[123]), и это одно уже делает нас победителями. Мы в скором времени стали, как и США, сверхдержавой, что вне сомнения говорит о том же. Другое дело, какими жертвами нам все это далось, прежде всего человеческими, но ведь, значит, было, чем жертвовать. А кроме того, мы сполна вернули должок немцам, круто отомстили им за горе и разрушения, что принесли они на нашу землю, – этот важнейший момент, возмездие, святую долю победителей, никак нельзя сбрасывать со счетов.
К победителям я отношу Францию, которая под мягкой, щадящей оккупацией гитлеровцев мало что потеряла. Но конечная победа была все-таки, под давлением СССР, поручена союзниками де Голлю, и Франция получила с этого свою долю трофеев и призов – своего рода щедрый подарок Сталина французам[124].
К побежденным же я отношу, во-первых, конечно же, две из трех стран «Оси»: Германию, утратившую цвет нации и колоссальные материальные богатства (и продолжающую платить дань как евреям, так и западному миру вообще), и Японию, вынесшую удары атомных бомб и попавшую под оккупацию, в той или иной форме продолжающуюся до наших дней. (Италию, восставшую в 1943 году против Гитлера, союзники не рассматривали как врага, и на ее территории не был установлен оккупационный режим, она легко отделалась.) Во-вторых, Сербию, попавшую под власть хорвата Иосипа Броз Тито со всеми вытекающими обстоятельствами вплоть до фактической утраты суверенности. И в-третьих, как это ни покажется кому-то странным, Англию.
Непосредственно в ходе войны Англия не претерпела того показательно-унизительного разгрома и поражения, который выпал на долю Франции, – на землю островитян так и не ступила нога вражеского солдата, она не была оккупирована, не капитулировала. Но в итоге пострадала гораздо сильнее. Она вошла во Вторую мировую войну великой мировой державой и даже сверхдержавой, владычицей морей и множества стран (не только колоний); ее богатство было сказочным, а военные или военно-морские базы охватывали своим контролем едва ли не весь мир. А вышла из нее жалким обсоском, растерявшим свое богатство и военно-морские базы, вынужденно открывшим свои колонии для хищных США, а потом и вовсе их утратившим.
Уступив пост премьера и парламентское большинство в 1946 году, Черчилль, пожалуй, поступил не так уж глупо, заставив лейбористов расхлебывать ту жуткую социально-экономическую и политическую кашу в стране, которую он успел сварить за пять лет своего правления. Себе же оставив благодарную роль злобного критика, смакующего ошибки противника, судорожно пытающегося поправить катастрофическое положение, оставленное самим же Черчиллем этому противнику в наследство.
Не претендуя на лавры политэкономиста, я только напомню читателю, что карточная система времен войны, отмененная в СССР уже в декабре 1947 года, сохранялась в Великобритании на бензин до 1950 года, на сахар и сладости до 1953 года, а на мясо даже вплоть до июля 1954 года. Из разоренной, обескровленной, остро неблагополучной страны массами стали кто куда разбегаться ее уроженцы, природные англичане. «По разным причинам уменьшился процент работающих. Другими словами, каждый работающий вынужден был содержать возрастающее число неактивного населения… Старики становились все увеличивающейся частью населения… Положение в Великобритании усугублялось продолжавшейся эмиграцией. После войны многие англичане стремились покинуть страну, где, по их мнению, было тяжело жить. Выход из этого положения британское правительство видело в привлечении рабочей силы из-за рубежа»[125]. В послевоенной Англии начался процесс «обратной колонизации», обернувшийся уже в наши дни таким наплывом индусов, пакистанцев, вестиндцев, арабов, афганцев и т. п., который ставит под сомнение историческую и национальную идентичность страны. Это все есть крушение Соединенного Королевства, не менее того. В моих глазах эта страна сегодня обречена.
Полезно провести простое сравнение. Какой подъем, какой энтузиазм вызвало в СССР окончание Второй мировой! И какую депрессию, какой упадок – в Великобритании!
Основная причина этого – бремя войны, взваленное на плечи Англии Черчиллем и компанией. Основной механизм – «американская помощь», так называемый ленд-лиз.
Как Англия сунула голову в долговую петлю
Как известно, Америка так и не объявила войну Гитлеру, наоборот, это Гитлер, как ни странно, объявил войну США спустя почти два года после ее начала и этим ускорил развязку и кончину своего рейха, да и собственную тоже! Но Америка никогда не комплексовала по этому поводу: ведь она все же вела все эти годы войну с Германией. Но: война велась чужими руками и называлась «ленд-лиз».
Все началось еще в июле 1939 года, когда королевская чета Англии посетила Соединенные Штаты по приглашению президента Рузвельта. Уже тогда американцы, сделавшие ставку на большую европейскую войну, говорили о ней как о неотвратимой неизбежности и начали проводить в жизнь весьма далеко идущие планы. В ходе переговоров Рузвельт предложил с началом боевых действий вести патрулирование Западной Атлантики военно-морскими судами США. Для этого от Великобритании требовалось предоставить американцам свои военные базы в Западном полушарии[126].
Параллельно начиналось то, что потом обретет имя ленд-лиза. Англичане не были в состоянии обеспечить собственную армию и флот поставками вооружений в количестве, потребном для войны. Поэтому вскоре, тем же летом 1939 года, английская секретная миссия лорда Ривердаля посетила США и договорилась, что продукция американской военной промышленности будет распределяться между Англией и США в соотношении 3:5: «В целом английские заявки в течение двух ближайших лет могут быть удовлетворены, если США не вступят в войну, а Англия изыщет доллары для их оплаты»[127].
Дальнейшее изложение темы будет опираться на книгу с откровенным и многозначительным названием «Ленд-лиз – оружие победы», автор которой, Эдвард Стеттиниус, был в годы войны начальником Управления по соблюдению Закона о ленд-лизе. Исключительно информированный, он выпустил свой сразу ставший бестселлером труд в 1944 году[128], но он и доныне сохраняет сенсационный характер. Используя многочисленные цитаты в кавычках, я в данной главе в скобках указываю страницы.
Стеттиниус в самого начала подчеркивает, что к декабрю 1940 года Британия, расплачиваясь за свое безрассудное обрушение в войну, вела ее уже в одиночку. И иная перспектива перед ней даже не виделась. Разгромленные и покоренные Франция, Дания, Бельгия, Голландия, Люксембург, Норвегия, Чехия и Польша уже вовсю работали на Гитлера и поставляли ему сырье, деньги, вооружения и живую силу. Италия, Испания, Румыния, Словакия, Венгрия и Болгария делали то же добровольно. То есть на Европу англичанам надеяться было нечего. С СССР у Германии был заключен пресловутый пакт, и брать Советы в союзники было уже поздно.
А Америка… Она не собиралась пока ввязываться в эту гнилую историю – слишком впечатляющими были победы Гитлера, и слишком сильны были традиции нейтралитета в США: «Начиная с 30-х годов мы разработали систему законов о нейтралитете, которые имели целью не допустить войну в наше полушарие, изолировав нас от любых стран, вовлеченных в войну в других частях мира» (9). Полезно знать и помнить, что, когда Англия, а за ней и Франция объявили войну Германии, Рузвельт первым делом, как предписывал закон, объявил: 1) о нейтралитете США, 2) о наложении эмбарго на военные поставки всем (!) воюющим странам.
Но тут же – Рузвельт реалист! – образумился и призвал Конгресс «собраться на специальную сессию, чтобы пересмотреть вопрос об эмбарго» (25). И Конгресс, конечно же, пересмотрел. При этом восторжествовал принцип: «покупка вооружений за наличные и с доставкой за свой счет»; именно в такой четкой формулировке этот принцип стал законом уже 4 ноября 1939 года. Это значило, что все страны, которым США поставляли бы оружие, Англия в том числе, должны были тут же расплачиваться долларами и/или золотом и еще оплачивать вывоз.
Воевать – нет. Торговать – да! Таким было кредо тогдашней Америки, осознавшей еще в 1937 году богатейшие возможности, которые открывала для нее большая война на европейском континенте. Война еще не началась, а эта тема уже вовсю дебатировалась на всех уровнях американского общества. Итогом чего явилось принятие Конгрессом закона о ленд-лизе, который вступил в силу в марте 1941 года. Тогда он затрагивал почти исключительно англо-американские отношения, но был достаточно универсален, чтобы его можно было использовать и шире. «Программа ленд-лиза, полагали мы, может и вовсе отвратить агрессию от нашей собственной территории, но даже если это не выйдет, благодаря новой программе мы выиграем драгоценное время, столь необходимое нам для создания нашей собственной обороны. И вот мы стали поставлять вооружение Великобритании, Китаю, а также Советскому Союзу, после того как он подвергся вероломному нападению» (11).
Благородные, отзывчивые и рачительные американцы, как обычно, готовы были воевать за свою страну до последнего европейского, китайского, русского или любого иного иностранного солдата и готовы были откупаться от посылки на фронты своих собственных солдат поставками оружия и продовольствия. Впрочем, слово «откупаться» тут не совсем подходит, ведь за все эти поставки получатели должны были еще и платить Америке чистоганом… Выгоды от закона от ленд-лиза были настолько велики и самоочевидны, что в марте 1943 года Конгресс продлил его действие 407 голосами против 6 – редкое единодушие.
Англия была поставлена Черчиллем в безвыходное положение, когда ни выйти из войны, ни хотя бы сдаться на милость победителя страна принципиально не хотела и не могла (Черчилль всей своей властью диктатора этого бы не допустил), но и погибать не собиралась. Она первая испытала на себе американскую щедрую, но не бесплатную помощь. Ей просто некуда было деваться. Стеттиниус пишет об этом с обезоруживающей прямотой.