Единственными эльфами, которых Роуэн видела в своей жизни, были королева Айяра и некоторые придворные Локтвейна, с их изысканными нарядами и утончённой надменностью. Эльфы Дебрей имели мало общего со своими сородичами, решившими остаться в Королевстве. Они носили венцы из цветов и листьев, одежду из льна и чертополоха, а их лица были хитрыми и проницательными. Но самым поразительным было то, что королева Айяра тоже присутствовала на встрече, стоя чуть в стороне, как скромная зрительница. Вместо привычного пышного чёрного платья на ней был тёмный костюм для верховой езды, с золотыми брошками в виде кубков на лацканах жакета. Её волосы были заплетены в косу, которая тесной короной охватывала голову, оставляя лицо открытым. Она не выглядела старой, — эльфам это не свойственно, — но в ней необъяснимым образом ощущались огромный возраст и древняя неприязнь, пока она, уперев руки в бока, прожигала взглядом молодого эльфа, державшего речь перед советом.
— Нападать нужно сейчас, когда Королевство ослаблено, когда они погрязли в беспорядках и разногласиях, — говорил этот бесподобно привлекательный юноша, сжимая украшенный резьбой лук в своих смуглых ладонях. — Можем начать сегодня ночью. На протяжении поколений мы были узниками Дебрей. Но что помешает нам потешиться в Королевстве этой зимой? Охотиться всюду, где мы пожелаем, как раньше? Выбирать себе любую добычу, как полагается нам по праву!
— Ты молод и глуп! — в сердцах выпалила Айяра. — Чего ты рассчитываешь этим добиться, кроме как нагнать страху на жителей Королевства?
— Они давно держат нас в страхе своими подвигами и своими законами! А ты, похоже, смирилась со своей участью. Перебежчица!
Магический вихрь взметнул клубы пыли вокруг совета, превратив воздушный столб в воронку, которая должна была свалить с ног королеву Локтвейна. Но Айяра развеяла её лёгким взмахом руки и продолжила говорить.
— Ты повторяешь слова того, кто бродит по Дебрям с осени, подговаривая вас совершить нападение. Согласно донесениям моего доверенного лица, этот подстрекатель — чужак среди нас. Почему же ты веришь ему, Илидон?
— Потому что он прав, — Илидон воздел лук к небу. — Охота пройдёт сегодня. И в этом году мы будем охотиться там, где пожелаем.
В их разговор вмешалась ещё одна эльфийка. Хотя на вид она была не старше Илидона, её голос отягощала проверенная временем осторожность. — Айяра права.
— От тебя я и не ожидал услышать другого, Эльфра! — парировал Илидон. — Ведь ты её двоюродная сестра.
— В отличие от тебя, Айяра уважает наши древние кланы и узы родства. Поэтому она охотится с нами каждое зимнее солнцестояние, хотя в Королевстве охота запрещена. Пища, которой мы делимся друг с другом в конце охоты, связывает наши кланы воедино. Связывает воедино небо и землю. Так всегда было. И так всегда будет.
— С тех пор, когда тебя ещё на свете не было, желторотик, — заметила Айяра, скривив губы.
Жестом приказав ей замолчать, Эльфра вновь повернулась к младшему эльфу: — Тебе бы не мешало спросить себя, откуда к нам пришёл этот чужак и к какому клану он принадлежит. Никто его не знает. Хуже того, он принёс с собой скверну, которая отравляет Дебри. Разве ты не видел мёртвых тварей, изъеденных колдовским проклятьем, которое ни один из нас не в силах опознать? Он нам не друг, Илидон.
— Ему и не нужно быть нашим другом. Достаточно быть нашим союзником. Сейчас, когда Верховный король пропал, и все дворы подозревают друг друга, мы можем в кои-то веки нанести им ответный удар! Вернуть то, что всегда принадлежало нам по праву!
В руках у Эльфры было копьё, украшенное медными и бронзовыми листьями. Она грозно стукнула древком об землю. — Будь осторожен, рассуждая о том, чего не знаешь! Ты слишком молод, чтобы помнить дни, когда мы отступили в Дебри, и то, что произошло потом. Кроме того, чужак утверждает, что околдовал Верховного короля, но так и не удосужился его предъявить. Я вовсе не прочь возвратить то, что мы потеряли. Но мне нужна уверенность в том, что, последовав совету чужака, мы не навлечём на себя ещё большую беду.
— Я советую пойти на сближение с замком Арденвейл, — сказала Айяра. — Сейчас лучшее время для того, чтобы попытаться достичь более выгодного взаимопонимания с королевой Линден. Если мы сумеет отыскать Альгена Кенрита и вернуть его на трон, это может позволить нашему народу...
Илидон вскочил на ноги, тыча луком ей в лицо. — Уступить? Сдаться? Да ни за что!
Остальные разразились гневными тирадами, одни — против любых переговоров с Королевством, другие — в поддержку Айяры и Эльфры. Некоторые отказались принимать участие в диспуте, вместо этого решив наточить наконечники своих копий для охоты, которая должна была начаться с наступлением сумерек.
Хлопанье крыльев отвлекло Роуэн от совета. Хохлатый орёл снялся со своего насеста и перелетел поближе к ней, не сводя с неё пугающе осмысленного взгляда. Что, если он был кем-то сродни тому ястребу у рыцарей Гаренбрига, животным, привязанным к своему хозяину, для которого он мог шпионить? Она осторожно попятилась и спустилась вниз. Никто из совета не поднял тревогу, так что, скорее всего, это был просто любопытный орёл.
Из укромного места, где прятался Уилл, они не смогли разглядеть других выходов с площади. Не говоря ни слова, они вновь проехали сквозь череп и выбрали дорогу, ведущую налево, через густые заросли и опустевшие руины. Когда они отъехали достаточно далеко, Уилл, наконец, заговорил тихим голосом.
— Что ты там видела?
— Совет эльфов. Королева Айяра была с ними.
— Что? Как она здесь оказалась?
— Должно быть, король Йорво отправил её через портал прямо перед нами.
— А потом ни словом об этом не обмолвился. Это вообще нормально?
— Не знаю. Он ведь не обязан посвящать нас во все свои дела, не так ли?
— Думаешь, королева Айяра может быть как-то связана с исчезновением отца? Именно так считают в Гаренбриге.
— Перед советом она всё отрицала. Знаешь, каждый год в середине зимы действительно проводится охота, вроде той, о которой, если верить старым полоумным крестьянкам, рассказывали прабабки их прабабок.
— Серьёзно?
— Да. Эльфы готовятся к ней прямо сейчас. По-видимому, Айяра из года в год тайно участвует в этих охотах.
— Зачем ей это?
— Они сказали, что это древняя традиция их клана. Они вместе едят убитую добычу. Что-то вроде колдовского ритуала, чтобы связать воедино землю и небо. А вдруг те крестьяне были правы, и это в самом деле жертвоприношение?
Если старина Уилл что и умел, так это скрывать своё изумление. Он всего лишь кивнул. — Мы тоже охотимся и устраиваем пиры. Общая кровь связывает. Так говорят сказители. Это бы объяснило, почему Айяра пропадает каждое зимнее солнцестояние. Но почему она держит это в тайне? Неужели ей стыдно за это?
— Насколько я поняла, никому в Королевстве не дозволено принимать участие в зимней охоте, как будто на этот счёт существует древнее соглашение.
— Нарушенный договор! Это лишь усиливает мои подозрения. Вдруг она просто ждала удобного случая, чтобы погубить Королевство?
— Все эти годы? Уилл, она живёт на свете очень-очень долго.
— Если не она, тогда кто виновен во всех этих несчастьях?
— Они говорили о каком-то чужаке. Кто-то странствует в Дебрях, стараясь убедить эльфов напасть на Королевство сейчас, когда Отец пропал. Королева Айяра хочет, чтобы совет начал переговоры с Матушкой, но этого не случится. Королевство и Дебри всегда будут противниками.
Уилл покачал головой. — Ну не знаю. Что, если всё не обязательно должно быть так, как сейчас?
— Теперь ты говоришь прямо как сказительница Эловен. Но вот тебе ещё одна странность. За мной всё время следил хохлатый орёл, похожий на ястреба Алоны. Так что теперь нам нужно быть вдвойне осторожными. И есть кое-что похуже! Зимняя охота должна начаться совсем рядом. Поэтому нам следует поскорее найти оленя и убираться отсюда, пока портал не закрылся на закате.
— Тссс! — предупредил её Уилл, когда путь впереди озарился светом.
Они миновали россыпь приземистых грибов и очутились на круглой поляне в окружении статных дубов, ясеней и акаций. Стройная башенка, врытая посреди поляны, давным-давно опрокинулась набок. Пространство вокруг неё устилали мраморные плиты. Её коническая крыша разбилась на осколки, которые рассыпались точно по направлению к тропе. Прямо из земли торчал флюгер в виде зубастого херувима.
Солнечные блики играли на бледных каменных останках павшей башни. Стёкла покачивались от лёгкого ветерка. На увитом лозами сидении, сооружённом из обломков мрамора в подражание трону, расслабленно полулежал человек. Он внимательно изучал череп в вытянутой руке, печально, но беззлобно нахмурив брови. Когда близнецы натянули поводья, приказывая лошадям остановиться, он поднял взгляд, и его глаза расширились.
— Роуэн и Уилл Кенриты! — воскликнул он с наигранным удивлением. — Какими судьбами?
Остриё невыносимой боли глубоко вонзилось в мозг Роуэн позади глаз. Она прижала ладонь к лицу, опасаясь, что из глазниц сейчас хлынет кровь, но боль внезапно утихла. Открыв глаза, она несколько раз моргнула и обомлела. Челюсть стоящего рядом Уилла отвисла, как у слабоумного. Наконец он заговорил:
— Лорд Око? — неуверенно произнёс он имя.
— Око! — эхом отозвалась Роуэн, когда на неё нахлынули воспоминания о том самом дне.
— Что стряслось с вами у Бекборо? — спросил Уилл.
— Да, верно. Мы потеряли вас из виду, — Роуэн потёрла глаза, когда её лоб пронзил последний всплеск мигрени. И всё же в том, что они с Уиллом начисто позабыли о встрече, не было ничего такого уж странного, не правда ли? Тогда в Бекборо всё произошло слишком стремительно, и последствия оказались слишком ужасными. — Вы тоже разыскиваете Верховного короля? Это ведь вашего спутника мы видели у моста? Охотника?
— Как много вопросов! И у меня найдётся много ответов.
— Чей это череп? — Роуэн уставилась на зияющие провалы глазниц, чувствуя, как миазмы ужаса просачиваются в её сердце.