— Значит, это ваша субмарина только что прибыла?
— Да.
— И ее милость с вами?
— Нет. Боюсь, она все еще ведет переговоры с Младшим. Прибыли только мы с вашим батюшкой.
— Твой отец здесь? — удивилась Элис. — Но я слышала, что он умер.
— И да, и нет, — ответил Майджстраль. — У нас что-то вроде семейного совета. Это Элис Мэндерли. Элис, позволь представить тебе… — Он посмотрел на тетушку Батти и захлопал глазами. — Боюсь, вы мне знакомы исключительно как Батшеба.
Батти пожала руку Элис и обнюхала ее уши.
— Я — досточтимая Батшеба сар Алтунин, — представилась она, упомянув тем самым семейство, некогда ее удочерившее. — Но вы можете называть меня Батти.
— Как поживаете?
— Мне страшно неудобно, что пришлось нагрузить вас моим отцом, — извинился Майджстраль. — Но, боюсь, сейчас моя жизнь еще беспорядочнее, чем обычно…
— Не стоит извиняться. Мы с Густавом отлично проводим время — нам есть о чем поболтать.
Майджстраль удивленно вздернул брови:
— Правда? И о чем же вы болтаете?
— Большей частью о вас.
— А-а-а, понятно. Для вашей книги.
Батти с удовольствием отпила немного вина.
— Да. Похоже, третий том приобретает весьма интересную окраску.
Майджстраль решил, что, как только кончится вся эта заварушка, он обязательно стащит у нее эти книжки.
— Не уверен, что этому источнику информации можно доверять, — сказал он, — учитывая состояние его памяти. Он, к примеру, частенько забывает о том, что умер.
Язык тетушки Батти высунулся — она улыбалась.
— Я заметила. Однако я в лучших традициях биографа стараюсь искать подтверждения у другого свидетеля.
— Прекрасно.
— Вот, например, у вас было чучело медведя — его действительно звали Питер Пижама?
Майджстраль захлопал глазами:
— Вроде бы да. Но я вспомнил о нем впервые… да, впервые за несколько десятков лет.
Элис слушала их разговор без особого интереса, но после этой фразы улыбнулась.
— Похоже, к нам пожаловало мое персональное чучело, — сказала она. — Батти, познакомьтесь с моим мужем, Кенни.
— Привет, — поздоровался Кении.
Кении был красавцем. Его длинные волосы были слегка растрепаны по нынешней моде. Пожалуй, если сильно придираться, в своей небрежности он несколько переусердствовал — некоторые пряди были совсем не расчесаны, воротник поднят, на лице — бородка однодневной выдержки, руки в карманах — но, это, конечно, дело вкуса.
Майджстраль на мгновение попытался представить Кенни чучелом медведя и решил, что Питер Пижама выгодно отличался умом.
— Я поболтал с Винни, — сообщил Кенни Элис, — и он сказал, что я рожден для этой роли, но последнее слово за теми, у кого бабки, так что — как знать? Обещал позвонить.
— Ну, может, позвонит, — согласилась Элис.
«Скорее всего нет, — подумал Майджстраль, — хотя Кенни с этим продюсером явно перешел на „ты“ после пяти минут знакомства». Он и в самом деле не мог припомнить, чтобы кто-то сам позвонил Кенни и сделал ему предложение.
— Тут такие сделки проворачиваются, я вам доложу, — продолжил Кенни. — Надо ухо востро держать. Элвиса этого видали? Майора Зонг?
Уши Элис плотно прижались к голове.
— Да.
— Отвратительная маленькая сучка, но тут пахнет большими денежками. Может быть, если я пропою хвалу «Акту о безопасности и подстрекательстве» и прикинусь, что давным-давно ненавижу крыс…
Элис коснулась руки мужа:
— Держись подальше от нее, милый. Это знакомство тебе ничего хорошего не даст.
Кенни задумчиво поскреб щетину.
— Ладно, как скажешь. В этом террариуме полно других млекопитающих. — Он осклабился. — А не слабо, правда? Что-то вроде аквариума наоборот, а? А заглядывают в него рыбки. Усекли?
— Хорошая шутка, Кен, — ответила Элис.
— Пойду-ка прогуляюсь, выпью чего-нибудь… — Он собрался был уйти и, словно внезапно заметив Майджстраля, обратился к нему:
— Слушай, Дрейк, — сказал он, — а ты знаешь, что тут должна появиться Николь?
— Следовало ожидать, — ответил Майджстраль.
— Вы же с ней приятельствуете, как я понимаю? То есть — никаких там обид, и все такое?
— Никаких.
— И это после того, что она полетела с тобой на эту планетку… как ее бишь… а. Пеленг — и потом смылась от тебя к тому мужику, с которым сейчас живет?
— Не было такого, — буркнул Майджстраль.
— Хм? — удивился Кении. — Да нет, правда! Она с ним живет. Это же передавали в новостях. Он не то ее визажист, не то еще кто-то в этом роде.
— Я хочу сказать, — спокойно пояснил Майджстраль, — что мы с Николь на Пеленге не были любовниками, а посему она и не изменила мне с лейтенантом Наваррой.
— О… — Кенни призадумался. То, что в новостях могли наврать, никак не укладывалось у него в голове. Но вдруг он просиял. — Пустяки. Главное, что вы с ней по-прежнему на дружеской ноге. Не откажешься нас познакомить, а? Был бы рад поработать с ней вместе. Связи с Диадемой никогда еще никому не вредили.
«Бедняжка Николь», — подумал Майджстраль. Ну, в конце концов она сама выбрала такую судьбу, а стало быть, отдавала себе отчет, какие издержки сопутствуют этой самой славе. В том числе общение с такими типами, как Кенн, Винки или Ванг-Тхокк.
— Если представится возможность, — ответил Майджстраль, — я вас обязательно познакомлю.
Кенни глянул на кого-то за спиной Майджстраля и нахмурился:
— Какой-то тип в черном пялится на меня. Небось автограф хочет получить, скотина. Надо делать ноги.
— Пока, — попрощался с Кенни Майджстраль.
Пока он жил с Николь, он наелся таких разговоров под завязку.
— Пойду, пожалуй, с Кенни. — Элис откланялась.
Батти и Майджстраль посмотрели друг на друга.
— Какой… настойчивый молодой человек, — отметила Батти.
— Могло быть и хуже, — успокоил ее Майджстраль. — Он мог напиться.
— Вашего отца, — сообщила Батти, — разместили в моей комнате.
— Исключительно любезно с вашей стороны, — поблагодарил Майджстраль. — Можно через некоторое время перенести его в мою комнату, и я найду, кто бы присмотрел за ним.
— Как вам будет угодно, дружочек, но на самом деле это вовсе не обязательно. Я к нему уже успела привыкнуть, и к тому же это мы перевезли его на Землю. И я совсем не против приглядеть за ним, пока вы не уладите недоразумение с Джозефом Бобом.
«А за это, — подумал Майджстраль, — Батти будет продолжать копаться в моей биографии». Правда, отец не знал о нем ничего такого уж сенсационного — повзрослев, Майджстраль старался всячески ограждать семейство от собственных неприятностей, так что Батти суждено было удовольствоваться крошечными перлами вроде Питера Пижамы — такими домашними и, пожалуй, даже в чем-то милыми.
К тому же ему вовсе не хотелось препираться с мертвецом, даже с собственным папашей.
— Ну, если вы правда не против, — сказал Майджстраль.
— А этот молодой человек все еще на нас смотрит, — сообщила Батти.
Откуда-то сверху спикировала маленькая серебристая сфера и подлетела к Майджстралю. Следом за ней, но на своих двоих, подошла молодая дама с крайне необычной прической, в юбке колокольчиком.
— Мистер Майджстраль? — проговорила она на человеческом стандарте. — Я — Мангула Эриш из Службы Новостей Талона.
Появление подобной персоны было неизбежно. Майджстраль полузакрыл ленивые глаза и уставился на журналистку.
— Как поживаете? — отозвался он на том же языке.
К первой информационной сфере присоединилась вторая и повела запись в другом ракурсе.
— Ваше пребывание на Земле протекает продуктивно? — спросила Мангула.
— Нет, — ответил Майджстраль. — Но я ни к какой продуктивности и не стремлюсь.
— Я имела в виду, — бесстрастно продолжала Мангула, — станем ли мы свидетелями исчезновения каких-либо шедевров или драгоценностей, покуда вы на Земле?
Майджстраль вздохнул и снова сказал правду, понимая, что никто не поверит ни единому его слову:
— Я здесь в отпуске, прилетел на свадьбу моих друзей. Если что-то и пропадет, то не по моей вине.
— Обусловлено ли ваше нежелание что-либо красть вашим уважением к историческому величию Земли и ее бесценным сокровищам?
Глаза Майджстраля превратились в узенькие щелочки.
— Оно обусловлено тем, что я отдыхаю.
— Не хотите ли вы попросить прощения у жителей Земли, пользуясь случаем?
Майджстраль удивленно открыл глаза:
— За что я должен просить прощения?
— Но ведь именно на Земле ваш дед, имперский офицер, больше известный под прозвищем Роберт-Мясник, совершил большинство преступлений перед собственным народом.
Кончики ушей Майджстраля наклонились вперед, продемонстрировав его полное недоумение.
— И что же?
— Да то, — не сморгнув глазом, гнула свое журналистка, — что вы, как его потомок, должны бы извиниться за его злодеяния.
— Меня в ту пору и на свете-то еще не было, мисс, — ответил Майджстраль, — и я не имел никакого отношения к тем решениям, которые принимал мой дед, а также к тем действиям, которые влекли за собой эти решения со всеми вытекающими последствиями. Но если кому-то станет легче от моих извинений, я готов сделать это с радостью, хотя и не понимаю, какой от этого прок.
Он хотел было уже покаяться и за поступки предков Джесси Джеймса и Безумного Джулиуса, но дипломатическое чутье подсказало ему, что на сей счет лучше помолчать.
Мангула несколько мгновений переваривала грамматические сложности заявления Майджстраля.
— Так вы, значит, просите прощения? — уточнила она.
— По-моему, уже попросил.
Мангула захлопала глазами. Она-то надеялась вывернуться и задать новый, провокационный вопрос, но Майджстраль ответил именно так, как ей хотелось, поэтому она рванула в атаку, надеясь выжать из интервью как можно больше сенсаций.
— Вы осуждаете дело, за которое боролся ваш дед?
Майджстраль задумчиво потрогал полоску биопластыря на щеке.
— Мисс Эриш, — сказал он, — я полагаю, что история уже все расставила по своим местам и не мне с ней тягаться. Я желаю всем только добра и мира, независимо от политических убеждений.