Но водитель оказался человеком непростым, владельцем той самой палатки, около которой и припарковал свое транспортное средство. Если каждый козел начнет тут права качать, да еще по машине стучать, то ничего хорошего в этой стране никогда не будет. Он вылез из кабины, подошел к паре патрульных, сержанту и ефрейтору, которые оказались здесь весьма кстати, и показал им на удалявшегося высокого здорового парня:
— Больно уж борзый этот фраер, машину мне помял, угрожал по-всякому. Ребятки, научите его родину любить, а за мной не заржавеет.
Милиционеры переглянулись и опрометью бросились выполнять просьбу кооператора. Тот был нормальным мужиком, после смены часто угощал их пивом с бутербродами. Тем более недавно всем выдали резиновые дубинки, просто руки чесались применить новое спецсредство на практике.
Главной их ошибкой было то, что они просто подбежали сзади и от души огрели Альберта дубинкой меж лопаток. Стражам правопорядка показалось несолидным забегать вперед, просить остановиться, представляться, разбираться. А влупить со звоном по горбу, чтоб у клиента потроха из ушей полезли, — то, что доктор прописал!
Альберт шел в предвкушении увлекательного зрелища. Касьянов был мужиком авторитетным, показывал всякие хитрые штуки, которые можно было запомнить и взять на вооружение. До начала представления оставалось четверть часа, вот уже и колесо обозрения, должен успеть.
Он сразу даже и не понял, что произошло. Показалось, будто внутри взорвалось сердце. Удар был очень сильным, а главное, неожиданным. Альберт застонал, закашлялся, присев от боли, одновременно разворачиваясь в ту сторону, откуда прилетел этот сюрприз.
— Ну как, понравилось? — с глумливым удовлетворением произнес худосочный сержант. — Говорят, ты тут из себя крутого строишь? Вот мы тебе сейчас покажем, какой…
Неизвестно, что они там собирались показать Альберту, возможно, пантомиму театра Кабуки. Страшный удар правой по печени согнул сержанта пополам, он замычал, уперся головой в бордюр и мягко перекатился на бок, поджав ноги и хватая ртом воздух.
Ефрейтор пытался занести дубинку, но сразу получил стопой под челюсть, подлетел в воздух, замерев на мгновение в высшей точке амплитуды, и плашмя шлепнулся на асфальт. Слетевшая фуражка встала на ребро и закатилась под киоск с пепси-колой.
— Караул!!! — завопила пожилая тетка, продававшая билеты на карусель. — Милиционеров убивают!!!
Услышав такое невероятное известие, посетители парка мигом бросили все эти дурацкие аттракционы и ломанулись к месту события.
Сержант продолжал сучить ногами на газоне, держась за живот, а ефрейтор полежал немного и, встав на карачки, стал трясти головой, пытаясь прийти в себя. Он подполз к выпавшей из рук дубинке, схватил ее со второй попытки, медленно поднялся и сделал несколько нетвердых шагов в сторону Альберта:
— Да ты чё творишь, су…
Альберт, который к тому времени уже отдышался, успел поставить блок, дубинка улетела в кусты, а ефрейтор, получив кулаком в солнечное сплетение, присоединился к своему коллеге. Теперь на газоне лежали целых два скрюченных милиционера, рыли пятками землю и беззвучно стонали.
Народ прибывал десятками. Не каждый же день такое увидишь, да еще и бесплатно. Альберт понял, что самое время сейчас по-быстрому слинять в сторону Нескучного сада, но тут, откуда ни возьмись, показались еще двое патрульных. Они быстро сориентировались в боевой обстановке и кинулись в атаку.
Первый нарвался на крюк в челюсть и уселся на пятую точку, хоть и быстро поднялся, но видно было, что поплыл, а второго Альберт красиво положил низкой подсечкой с разворота. Под киоск с пепси-колой покатилась еще одна фуражка. Тот, первый, которому удалось встать на ноги, оказался парнем находчивым. Он не стал очертя голову снова бросаться на Альберта как на амбразуру, а, отступив назад, выхватил из кармана свисток, огласив пространство пронзительными трелями.
Люди повалили на эти звуки уже сотнями, и буквально через минуту Альберт оказался зажат в плотном кольце зрителей. Теперь не смотаешься.
Со стороны набережной подъехала «канарейка», из которой мигом выскочили четыре милиционера и рванули сквозь толпу. Альберт встал в боевую стойку и приготовился. Первого он схватил за кисть и приемом из айкидо забросил себе за спину, в кусты. Второй получил локтем в грудь, сказал «О-о-о!» и тяжело опустился на тротуар. Третий успел было достать дубинкой по плечу, но тут же кулак Альберта врезался ему в нос. Милиционер выронил дубинку, вскрикнул и прижал ладони к лицу. Сквозь пальцы потекла струйка крови. Четвертый, подбежав к Альберту, сам встал в красивую стойку, показывая, что и он не лыком шит. Альберт кивнул, выпрыгнул вверх, растянулся в шпагате и с разворота вломил ему ногой по голове. Эту вертушку из тхеквондо он оттачивал больше года. Милиционер немедленно грохнулся так, что земля загудела, в толпе одобрительно зааплодировали. Фуражка на этот раз уже не покатилась, а веселым вертолетиком спланировала под ноги зрителям.
В это время тот, кого закинули в кусты, незаметно выбрался из зарослей, нашарил в траве дубинку и, перехватив ее обеими руками, как секиру, бесшумно подкрался сзади и наотмашь врезал Альберту по затылку. В толпе охнули. Альберт слегка качнулся. Второй удар пришелся ему по плечу. Он повернулся, успел перехватить дубинку, зажав ее под мышкой, свободной рукой немного пригнул противника к земле, сперва въехал ему коленом в грудь, а затем выхваченной дубинкой с оттягом дважды долбанул по темени. Аплодисменты в этот раз были бурными и продолжительными.
Три милиционера лежали на земле, один безуспешно пытался подняться, трое приходили в себя, а тот, который свистел, продолжал свое занятие на безопасном расстоянии и на сближение не решался.
Примчалась еще одна «канарейка» с четырьмя бойцами, а следом — двое пеших патрульных. Объединившись с теми из первой партии, что еще могли стоять на ногах, они попытались взять Альберта в кольцо. Ударив одного головой в переносицу, другого кинув через бедро, Альберт вырвался из окружения и приготовился к отражению очередной вылазки. Прорыв блокады стоил ему порванной рубахи и нескольких пропущенных ударов дубинкой.
Никогда еще Парк культуры имени Горького не видел такого грандиозного побоища. Нет, драки тут случались ежедневно, бывали и массовые, особенно когда в Москву стали приезжать «любера» из Подмосковья и прочие гопники из Казани и Набережных Челнов. Но тут была не драка, а настоящий гладиаторский поединок, как в Древнем Риме.
Сотни зрителей стояли огромным кольцом на большой асфальтовой площадке. С колеса обозрения гроздьями свешивались любопытные. Торговцы и сотрудники парка бросили свои рабочие места и тоже влились в число публики. Парни с девушками, парни без девушек, девушки без парней, дети с родителями, дети без родителей, дети с воздушными шариками, пенсионеры разных возрастов, москвичи, гости столицы и прочие категории населения, включая даже граждан иностранных государств, с неподдельным интересом смотрели, как стражи порядка пытаются навести этот самый порядок и обуздать нарушителя спокойствия.
Милиционеры тем временем устроили передислокацию сил, а воспользовавшийся паузой Альберт подобрал с земли две дубинки и, с завидным умением покрутив их в руках, приготовился.
Не зря же он столько времени тренировался с нунчаками и прочими палками. Милиционеры сразу почувствовали это на своей шкуре. Когда они предприняли очередную вылазку в надежде на силы свежего подкрепления, то получили немедленный и жесткий отпор.
Альберт лупцевал их долго и самозабвенно. Он наносил удары на любой вкус. Бил коротко и с замаха, в прыжке и с разворота, по голове и корпусу, не забывая, разумеется, и про конечности. Если противник успевал увернуться от удара с правой, то немедленно получал с левой. Милиционерам было очень обидно, ну еще бы, помимо того что огребаешь при всем честном народе, так еще и получаешь по всем местам своим же собственным инвентарем.
Через пять минут силы правопорядка отступили, вынося с поля битвы пострадавших, и, сложив раненых на газон, принялись совещаться. Публика разразилась оскорбительным свистом и улюлюканьем.
Наконец милиционеры применили единственно верную тактику в данной ситуации. Они просто побежали кучей, дружно навалились общей массой на Альберта и сбили его с ног. По толпе прошел дружный вздох сочувствия. В какой-то момент Альберт умудрился подняться и даже стряхнул с себя часть противников, но остальные вцепились в него мертвой хваткой, опутав по рукам и ногам. Вся эта сцена чем-то стала напоминать известную античную скульптуру «Лаокоон и сыновья».
Но не прошло и минуты, как они снова повалили Альберта на асфальт, одни пытались удержать его на земле, другие охаживали дубинками по почкам и по голове, а третьи подошвами ботинок с энтузиазмом отдавливали ему пальцы. В воздухе мелькали руки, ноги, резиновые палки, звуки ударов напоминали беспорядочную пальбу, народ в негодовании свистел, а голос старушки-билетера из комнаты смеха буревестником реял над толпой и перекрывал все остальные звуки: — Товарищи милиционеры, извольте немедленно прекратить избиение отдыхающих!
Они прекратили, только когда у них кончились силы. И долго потом запихивали все еще сопротивляющегося Альберта в «канарейку», наручники он им надеть так и не дал. Головная машина с узником включила мигалку и поехала в сторону отделения, вторая двинулась за ней на всякий пожарный. Пешие милиционеры, под непрекращающийся свист толпы, разыскав свои причиндалы, через минуту, понурив головы, также покинули поле брани. Одну фуражку, кстати, так и не нашли. Наверно, кто-то ее в суматохе на сувенир прихватил. А в Зеленом театре в тот вечер было сорвано представление школы рукопашного боя Тадеуша Касьянова. Ну и правильно. Кому она нужна, эта бутафория, жизнь намного динамичнее.
Кстати, тот кооператор, из-за которого все закрутилось, в воскресенье быстренько разобрал свою палатку и был таков. Видимо, понял — теперь пивом и бутербродами не обойдешься.