ин достал из кармана пиджака бутылочку и сделал большой глоток. Другой поковырялся перед зеркалом в носу. Высокий мускулистый мужчина чистил зубы нитью.
– Останови этот кадр. – сказала Мин. Она внимательнее присмотрелась и добавила: – Этот парень очень похож на Бертранда.
– Бертранд? Как он мог оказаться на этой пленке? – спросил Джем.
– Вероятно, этот туалет находится в банке.
Еще двое мужчин вошли после того, как ушел Бертранд. Они проверили, не заняты ли кабинки. Их лица были видны плохо, но голоса звучали отчетливо. Один из них стоял, прислонившись к стене, другой умывался над раковиной. Потом он вытер лицо, шею и волосы полотенцем.
– Подведем итоги, – сказал один другому.
Второй достал два пакетика с кокаином, вдохнул одну щепотку в правую, другую – в левую ноздрю. Потом он глубоко вздохнул, закрыл глаза и сказал:
– Для Парижа все готово.
– Вы избавились от улик?
– Уничтожены и разорваны в клочки. Мы готовы сворачивать лавочку.
– Боже, лишь бы они завтра обтяпали дело. Я уже порвал задницу, поддерживая заоблачные цены на акции.
– Как гарнизонный казначей?
– Таинственный инвестор держится крепко.
– Как долго он продержится?
– Пока мы в нем нуждаемся.
– Откуда у него деньги, черт возьми?
– Cherche pas a savoir.
– Черт, и что это значит?
– Это значит, лучше не спрашивай.
– Что осталось сделать?
– Одна маленькая подпись нашего друга.
– Он ведь ничего не знает, верно?
– Господи, не хотел бы я быть на его месте.
Второй мужчина рассмеялся.
– Когда все кончится, мы за него выпьем, что бы с ним ни случилось.
– Я уже буду на Багамах, когда начнется свистопляска. А Гаджет будет находиться на попечении ее величества.[37]
Они ударили по рукам.
– За Гаджета. Все ниже, и ниже, и ниже, – пропели они.
– А что, если он не захочет подписывать? – спросил первый.
– Он хочет получить бонус, – сказал второй. – Подпишет. Он не похож на того дотошного шведа. У него не хватит сообразительности.
– Да уж, тот был упрямец.
– Тебе его не жалко?
– Ну, что задавать вопросы, на которые не хочется отвечать?
– У меня есть для тебя кое-что. – Второй мужчина достал пакет с кокаином. – На случай, если послезавтра вдруг подступит тоска.
Первый положил пакет в карман.
– Тоска? Никогда. Ладно, приятель, сохраняй хладнокровие. Мы почти у цели.
Они вышли.
В гостиной Джема установилась тишина. Все пытались осмыслить только что увиденное.
– Перемотай назад, – попросила Мин. – До того места, где они упомянули Гаджета.
«За Гаджета. Все ниже, и ниже, и ниже», – напевали мужчины.
– Еще раз, – сказала Мин. Джем прибавил звук.
«ЗА ГАДЖЕТА. ВСЕ НИЖЕ, И НИЖЕ, И НИЖЕ», – неслось из колонок с обеих сторон плазменного телевизора Джема. Он нажал кнопку «стоп» и спросил:
– Кто-нибудь знает, кто эти два шута?
Все озадаченно посмотрели в его сторону.
– Конечно, я не эксперт, – сказал Альберт, – но, судя по качеству, очень похоже, что это запись с камеры безопасности.
– Послушать Данни Кравица, так это новаторское применение техники стилизованного примитивизма в кино, – мрачно вставил Даллас.
– Правда, сэр? – вежливо спросил Альберт. – Два джентльмена…
– Очень сомневаюсь, что они достойны так называться, Альберт, – заметила Мин.
– Давайте выслушаем человека, – сказал Джем.
– Эти двое, похоже, обсуждают своего коллегу, которого они подставили с целью получения финансовой выгоды, – сказал Альберт. – Они действовали по плану, который предусматривал участие загадочного инвестора, трагический несчастный случай с мистером Торстедом и поддержание искусственно завышенных цен на акции, а это зависело от того, станет ли мистер Гаджет подписывать некий документ. Они рассчитывали, что в Париже он будет вынужден подчиниться, а это город, из которого мистер Гаджет вернулся как раз перед своим исчезновением.
– Отличное резюме, Альберт, – сказал Джем, всегда ценивший ясность. – Что еще нам теперь известно?
– Когда Мак нашел Уилла, – добавила Мин, – тот кричал: «Вы не заставите меня подписать». Скорее всего он знал, что дело темное и его просто используют?
– Хм-м, – произнес Джем. – Добавьте к этому, что «Теллкат» выглядит солидно только на бумаге, но стоило нам копнуть, как стало понятно, что компания-то липовая. Все эти несуществующие дочерние фирмы, штаб-квартира без персонала…
– Дал. – сказала Мин, – а ты как думаешь, что именно запечатлено на кассете?
– Уилл обещал, что он подключит банковских техников и оборудование, чтобы смонтировать мои клипы в видеоряд, а потом я смог бы разослать запись, – объяснил расстроенный Даллас. – Он передал мне кассету, когда мы виделись в последний раз. Я так обрадовался, что сразу отправил ее по почте, даже смотреть не стал.
– Выходит, без Данни Кравица мы бы никогда ничего не узнали, – сказала Мин.
– Мы пока еще знаем не все, – сказал Джем. – Кое-чего не хватает.
Пока все размышляли в тишине, Даллас скатал себе косяк длиной с локоть.
– Мин, – наконец сказал Джем, – когда Бертранд говорил тебе, что Уилл что-то взял в банке, он не мог иметь в виду это видео?
– Да нет, – ответила она. – Он говорил о документах, которые Уилл якобы стащил. Он не упоминал ни о какой записи.
– А эти парни болтали, что они что-то разорвали в клочья, – сказал Джем. – Черт! Это плохо.
– Смотрите, – сказала Мин, – Йорен попал в аварию, Уилл исчез. А что, если они оба отказались подписывать что-то, благодаря чему эти парни могли разбогатеть и жить на Багамах? Сдадутся ли они теперь или же попытаются еще раз провернуть дело?
– Берт все еще занят «Теллкатом», – угрюмо сказал Джем. – Старается все уладить на этой неделе.
– А если он знает? – спросила Мин. – Если он участвует в этом?
– Нет, – возразил Джем. – Ему тоже лгут. Он думает, что работает вслепую, без документов, потому что Уилл якобы выкрал их. Я сомневаюсь, что Берт знает. Полагаю, он для них теперь следующий козел отпущения. Нам надо показать ему запись.
– Нет! – сказала Мин. – Он – настоящая змея. Он передаст это в банк, и тогда Уилл и вовсе пропал.
– Мин, он, конечно, змея, но с мощным инстинктом самосохранения. И он – наша последняя надежда. Мы не знаем никого, кто еще мог бы разобраться в этом. Мы должны позвонить ему.
– И он тоже посмотрит видео, как я понимаю, – сказал Даллас, затягиваясь с угрюмым видом.
– Мне жаль, Дал, – сказала Мин.
– Что ж, бай-бай, Голливуд, – добавил он.
Мин и Джем переглянулись.
– Ты считаешь, это будет правильно? – спросила она.
– Мин, – вздохнул Джем, – я бы рад, но не могу предложить ничего другого.
Мин взялась за телефон.
– Стрейдер, – ответил напористый голос.
– Это Амброзия, – сказала она, стараясь говорить быстро. – Мне нужно встретиться с вами. Сегодня.
– У вас есть то, что нужно? – спросил Берт.
– Да. Но если вы хотите получить это, приходите один. Если вы кого-нибудь приведете с собой, я уничтожу материал до того, как вы его увидите.
– О боже всемилостивый, – вздохнул Бертранд. Мин продиктовала ему адрес Джема и повесила трубку.
Почти сразу позвонили в дверь, все вздрогнули от испуга.
– Черт возьми! Он что, супермен? – воскликнула Мин.
– Альберт, подойди, спроси, кто это, и не впускай, кто бы то ни был, – сказал Джем.
На его беду то была гостья, от которой он не мог отделаться.
– Ку-ку! – послышался веселый женский голос. – Это я! Джемаль, ты где? Иди же и поцелуй меня.
– Господи, – промолвил Джем, закрыв лицо руками. – Это моя мать.
Невысокая полная женщина в ярко-розовом сари с улыбкой вошла в комнату.
– Ах, Джемаль, вот ты где! Ой, милый, ты такой худой! Взгляни на себя! Представь, твой человек не хотел впускать меня, а я говорю: «Что за глупости, я его мама, разумеется, он желает меня видеть». Джемаль, дорогой, ты заплатишь за такси? Оно там, на улице. – Появился Альберт с сумками приличных размеров. – Можете поставить их на кухне, – величественно приказала Шаран Хак. – Но не пытайтесь распаковать их, ни к чему не прикасайтесь. Это особые гостинцы для моего сыночка. Не вздумайте что-нибудь испортить.
Альберт был весьма оскорблен, но не посмел ослушаться.
– Мама! Откуда ты откопала это такси?
Она игриво рассмеялась.
– О, милый, разве это слишком дорого? Я так спешила тебя увидеть, что даже не подумала об этом.
– А как ты здесь оказалась?
– Ну, милый мой, ты же так занят все время на своем телевидении, не навещаешь нас, вот мы и решили приехать повидать тебя.
– А где папа? – обреченно спросил Джем.
– Он помогает Палашу с какой-то операцией, что-то срочное. Одна глупая женщина пошла к другому хирургу, и теперь у нее три соска, представь себе! – Шаран опять рассмеялась. – Вот они и приводят ее в норму, а то ее муж возвращается завтра!
Мин сочла ее очаровательной, хотя время для визита было выбрано самое что ни на есть неподходящее.
– Ба, да у вас вечеринка, я вам не стану мешать, отправлюсь на кухню и приготовлю что-нибудь вкусненькое.
– Мама, у нас не вечеринка, – сказал Джем, еле сдерживая истерический смех. – Мы заняты одним делом и с минуты на минуту ждем очень важного гостя.
– Тогда тем более – вы должны чем-нибудь угостить его! Человек, вы пойдете со мной, – обратилась она к Альберту. – Вы можете помочь мне, только будете делать в точности то, что я скажу.
– Разумеется, мэм, – ответил Альберт сдержанно. – С большим удовольствием. – Он учтиво поклонился миссис Хак, когда она проследовала мимо с уверенным видом хозяйки дома.
Приторные запахи пряностей Бертранд почуял еще на улице, они становились все крепче, когда он приближался к квартире под номером 2-а, где жил Джемаль Хак, продюсер популярной программы по садоводству «Копай!».