Когда шайка мошенников намечает себе подходящую жертву, осведомившись относительно ее материальных средств — сколько «фрайер» стоит, — и принимается, наконец, за дело, то мошенники не пускаются сразу в карьер. Сперва с «Фрайером» знакомится один из членов шайки и постепенно входит с ним в более или менее короткие отношения. Они часто видятся, и вот во время обоюдных жалоб на скверные времена мошенник незаметно заводит речь о фальшивых ассигнациях. Но он не предлагает «фрайеру» приобрести такие ассигнации, он только рассказывает ему о том, что вот бывают случаи, когда люди богатели посредством покупки фальшивых кредитных билетов, и что он лично знал таких счастливцев. Постепенно мошенник заинтересовывает своего собеседника, и последний старается узнать, каким образом и где желающие покупают фальшивые ассигнации. Ему отвечают, что существуют специальные фабрики фальшивых денег, которые делают огромные обороты вследствие большого спроса на производство. «Фрайер» узнает, что с такими деньгами еще никто не попадался, так как подделка производится в совершенстве и любое казначейство принимает их беспрепятственно.
Видя, что его знакомый довольно хорошо осведомлен относительно сделок с фальшивыми ассигнациями, и сообразив, что и ему не мешало бы приобрести такие деньги, «фрайер» выражает свою мысль мошеннику и просит его, нельзя ли посмотреть эти деньги. Мошенник первое время колеблется, но наконец уступает его просьбам и заявляет под большим секретом, что он даже лично знаком с одним представителем такой фабрики, через которого можно получить деньги. «Фрайер» очень благодарен доброму человеку и скоро знакомится через его посредство с солидным и представительным агентом общества по изготовлению фальшивых кредитных билетов. Когда, предположим, во время завтрака в отдельном кабинете «фрайер» заводит речь о деньгах, новый знакомый его пристально смотрит на своего сообщника и тихо спрашивает его: «Они все знают?» — кивая головой в сторону «фрайера». Последний смущается, а спрашиваемый поспешно начинает убеждать «агента», что он может говорить смело, что «фрайер» ему хорошо известен и он ручается за его скромность и добросовестность. «Фрайер» в свою очередь начинает успокаивать «агента», и последний наконец сдается и начинает рассказывать «фрайеру» подробные сведения о фабрике, о литографах, получающих у них за изготовление ассигнаций большие деньги, о том, что эти литографы служили прежде в экспедиции заготовления государственных бумаг и потому знают хорошо свое дело.
Затем рассказчик называет несколько известных фамилий, носители которых, несмотря на свое высокое общественное положение, приобрели на крупную сумму изделий их фабрики и благодаря этому заплатили в банк и тем избавились от грозившего им банкротства. Последнее обстоятельство очень занимает «фрайера», и он думает о том, что если такие лица решились воспользоваться фальшивыми деньгами, то ему сам Бог велел. Он просит показать ему хоть одну ассигнацию, «агент» опять с опаской спрашивает своего соучастника: «Можно?» И когда тот снова горячо ручается за «фрайера», «агент», наконец, решается. «Что будет, то и будет! — говорит он, доставая бумажник. — На вашей совести будет грех, если вы меня погубите!»
«Фрайер» взволнованно протестует против такого подозрения и берет из рук «агента» несколько блестящих, еще клейких, совершенно новых ассигнаций — трех-, пятирублевую и других достоинств. Он с любопытством вертит их в руках, шелестит, смотрит на свет, присматривается к деталям и остается в полном восторге. Он даже не хочет верить, что они фальшивые, и только самодовольный вид «агента» убеждает его, что у него в руках очень искусно подделанные ассигнации.
«А вот, не угодно ли вам посмотреть на испорченные ассигнации?» — говорит в это время «агент» и подает «фрайеру» несколько других ассигнаций разных достоинств. Хотя ассигнации эти новы и очень похожи на настоящие, но «фрайер» невольно обращает внимание на то обстоятельство, что они как будто бледнее, в особенности трехрублевки, которые имеют желтоватый оттенок. Затем «агент» указывает на то, что эти ассигнации немного шире и длиннее удавшихся экземпляров. Действительно, «фрайер» меряет эти ассигнации и убеждается, что они несколько длиннее и шире полученных раньше от «агента». На вопрос, в чем тут секрет, «фрайеру» объясняют, что это деньги, испорченные на фабрике, и что они на 10 процентов дешевле, чем первые. «Фрайер» тут замечает, что ведь такие деньги могут не принять. Иронически засмеявшись, «агент» предлагает ему разменять «испорченные» деньги, где ему угодно. «Фрайер» нерешительно берет удачные ассигнации и «брак» и одной из последних ассигнаций расплачивается за завтрак. Деньги принимаются без возражений, он получает сдачу и очень доволен первым результатом. Тогда он просит «агента» позволить ему несколько дней поносить при себе фальшивые ассигнации, а затем он даст ему окончательный ответ. «Фрайер» берет с собой несколько десятков рублей, врученных ему «агентом», и всяческим образом сбывает их. Он платит ими в лавках, на почте, в государственном банке, и даже «брак» везде принимается, не вызывая нигде подозрения. «Фрайер» в восхищении, не подозревая, конечно, что он меняет не фальшивые деньги, а настоящие ассигнации, данные ему «агентом» под видом фальшивых, чтобы сильнее его заинтересовать.
Тут читатель спросит, что же это за «брак» — порченые ассигнации, почему они бледнее других и больше размером? По этому поводу нужно пояснить следующее.
Для того, чтобы «фрайер» был «крепкий», мошенникам надо его всяческими способами подчинить себе, вызвать у него безусловное доверие к ним, чтобы у него даже ни на минуту не являлось сомнений в их добросовестности и чистоте намерений. Достичь же этого мошенники предпочитают всегда более посредством фактов, чем уверений, слов. И для того, чтобы «фрайер» был вполне убежден в том, что фабрика фальшивых ассигнаций действительно существует, они стараются доказать ему это с помощью образчиков недоконченных ассигнаций или испорченных, каковые, конечно, не могут проникнуть в публику через Экспедицию заготовления государственных бумаг. Это, соображает «фрайер», превосходно, и, видя недоконченные или испорченные экземпляры, не может не быть убежденным, что они вышли из тайной фабрики. Приготовляют же мошенники такие экземпляры из настоящих денег следующим способом. Для того, чтобы приготовить «брак», мошенники делают по известному им рецепту раствор поташа и мочат в этом растворе настоящие кредитные билеты. Для десятирублевок и трехрублевок раствор делается слабее, для пятирублевок и ассигнаций в 1 рубль раствор употребляется более сильный. Пока ассигнации еще сырые, их осторожно растягивают во все стороны руками, и они вследствие этого не более, как на сантиметр, увеличиваются в формате. После этого ассигнации сушат, а затем их кладут под пресс. Отсюда они уже выходят прежде всего как новые, выглаженные, а кроме того, несколько изменяют свой первоначальный цвет, делаются значительно светлее, что в особенности заметно при сравнении их с кредитными билетами, не подвергавшимися такой обработке. Кроме того, такие кредитные билеты, как было уже сказано, изменяют несколько свой формат, что служит еще большим доказательством для «фрайера», что они вышли не из казенного учреждения.
После всей этой процедуры, проверки, разговоров с мошенниками, которые держат себя с достоинством, «фрайер», убедившись в безусловной безопасности сбыта фальшивых денег, соглашается наконец их купить, на первый раз для опыта всего на 1000 рублей, чтобы получить за них 25 000 рублей фальшивыми ассигнациями. Тогда мошенники назначают ему город, куда он должен приехать и в условленном месте, где-нибудь на площади, получить «товар» из рук «агента» и уплатить за него деньги. Тут происходит первый акт мошеннической комедии, когда «фрайера» берут на «колодку».
Жертва, взволнованная, является в условленное место, жаждая внезапного обогащения, и здесь встречается с «агентом» и посредником. Оба мошенника делают вид, что сильно опасаются помехи; они, подходя к «фрайеру», все время то и делают, что боязливо оглядываются по сторонам. «Фрайер» невольно заражается от них страхом и еще более волнуется. У «агента» в руках большая кожаная дорожная сумка, и жертва при виде ее догадывается, что в ней находятся фальшивые ассигнации. Покупатель и продавцы встречаются, агент кивает головой на сумку: «Принес», мол, а «фрайер» в свою очередь вынимает деньги и держит в руках наготове. Продолжая оглядываться, агент осторожно раскрывает на короткое время сумку, и «фрайер» видит, что она наполнена пачками обандероленных, как в казначействе, кредитных билетов всех достоинств до 10-рублевых. Цвета ассигнаций бросаются ему в глаза, и сомнение тут невозможно. Пачки эти сделаны по известному читателю способу, но их не отдают «фрайеру», как в первом случае, когда жертву берут на «чистую»; если «фрайер» обнаружит, что там покрытые ассигнациями пачки простой бумаги, его уже больше нельзя будет «разыграть».
В настоящем случае вся цель мошенников — оставить жертву в неведении относительно характера этих пачек или «колодок», как их называют «кукольники». Они стараются взять у него деньги и ничего ему не дать за них. Для этой цели, когда «агент» раскрывает сумку и жертва, видя пачки денег, делает движение, чтобы забраться руками внутрь сумки, мошенник в этот момент захлопывает сумку и не дает «фрайеру» дотронуться до «колодок». «Здесь на улице неудобно считать, — говорит мошенник, — пожалуйте деньги, а дома уже посчитаете! Будьте спокойны, все до одной копейки!»
Мошенник спешит, все время оглядывается, боится. В большом волнении также «фрайер», который, чтобы скорее покончить, вручает агенту 1000 рублей и готов уже взять сумку, как вдруг из груди агента вырывается крик ужаса; «фрайер» быстро оглядывается и видит, что к ним приближаются два чиновника, один — в чиновничьей фуражке, а другой — в военном платье. «Околоточный, полиция!» — как молния проносится в голове «фрайера», и в это время «агент» в ужасе сует ему быстро в руки сумку. «Фрайер» соображает немедленно опасность от сумки, за которую он заплатил 1000 рублей; он отскакивает от нее, как от огня, и бежит от агента в страхе. «Агент» в свою очередь бежит с сумкой в другую сторону, посредник — в третью, но жертва уже не видит, что происходит дальше. Она уже далеко, «фрайер» рад, что ушел, — а то еще момент и пожалуйте на каторжные работы! «Фрайер» мчится на поезд и сейчас же уезжает домой, счастливый и довольный, что так удачно избавился от угрожавшей ему опасности. Бедняге даже на мысль не приходит, что в настоящую минуту «агент», «посредник», «околоточный» и «чиновник» делятся его 1000 рублями и беседуют о дальнейших мошеннических операциях с ним.