146. В соответствии с этим критерием и аргументацией Федерального верховного суда в постановлении 1995 года, очень большое число судей нацистской эпохи было виновно в нарушении правосудия, и им следовало предъявить обвинение в нарушении статьи 336 Уголовного кодекса. Учитывая тот факт, что многие из этих запятнавших себя судей занимали высокие посты в германской судебной системе, неудивительно, что возмездия так и не последовало. Судьи действовали в соответствии с широко известным принципом – «ворон ворону глаз не выклюет».
Сотрудник людвигсбургского ведомства Адальберт Рюкерл предостерегал против необоснованных решений. Не все судьи и прокуроры, работавшие в нацистскую эпоху, не способны из-за этого занимать должности в современной демократической Германии 147. Также важно признать, что позиция этих судей в первые послевоенные десятилетия точно отражала настроение общества, частью которого они являлись. Тем не менее, каковы бы ни были многочисленные причины, приведшие к такому результату, остается фактом, что возмездие за нацистские преступления в послевоенной Германии было, по выражению пережившего Холокост Ральфа Джордано, фарсом и второй виной. Герта Дойблер-Гмелин, министр юстиции ФРГ с 1998 по 2002 гг., сочла немаловажным тот факт, что ни один судья ужасного Volksgerichtshof не предстал перед судом. Судебная власть успешно обеспечила свою собственную амнистию. В соответствии с надлежащими стандартами правосудия, сделала вывод Дойблер-Гмелин, судебное преследование нацистских преступлений «не было историей успеха» 148. В 1995 году Федеральный верховный суд заявил об элементарной «неспособности осудить нацистскую систему правосудия» 149, и это мнение тоже, по всей видимости, является закономерным.
7. Объяснение Холокоста
Было много попыток объяснить, почему столько вроде бы обычных немцев стали добровольными участниками убийства евреев. Один из исследователей подсчитал, что всего существует 41 теория 1. Холокост пытались объяснить и наличием зла в самой человеческой природе, и психологическими особенностями преступников, а также такими ситуативными факторами, как влияние коллектива и нежелание выделяться. Почти все исторические свидетельства говорят о роли антисемитизма в германском обществе, начиная с легкого предубеждения и заканчивая сильной ненавистью к евреям. Тем не менее, ни один из этих предполагаемых причинных факторов не выдерживает критического анализа. Многие из этих противоречащих друг другу объяснений отчасти верны, но ни одного из них не достаточно, чтобы объяснить этот феномен.
Объяснение Холокоста, которое исходит из индивидуальной патологии, является, вероятно, самым первым, но при этом одним из самых слабых. Как показывает эволюционная психология, чтобы обеспечить выживание и воспроизводство, естественный отбор наделил людей определенными моделями поведениями, включая склонность к агрессии, насилию и злу. Способность к крайней жестокости, которая проявилась во время Холокоста, как писал один психолог, есть «в каждом из нас. У нас есть врожденная темная сторона, которая является универсальной для всего человечества»2. Однако универсальная способность к злу не объясняет, почему лишь некоторые из нас совершают крайне жестокие поступки, а подавляющее большинство никогда этого не делает. Не существует гена, ответственного за геноцид, и действительно в нас есть врожденное сопротивление убийству своего вида. Более того, человеческой природе присуще как добро, так и зло. Помимо склонности к насилию мы способны учиться ценить любовь и дружбу, верность и взаимопомощь, честность и даже способность к самопожертвованию. Как выразился Стивен Пинкер, «лучшие ангелы нашей природы» смиряют демонов насилия в нас 3. И наконец, что самое важное, наше поведение не определяется нашей генетической программой. Наш генетический набор – не смирительная рубашка, не оставляющая нам выбора. Поведение не зависит от генов. Скорее, они влияют на наш образ жизни. В результате взаимодействия природы и воспитания мы способны усвоить, и усваиваем, самые разнообразные потенциальные модели поведения 4.
Эти выводы подтверждаются историческими фактами. Исполнители «окончательного решения» не были психически больными людьми с медицинской точки зрения, не представляли они и один психологический тип. Не существовало уникального типа личности убийцы-нациста. Они представляли различные слои общества, обладали разными психологическими чертами и руководствовались целым рядом мотивов. Некоторые действительно охотно убивали, наслаждаясь властью над жизнью и смертью и развивая способность к жестокости. Другие убивали ради продвижения своей карьеры или следуя приказам, поскольку это был самый простой выход. И все же были те, кто отказывался убивать, и некоторые из них дорого заплатили за то, что поступили по совести. Конкретные случаи демонстрируют пропасть между представлявшейся возможностью и самим поступком. Остается небольшой непредсказуемый фактор, не поддающийся объяснению: свобода совершать насилие или удержаться от него 5.
Попытки систематизировать причины участия немцев в Холокосте, основываясь на конкретных, типично немецких чертах, закончились не лучше. Как подчеркивали такие психологи, как Александр Митчерлих, не вызывает сомнений тот факт, что германское образование, семейные ценности и школы поощряли отношения, основанные на дисциплине и подчинении власти 6. Можно утверждать, что история Германии следовала по пути, отличному от большей части Западной Европы, уделяя особое внимание моральному превосходству государства и преимуществу сильной власти. Большинство немцев следовали практически непрерывной авторитарной традиции, результатом чего было сравнительно слабое и зависимое общественное сознание 7. Эта традиция не обязательно предполагает наличие причинной связи между Мартином Лютером и Адольфом Гитлером, не означает она и того, что восхождение Гитлера к власти было неизбежно. Однако система культурных убеждений определенно сыграла свою роль в формировании индивидуального поведения. Нацистская идеология использовала эту типично германскую точку зрения, культивируя обязанность абсолютного подчинения приказам фюрера, и многие немцы были склонны согласиться с этим.
И все же эта теория тоже оставляет открытым вопрос, почему лишь некоторые немцы стали исполнителями «окончательного решения». Как высказался один ученый, «приучение к туалету не является залогом геноцида» 8. Те же самые немцы, которые в лучшем случае оставались безучастными наблюдателями травли евреев, выражали свой гнев по поводу программы эвтаназии, убийства инвалидов и душевнобольных. Их социализация в культуру подчинения не помешала многим из них иногда протестовать против мер, которые они считали морально неприемлемыми. Хотя культура большинства поддерживала авторитарный подход, процесс социализации не вел автоматически к геноциду. Человек мог быть антисемитом, но при этом принять решение не участвовать в убийстве евреев. Поступки людей не диктуются их историей или культурой 9.
Книга Дэниэла Голдхагена «Добровольные пособники Гитлера», изданная в 1996 году, была хорошо принята немецкой публикой, отчасти из-за утверждения молодого американца о немецком народе, нашедшем в себе силы примириться со своим нацистским прошлым, что достойно подражания. Однако исследователи Холокоста как в Германии, так и в Соединенных Штатах резко раскритиковали эту работу. По мнению Голдхагена, немцы под властью Гитлера были одержимы исключительным «расовым элиминационным антисемитизмом», а эта система взглядов является достаточным объяснением, почему отдельно взятые немцы добровольно убивали евреев 10. Доводы Голдхагена легко опровергаются, поскольку литовцы, хорваты, румыны и другие этнические группы в «отрядах смерти» Гиммлера убивали евреев столь же эффективно, и часто с большей жестокостью, чем немцы. Украинцев, например, часто привлекали, когда немцы отказывались убивать детей.
Голдхаген также выдвигает ошибочный тезис о всеобщем элиминационном антисемитизме в Германии. Даже когда нацистский режим снял ограничения на насильственные действия против евреев, не возникло спонтанных антиеврейских выступлений. Как видно из дневника пережившего Холокост Виктора Клемперера, отношение к оклеветанным евреям было разным даже в годы войны, когда они стали абсолютными изгоями. Тезис Голдхагена также не может объяснить разное поведение, которое было характерно для немцев на Востоке, и возрождает изжившее себя представление о коллективной вине Германии. Он не принимает во внимание множество различных ситуативных факторов, без которых поведение обычных немцев вырвано из контекста. «Не учитывая тонкостей и нюансов, – пишет историк, – Голдхаген в действительности апеллирует к обществу, которое хочет услышать то, во что верит. Поступая подобным образом, он замалчивает тот факт, что Холокост был слишком темным и слишком ужасающим, чтобы сводить его к простейшему объяснению, которое лишает его значимости в наше время» 11. Геноцид в Камбодже и Руанде – еще одно напоминание: массовое убийство не является исключительной прерогативой немцев12.
Теодор Адорно и еще несколько бывших членов Франкфуртского института социальных исследований предприняли попытку выявить склонность к антисемитизму в особенностях характера. В своей работе «Авторитарная личность» немецкие исследователи-эмигранты утверждают, что личности на вершине так называемой F-шкалы склонны к идеологии фашизма. Таких людей обычно относят к тому типу личности, представители которого сгибаются перед вышестоящими и не считаются с теми, кто ниже их по положению. Они также превращают свою подсознательную ненависть к диктаторам во враждебность к евреям и другим меньшинствам 13. Критики отмечали, что авторитарные взгляды были распространены не только среди правых, но и левым тоже был присущ авторитаризм, поразительно похожий на авторитаризм правых