– Почему? Что это за люди? – спросил Эббершоу.
Мистер Кэмпион удивился:
– Господи, да разве вы не знаете? Вот вам и малыш Джордж, консультирующий Скотленд-Ярд. Джесси Гидеон представляется адвокатом. На самом деле он довольно хитрый скупщик. А немец – не кто иной, как Эберхард фон Фабер собственной персоной.
Прендерби все еще выглядел растерянным, а вот Эббершоу вздрогнул.
– Человек из «Трех стран»? – резво спросил он.
– И из «Черного пояса». А еще из «Чикагских мусорщиков». Его разыскивает Скотленд-Ярд, – сказал мистер Кэмпион без всякого веселья в голосе.
– Впервые слышу, – признался Прендерби.
Мистер Кэмпион открыл рот, чтобы что-то сказать, но Эббершоу его опередил.
– Это значит, Майкл, – произнес он голосом, по которому стало ясно, насколько все серьезно, – что этот человек контролирует банды мошенников по всей Европе и Америке, и его репутация позволяет судить о нем как о крайне безжалостном и дьявольски умном преступнике. Это значит, что мы имеем дело с самым известным и опасным преступником наших дней.
Глава 12«И еще кое-что», – сказал мистер Кэмпион
После непродолжительного молчания, последовавшего за заявлением Эббершоу, Прендерби спросил:
– А что в той загадочной посылке, которую они ищут?
Эббершоу с недоумением взглянул на Кэмпиона и многозначительно произнес:
– Возможно, вам это известно.
– Мне мало что известно, – открестился мистер Кэмпион, и выражение его лица стало еще более глупым. – Мой клиент, естественно, не вдавался в подробности. Но вот что могу сказать наверняка: это находилось в подкладке красного кожаного бумажника. На ощупь это была бумага – возможно, купюры, – но я не уверен.
– Откуда вы знаете про бумажник? – тихо спросил Прендерби.
– О, я сам додумался, – радостно повернулся к нему Кэмпион, – и у меня бы все получилось, не будь наш малыш Джордж таким любителем автомобилей.
Эббершоу нахмурился:
– Я думаю, вам лучше объясниться.
– Объясниться? Мои дорогие, я не сделал ничего плохого. Едва увидев за столом доброго дядюшку Бена и его друзей, я решил забрать посылку и тут же удрать, не попрощавшись. А когда всплыла история с ритуалом, подумал: «Как же удачно все складывается» – и предложил поиграть. Затем, пока все как сумасшедшие бегали с кинжалом, я подошел к старику, шепнул ему на ухо: «Чернильница», забрал бумажник и помчался в гараж. – Он вздохнул, а затем непринужденно продолжил: – Все было так волнующе! Я только боялся, что эта ужасная игра закончится раньше, чем я исчезну. Поэтому собрался с духом и запер дверь в покои прислуги, чтобы они не могли слететься с факелами на удар обеденного гонга. Затем я прокрался по коридору и через боковую дверь, через сад, едва не приплясывая, триумфально добрался до гаража. И там столкнулся с нашим Джорджи, выглядевшим как иллюстрация к трехтомнику «Как водить авто. Деньги на ветер». – Помолчав, он задумчиво взглянул на Эббершоу. – Мои мозги в тот момент работали неважно, но, когда они все же раскочегарились, я подумал: «А что, если проделать крохотную дырочку в черепе и засунуть тело в багажник? Или рискнуть, прыгнуть в машину и дать по газам?» Ни один из этих трюков не казался мне надежным. Если бы я прыгнул за руль, Джордж устроил бы переполох, а то и пустился бы в погоню. Нельзя было рисковать. Оставался единственный выход: дать ему по голове, но чем больше я смотрел на него, тем меньше мне нравилась эта идея. Джорджи – крепкий малыш, такой драчун, однажды он вполне может стать чемпионом в наилегчайшем весе. Проиграю – мне крышка. Но в любом случае поднимется адский шум, а мне не хотелось привлекать внимание, пока в кармане бумажник.
– Значит, вы вернулись со мной в дом, рассчитывая ускользнуть позже? – спросил Эббершоу.
– Дзынь! Джордж, выбирайте приз: три рюмки или пачка сигарет, – пошутил мистер Кэмпион. – На это я и рассчитывал, и именно так мне следовало поступить. В сущности, я бы запросто провернул свою затею, – продолжал он уже не так весело, – если бы эта малышка Энн не решила, что я всего лишь безобидный простофиля, с помощью которого без особых хлопот можно пробудить ревность у мистера Кеннеди. Как я ни пытался улизнуть от нее, та присосалась пиявкой. Вот и пришлось подождать, пока все уснут. Но стоило мне выскользнуть из спальни, как явился их драгоценный подставной слуга, вооруженный пистолетом. Я выбил оружие у него из руки, и тогда он набросился на меня. Должно быть, к тому времени уже обнаружили, что старик избавился от посылки, и ждали, кто первым попробует сбежать из поместья посреди ночи. – Он сделал паузу, на лице появилось слегка озадаченное выражение. – Я мог бы поклясться, что слуга отнял у меня посылку. В любом случае я проиграл тот бой. И единственное, что меня сейчас действительно волнует, так это судьба бумажника. Ведь если человек, называющий себя Долишем, не получит желаемого, мы все застрянем здесь надолго. – Тут он пристально посмотрел на Эббершоу. – Не думаю, что бумажник или его содержимое имеют большую ценность. Судя по всему, в нем заинтересованы лишь мой клиент и этот Долиш, но вот что я вам скажу: эта вещь им нужна настолько, что ради нее они не остановятся ни перед чем.
– Но что это за вещь? – настаивал Прендерби, которого эти объяснения озадачили еще больше.
– Я не знаю, – покачал головой Кэмпион. – Но сомневаюсь, что речь идет о карте, указывающей, где зарыт клад.
Эббершоу встал и медленно прошелся по комнате.
– Во всей вашей истории я вижу всего одно слабое место, Кэмпион, – вдруг произнес он. – Вроде все складно, но кое-чего я все-таки не понимаю. Почему у вас не было при себе револьвера, когда мы с вами столкнулись в гараже?
– Ответ очень прост, – сказал мистер Кэмпион. – У меня его нет. Я принципиально не ношу оружия.
– Вы хотите сказать, что ввязались в чертовски опасную игру и не подумали как-то вооружиться? – В голосе Эббершоу прозвучало недоверие.
– Именно так, – просто ответил Кэмпион и на миг посерьезнел. – Я боюсь его. Оружия. Ужасная вещь. Так и жду, что оно выстрелит само и у меня на руках окажется труп. И при этом не будет сумки, чтобы этот труп спрятать. И тогда бедный малыш Альберт живо окажется за решеткой. – Он вздрогнул. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Я не боюсь ничего, кроме мертвецов.
Прендерби и Эббершоу переглянулись, и Джордж вновь обратился к юноше с волосами цвета пакли и глупой улыбкой:
– Кэмпион, вы, конечно же, знаете, что прошлой ночью умер полковник Кумб? Вам известно, как это случилось?
– Сердце, не так ли? – Кэмпион выглядел удивленным. – Я думал, смерть ходила за этим дядюшкой уже не меньше года.
– О, – ответил Эббершоу, не изменившись в лице, – если это все, что вам известно, вероятно, вы удивитесь, узнав, что он был убит во время ритуала с кинжалом.
– Убит! – Все следы легкомыслия исчезли с лица Альберта Кэмпиона. Несомненно, эта новость его потрясла, и он посмотрел на Эббершоу с нескрываемым ужасом. – Убит? – повторил он. – Откуда вы знаете?
– Я видел тело. Им нужна была подпись врача на свидетельстве для кремации, и они вынудили меня ее поставить. Мне не разрешили осмотреть тело, но я видел лицо и шею, а также его инвалидное кресло. – Джордж говорил, не отводя взгляда от Кэмпиона. – И насчет кинжала. На нем была кровь, как на подушках в кресле, но даже не знай я этого, мне хватило и секунды, чтобы по виду трупа определить, что произошло убийство. Как вы, наверное, знаете, моя работа состоит в том, чтобы устанавливать причину смерти, и по его серому, обескровленному лицу я понял: он умер в результате ранения, от потери крови. Полагаю, это был удар в спину.
Перемена в мистере Кэмпионе была разительной: ему потребовалось усилие, чтобы взять себя в руки.
– Это ужасно, – сказал он. – Они, должно быть, схватили полковника, когда поняли, что посылка больше не у него. Быстро же управились, – задумчиво добавил Альберт. – Интересно, как им это удалось.
После его слов на минуту-другую воцарилась тишина. Прендерби первый поднял глаза.
– Очевидно, что тот бумажник представлял для них огромную ценность, – сказал он. – И они хотят заполучить его любой ценой. Интересно, каким будет их следующий шаг?
– Они обшарят наши комнаты, – сказал Эббершоу. – Думаю, сначала Долиш намеревался запереть нас в столовой и обыскать еще и нас самих, но теперь понимает, что не сможет перевернуть дом вверх дном, – у него слишком мало времени. Он наверняка осознаёт, что единственный шанс вернуть посылку – запугать нас.
– В таком случае, надеюсь, тот, кто взял бумажник, очень скоро придет с повинной, – сказал Прендерби.
Кэмпион кивнул и осторожно сел на край кровати.
– Не удивлюсь, если он начнет забирать нас по одному и выбивать правду до победного, – сказал он.
– Для величайшего из мошенников он пока что действовал не очень методично, – заметил Эббершоу. – Возможно, он с самого начала знал, что бессмысленно перетряхивать наши шкафы.
– Вы, друзья мои, похоже, ничего не смыслите в столь ярких представителях немецкой культуры, – наклонился вперед Альберт Кэмпион. – Не его дело думать о мелочах. Он стоит надо всем, большая шишка. Все, что ему требуется, – это найти надежных людей, отдать им приказ и наблюдать. Он не раскатывает по стране, вскрывая сейфы и угоняя автомобили. Я уверен, что преступные схемы придумывает не он. Он нанимает мозговитых преступников, платит им и получает прибыль. Вот почему я не могу понять, что он здесь делает. Должно быть, на кону нечто очень важное, иначе он бы прислал кого-то другого. Господи, как же мне не хочется здесь находиться.
Эббершоу с Прендерби от всей души мысленно повторили его желание, а потом Джордж сказал:
– Интересно, с кого он начнет.
– Думаю, я могу сказать. – Блеклые глаза Кэмпиона блеснули. – Видите ли, когда им не удалось добиться от меня ничего, кроме банального «это не я», они решили, что я и правда дурак. И говорили в моем присутствии, пока двое вооруженных до зубов отморозков не потащили меня в кладовку. Джесси Гидеон, без сомнения, внимательно присматривался к каждому гостю. Я шел первым в его списке, а следующей была девушка. Она не из близкого круга Петри, и наш враг не знает о ней ничего, но хочет узнать.