Отъезд из Лондона прошел весьма увлекательно. Гирта вывезли из квартиры тайком: через служебный лифт он попал в дорогой ресторан на Риджент-стрит, откуда его умчали на «бентли». Вэл не сомневался, что либо им угрожает серьезная опасность, либо… у его нового друга мания преследования.
Его размышления прервал тихий голос Кэмпиона:
– Боюсь показаться излишне любопытным, но скажите: имеются ли у вас препятствия к примирению с отцом? Сейчас это очень важно.
– Вряд ли, – покачал головой молодой человек. – Я до сих пор сюда не вернулся только по собственной дурости. – Он смешался и замолчал.
Кэмпион хотел сказать что-то утешительное, но его опередил неугомонный мистер Лагг.
– Если это из-за женщины, так лучше расскажите ему. Хозяин и сам недавно пострадал, – мрачно заметил он.
Мистер Кэмпион сидел спокойно, с совершенно непроницаемым лицом. На выезде из небольшого городка он резко затормозил перед тщательно отреставрированной гостиницей эпохи Тюдоров.
– Мое внутреннее «я» протестует, – заявил он. – Нам нужно поесть. Идите, Лагг, и заблудитесь где-нибудь.
– Хорошо. – Лагг уже осознал свою оплошность и теперь держался чуть вызывающе. – Покуда вы будете травиться готовым обедом с бесплатным кофеем, я перекушу в баре. Из-за таких вот, как вы, скоро нормальных заведений не останется.
Он вывалился из машины и открыл дверцу для хозяина, но придержать ее не удосужился. Кэмпион проводил его негодующим взглядом.
– Клоун, – сказал он. – И вечно так. Все никак не позабудет о своих прежних подвигах. Он ведь был очень способным взломщиком. Пойдемте посмотрим, что нам предложит местная пивоварня.
Вслед за своим худощавым до субтильности приятелем Гирт спустился на две ступеньки и вошел в зал с прохладным кирпичным полом. Здешние хозяева явно перестарались, подражая старине: резные дубовые балки под потолком были покрыты черным лаком, а у очага помещалось такое огромное количество ржавых вертелов и подставок для дров, какое, наверное, и не снилось первым владельцам дома.
– Вон оттуда все хорошо просматривается. – Кэмпион кивнул на стол в укромном уголке чуть поодаль от других.
Вэл уселся и опасливо обвел взглядом зал. Ему не хотелось встретить кого-нибудь из знакомых. Кэмпион тоже осматривался, но по другой причине. Однако немногочисленные посетители непринужденно уплетали завтраки и больше интересовались сегодняшними газетами и едой, чем другими клиентами.
Мистер Кэмпион нахмурился:
– Если бы я только знал, кого они выберут для этого грязного дела.
Вэл нагнулся к нему.
– Можно подозревать любую сомнительную личность из здешних, – пробормотал он. – Помимо браконьерства, им тут нечем заняться.
Его бледный собеседник не улыбнулся.
– Знаю, – кивнул он. – И от этого еще хуже. Льщу себя надеждой, что наши хваткие друзья найдут для работы кого-нибудь чужого. Только, боюсь, они могут нанять даже любителя, и тогда все окончательно запутается. Позвольте, – понизил он голос, – задать вам личный вопрос. Ваша тетя Диана – она… как жена Цезаря или нет? В смысле – смогут ли на нее воздействовать лестью и хитростью?
Вэл поморщился:
– Моя тетя Диана считает себя чем-то вроде девственной весталки. С тех пор как умер дядя Лайонел, она живет у нас в поместье, в Доме Чаши, а когда папа овдовел, она решила, что теперь будет хозяйкой. Думаю, Пенни с ней страшно тяжело.
– Пенни?
– Моя сестра Пенелопа. Она славная.
Мистер Кэмпион взял его слова на заметку.
– Вернемся к вашей тете. Простите, что так говорю, но она ведь… недалекая?
Вэл ухмыльнулся:
– Официально это не засвидетельствовано. Она простая, немного тщеславная женщина, считающая себя крутой. Да еще возродила старую традицию – стала служительницей Чаши. До нее обычай несколько подзабыли. Тетя начиталась исторических записей и настояла на своих правах. Она дама упрямая, и отец ей уступает, лишь бы она утихомирилась.
Кэмпион смотрел непонимающе:
– А что означает «служительница Чаши»? Не совсем понимаю.
Гирт задумался.
– Да ничего особенного, – произнес он после паузы. – В Средние века, когда мужчины часто уходили воевать, старшей дочери хозяина полагалось оставаться незамужней, заточить себя в Доме Чаши и заботиться о реликвии. В более мирные времена этим обычаем пренебрегали и вообще о нем позабыли, а тетя Диана, как только овдовела, мигом его раскопала. Присвоила себе титул. Отец был недоволен, но разве такую женщину остановишь?
– Никогда. А еще какие-нибудь нюансы?
– Еще она одержима всякой псевдомистической ерундой. По крайней мере, была одержима до моего отъезда. Носила дурацкие одеяния и бродила по ночам, беседуя со звездами и пугая зверушек. Безобидное занятие, но никчемное. По-моему, если ей предложат что-нибудь заманчивое, она мигом переключится.
Дряхлый официант подал неизбежно холодный к этому часу ростбиф с пикулями и ушаркал прочь.
Вэл был настроен и дальше откровенничать:
– С отцом, думаю, проблем не будет. Вы ведь знаете, почему я ушел из дома?
Кэмпион слушал с абсолютно рассеянным видом.
– Нет, – покачал головой он. – Неприятности в Кембридже, я полагаю?
– Женился я в Кембридже, – с горечью признался Вэл. – Обычная история. Она была ужасно красивая. Из тех девушек, что крутятся среди университетских спортсменов. Я позвонил папе и сообщил новость. Он разозлился и уполовинил мое содержание. Ну вот… – Вэл пожал плечами. – Жена от меня и ушла.
Молодой Гирт помолчал, а потом смущенно продолжил:
– Ничего, что я вам это рассказываю? Поскольку у нас общее дело, лучше вам все знать. Я тогда вернулся в Сэнктуэри, и Хэпплуайт, папин поверенный, стал оформлять всякие там дурацкие бумажки насчет раздельного проживания, и тут я получил от нее письмо. Она заболела и находилась в Лондоне в очень тяжелом состоянии. Отец злился, но я поехал к ней и помогал ей – продал квартиру, а следом и другое имущество, – а потом она умерла. С отцом мы жутко поругались, и домой я не вернулся. Хэпплуайт по его поручению несколько раз пытался меня отловить, но я его избегал. Грустная история, но вот так уж случилось. От женщин вечно одни беды.
Мистер Кэмпион задумался.
– Ну, я не знаю… – произнес он наконец и погрузился в молчание.
Собеседники так увлеклись, что не сразу обратили внимание на новую посетительницу, которая мимоходом здоровалась с какими-то людьми. Только когда ее резкий голос перекрыл все другие звуки, молодые люди повернулись к ней. Она явно была из помещиц средней руки – женщины такого типа часто встречаются в деревнях, а в других местах, слава богу, нечасто.
Дама была слегка мужеподобной: широкие плечи, узкие бедра, короткая стрижка, шляпа мужского фасона, отлично пошитый костюм и блузка с тугим воротником.
Она уселась за стол.
Ее лицо, хотя и интересное, красивым не назвал бы никто: бледная кожа, крупный нос и близко посаженные серо-голубые глаза. Вывалив на соседний стул целый ворох добра – перчатки, шарфики, бумажки, – она громко потребовала официанта.
Эта женщина, похоже, считалась здесь важной персоной: атмосфера в зале стала слегка напряженной, как бывает, когда среди обычных людей появляется знаменитость.
Вэл поспешно отвернулся.
– Господи… – прошептал он.
Кэмпион поднял брови:
– Кто эта шумная дама?
– Миссис Дик Шэннон, – тихонько ответил Вэл. – Вы о ней, наверное, слышали. У нее конюшня на пустоши близ деревни Хиронхо. Про таких говорят: с характером. Она меня тоже знает. Вы не могли бы меня прикрыть, старина? А то у нее глаз орлиный.
Они пошли к выходу, и Кэмпион как мог старался загородить собой Гирта, но путь лежал как раз мимо столика миссис Шеннон. Молодые люди действовали недостаточно быстро.
– Вэл Гирт! – завопила миссис Дик Шеннон, и Вэлу подумалось, что ее услышали не только в гостинице, но и в городе.
Железной хваткой дама вцепилась ему в рукав и потянула к себе.
– Значит, вы вернулись? Я и не знала, что вы с отцом помирились! – Подробности личного характера она обсуждала столь же громко. – И когда это случилось?
Мистера Кэмпиона дама игнорировала с типичной для таких людей бестактностью. Он немного потоптался рядом, а потом ушел расплатиться по счету.
Оставшись без поддержки, Вэл тщетно попытался унести ноги. Он не сомневался, что окружающие уже навострили уши. Имя Гиртов в этих краях знали все.
Миссис Дик Шеннон присутствием слушателей пренебрегла.
– А я как раз из Башни, – заявила она. – Пытаюсь уговорить вашего отца, чтобы продал мне пару однолеток. Зачем ему скаковые лошади? Он и выездить их правильно не сумеет, а его конюх – настоящий болван. Я и тетю вашу видела. – Миссис Шеннон говорила, не дожидаясь реплики собеседника. – Глупеет с каждым днем.
Вэл сглотнул и кое-как пробормотал, что ему пора.
– Ну, до свидания. – Миссис Шеннон схватила его руку и энергично потрясла. – Еще встретимся. Передайте отцу: этих однолеток я заполучу, даже если придется украсть. Он их не сумеет выдрессировать.
Молодой человек изобразил вежливую улыбку и двинулся к выходу.
– Я слышала, ваша жена умерла. Соболезную! – прогремела ему вслед миссис Шеннон.
Вэл рванул вон.
– Поехали отсюда! – подскочил он весь в испарине к Кэмпиону, ждавшему его на широком крыльце. – Терпеть не могу эту тетку!
– «Ее я мельком увидал…»[6] – с усмешкой процитировал Кэмпион. – Нет, не дождаться ей похвал. Вон, кажется, ее машина. – Он указал на роскошное красно-белое спортивное авто. – Ага, вот и Лагг, и, похоже, у него есть новости.
Мистер Лагг как раз появился на пороге пивной. Его обычно мрачная физиономия была чуть ли не оживленной.
– Садитесь давайте, – прогундел он, подходя к машине. – Я вам кое-что скажу. Пока вы тут изображали из себя важных господ, я все примечал.
Впрочем, говорить Лагг не спешил. Только на выезде из городка он, наклонившись вперед и тяжело дыша, прошептал хозяину в ухо: