Но именно такие действия властей привели к стремительному появлению двух Россий – России богатой и России бедной. Они не могли не вызвать в новой России среди населения признаков некоторой безысходности, болезненного стресса, нарастающего социального надлома. Апатия и цинизм, разочарование и неверие в любые, долго несбывающиеся обещания властей, пассивное отношение к происходящим событиям, в том числе и к выборным, а также к политическим играм наверху.
Доктор экономических наук, профессор, действительный член Российской академии наук Дмитрий Львов писал:
«У народа вырабатывается чудовищная приспособительная реакция к тому, что, казалось бы, невозможно вынести, – синдром вживания в катастрофу. Вырвать людей из этого пагубного состояния невероятно трудно. Но оставаться в нем гибельно. Оно ухудшает социально-психологический климат в обществе. Стрессовые перегрузки, связанные с чувством несправедливости, разрушающе воздействуют на здоровье людей… С начала 90-х годов XX века в России начался, может быть, необратимый процесс депопуляции – своеобразный крест над Россией, когда скорость смертности стала существенно опережать скорость рождения…»
И действительно, нельзя не согласиться с этим обобщением известного академика – ельцинские «реформы без реформ» убивали по миллиону россиян в год. Россия тогда не досчиталась 5 миллионов человек.
Слава богу, с начала очередного миллениума в демографии начались подвижки с некоторым улучшением уровня жизни при продолжающихся высоких ценах на энергоресурсы, падением курса доллара, введения материнского капитала, пусть небольшой, но стабилизации имущественных отношений и т. д.
Однако с введением санкций против России и практических попыток изоляции ее от внешнего мира стране пришлось постепенно «затягивать пояса», к чему ей, матушке-России, не привыкать…
Надо признаться, что показатели сегодняшнего кризиса в стране находятся на крутом вираже внизу. И часто люди спрашивают, почему мы ощущаем кризис, а статистика – нет? Как писал в общественно-политическом интернет-издании «Свободная Пресса» Андрей Полунин, все больше россиян оценивают свое материальное положение как «плохое» и «очень плохое». В третьем квартале 2016 года доля таких граждан увеличилась с 26 до 29,1 %. Это следует из доклада о социальном самочувствии населения Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте РФ, опубликованном 20 октября.
Население охватил социальный пессимизм, потому что большинство граждан считают, что особых надежд на улучшение жизни как не было, так и нет. Чиновники талдычат, что в России много проблем, но вот уже четверть века никто толком не знает, как их решать. Этих показателей очень много в оценке эффективности работы функционеров при власти. Главное то, что проблемы эти известны и простым гражданам, и чиновникам: отсутствие реального роста экономики, трудности в трудоустройстве выпускников университетов и институтов, а также людей старших возрастов, у которых сегодня нет перспектив. После сорока специалисты нередко становятся уже невостребованными.
Разве этим самым не гасится гражданская активность? Неслучайно сегодня политологи заговорили о возрастании вероятности акций недовольства в России по модели событий 2011–2012 годов. Но, по-моему, у подобных протестов нет перспектив, они скоро сойдут на нет по многим факторам, консолидирующим общество из-за угрозы возможного нападения на Россию со стороны США и блока НАТО.
Опоясанная цепью военных баз США, Россия по периметру своих границ из-за прямых угроз янки в любой момент начать боевые действия вынуждена тратить дополнительные средства для обеспечения своей безопасности.
Это тоже роковая неизбежность ножниц, негативно влияющих на поляризацию социальных параметров России. Но я так думаю, что властям хотелось бы, чтобы потуже затягивали пояса не простые россияне, а толстосумы. Но хватит ли у большого чиновничества власти, чтобы надеть такие пояса на округлые животы «людей с диким достатком»? Поживем – увидим!
Дети войны, «Сколково» и банкиры
«Вы смотрели в глаза тех детей,
Знает кто о войне не из книжек:
Потерявших отцов, матерей,
С умным взглядом не взрослых детишек?..»
Дети войны!
Эти два сакральных слова повторяли вчера и повторяют сегодня политики разных уровней, когда им нужно избираться во властные структуры. Они обещают решить вопрос льгот для детей, заставших войну, страшную, кровопролитную, невиданную до тех пор по жестокости и количеству людских жертв. Она даже взрослыми ощущалась войной «дикой и испепеляющей по своей сути все и вся», как писали фронтовые газеты.
В ходе Второй мировой войны, ставшей с 22 июня 1941 года для советских граждан Великой Отечественной, только в течение 1941–1945 годов погибло более 27 миллионов советских людей. Большую часть жертв в этой войне составляло мирное население. Тяжелейшие удары немецко-фашистских захватчиков пришлись в основном и огнем, и нуждой на стариков и детей. Они из-за своей объяснимой незащищенности больше всего пострадали.
Ушли почти все из жизни наши деды и отцы – участники тяжелейшей войны из всех войн до того периода «сороковых – роковых». Остались с учетом 150-миллионно-го населения России единицы, кто «отстояли Москву и брали Берлин». У них были почести – награды за ратные подвиги, окружение словесными панегириками ветеранов и использование слов «Участник войны», «Ветеран войны», «Победоносец», «Фронтовик» в основном в пропагандистских целях.
Разве не позорно для властей разных уровней, когда читаешь статьи в газетах и журналах или смотришь картинки по телевидению, что обещанные социальные улучшения в виде выделения отдельных квартир некоторые участники войны так и не получили. Некоторые фронтовики, оставшиеся в живых, до сих пор ютятся, особенно в глубинке необъятной России, в хибарках или «мешают своим уплотнением родственникам». А ведь программы стопроцентного (!!!) улучшения жилищных условий широко афишировались и советскими, и нынешней российской властями.
И получается – ветераны-фронтовики Великой Отечественной войны нужны чиновникам как важный электорат для пиара, для парадов и, конечно, для выборов. Они необходимы им в качестве тягловой силы – паровозов, которые способны своими хребтами втянуть составы с кандидатами в госчиновники в ходе выборов во властные структуры. Потом о них чиновничество забывает, как забыло и о детях войны, которым сегодня, родившимся даже в сорок первом, уже далеко за семьдесят. А если считать по закону, то детьми войны являлись и являются те, кто родился во временном диапазоне с 23 июня 1927 года и по 9 мая 1945 года. Так что многие уже покинули и советский, и российским «земной рай», не получив должных знаков внимания от жлобного чиновничества, как это сделано в других странах, в том числе и с рентой на природные ресурсы, в частности, углеводородное сырье.
А ведь многие подростки работали наравне со взрослыми, отмеченными «броней» на предприятиях промышленности и сельского хозяйства, в том числе и в оборонке – в холодных цехах за токарными, строгальными, сверлильными станками и под открытым небом в любую погоду на колхозных нивах. Дети воевали в рядах Красной армии сынами полков, на флоте – юнгами, юными партизанами – в отрядах народных мстителей.
Не успели или не захотели воздать должное правители детям войны. Сейчас не время разбираться, почему это так получилось и кто виновен в этом неблагородном поступке высоких властей разных периодов существования России. Как говорилось выше, жизнь уже из многих «вытекла», они со своими судьбами канули в Лету.
Но осталась их еще некоторая часть, стремительно плавящихся, как воск на солнцепеке. Они уже не ждут ничего обнадеживающего в это смутное время не только в новой России, но и на всем постсоветском пространстве, образованном после предательского развала социалистического государства четверть века назад с высокой социальной планкой – Советского Союза.
Сегодня мы живем при капитализме – самой страшной по бесчеловечности и прожорливости форме политического правления, породившей болезненный вкус к деньгам, обману, равнодушию и жестокости. В связи с этим в разговоре Умник напомнил автору, что Россия с учетом разразившегося глобального кризиса уже, по всей вероятности, никогда не вернется к этой проблеме – времени у детей войны попользоваться хотя бы частью благ, которые имеются у власти предержащей, не останется…
– Но кризисы приходят и уходят, как и войны, в конце концов, заканчиваются перемириями и миром с победами для одних и поражениями для других.
– Да, вы правы, но, учитывая то, в какие клещи попала нынешняя наша страна с учетом санкций, рожденных неприязнью в основном англосаксонского Запада вообще ко всему российскому, как и к России в целом, трудно будет в ближайшем обозримом будущем внимательно отнестись к проблемам детей войны. Финансы поют романсы – профукали миллиарды в доллароносные годы на разные стратегически незначимые проекты, а об индустриализации державы, хотя бы по масштабам сталинских предвоенных тридцатых годов, забыли. Ох, как эта самая индустриализация нужна позарез именно сейчас новой России. А еще вчера довольно-таки смело, без оглядки тратили миллиарды «зеленых», а потому и сегодня спускаем валюту на промышленный и продовольственный импорт.
Дико смотреть, когда элементарные саморезы для шуруповертов покупаем тайландские, гонконгские и прочие. А конвертор для перьевой ручки паркер я приобрел китайский – нашей этой мелочи нет. Кстати, эта мелочевка стоит под 1000 рубликов. Неужели мы такие безрукие? Или кто-то сверху не дает заняться этой мелочевкой.
Яблоки твердые, как биллиардные шары, почти что пластмассовые помидоры завозили и завозим до сих пор польские. Сегодня их доставляем в связи с антисанкциями через Белоруссию, а сады, теплицы и грядки дачников ломятся от чистых и вкусных плодов, которые тоннами выбрасываются на свалки. Где же кооперативы заготовителей? Как не было их, так и нет. В 2016 году от яблочного нашествия в Подмосковье спасу не было. А ведь польза была бы и дачникам, и покупателям, и государству.