– Он похож на старого барсука, – вполголоса заметил Джордж, обращаясь к Генри.
Замечание было достаточно громким, чтобы достичь ушей мистера Кеттла, но тот никак не отреагировал, оставаясь величественно отчужденным.
Один из парней семейства Брум – большой рыжеволосый увалень с золотистой щетиной на подбородке – повторил шутку Джорджа, и вся компания дружно заржала. Джорджу это очень польстило. Он считал, что остроумие – одна из его самых сильных сторон.
– А вот если бы ты нашел след иностранца, вместо того чтобы бахвалиться, у тебя было бы что сказать мистеру Джайлзу, когда он придет, – резко осадила его Кадди, отказавшись от фирменного акцента ради родного наречия. – Я видела, как он и мистер Марлоу шли мимо минуту назад.
На компанию, стоило им вспомнить случившееся, навалилось уныние.
– Я взял с собой старого пса, – заметил один из Брумов, огромный, косоглазый парень с рыжими усами. – Он ничего не нашел. Только и вел меня обратно к моему собственному дому.
– Старая собака идет по запаху, – с презрением бросил Джордж, и снова раздался смех.
Кадди грохнула фарфоровой кружкой по столу, ее доброе морщинистое лицо побледнело от гнева.
– Мне стыдно за вас! – сказала она, повысив голос. – Неужели никто не понимает, что иностранный джентльмен пропал? А вы сидите здесь, пьете и смеетесь, глупея с каждой минутой!
– Он не иностранец, – возразил Джордж. – Он говорит на том же языке, что и я.
– Любой, кто родился не здесь, – иностранец, не так ли? – подал голос мужчина с рыжими усами, злобно прищурившись на мистера Кеттла.
– Другой джентльмен, который приехал сегодня днем, был настоящим иностранцем, – вклинился Генри без помощи Джорджа. – Он едва мог понять, что я ему говорил. Разозлился на меня страшно. Такая умора!
– Этим ты не поможешь, – быстро проговорила Кадди. – Вот и хозяева идут.
Ее острый слух уловил звук голоса Джайлза в коридоре, и разговор немедленно стих, так что, когда щелкнула деревянная щеколда, на кухне воцарилась полная тишина. Джайлз вошел в комнату, Марлоу – за ним. Они тоже обходили округу всю ночь и сейчас выглядели бледными и встревоженными.
– Есть новости? – Голос Джайлза понизился на тон или два, и в некоторых словах послышался деревенский акцент. – Ну же, если вы видели хоть что-нибудь необычное, говорите немедленно! А мы послушаем.
В помещении было тихо. Люди беспокойно ерзали и переглядывались.
– Мы ничего не нашли, – сказал Джордж со странным удовлетворением. – Это просто мистика!
Джайлз был уязвлен.
– Неудивительно, что вы не смогли его найти, Джордж. Но он не мог раствориться в воздухе. Должен был остаться хоть малый след.
– Если бы его вообще можно было найти, я бы нашел, – ответил Джордж. – Я ведь совсем не глупый. Но ни я, ни Генри ничего не видели.
– Боюсь, он прав, сэр, – раздался из угла неприятный голос мистера Кеттла. – Я сам проверил все основные пути выхода из поместья, и, насколько могу судить, никаких следов нет. Как вы знаете, сэр, мы практически остров, только отрезанный от материка, если можно так выразиться, из-за грязи во время отливов. Можете быть уверены, мы сделали все возможное. С тех пор как я вышел из своей маленькой лавки, сэр, а это было в восемь часов, я прошел пешком…
– Да-да, знаю. Это было очень любезно с вашей стороны, – перебил его Джайлз: он не любил мистера Кеттла так же, как и остальные деревенские. – Но вопрос, который я намерен прояснить, – не встречались ли вам со вчерашнего утра незнакомцы в окрестностях?
В большой кухне снова наступила тишина, а затем Генри вдруг сильно разволновался. Он побагровел и чуть растерял слова:
– Мистер Джайлз, я видел его! В машине с большими красными колесами. Он остановился и спросил меня: «Где большой дом?», и я спросил его с подозрением: «Зачем он вам?», и… и…
– О, вы говорите о мистере Барбере, – догадался Джайлз. – Мы знаем о нем, Генри. Он сейчас в соседней комнате.
Джордж самодовольно подтолкнул брата.
– Дурак ты, Генри, – усмехнулся он, покачав головой.
Генри опустил глаза, почувствовав себя крайне пристыженным.
– А как насчет лодок? – спросил Джайлз. – Кто-нибудь видел вчера гребную лодку либо что-то плавучее между шестью и семью вечера?
– Нет, сэр, – подал голос Джордж, и все остальные согласились с ним.
– Почти все из нас сидели по домам, сэр, – объяснил один из Уиллсморов. – Как раз было время чаепития.
– А тебя не было дома, Джордж, – заметил Генри.
– Точно, – кивнул Джордж. – Я был внизу, в туманном туннеле, мистер Джайлз. Просто смотрел на воду. Лодку я заметил бы, да только не было ее. Если подумать, – продолжал он задумчиво, – я шел туда прямо с нижних лугов, так что, если бы от берега отходила лодка, я бы не смог ее проглядеть. Нет, сэр, – закончил он, – сомневаюсь, что прошлой ночью здесь проплыла хоть одна.
– Минуточку, – уточнил Марлоу, – что такое туманный туннель?
– Вы назвали бы это водным карманом, сэр, – ответил Джордж. – Небольшое углубление, как в солончаке. И там всегда туманно, зимой и летом одна и та же картина. Прекрасное место для засады. Раньше так было, я имею в виду, – поправился он, поймав на себе настороженный взгляд Джайлза.
– И ты был там, внизу, говоришь? – спросил Марлоу. – И не видел ни души?
– Ни души, – кивнул Джордж. – Нигде никого не видел.
Он передал свою кружку Кадди без единого слова. Она взяла ее у него и поставила в большую каменную раковину, которая тянулась вдоль одной стены кухни.
Старик встал со своего места и осторожно подошел к ней:
– Нет, не мой ее. Я разговариваю с мистером Джайлзом, и мне хочется пить.
– Это бесполезно. – Марлоу повернулся к Джайлзу. – Они ничего не знают. Нам лучше вернуться к нашим. И девочкам следует немного поспать, если у них получится.
Они вышли из переполненной кухни и вернулись в библиотеку, где в кресле дремала Бидди. Девушка вздрогнула, когда они вошли.
– Есть успехи? – спросила она с нетерпением.
Их невеселые лица сообщили ей все и без слов.
– Где остальные? – Джайлз окинул взглядом комнату.
– В саду. Едва рассвело, Изопель снова захотела отправиться на поиски. Альберт не отпустил ее одну. Мистер Барбер лег спать. Я положила его в комнату с жимолостью. Изопель и я подумали, что так будет лучше всего.
Джайлз подошел к окну: было светло. Небо все еще оставалось серым, но в воздухе уже разливались свежесть и сладость. Он увидел Изопель и Кэмпиона, поднимающихся по аллее к дому. Кэмпион шел, заглядывая в лицо девушки, и Джайлзу показалось, что он слышит ее смех. В этом не было ничего необычного: большинство людей смеялись вместе с мистером Кэмпионом или над ним, и все же Джайлз был раздосадован, почти обижен, не усмотрев ничего хорошего для себя.
Они пришли через две или три минуты. Изопель была серьезна, как и прежде, но обида Джайлза на Кэмпиона крепла. Друг, безусловно, преуспел в том, чтобы утешить девушку, тогда как сам Джайлз потерпел неудачу.
– Слушайте, – обратился к окружающим Марлоу, – положение становится все более и более странным, с какой стороны ни посмотри. Должен признать: толпа наших сыщиков не слишком одаренная, но ведь они обыскивают даже собственные задние дворы, верно? Лодки не было, и никто Мистери-Майл не покидал.
– Знаешь, – сказала Бидди, внезапно выпрямившись, – мы все просто игнорируем записку, которую принес Глупыш. Есть три предположения: либо мистера Лоббетта действительно похитили, и он успел нацарапать пару строк, чтобы предупредить нас; либо он совершенно спятил и написал ее, потворствуя собственным иллюзиям; либо ее написал кто-то другой, чтобы запутать нас.
– А она права, – согласился Марлоу. – Мы все время зря не обращали на записку внимания. Но в том, что ее написал мой отец, я уверен. И в том, что это страница из его блокнота, – тоже. Хотелось бы верить, – продолжал он медленно, – что папа написал записку в здравом уме, даже если, не дай бог, угодил к ним в лапы. Но я не могу в это поверить, потому что в округе нет никаких признаков чужого присутствия. И не говорите мне, что незнакомцев просто не приметили. Телега с мужчинами, достаточно сильными, чтобы справиться с отцом, была бы самой заметной деталью пейзажа на мили вокруг. Он, должно быть, выполз из лабиринта в одиночку, прикрепил записку к ошейнику собаки – бог знает когда – и затем исчез, будто провалился в зыбучие пески.
Пока Марлоу говорил, остальные нервничали, а мистер Кэмпион и близнецы обменялись взглядами. Такое объяснение, которое им всем приходило в голову в разные моменты поисков, никем прежде не озвучивалось. Как и во многих других местах на восточном побережье, в черной грязи вокруг Мистери-Майл прослеживались участки «мягкой» почвы, и она легко могла утянуть человека всего за несколько минут. Никто не удосужился предположить такую возможность.
Марлоу вытащил из кармана листок бумаги.
– Синий чемодан, – сказал он, – с ним ведь ничего странного, не так ли, Изопель?
– Да, – кивнула девушка. – Мы с Бидди отнесли его вниз. Мы думали, так будет безопаснее. – Она криво улыбнулась. – Не завидую тем, кто попытается его украсть. Он весит около центнера. Вон он, в том углу. – Она указала на дальний конец комнаты, где рядом с книжным шкафом стоял большой чемодан в синем брезентовом чехле.
– Все наше путешествие из Америки я только и думал, как бы его не потерять, – заметил Марлоу. – По всей видимости, нам следует его открыть.
– Вряд ли папе это понравится, Марлоу, – усомнилась Изопель.
– Ничего не могу с собой поделать. – Юноша говорил решительно. – Я должен выяснить, что в этом чемодане.
Он прошел через комнату и приподнял чемодан за ручку. Его тяжесть удивила его, и, вместо того чтобы нести чемодан, оторвав его от пола, Марлоу потащил его в центр комнаты волоком. Остальные завороженно наблюдали, пока он стаскивал синий парусиновый футляр, высвобождая обтянутый кожей стальной корпус с замком.
– Тут-то мы и оплошали. – Молодой человек с разочарованием посмотрел на чемодан. – У нас нет ключа, который отец носит с собой.