– Однозначно, даже сам Путин, отрицая то, что «эвакуация» Анатолия Собчака явилась хорошо спланированной операцией, признает: момент вылета Собчака был выбран удачно, поскольку это было седьмого ноября, когда страна начала праздновать, поэтому его отсутствие в Санкт-Петербурге обнаружилось только десятого.
Через десять месяцев после бегства Собчака, 13 сентября 1998 года, Генеральная прокуратура России возбудила уголовное дело против экс-мэра по статьям «Взятка» и «Злоупотребление должностными полномочиями».
По слухам, распространяемым в Москве, он в это время читал лекции в Сорбонне и других университетах Франции, а не лечился. Однако в ноябре уголовное дело на Собчака было внезапно прекращено за «отсутствием состава преступления».
21 декабря 1999 года он вернулся в Россию, увидев своего бывшего зама на большой должности. Великий правдоруб тут же подсуетился. Его назначили доверенным лицом кандидата в президенты Российской Федерации В.В. Путина. В Санкт-Петербурге он сразу же возглавил Политический консультативный орган демократических партий и движений города. Решил снова войти в большую политику, но вчистую проиграл выборы в депутаты Госдумы РФ.
В ночь с 19 на 20 февраля 2000 года его бездыханное тело нашли в одном из номеров гостиницы «Русь» города Светлогорска Калининградской области. И сразу же по стране поползли слухи о физическом устранении экс-мэра Северной Пальмиры, который «слишком много знал». Говорили и об отравлении алкоголем, и о том, что остановка сердца произошла при перенапряжении после принятия им большой дозы… виагры.
– А стоило ли такому измазанному и погрязшему в финансовых махинациях человеку возвращаться в Россию?
– Думается, действительно вряд ли он умер своей смертью, – заключил Умник. – Но вот недавно мне довелось прочесть взгляд на эту тему Марины Салье. Она писала, что как только Борис Николаевич отдал бразды правления Владимиру Владимировичу, Анатолий Алексеевич решил, что теперь все в порядке, он – неподсуден. И под такой защитой, как президент, он спокойно может вернуться в Россию. Что он и сделал. И был абсолютно не прав… – дело кончилось плохо. Будем говорить так: я думаю, что вряд ли он умер своей смертью. Потому что все обстоятельства этой смерти были очень странными. И Людмила Борисовна (Нарусова – супруга Собчака. – Авт.) на следующий день после его смерти сама высказала такое предположение. Правда, еще через день ей, наверное, хорошо объяснили все, что надо, и она отказалась от этой версии. Хорошо было бы, конечно, эксгумировать тело Собчака и проверить, что же на самом деле явилось причиной его смерти…
В своей книге «Время Путина» российский историк Рой Медведев подтверждает, что в сентябре 1998 года Генеральная прокуратура РФ объявила о возбуждении против бывшего мэра Санкт-Петербурга уголовного дела по обвинению в получении не взятки, а взяток (значит, неоднократного их получения. – Авт.) и злоупотреблении служебным положением.
Выступая по этому поводу перед журналистами, бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов заявил, что следствие располагает в отношении Собчака материалами, «которые способны вызвать шок и смятение у любого нормального человека». Однако он, Скуратов, не может огласить эти материалы «в интересах следствия».
Но стоит вспомнить, что именно в сентябре 1998 года россияне, но не чиновники испытали «шок и смятение» от небывалого финансового краха, от дефолтных явлений в результате политического и экономического кризиса. Нагрели руки опять же элитники, знавшие что, как и когда произойдет. Они озолотились – народ пострадал!
Но через некоторое время президент Ельцин нокаутировал генпрокурора Скуратова снятием с должности. Его или похожего на него сфотографировали в обществе обнаженных дам в бане. Напарился до снятия – писали газеты. И «дело Собчака» «Семья» закрыла, а генпрокурора отстранили с позором от должности. Грязная компрометация удалась.
Думается, еще не время копаться в этом грязном политическом и криминальном белье, но историкам, журналистам и юристам придется окунуться в сокрытые факты, и тогда могут появиться на свет те самые «шок и смятение», о которых говорил бывший генпрокурор и другие силовики.
Преступления, если они действительно были, должны быть раскрыты. У них не должно быть никакого срока давности.
Так хочет Россия!
Победа при нулевом рейтинге
«Власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять».
О «победе» Ельцина ровно двадцать лет назад написано много правдивого и вымышленного. Мифы круто замешаны на былях. Но немало и скрыто от народных глаз и чужестранцев, чтобы не позорить Россию. Новые власти, состоявшие некоторое время в прежнем окружении «гаранта Конституции», заморозили немало того, что выглядело непристойно и даже преступно для России и ее граждан. Но лед постепенно подтаивал в архивохранилищах, и живые ручейки и потоки пробивались в сторону интересующихся этой темой. А уж о недоброжелателях и обиженных, недавно припадавших «ко следу пастыря», и говорить не приходится.
После информационных надуманностей о состоянии президента, его «крепком рукопожатии», «активной работы с документами», «раздумьями над реформами» и прочей ерундой 16 июня 1996 года немалая часть россиян (69,4 %) во второй раз отправилась на избирательные участки к урнам – снова избирали главу России. В основном, чтобы проголосовать против надоевшего «хозяина» Кремля, обещавшего привести «землю Российскую» к благополучию и процветанию.
Первый тур президентских выборов не выявил победителя. А вот во втором туре, проведенном торопливо 3 июля, практически при нулевом рейтинге Ельцин одержал все-таки победу. Это была «пиррова» победа. В ней проиграли по-крупному он и его подданные.
Надо отметить, что в выборах кандидатами в президенты кроме Ельцина участвовали Геннадий Зюганов, Александр Лебедь, Григорий Явлинский и Владимир Жириновский. Порядок расположения фамилий кандидатов автор поставил в зависимости от набранных процентов, проголосовавших за них избирателей.
Сергей Станкевич – бывший советник Ельцина, утверждал, что мог быть еще один кандидат в президенты – это Анатолий Собчак. Он рассматривался как демократический кандидат на выборах в 1996 году вместо Ельцина. Однако ближе к декабрю 1995 года Собчак окончательно отказался от этой идеи. После личной беседы с президентом Собчак понял – «Ельцин пойдет на второй срок, несмотря ни на что».
А еще Собчаку было чего бояться, только поэтому он покорно лег на крыло, завернув крутой вираж для приземления. Теперь он боялся соревноваться с Ельциным, способным на разные непредвиденные действия в отношении своих соперников, которые хотят через выборы пробраться к трону.
Бывший глава президентской администрации Сергей Филатов подтвердил желание Ельцина уйти в отставку и не участвовать в выборах. Но потом, по его словам, Ельцин резко изменил свое решение.
Сергей Филатов:
«В августе 1995 года у нас с президентом состоялся серьезный разговор на эту тему. Он тогда сказал мне, что не хочет идти на второй срок, что устал и очень соскучился по семье. Я ему возразил: «Борис Николаевич, но вы же понимаете, что если не вы, то будет Зюганов»…
Как известно, на парламентских выборах 1995 года коммунисты одержали победу. Ельцин вызвал меня к себе 4 января 1996 года и заявил: «Выборы мы просрали. Там теперь засилье коммунистов. Я не хотел идти на президентские выборы, но теперь иначе никак…»
Помогали вытаскивать на второй срок президента хором с включением всех рычагов административного ресурса и помощи американцев. Предвыборная агитация проходила под назойливым лозунгом – «Голосуй или проиграешь». Проиграть Россия не могла, опасности в проигрыше виделись только Ельцину и его команде.
Борис Николаевич понимал, что рейтинг у него ничтожно мал, чтобы выиграть выборы, поэтому семья и «Семья» буквально заставляли больного и немощного кандидата, накачанного всевозможными медицинскими взбадриваемыми препаратами, мотаться по стране с выступлениями.
– Чем вам запомнился этот период? – поинтересовался я у Умника.
– Помните, как раз перед выборами стал выходить еженедельник – газета «Не дай бог!» с тиражом в сто миллионов экземпляров. Ее буквально рассеивали по убитой четырехлетним правлением «гаранта Конституции» стране. Где только ее не было: в поездах, электричках, на вокзалах, в школах и институтах, на заводах, в армейских коллективах и в мусорных ящиках…
Дворник в нашем дворе тачкой вывозил пачки ее в мусоросборник. Это была элементарная страшилка. В ней Зюганов подавался чуть ли не новым Гитлером. Представлялся главный коммунист России чуть ли не чертом с рогами и копытами. В случае его избрания рисовались апокалипсические картины гражданской войны с голодом и холодом, массовыми арестами и расстрелами населения по стране, строительством тюрем и виселиц.
На предложение Зюганова провести теледебаты Ельцин невежливо отказался.
Оговорка главы администрации президента С.А. Филатова о том, что президент обратится к избирателям после того, как у него «восстановится голос», наводила многих россиян на мысль, что речь идет о гораздо более серьезном заболевании, чем обычная простуда. В то же время кандидаты были поставлены в неравные условия по степени воздействия на избирателей. Так, руководство телеканала ОРТ всякий раз отказывало предоставлять лидерам народно-патриотической оппозиции телеэфир, когда они этого просили и даже требовали, ссылаясь на закон.
Ельцин оказался трусом, так как понимал, что уровень интеллекта у него намного ниже выпускника физико-математического факультета, философски подкованного человека, каким был его противник на выборах.
В первом туре голосования оба кандидата недобрали нужной цифры – выше пятидесяти процентов. Удивило многих то, что третьим по набранным голосам оказался Александр Лебедь, басистый генерал, герой Хасавюртовского соглашения, который неизменно восхищался «мужеством и стойкостью вайнахского народа, сражавшегося за свою независимость». Ельцин тут же назначил его секретарем Совета безопасности. Президент понимал, что голоса, отданные за генерала в первом туре, будут теперь его во втором.