– Пока да. Потом будет легче. В любом случае нужно возвращаться. Мы и так за эти сутки нахватались радиации на много лет вперёд, – усмехнулся Аскет, осматривая шлем.
– Да, перспектива так себе, – хмыкнул Гранит. – Хорошо, что живы. Это самое главное. Правильно, командир?
– Всё верно, – подтвердил Аскет. – Антирад принять. Через две минуты выдвигаемся.
Бойцы молча достали из подсумков индивидуальные пеналы с красно-белыми капсулами. Доктор не жалел препарата для спецназа и выдал такой запас, которого хватило бы на целую роту. Гранит и Шелест с трудом проглотили по одной капсуле и теперь восстанавливали дыхание. Командир следом за остальными отправил разовую дозу препарата в рот и закрыл пенал.
– Минутная готовность. Предлагаю поторопиться на обратном пути. Мне хотелось бы провести следующую дезинтоксикацию в условиях медотсека и под контролем доктора. Ему будет полезно наблюдать за процессом. Да и нам медицинская помощь совсем не помешает.
– Принято, командир, – отреагировал Шелест. – Возвращаемся. В бункере и воды больше. Как выясняется, это очень важно, когда отходишь от этой красно-белой гадости.
– Это точно. Благодаря этой гадости под названием «Антирад-24» мы ещё живы, – серьёзно ответил Аскет. – Те, кто его открыл, – настоящие учёные. И я им благодарен несмотря на дикий побочный эффект препарата. Возможно, всё задумывалось совсем по-другому. Только сложилось несколько иначе. Ладно, как есть. Выходим.
– Да, командир. Я так и говорю, – кивнул Шелест. – Мне эти капсулы второй раз даже больше понравились, чем в первый. Похоже, постепенно вхожу во вкус.
– Вот и отлично, – наконец-то улыбнулся Аскет. – Только ты ими сильно не увлекайся. Это ведь тебе не конфеты. Слушайся доктора, и будет тебе счастье.
– Так точно, командир, – повеселел Шелест.
– А за палаткой этой надо будет вернуться потом. Не пропадать же такому добру в наше неспокойное время, – добавил Гранит, аккуратно надевая шлем и не принимая участия во всеобщем веселье.
– Хорошо. Вернёмся, но чуть позже, – согласился Аскет. – Не раньше того времени, как некоторые залечат свои раны и восстановятся от интоксикации. Скафандры, конечно, подлатали вас за ночь, но не настолько, чтобы оставить доктора совсем без дела.
– Работаем, командир, – уже по внутренней связи ответил Шелест. – Антирад – крутая штука. Только ломает от него очень.
– Если уж придумали антирад, то и с интоксикацией со временем как-нибудь справятся, – возразил Аскет. – Вперёд. В бункере нас ждёт много прохладной и свежей воды. Надо поторопиться, пока её без нас не выпили.
* * *
Командир откинул полог спецпалатки и смело шагнул в радиоактивный пепел. Сквозь чёрно-серую мглу, простиравшуюся вокруг, забрезжил едва заметный солнечный луч. Он робко падал на землю, с трудом пробиваясь сквозь кружащиеся в воздухе хлопья. Безрадостный и мрачный пейзаж впервые за всё время от начала ядерного конфликта дарил надежду на благоприятный исход.
Аскет был искренне рад тому, что боевая операция завершалась именно так. Его люди живы, а приказ командования выполнен. Антирад показал свою высокую эффективность и обнаружил побочное действие, о котором предупреждал доктор. Теперь можно было с уверенностью говорить о том, что это вещество может как защитить человека от радиации, так и убить. Всё дело, как всегда, в дозировке. Разумеется, предстояло решить проблему безболезненного выхода из состояния интоксикации. Однако по какой-то причине командир был уверен в том, что и на этот вопрос скоро найдётся ответ.
После сегодняшнего дня Аскет стал по-иному относиться к медицинской науке. Оказалось, что её делают не только кабинетные учёные, которых он по привычке недолюбливал, но и обычные врачи, каждый день лечащие пациентов. Кроме того, выяснилось, что это не только сухие цифры статистических отчётов и непонятные аннотации лекарственных средств, но и жизнь реальных людей. Теперь Аскет точно знал, что именно такую цель в своих исследованиях ставит перед собой настоящий учёный. И это вызывало у сурового бойца огромное уважение. Он понимал, что побочный эффект есть у всего – даже у такого гениального препарата, как «Антирад-24». Однако теперь, хорошо представляя себе, что значит интоксикация, можно двигаться дальше.
Аскет взглянул на внутренний экран лицевого щитка и задержался взглядом на ярко-зелёной строке сообщения:
«Противорадиационная защита действует. До окончания индивидуального цикла антирада осталось 7 часов».
– Вот и отлично. Время есть, – едва заметно улыбнулся командир, догоняя своих бойцов.