Глава 11
Иглогрив оказался прав. В тоннель так и не ворвался внезапный поток, вопреки тайным опасениям Артура. Пока шли, мальчик все время прислушивался, готовый в любой момент уловить шум близящегося потопа, чтобы сразу же мчаться назад, к лесенке. Потом впереди показалась такая же лесенка, и он едва не наступал на пятки Продвинутому Крысу, стремясь поскорее достичь железных ступеней и выбраться вон.
«Кажется, из-за всех этих тревог я уже клаустрофобию нажил», – озабоченно подумал Артур. Пришлось убеждать себя, что это в целом нормально – нервничать, топая по ливневой канализации в условиях неслабого ливня. Вот из-за подобных глупостей люди, кстати, и тонут. Артур же ко всему прочему крепко подозревал, что Ключ и под водой постарается сберечь ему жизнь, а значит, умирать придется до-о-олго…
Все же он сумел сохранить видимость самообладания. По крайней мере, не рванул вверх по лестнице, как… ну да, как крыса из сточной трубы. Он даже вспомнил высказывание Сьюзи о его внешности. И чуть задержался, чтобы зачерпнуть грязи и размазать ее по лицу и передку спецовки. Сделав это, он неторопливо полез вверх, заодно привыкая к свету и шуму, проникавшим в тоннель из лестничного колодца.
Помещение наверху разительно отличалось от склада. Оно оказалось куда меньше, всего футов восемь на восемь. В толстых каменных стенах никаких окон, а единственная дверь – закрыта и заложена брусом. Зато комнату заливал яркий свет нескольких дюжин фонарей, висевших под стрельчатым потолком на проволоках разной длины.
А еще здесь было шумно. На простых деревянных скамьях за шестью старыми дубовыми столами сидело десятка три чумазиков. Впрочем, особо они не сидели – знай прыгали через столы: не менее дюжины играло в пятнашки. Еще кто-то ходил колесом, кто-то перекидывался самодельными воланами, размахивая ракетками собственного изготовления. Кто-то мастерил нечто непонятное из разномастных деталей. Кто-то просто спал, опустив голову на стол, – как, например, и поступал ближайший чумазик.
Когда Иглогрив помог выбраться Артуру и Сьюзи и они встали у края люка, кипучая активность в комнате прекратилась. Дети оставили игры и другие занятия и вытаращили глаза на новоприбывших.
– Приветик! – сказала Сьюзи и потянулась приподнять шляпу, но на середине движения вспомнила, что шляпы-то у нее не имелось. Пришлось просто помахать рукой всем присутствующим.
«Чумазые мартышки» не отреагировали на ее жест. Просто стояли и пялились. Пока наконец девочка, прикорнувшая у стола, не выпрямилась, протирая глаза.
Она выглядела типичным представителем детей Дудочника. Немытое лицо, засаленный комбинезон, ощипанная, собственноручно стриженная голова. Однако все взгляды тотчас устремились на нее, и Артур понял: она была здесь за главную.
– Доброе утречко, – сказала она. – Игла говорит, вы у нас дембеля? Прибыли на гражданку, прополосканные между ушей?
– Верно, – сказал Артур. – Кажется, так и есть.
– Я Элиз, Разнорабочий Первого Класса, – ответила девочка. – Бригадир Двадцать седьмой бригады обслуживания приводно-подвижных устройств Верхнего Дома. Ваши имена и специализации? Только не рассказывайте про места в иерархии Дома, мы этим не заморачиваемся…
– Я… ну… в общем… не помню, – выговорил Артур. – Я… кажется, меня зовут Рэй…
– Бумаги с собой? – протянула руку Элиз.
– Потерял, – промямлил Артур.
– Где-то по дороге, – неопределенно добавила Сьюзи. – А меня зовут вроде Сьюз.
– Сьюз и Рэй, – сказала Элиз. – Ну а специализации?
– Ну… как бы… – Артур тянул время, озираясь кругом и только надеясь, что выглядит достаточно бестолково.
На глаза ему попался длинный ряд курток и других предметов, развешанных на крючки вдоль дальней стены. Каждый комплект включал в себя цыплячье-желтую непромокаемую шляпу с козырьком – от дождя, опять-таки желтый плащ-дождевик и широкий пояс, оснащенный множеством карманов, креплениями для инструмента и подобием ножен, где красовался длинный серебристо-блестящий разводной ключ.
– Я вроде гайки навинчивал, – сказал он. – На болты?
Элиз присмотрелась к нему.
– Да, руки у тебя достаточно длинные, – проговорила она. – Гайковерт, значит. Может, даже Первого Класса. А ты?
– Понятия не имею, – отозвалась Сьюзи. – Забыла. По-моему, я для чего угодно сгожусь!
Элиз оглядела ее сверху донизу и пожала плечами.
– Подпояска хорошая, – заметила она. – Стало быть, ты у нас о синем небе мечтаешь? Ты, случайно, не Проводница?
– Может быть, – осторожно согласилась Сьюзи.
– Чем занимаются Проводницы? – спросил Артур.
– Похоже, тебя не просто прополоскали, а с мылом и щетками отскребли, – сказала Элиз. – Ну напрягись, вспомни! Я сейчас об установке толкую, а не про уход! Проводники натягивают проволочные направляющие, чтобы Рельсовики могли проложить рельсы, Цепняки наладили цепи, Подключенцы установили модуль, Гайкохваты с Болтокрутами все закрепили, а Бригадир отрапортовал. А когда мы не строим, Проводники на подхвате. Смазчикам помогают и так далее. Ну? Припоминаешь?
– Эммм… немножко, – сказал Артур.
От объяснений Элиз в голове воцарилась каша, ему даже сбитым с толку притворяться не понадобилось.
– Похоже, надо нам на все посмотреть, – вставила Сьюзи. – Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать… Тут у вас чая не водится?
– Постепенно все вспомнится, – объявила Элиз, пропустив мимо ушей вопрос насчет чая. Выставив руку, она плюнула на ладонь и протянула руку Артуру: – Добро пожаловать в Двадцать седьмую бригаду обслуживания приводно-подвижных устройств, или, как мы сами себя называем…
– Элизин Обезьянник! – хором заорали чумазики.
Артур пожал ей руку. Элиз вновь плюнула на ладонь, Сьюзи – на свою, и Артур подумал, что, наверное, ему тоже стоило поплевать на ладонь, и только понадеялся, что статус свежепрополосканного извинит его за упущение по линии этикета, принятого у детей Дудочника.
– Чай вон там. – Элиз махнула в сторону здоровенного чайника, булькавшего в углу на таганке над стеклянной спиртовкой.
Потом Элиз указала на большие обшарпанные часы с кукушкой, отставшие от стены и висевшие под углом у самого пола. Стрелки, однако, двигались, Артур даже расслышал негромкое тиканье механизма. Часы показывали одиннадцать сорок три.
– Угощайтесь. Смена начинается в двенадцать, так что опрокиньте по чашечке, пока можно. Да не забудьте снаряжение проверить, прежде чем полдень пробьет!
С этими словами Элиз зевнула и пристроилась было еще вздремнуть, положив голову на столешницу, но один из чумазиков обратился к ней:
– Элиз! Какие крючки им отвести?
Элиз подняла голову и нахмурилась.
– Ни минутки отдохнуть не дают, – вздохнула она, хотя Артур мог бы поспорить: на момент их появления она сладко спала. Открыв один из кармашков своего комбинезона, Элиз вытащила записную книжку, толстую и порядком замусоленную. – Так, посмотрим… Последним у нас упал Йоник, так что его крючок освободился… Это номер тридцать три. Перед этим была Пятнышко…
– Пятнышко не упала, ей просто ногу раздробило, – возразил один из чумазиков. – Она же вернется!
– Ага, месяца через три, если не позже, – сказала Элиз. – До тех пор ее вешалка и пояс свободны. Так гласят правила! – И указала Сьюзи примерно на середину длинного ряда: – Твой номер двадцатый. Тебе здорово повезло! Пятнышко инструмент холила, не то что Йоник… который в итоге допрыгался. Держал бы свои крылья в чистоте, небось не упал бы!
– Хорошо бы он еще нос чистил, – добавил кто-то, чем вызвал взрыв смеха.
– Сильно ушибся? – спросил Артур.
– Ушибся? – рассмеялась Элиз. – Когда работаешь на башне, как мы тогда, и вдруг твои крылья не срабатывают, ты не ушибаешься. Ты расшибаешься! В лепешку! Такого падения и Житель не перенесет. Двенадцать тысяч футов по вертикали! Нам еще повезло, что пояс с инструментами смогли отыскать. Ключ и тот пришлось заменить, старый в дугу согнуло!..
Артур покачал головой. Он уже попривык к черствости Сьюзи, но до здешних детей Дудочника ей было далеко.
«Наверное, когда очень-очень долго живешь, начинаешь относиться к смерти иначе, – сделал он вывод. – Интересно, я тоже стану таким? Хотя вряд ли я проживу достаточно долго…»
Его тронули за локоть, прервав течение мыслей.
– Мне пора, – сказал Иглогрив. – Работы полно, и кроме того, сразу после двенадцати опять хлынет.
– Спасибо, – сказал Артур. – Вы нам вправду очень помогли!
Мальчик протянул руку, чтобы пожать лапку Продвинутого Крыса, и, улучив момент, нагнулся к его уху, шепнув:
– Если разузнаете что-нибудь насчет Шестой Части, сообщите!
– Будет исполнено, – сказал Иглогрив. – Удачи, Рэй и Сьюз!
– Чмоки, Иголочка, – помахала рукой Сьюзи.
Крыс исчез в люке, и она повернулась к Артуру:
– Пошли, Рэй, чая хлебнем!
Сьюзи выбрала две объемистые кружки из десятков щербатых и треснутых чашек-кружек, беспорядочными кучами громоздившихся у спиртовки. Несколько чумазиков, тоже гонявших чаи, подошли к ней поздороваться. Пришлось Сьюзи наливать из чайника одной рукой – вторая была занята то пожатиями, то плевками.
– Пойду снаряжение посмотрю, – сказал Артур.
Похоже, это было ошибкой. Остальные «чумазые мартышки» занялись своими делами. Ни один не подошел представиться Артуру, искавшему свой крючок.
Артур натянул дождевик. Это было пончо без рукавов, зато с капюшоном, садившимся на шапку с козырьком. У шапки имелся подбородочный ремешок с пряжкой. Дальше на крючке обнаружились прозрачные защитные очки. Артур примерил их, подогнал по себе. В единственном крупном кармане плаща нашлась пара сложенных крыльев, желтых и грязных. Артур извлек их и потряс, разворачивая на полную величину, а потом добрых десять минут чистил, выбирая частицы грязи и мусора.
Рабочий пояс оказался очень тяжелым. В одном из шести кармашков содержались разнокалиберные гайки с болтами. В другом – заплесневелый огрызок яблока. Артур его выбросил. В третьем нашелся небольшой смазочный шприц. Он подтекал, и Артур подтянул его носик. В следующем кармашке лежали тонкие кожаные перчатки без пальцев. Артур надел их. В пятом по счету кармашке он увидел явно неиспользованную тряпочку для протирки, щеточку и брусок мыла с выдавленной надписью: «ВЕЧНОЕ БЕЗВОДНОЕ МЫЛО ВЫСШЕГО КАЧЕСТВА».