оводу моего только что состоявшегося разговора с Журбой она выказала только любопытство:
– О чем договорились?
– Посоветовал ей не разочаровываться в жизни и ждать своего мужчину.
– Хи! И она согласилась ждать?
– Почему бы и нет? Уже само ожидание заметно скрашивает жизнь одинокого человека. А уж если у неё получится дело с фарфором, то она уже точно перестанет быть проблемным человеком.
– Ты уверен? – Мы уже зашли в нашу спаленку, и подруга плотно закрыла за нами дверь, только покосившись на отправившегося в свой угол Хруста. После чего перешла на возмущённый шёпот: – А мне кажется, что Бланш будет продолжать мутить воду и выдумывать разные подлости. Потому что намечается самая несусветная и жуткая мерзость, и никто другой кроме как Журба не смог бы придумать подобную гадость.
Теперь уже и я заволновался, усевшись на кровать, но так и не начав раздеваться:
– Что случилось-то?
– Да пока ты с этой черноглазой ведьмой разговаривал, ко мне три подруги её подходили. И заявили с наглостью и апломбом, что завтра намерены потребовать общего схода для решения очень важного вопроса.
– Это у них получится только на послезавтра, – ухмыльнулся я.
– Не в том суть. Они заявили, что их поддержит для поднятия вопроса ещё одна группа, и они все вместе собираются протолкнуть в жизнь выгодное именно им решение. Причём совершенно по-хамски добавили, что скоро твоими ласками будут иметь право пользоваться не только я. Представляешь?! Я до сих пор в таком шоке, что плохо соображаю… даже ответить им не смогла как следует, словно онемела…
Признания красавицы меня совершенно не расстроили, скорее похвалил сам себя за собственную предусмотрительность. Так что равнодушно потянулся, зевнул и пробормотал:
– Не о чём беспокоиться. В любом случае всё будет зависеть от твоего решения. Устал… В душ и спать! Или ты хочешь…
– А ты не хочешь? – облизнулась моя красотка и первой умудрилась оказаться в душевой комнате. Под струями воды мы и начали наши интимные ласки и забавы. Потом переместились на кровать, и уже там я с некоторым удивлением заметил глубокую задумчивость Ксаны. Вроде вся в страсти и блаженстве, но явно о чём-то постоянно размышляет. Всё-таки моё усилившееся восприятие окружающего мира и в таких вот нюансах теперь помогало разобраться.
Так что успокоились мы довольно быстро, и я так же быстро притворился, будто сразу уснул. А сам тихо наблюдал за тихонечко вставшей подругой, которая пошла на цыпочках к столу, где у нас громоздились все черновые, рабочие и чистовые записи. Отыскала там полный, последний проект нашего устава и стала внимательно в него вчитываться.
«О, милая! До тебя только сейчас стало доходить, что некие сноски и дополнения, на первый взгляд совершенно незначительные, могут в корне поменять трактовку любого закона. Причём поменять в пользу именно командира. Сама же писала всё и красиво переписывала, а сути сразу-то и не поняла. Надеюсь, что все остальные тем более не докопались до нижнего, самого важного слоя… А значит, проблем особых не будет. Пока… Ну, разве что некие сцены ревности придётся пережить… Но это не смертельно… А со временем – уже и не актуально будет…»
С этими мыслями и уснул. На завтра у меня имелось громадьё великих планов.
А утром, когда подался к Росинанту, уже имел готовый план-минимум, что надо опробовать и какие действия произвести с каждым. И во время завтрака объявил примерную очерёдность для каждого, чтобы на «стоянке» вокруг меня не толпились все сразу. Ещё и Степану наказал наблюдать, чтобы не получилось как в том выражении: то густо, то пусто.
Кого я сразу прихватил с собой, так это, естественно, Чамби, использовав для приманки особый сорт его любимого маринада. Потому что именно этот меньший представитель здешних привидений, по моему пониманию, мог ставить на ладони рисунок-классификатор. Что-то мне настойчиво подсказывало, что боевой серпанс на такое был неспособен. Да так оно в будущем и вышло.
Кстати, оставленные нами вчера бидоны в плоти привидения оказались пусты только на две трети каждый. Что настраивало на оптимистический лад и подтверждало отличное состояние доставшегося мне скакуна.
Первыми, естественно, я проверял мужчин, начав с самой боевитой и перспективной троицы – бывших исполнителей. По сравнению с самым молодым Лузгой и наиболее старшими ветеранами они мне казались наиболее перспективными, а конкретнее: более цивилизованными в самом широком смысле этого слова. То есть они могли и в волшебство поверить, и про иные миры гаузов были осведомлены, и самые новые веяния в психоаналитике могли воспринимать без неуместного ретроградства.
Ну и как с самыми первыми посетителями моей «лаборатории» под открытым сводом мне следовало именно с ними провести первые тесты и сделать сравнительные анализы в деле установления первого контакта. Потому что я рассуждал, исходя от противного:
«Кто такие наездники? Ну понятно, что самые лучшие и самые максимально обученные к выживанию на Дне. То есть они и курсы определённые проходили где-то там в иных мирах, и некими умениями обладали, свойственными носителям Первого Щита, и по иным критериям могли отличаться от остальных представителей цивилизации Меченых. Но раз на Дно попадали такие личности, как «туристы», то управленческий серпанс должен был уметь устанавливать контакт даже с такими простейшими, совершенно далёкими от боевых скачек индивидуумами. Значит ли это, что контакт состоится в любом случае? Даже если человек не видит существо из неведомой протоплазмы?
Вот это я и выяснял в первую очередь. Изначально заставлял охотников браться то за один чип ладонью, то за второй. Сложность тут увеличивалась в несколько раз ещё и тем, что они ничего не чувствовали и ничегошеньки не осязали. Не каждый человек сможет, глядя на пустоту, «ухватиться» за неё, а потом ещё и мысленно начинать переговоры с тем, что зажато у тебя в ладони. Так и свихнуться недолго. А посему всё делалось под моим строгим контролем и словесным руководством.
Но ребята старались, тем более что верили в то, что я над ними не издеваюсь и не подшучиваю. Сами собственными глазами вчера видели, как я летал по воздуху аки мыльный пузырь, а потом ещё и подробные объяснения увиденному получали. И глядя на них, верилось, что получится хоть что-то. Но…
Ничего не получалось! Часа два мы мучились, совершая действия то так, то этак, но ни единой посторонней мысли у моих лабораторных экземпляров в головах не возникло. А я о сути первого вопроса даже не намекал, потому что иначе они бы сами решили, что он уже у них в голове крутится.
Помогла случайность. Поправляя ладонь Влада Серого на чипе, я сам чётко услышал вопрос: «Ты кто?», но при этом и сам Влад глаза расширил от удивления. И на меня взгляд вскинул: мол, не ты ли это шепчешь? Процесс пошёл! Далее выяснили ещё быстрее: если моя ладонь лежала поверх ладони иного человека и не касалась уголка с чипом, то до меня вопрос доносился несколько приглушённо, зато обладатель нижней ладони слышал вопросы вполне отчётливо. А впоследствии слышали и все остальные, довольно малоинформативные изыски управленческого информатора.
Ну и пришла пора отвечать на поставленный короткий вопрос. Первым, давая мне «прислушаться» к его диалогу, отвечал Влад Серый. Ну и конечно, его ответ звучал:
«Наездник!» – ага! Как бы не так! Слишком умный чип не согласился с подобным заявлением и выдал:
«Несоответствие телесных параметров с заявленной классификацией».
На какой-то момент осталась лишь моя ладонь, и состоялся иной диалог:
«Какое поручительство я должен дать для возведения управляющего в статус наездника?»
«Запрещено!» – То же самое было повторено при моей попытке обучить управлять серпансом и туриста. Но я-то не забыл про разные исключения, которые помогут обойти неукоснительную инструкцию. И завёл хорошо знакомую песню:
«Здесь появился представитель иной, дружественной цивилизации. Как мне его обучить езде на боевом серпансе?»
«Как только тебе, иггельд, вздумается! – с удивительной вежливостью отвечал Чамби. – Всё идет под твою личную ответственность и фиксируется в картотеке».
«И после курса обучения инопланетный турист сможет стать наездником?»
«Вполне… Если его телесные параметры станут соответствовать затребованной конфигурации».
Вот и предел наших мечтаний обозначился… Но сдаваться я не собирался так просто, подозревая, что при должной настойчивости и упорстве можно даже искусственный интеллект обмануть, не то что какой-то там информативный чип, сращенный с дружелюбно настроенным к нам созданием. Поэтому после кучи новых вопросов, задаваемых то малому, то большому «мустангу здешних прерий», совершил быстрый эксперимент. Уселся на Росинанта, а Влада уложил у себя за спиной, на место багажа. Потом приказал закрепить груз, встать и приготовиться к бегу. Если бы мой товарищ не остался закреплён, то он не упал бы болезненно, как я вчера, а попросту сполз бы вниз да встал на ноги. Но! Он вполне мягко, но прочно оказался обхвачен наростами протоплазменного тела, а потом ещё и свободно мог двигать плечами и руками, которые оставались свободными. Чем не огромный плюс? Так ведь можно не только раненого перевозить, но и помощника, который метательным оружием поможет и спину прикрыть, и непосредственную атаку усилить.
Уже хорошо!
Поэтому вернувшись к уголку нашего малого «мешка», мы продолжили диалог-викторину. И теперь на вопрос, кто он, Влад ответил, что управляющий.
Увы! И это не прокатило. Зато после оглашения себя туристом парень услышал предупреждение, весьма созвучное с данным вчера мне:
«Сейчас будет немного больно, на руке будет сделан символ туриста, который позволит воспользоваться услугами гостиничного комплекса…»
О возможности такой боли я предупреждал соратников заранее, поэтому новоявленный турист удержался на ногах, не застонал, ну разве что чуточку покривился от пронзившей его тело боли. А потом со скрипом разжал скрюченную ладонь, и мы все вчетвером уставились на новую татуировку, потому что её уже увидел каждый! Рисунок того стоил, чтобы им полюбоваться: на фоне края планеты с многочисленными кольцами типа Сатурна чётко прорисовывался удивительный по грациозности контуров и по фантастичности внешнего дизайна космический корабль. По крайней мере, я-то сразу понял, что это за транспортное средство, и быстро описал аборигенам Набатной Любви суть данного строения и для чего оно передвигается в космическом пространстве.