Сейчас Нейтану уже за 30. Что происходит, когда он решает присоединиться к приятелям в баре, показано на рисунке 5.2.
Ситуация активирует убеждения Нейтана, что он чужой и не такой, как другие. Его непосредственные мысли согласуются с этими убеждениями, и, хотя в тот момент он не облекает их в слова, позже он может рассказать, что происходило у него в голове. Он думает: «Я не найду, что сказать», «Я непременно сделаю что-нибудь не так», «Я произведу плохое впечатление».
Эти мысли отражают степень угрозы, которую он ощущает, и мешают вести себя естественно. Возникает замкнутый круг. Нейтан сосредотачивается на себе и осознает, что в его голове стало пусто. Он замечает каждую паузу. Он плохо понимает, о чем говорят остальные. Чтобы вновь ощутить себя в безопасности, Нейтан решает прибегнуть к защитному поведению: он избегает смотреть людям в глаза (в надежде скрыть неловкость и замешательство), одновременно стараясь говорить только умные и логичные вещи. Пока его разум лихорадочно придумывает, что сказать, Нейтан почти не слышит, о чем беседуют вокруг. В итоге он начинает опасаться, что ляпнул глупость. Он смущается и еще больше погружается в себя. Он чувствует, как внутри него нарастает напряжение. Тревога усиливается. Его охватывает жар, страх и паника. В таком состоянии трудно сосредоточиться и «мыслить здраво», поэтому очень скоро у него возникает ощущение, что он несет ерунду. В довершение ко всему Нейтан стыдится симптомов тревоги, из-за чего еще больше зацикливается на себе и на том, как выглядит в глазах других.
Независимо от того, сумеет ли Нейтан успокоиться и как будут развиваться события, заметит ли кто-нибудь, что он чувствует внутри, у него сложится впечатление, что подобные ситуации потенциально опасны. Хотя он пытался держать себя в руках и изо всех сил старался говорить правильные вещи, все закончилось тем, что он снова почувствовал себя «не таким, как все». Нейтан не сомневался: другие тоже подумали, что он чужой в их компании. Обращенные внутрь циклические процессы только подтвердили его предположения, даже если те не соответствовали действительности. Возможно, на самом деле окружающие были настроены совершенно некритично (многие из них, вероятно, и сами знали, что такое социальная тревога) и были рады его обществу.
Рис. 5.2. Модель Кларка и Уэллса на практике
Роль, которую играют такие циклы в поддержании социальной тревожности, чрезвычайно важна. Рассмотрим еще несколько примеров, включающих защитное поведение, повышенное самосознание, убеждения и предположения. Помните: распознавание этих циклов – один из первых шагов к преодолению социальной тревожности.
Сью легко краснела. Страх покраснеть никогда не покидал ее, и со временем у нее выработалась привычка прятаться за волосами. Почувствовав опасность, она закрывала лицо волосами и старалась не смотреть на людей. Ей казалось, что за этой ширмой она пылает, как маяк. Ее разум был занят двумя вещами: она пыталась представить, насколько красной она выглядит, и что думают об этом окружающие. Они смотрят на нее? Видят румянец?
Чем дольше это продолжалось, тем сильнее становилось ощущение жара и тем ужаснее она себя чувствовала.
В голове Сью проносилась мысль: «Как мне отсюда выбраться? Надо спасаться!»
Поскольку Сью пряталась за волосами, привлечь ее внимание было трудно, поэтому другим людям приходилось пристально смотреть на нее, чтобы понять, слушает она или нет.
Когда все заканчивалось, Сью думала, что, не предприми она защитных мер, все могло быть хуже.
Избегать действительно угрожающих или опасных ситуаций кажется совершенно разумным. В конце концов Сью решает еще больше замкнуться в себе. На ее взгляд, это лучшее, что она может сделать в такой ситуации.
Конечно, румянец – это лишь один из наиболее очевидных симптомов социальной тревоги. Аналогичные циклы могут возникать всякий раз, когда для снижения рисков, связанных с социальными контактами, используются защитные стратегии.
Например, если вы боитесь высказывать свое мнение или делиться личным, то другие люди – в зависимости от ситуации и от того, насколько близко вы с ним знакомы – могут «припереть вас к стенке» – не потому, что они жестоки и бесчувственны, а потому, что хотят узнать о вас больше: о ваших симпатиях, антипатиях, хобби, переживаниях или прошлом. Стремясь проявить дружелюбие или познакомиться с вами ближе, они могут задавать вопросы, которые вам особенно неприятны, и повторять их, пока вы не ответите.
Циклы показывают, что использование защитных стратегий, попытки обезопасить себя и снизить предполагаемый риск – вполне понятное желание, но оно контрпродуктивно. Акцент на безопасности мешает вам понять, что на самом деле бояться нечего. Ситуация не опасна, она только кажется таковой.
Тим всегда был застенчивым. На уроках в школе он не поднимал головы, надеясь, что его не спросят. Во взрослом возрасте ему потребовалось почти восемнадцать месяцев, чтобы набраться смелости и ответить на знаки внимания и дружеского расположения со стороны девушки, с которой он познакомился на работе. Отношениями с ней он очень дорожил. На самом деле он с трудом мог поверить в свою удачу и в глубине души боялся, что в какой-то момент, каким-то образом, все пойдет наперекосяк. Она найдет кого-то более интересного или привлекательного, и все закончится. Тим постоянно беспокоился, что недостаточно хорош для нее и явно не дотягивает до нужного уровня.
Находясь в ее обществе, Тим прежде всего думал о том, что он говорит. Он отдавал себе отчет, что говорит мало, и волновался, что сказанное может показаться скучным.
Сосредоточенность на себе приводила к тому, что он больше знал о том, что чувствовал внутри, чем о том, какое впечатление производил на самом деле – о том, что происходило в действительности.
Он знает, что всегда был застенчивым и что в подростковом возрасте сильно страдал из-за этой своей особенности. Ситуация напоминает ему о неприятных моментах в прошлом.
Приведенные выше примеры наглядно показывают, почему сосредоточенность на себе часто называют двигателем социальной тревоги. Патологический самоконтроль усугубляет ситуацию, поскольку позволяет получить не ту информацию, которая необходима. Погружаясь в себя, вы формируете представление о том, что происходит у вас внутри, и на его основе судите о том, каким вас видят окружающие. Иными словами, у вас есть информация (и образы) о самом себе, но нет точных данных о том, как на вас реагируют другие.
Рэйчел и Тони родились в семье скромных, необщительных людей. Будь у них девиз, он бы звучал так: «Не навязывайся». В душе оба были дружелюбными и без особых проблем ладили с одноклассниками в школе. Они охотно сотрудничали с другими и участвовали в коллективных видах деятельности. И у брата, и у сестры были друзья, однако впоследствии оба почувствовали себя одиноко и развили социальную тревожность.
Уверенность Рэйчел пошатнулась, когда она поступила в колледж и переехала. Новых друзей не появилось. «Это потому, – решила она, – что другие студенты меня не любят и не хотят моего общества». Тони остался в родном городе. Он нашел хорошую работу, но постепенно все его приятели разъехались. «Я лишний», – думал он. Все свободное время он проводил в одиночестве, слушая музыку или играя в компьютерные игры.
На самом деле Рэйчел не была застенчивой; просто с детства она усвоила, что «не надо навязываться» и что «если другие захотят твоего общества, они дадут об этом знать». Поэтому она никогда не делала первых шагов, не инициировала беседу с незнакомыми людьми и не присоединялась к группе людей, которые уже разговаривали друг с другом. Поход в огромную столовую колледжа был испытанием, которое активировало и подтверждало эти предположения.
• Предположение: Если другие захотят моего общества, они дадут об этом знать.
• Мысли: Я буду мешать другим людям. Я буду их раздражать.
• Защитное поведение: Рэйчел предпочитает сидеть где-нибудь в одиночестве, в стороне от других.
• Следствие: Однокурсники не уверены, что она хочет к ним присоединиться, и оставляют ее в покое. В итоге Рэйчел приходит к выводу, что не нравится другим студентам: будь все иначе, они дали бы это понять.
Свои выходные Тони обычно проводил в одиночестве. Так было много месяцев подряд. Затем он узнал, что несколько его бывших одноклассников договорились вместе посидеть в баре. Тони не понимал, почему на встречу не пригласили и его. В конце концов он рассудил, что эти люди просто не хотели, чтобы он шел с ними. К тому времени он уже внушил себе, что был «лишним», и полагал, что они тоже это знают. Тем не менее он чувствовал себя настолько одиноким, что все-таки решил присоединиться.
• Предположение: Если бы со мной все было в порядке, они бы меня позвали.
• Мысли: Я не такой, как все. Я странный.
• Защитное поведение: Тони решает пойти в бар, но садится в сторонке, потому что так чувствует себя безопаснее. Он очень смущается и беспокоится, что другие сочтут его странным. Он с трудом подбирает слова, старается не рассказывать о себе и с течением времени чувствует все большую неловкость.
• Следствие: Люди беседуют друг с другом, но не с ним. Тони чувствует себя лишним и странным. Чем меньше он говорит, тем меньше к нему обращаются.
Задействованные здесь циклы достаточно сложные и могут содержать гораздо больше шагов, чем более простые циклы, описанные ранее. Кроме того, случаи Рэйчел и Тони свидетельствуют о том, что значение и эффект схожих предположений индивидуальны. Изначально оба разделяли мнение, внушенное им родителями, – «Не навязывайся», – но исход оказался разным. Помните: не существует двух совершенно одинаковых людей, даже если процесс, поддерживающий социальную тревожность, основан на одних и тех же убеждениях и предположениях и принимает одну и ту же циклическую форму.