главное оружие американской победы. Ведь Америка вышла из горнила Второй мировой войны супердержавой, сказочно разбогатев, заложив мощные основы для долгосрочного процветания и надолго решив свои социально-экономические, научно-технические и военно-промышленные проблемы[133]. Для этой страны война и впрямь оказалась очень выгодным делом, золотым дном. Во многом это произошло потому, что значительная часть достояния бывшей супердержавы – Великобритании – перешла к ней по праву победителя.
А что Англия? О, здесь все вышло совсем наоборот. Ее людские потери были относительно невелики: порядка 300 тысяч убитыми. Но невозвратные расходы на войну превысили 25 миллиардов фунтов стерлингов. Тоннаж английского торгового флота за 1939–1945 годы сократился на 6.2 миллиона тонн, а доход от судоходства более чем втрое. Зато втрое же вырос ее внутренний долг. За годы войны Англия потеряла четверть своего национального богатства, подорвала свою экономику, основы благополучия и свои витальные силы. История войны вообще и ленд-лиза в частности объясняет такое падение полностью. В общей сложности на Британскую империю пришлось 63 % «американской помощи» (примерно на 30 269 000 000 долларов), за которую она расплатилась всей своей судьбой. Ее отныне ждал экономический, военный и демографический упадок, утрата всякого контроля над доминионами, утрата колоний – вначале де-факто, а там и де-юре. Ныне на повестке дня – уже окончательный распад страны и утрата национальной идентичности. И т. д.
С конца 1940-х годов употреблять наименование «Великобритания», на мой взгляд, можно было уже только в ироническом смысле. О подлинном величии речь больше не шла. Теперь мы с полным правом говорим лишь об «Англии».
Благодарить за это англичане должны своего национального героя – сэра Уинстона Черчилля. Встав сам и подняв свою родную страну на защиту евреев, он с полным успехом угробил всю Британскую империю.
Глава V. Против своих
Недоносок в буквальном смысле слова (мать родила его прямо на великосветском балу раньше положенного срока[134]), Черчилль умудрился вывернуть наизнанку родовой девиз «Верный, но неудачливый», став самым удачливым предателем свой страны и своего народа. Удачливым настолько, что преданные им страна и народ боготворят его даже спустя полвека после смерти, так и не разобравшись, who is who: согласно ежегодным опросам популярной английской радиостанции Би-би-си, Черчилль остается «самым великим британцем всех времен».
Самый великий британец… Ему приписывают грандиозную миссию спасения туманного Альбиона от порабощения Гитлером. Но на деле, как мы видели, именно он безответственно столкнул Англию в ненужную ей войну с Германией, поставив свою страну на грань выживания и расплатившись за эту авантюру всемирным значением Великобритании, низведенной с положения сверхдержавы до положения все потерявшей страны. Причем сделал это, преследуя исключительно интересы международного еврейства, представленного в его ближайшем окружении еврейскими лоббистами, руководителями сионистов. Но это не было ни единичным случаем, ни внезапной прихотью Черчилля.
Конечно, Черчилль, как и весь британский истеблишмент, свято исповедовал главный принцип британской политики, сформулированный еще Бенджамином Дизраэли: «У Британии нет постоянных друзей и врагов, у нее есть лишь постоянные интересы». Однако все дело в том, что для Черчилля интересы евреев всегда стояли выше даже интересов Англии. Что делать: политику все время приходится делать выбор – такова его доля. И мы судим о нем по результатам его выбора. Так вот, когда вставал вопрос, с кем быть – с евреями или со своим родным народом, с англичанами, – Черчилль неизменно брал сторону евреев. А делать ему это приходилось не раз и не два.
Особенно заметно и ярко это проявилось во всей истории со Второй мировой войной, а также в палестинском вопросе и истории Израиля. Но были и другие прецеденты. Расскажу об этом кое-что. Собственно, все основное по поводу войны и палестино-израильской проблемы я вкратце уже поведал читателю. Расставлю только еще раз акценты и покажу некоторые стороны вопроса, до сих пор не раскрытые.
Начну с политического дебюта Черчилля на внутриполитической арене Англии, когда впервые проявились его истинные пристрастия.
Как Черчилль-полицейский защищал евреев от англичан
Мы помним, как еще на заре своей карьеры Черчилль активно лоббировал интересы еврейских иммигрантов, в основном из Восточной Европы, стремившихся въехать в Англию и закрепиться здесь.
Но иммигранты, особенно в значительных количествах, всегда несут с собой для местных жителей хронические проблемы в виде напряжения на рынке труда и жилья, а также в национальных и расовых отношениях. Принцип этнического фаворитизма, заложенный в человека природой, неизбежно начинает играть возрастающую роль по мере увеличения статистического количества приезжих[135]. Все это осложняет, иногда сильно, а порой и невыносимо, жизнь коренного населения, и без того, как правило, нелегкую.
Как говорилось выше, уже к середине XIX века евреев в Англии насчитывалось не менее 45 тысяч, а значение еврейской общины во всех сферах английской жизни неуклонно возрастало. Настолько, что вызывало моральное отторжение опять-таки во всех сферах английского общества. Характерен пример великого писателя Чарльза Диккенса, который вывел в двух своих наиболее знаменитых романах весьма отвратительные образы еврейских темных дельцов – Фейджина[136]в «Оливере Твисте» (1838) и Урии Гипа в «Дэвиде Копперфилде» (1849). Как подчеркивает исследователь: «Напоминая читателям много раз, что самый страшный злодей в его романе – еврей, автор не поскупился на описания отталкивающей внешности Фейджина, усиленные выразительными рисунками художника Крукшенка»[137]. Отбиваясь впоследствии от упреков в антисемитизме, Диккенс писал некоей Э. Дэйвис: «Фейджин еврей, потому что, к несчастью, это была правда для того времени, к которому относится история, что этот класс преступников почти наверняка состоял из евреев».
Ситуация в Англии только усугубилась к началу XX века. Для того чтобы понять, как трудно жилось простым англичанам в то время, не обязательно читать исторические исследования, достаточно хотя бы ознакомиться с книгой американского писателя Джека Лондона «Люди бездны» (1905), в которой он описывает жизнь лондонской бедноты, тех самых «трудящихся масс». Писатель, специально купив бедняцкую одежду и обувь, снял угол в бедном квартале Восточного Лондона и попытался вести такую же жизнь, какую вели его соседи. Книга, прямо скажем, не для слабонервных, в ней живописан тот предел человеческого существования, на который было обречено огромное большинство рабочего люда в трущобах имперской столицы. Нищета, болезни, бездомность, рабский труд, полная беспросветность и безрадостность для всех возрастов от юности до старости…
Одной из главных проблем была жестокая безработица и отсутствие элементарных бытовых условий проживания, начиная с пресловутого квартирного вопроса. Даже в 1930-е годы в отдельных районах лондонского Ист-Энда до 18 % жителей находилось в состоянии нищеты, в начале века этот процент был еще выше.
Однако уровень жизни английских рабочих, и тем более безработных, – это явно был не тот вопрос, который волновал начинающего политика Черчилля. Ведь лично он мало зависел в своей карьере от рабочего класса, у него были другие гаранты. Между прочим, именно кумир Черчилля консерватор Дизраэли предложил «Билль о реформе» 1867 года, наделивший рабочих избирательным правом и резко увеличивший электорат до двух миллионов человек. К началу 1930-х рабочие составят почти 80 % населения Англии. Но Черчиллю этот электорат был безразличен и даже внутренне враждебен. Вспомним, что в 1911 году ему даже пришлось бесславно уйти с поста министра внутренних дел, не справившись с рабочим движением, которое он вознамерился уничтожить «залпом картечи», поразив своей кровожадностью современников.
Совсем иного отношения удостоились от него протестующие евреи, которых он решил защитить от… англичан.
В 1904 году, лоббируя интересы иммигрантов, он вознамерился стать добрым за чужой счет и расписывался за английских рабочих, уже почувствовавших на своей шкуре издержки иммиграционной политики:
«Английские рабочие, – писал Черчилль, – не такие эгоисты, чтобы подавить в себе естественное чувство симпатии к жертвам обстоятельств и угнетения. Они не поддаются сколько-нибудь заметно на пропаганду антисемитизма, омрачившую недавнюю историю европейского континента. Я убежден, что они не предпримут попытки выбросить из нашей страны чужака из-за того, что он беден и несчастен, и отвергнут меры, из-за которых без всякой по-настоящему доказанной необходимости будут дискредитированы и очернены традиции свободы и гостеприимства, которыми так долго славилась Великобритания» (22).
Это было писано в 1904 году, как раз в то самое время, когда Дж. Лондон собирал материал для свой страшной и обличительной книги «Люди бездны». Имея в виду этот факт, мы постигаем, какое черное предательство англичан совершалось подобными выступлениями со стороны Черчилля!
Позиция Черчилля, как всегда, была стойкой и бескомпромиссной: «Он постоянно добавлял новые факты и подробности в свои выступления против нелепого (с точки зрения Гилберта. – А. С.) иммиграционного законодательства, оттачивая свою аргументацию в борьбе с ним. Но он по-прежнему оставался в меньшинстве, даже внутри своей собственной либеральной партии» (32).
Видимо, далеко не всем коллегам Черчилля это законодательство казалось нелепым, если ему пришлось встать в оппозицию парламентскому большинству, включая собственных однопартийцев. Изгой – ради евреев! Это очень важно отметить уже теперь, ибо эта ситуация будет повторяться много раз. Ведь он ради них был готов на все.