Однако некоторые президенты сериалы точно смотрят. Например, бывший президент США Барак Обама не жаловал «Игру престолов» и отдавал предпочтение другим образцам американского масскульта. В частности, тогда еще в своем Twitter’е бывший американский лидер хвалил «Настоящий детектив» и просил не давать спойлеров к сериалу «Карточный домик». Как видно, аудитория западных сериалов далека от единодушия. Итак, как отмечалось во введении, западные сериалы стали респектабельной формой массового досуга. Некоторые даже считают их особым, почти элитарным сегментом культуры. Демонстрирующие высокомерие в отношении сериалов отечественного производства зрители часто не понимают, что элитарного в западных телешоу мало, ведь они остаются частью популярной культуры. Эта аудитория считает себя носителями хорошего вкуса в противовес невзыскательным зрителям русских сериалов. Первые окрестили последних «уралвагонзаводом», последние раздают обидчикам клеймо «пятой колонны».
Однако проблема лежит в другой плоскости. Дело не в том, что западные сериалы несут какую-то угрозу сознанию российского зрителя. Дело в отношении основной их аудитории в России к тем, кто эти сериалы по тем или иным причинам не смотрит. Сериалы разводят людей по разным культурным, а иногда и политическим углам. Зачастую раскол здесь радикальнее, чем в вопросе политических или любых других пристрастий. Хорошо, если в семье муж и жена вместе любят один и тот же сериал. А если нет? В конце концов, можно дойти и до развода. Социологи фиксируют четкое расслоение зрительской аудитории. Относительно недавнее исследование ФОМа показало, что российская аудитория довольно строго делится на тех, кто смотрит сериалы в Сети, и тех, кто предпочитает телевизор. Первые – люди образованные, обеспеченные, занятые, вторые – постарше, часто без образования и со скромным достатком. Первые смотрят западную продукцию, вторые – отечественную. Главное, чего следует избегать при таком взгляде на поклонников сериалов – ложной политической маркированности двух групп. То есть русские сериалы – хорошо, это национальное и родное, а западные – плохо, это пропаганда и чуждая нам разнузданность. Или, наоборот, русские сериалы – низкого качества, это пропаганда, мерзость и тщета, а западные – это мысль, форма, игра, сюжет, актеры, глубокие идеи и всё самое светлое. Иными словами, политическое суждение здесь – самое плохое, что можно сделать.
Чтобы объяснить, как выйти из ложной дилеммы, напомню сюжет одного американского и незаслуженно поруганного в свое время фильма «Римо Уильямс: невооружен и опасен» Гая Хэмилтона. Если вы вдруг соберетесь смотреть это кино, предупрежу, что оно не стало ни киноклассикой, ни даже классикой жанра, а некоторые включают его в списки самых плохих фильмов всех времен. Впрочем, это тоже своеобразное признание. По сюжету фильма главного героя, который должен стать суперагентом, учит единоборствам, а также разным восточным премудростям строгий азиат. Когда герой узнает, что будет питаться рисом, то сильно расстраивается, ибо привык к традиционному американскому фастфуду – в начале картины он уплетает сочный бургер. Тогда кореец со смехом замечает, что фастфуд прозвали фастфудом потому, что он ведет к быстрой смерти. Перед нами образ чужеземца, погруженного в культурный контекст одной страны, но разделяющего традиции другой, своей родины. Однако уже в следующей сцене мы видим, как азиат пристально всматривается в голубой экран телевизора. Что же он смотрит? Самую пошлую мыльную оперу. Римо Уияльмс, который только что выступал апологетом фастфуда, обескуражен: «Как ты можешь это смотреть? Это же мыльная опера!» И слышит ответ наставника: «Это единственное искусство, которое существует в твоей стране! Оно говорит о главных ценностях – любви, чести, страсти».
Важно прочитать последовательность и смысл этих сцен правильно. Это не ирония в духе «Глупый азиат пал жертвой примитивного шоу». Проницательный зритель, он кое-что понял в американских ценностях. Если вредная, хоть и вкусная пища не приносит пользы организму, то рядовой сериал, даже самого низкого качества, прекрасно транслирует общечеловеческие, а не только американские ценности. Итак, простой кореец, живущий рисом, облаченный в традиционную одежду, плоть от плоти обычаев своей страны, оценил пошлый сериал как настоящее искусство, к тому же полезное.
Не стоит ли нам отнестись ко всем, а не только к модным и востребованным сериалам тем же самым образом?
Не как к разлагающей наше сознание иностранной заразе, а как к феномену всеобщей популярной культуры с общими ценностями – универсальными, а не национальными? Выходит, что проблема вовсе не в сериалах, а в субъектах, по-разному их воспринимающих и оценивающих и переносящих это отношение друг на друга. Мир и согласие в нашем обществе наступят тогда, когда лев и агнец если не возлягут на одном ковре перед телевизором, где показывают «Глухаря», или перед экраном монитора с «Игрой престолов», то, по крайней мере, будут терпимо относиться ко вкусам друг друга.
Тем более что все мы давно находимся в отчаянном поиске главного сериала если не всех времен, то хотя бы современности. Какой западный сериал в итоге займет «железный трон» и останется главным среди очередного этапа усложения «нарративной сложности»? Или мы уже давно его нашли и просто забыли, что «Твин Пикс» мог бы считаться таким феноменом? В конце концов, не объединял ли «Твин Пикс» российскую нацию в 1990-х? То, что в конце мая 2017 года нельзя было заглянуть в Интернет без того, чтобы не натолкнуться на посты или тексты про «Твин Пикс», тому лучшее подтверждение. Более того, сумасшедшее внимание к сериалу является прекрасным доказательством утверждения, что «культовое кино» – это дискурсивная категория, а не жанровая или какая-либо иная. Чем больше людей даже без какого-либо понимания называют что-то словом «культовый», тем более оно таковым является. В конце концов, не употребляют же по отношению к «Твин Пикс» эпитет «популярный». Это считалось бы оскорблением.
Но речь не про популярность. Популярные сериалы обсуждаются накануне премьеры очередного сезона и во время показа, а затем про них благополучно забывают на целый год, до следующего сезона. «Твин Пикс» же давно живет полноценной социальной жизнью. Ему посвящено несколько пабликов в соцсети «ВКонтакте», созданных довольно давно, а не вчера; периодически про него пишут то тут, то там, вспоминают юбилеи; провожают в последний путь актеров, не доживших до премьеры третьего сезона. Однажды журнал «Афиша», вспоминая 1990-е, поместил на обложку портрет Лоры Палмер – наиболее яркий символ нашего проклятого десятилетия. Но все это лишь единичные примеры. Что же так пленило наших далеких предков более двадцати пяти лет назад, что они навсегда запомнили этот сериал и стали из уст в уста передавать легенды о нем своим потомкам, чтобы те продолжали помнить, хранить «Твин Пикс» в своих сердцах? Почему «Твин Пикс» оказался таким успешным для российского зрителя, ничего не видевшего и ничего не знавшего?
Нельзя сказать, что на Западе сериал провалился. Первый сезон весь мир смотрел с замиранием сердца, обеспечив шоу стабильно высокий рейтинг. Но второй сезон западный зритель ожидаемо осудил. Если вы смотрели шоу или даже пересматривали, то обратили внимание, что второй сезон сильно отличается от первого. В худшую сторону, конечно. Единственное, за что его можно похвалить, так это за неординарное окончание – за последний эпизод. Но пока до него доберешься, испытаешь много негативных эмоций. Некоторые линии там просто невозможны. И вот самое интересное. Массовый российский неискушенный зритель, конечно, долго раскачивался. Кое-как пережевал первый сезон, а вот от второго начал приходить в восторг. И знаете почему? Самая распространенная точка зрения состоит в том, что до того люди терпели «латиноамериканское мыло», а потом им показали что-то по-настоящему стоящее, и вдруг зрители стали кричать: «Вот это да! Мы думали, что Вероника Кастро – последнее слово в современной культуре! А тут такое!» Грубо говоря, смотреть «Твин Пикс» было престижно, любовь к этому шоу отличала зрителя с хорошим вкусом от толпы. Но это очень большое заблуждение. Все, кто смотрел «Твин Пикс», и были той самой толпой.
Дело в том, что второй сезон «Твин Пикс» мало чем отличается по духу от, скажем, сериала «Моя вторая мама». У создателей шоу Дэвида Линча и Марка Фроста оказалось столько разных ненужных линий, абсолютно абсурдных, достойных жизненных перипетий «Просто Марии», что зритель в массе своей воспринимал его как очень качественный сериал – такой же, как их любимое шоу «Никто, кроме тебя». Массовое осознание того, что несколько лет людям скармливали третьесортный продукт, пришло несколько позже, а не во время трансляции «Твин Пикс». В конце концов, посчитайте сами: «Богатые тоже плачут» пустили в эфир в 1992 году, «Твин Пикс» – в 1993-м. Поэтому шоу смотрели все, а не узкая группа интеллигенции. Но, разумеется, общий сюрреализм происходящего на экране, детективный сюжет, танцующий карлик и обаятельная Шерилин Фен (для мужчин) и утонченный Кайл Маклахлен (для женщин) не могли не оставить яркого следа в душе большинства зрителей. В конце концов, если все «латиноамериканское мыло» потом намеренно девальвировалось, став сериалами «для толпы», то «Твин Пикс» – тем более на остаточной волне успеха Линча как такового – так и остался продуктом престижного потребления. Поэтому его можно было продолжать любить, в то время как наследие «Тропиканки» и «Дикого ангела» было оставлено нашим дедушкам и бабушкам.
С тех пор «Твин Пикс» холили и лелеяли, а самое главное – взрослые воспитывали на нем своих детей. Абсолютно все двадцати-, двадцатипятилетние, кто любит прежний «Твин Пикс», признаются, что узнали про него исключительно от своих родителей, бурная молодость которых пришлась на российскую премьеру шоу в 1990-х. То есть культовость «Твин Пикс» в России, при том что и на Западе его все почитают, коренится в нашем уникальном социокультурном прошлом. Так сложились обстоятельства, что он в 1990-е оказался едва ли не единственным приемлемым продуктом для молодых людей и массового зрителя. Таким продуктом, который можно было полюбить. Показали бы его на пять лет позже, когда зритель уже хоть как-то начал разбираться в том, что смотрит, и получил возможность выбирать программу, переключая каналы и выбирая фильмы для домашнего просмотра, – не факт, что шоу стало бы таким знаковым.