в течение двадцати веков пыталось коллективно разрешить загадку Пространства и Времени и никому это не удалось? А тут какой-то одиночка!.. Но Николай Александрович человек с характером, очень мужественный. Он продолжает работать. Сначала математически, затем с помощью астрономических методов замечательно показывает: только время открывает совершенно новую и неожиданную возможность изучать будущее как уже существующую реальность. Ни больше ни меньше. И строит аппаратуру. И наблюдает будущее, когда вздумается. Видит звезды там, где они будут находиться через миллионы лет. И замечает, что с ними происходит. И как настоящее влияет на грядущее. Да ты сам все увидишь, своими глазами. Это так интересно – дух захватывает!
– Наташа, мне уже хочется сойти с поезда и бежать к нашему милейшему Николаю Александровичу. Но, хоть убей, не понимаю, как можно видеть звезды там, где их нет?! Где они только будут через миллионы лет?.. Их же нет!.. Нельзя увидеть то, чего нет!.. Вот я сижу рядом с тобой… Обалдевший, отупевший… Могу я сейчас находиться в другом месте? В другой точке пространства? Не могу… И звезды не могут… Иначе было бы какое-то раздвоение, растроение материальных тел… Нет, не понимаю… Бред… Абсурд… Мистика…
– У меня тоже два года назад ум за разум заходил, Саня, – улыбнулась жена. – А сейчас все кажется просто, как таблица умножения. Это оттого, что ко всему новому мы подходим со старыми мерками. А когда мерки не годятся – сразу отвергаем и клеим ярлыки. Надо быть терпимым ко всему новому, милый. Даже когда оно нам недоступно. Это же новое. К тому же мы так мало знаем о пространстве и времени, что просто не имеем права налагать категорические запреты, ограничения. Это было бы жестоким догматизмом. Да и свойства времени, его природу на основе обыденного опыта и привычного склада мышления не осилить. Вот ты спрашиваешь, можно ли находиться в двух точках одновременно? Безусловно. И не в двух, а сразу в трех. Но только в трех – это тот максимум, который возможен в нашем мире.
– Наталья! Мы ведь взрослые люди!
– Не кипятись. Слушай. Я закрываю глаза и вижу тебя завтра утром на перроне вокзала – в будущем. Через мгновение ты уже летишь в паре с Громовым на задание – в прошлом. А присутствуешь в настоящем. Ты понимаешь? Моя память обеспечивает отражение прошлого, воображение – отражение будущего. Воспринимаю же я настоящее, прошлое и будущее одновременно. Почему так происходит – никто толком не знает. Тайна. Мрак. Но так происходит. И вот что особенно важно. Я могу представить человека, событие или материальное тело лишь в трех системах отсчета: в прошлом, настоящем и будущем. Вне прошлого, настоящего, будущего я ничего представить не могу. И никто не сумеет. Любопытно: одна из систем отсчета всегда остается объективно открытой. Для астрономии открыто прошлое. Для органов зрения – настоящее. И в том и в другом случае посредником между человеком и природой выступает свет. Он приносит нам информацию о звезде, которой давно нет в той точке, где мы ее наблюдаем, свет врывается в сознание отражением реального мира. А вот будущее для света недоступно – фундаментальная константа имеет строгие ограничения по скорости – триста тысяч километров в секунду. Как же так? Прошлое мы видим, настоящее тоже, а грядущее от нас сокрыто? Несправедливость какая-то! А знаешь почему?
– Я думал над этим, Наташа. Только в другой плоскости, – Саня испытывал сильное волнение. – Свет, электромагнитные колебания – величайшая загадка природы. Но не самая большая. Даже овладев скоростью света, цивилизация не сможет уничтожить мир. А овладев тайной пространства и времени, она станет могущественной и сумеет перекраивать и время, и пространство по своему усмотрению. Она обретет бессмертие.
– Да, Саня. Двадцать веков человечество билось над загадкой времени и не сумело ничего понять. Но время так и осталось непостижимым. Иначе и быть не могло. Природа раскрывается перед человеком от простого к сложному. Свои самые главные секреты, свою суть, хранит за семью печатями.
Она закрыла глаза, Саня больше не видел их блеска, и глубины, и влажности, чувствовал только легкое дыхание на своем лице, слышал быстрый стук сердца, губами ощущал ее губы, вагон мягко покачивало, мир начинал бесшумно вращаться.
ВСЕЛЕННОЙ ВНУТРЕННЯЯ СВЯЗЬ
О да, человечеству, еще не сумевшему найти общего языка, бряцающему атомным оружием, точно елочными игрушками, умирающему от голода, болезней, нищеты, человечеству, раздираемому противоречиями, истребляющему себя, зачем-то, почему-то в начале восьмидесятых годов двадцатого века открылась тайна тайн, в сравнении с которой меркли, тускнели все чудеса света. Цивилизация вошла в прямой контакт с реальным временем.
Но еще больше Саню поразила возможность бытового, повседневного использования физических свойств времени. Работы Гозырева по-прежнему считали абсурдом, доктору наук, чтобы продолжать исследования, приходилось брать подряды, заключать хоздоговоры на «мелочишку», как он сам выражался с иронической улыбкой. «Мелочишка»?.. Представьте только. Поэты, мыслители столетиями ломают копья, пытаясь понять, что такое любовь, почему она является и исчезает, куда уходит, отчего многие семьи распадаются, а Гозырев мимоходом, не заостряя на этом внимания, нигде не регистрируя своего открытия, устанавливает: любовь и время – суть одного целого! И по заказу психологов одного из киевских институтов создает очень простой комплект аппаратуры, регистрирующей восприятие реального времени рабочими, инженерами, школьниками, больными, попавшими на операционный стол, и выздоравливающими. И с помощью этой установки становится ясно: человек в своем реальном бытии либо поглощает, либо излучает время. Поглощают больше женщины, дети, одаренные личности, люди добрые, сердечные, трудолюбивые. И тот, кто поглощает, живет до глубокой старости. Неужели секрет долголетия во времени? Срочно привезли в институт горца, родившегося в глубине минувшего века. Оказалось, кавказец… влюблен, как безумный юноша. Без памяти любит свою «молодую», ста двух лет, жену, детей, внуков, правнуков, праправнуков, друзей, соседей, верит в хорошее, зависть, злоба никогда не точили его открытое сердце, и он активно… поглощал время. Само время питало его, наполняло жизнью, энергией, силой, ограждало от болезней. Гозыреву немедленно сообщили об удивительном факте; он пожал плечами – пройденный этап, неинтересно; тот же самый «эффект долгожителя» профессор давно установил и обосновал… наблюдая Вселенную. Звезды жили, излучали тепло, свет не за счет своих внутренних, всегда ограниченных запасов, а за счет энергии, приходящей извне; звезды, как и влюбленный горец… поглощали время. Вот и все. Время несло в себе организующее начало, являлось необходимой, составной частью всех процессов в мироздании, в атоме, в человеке, везде и всюду; время связывало, цементировало, объединяло вся и всех. Но психологи, далекие от астрономии, этого не знали. И срочно заказали второй ком