— Только то, что у нас не было иного выхода. Мне пришлось следовать единственно открытой для меня дорогой, чтобы заполучить Джейсона Борна. — Хевиленд поднял руку. — Прежде чем вы скажете мне что-либо в ответ, я должен справедливости ради заметить, что Кэтрин Стейплс, так же как и вы, не согласилась со мной. Она считала, что мне следовало просто рассказать обо всем Дэвиду Уэббу. Он, мол, помимо всего прочего, знаток Дальнего Востока, способный оценить, как высоки ставки в этой игре и сколь велика трагедия, которой чреват наш проигрыш.
— В данном случае она была не права, — заявил Алекс. — Он бы скорее всего посоветовал вам бросить эту затею.
— Благодарю вас, — кивнул дипломат. — Я придерживаюсь того же мнения…
— Подождите, — продолжил Конклин. — Дэвид сказал бы вам так не потому, что не согласился бы с вами, а потому, что не поверил бы в свою способность справиться с подобным заданием. Вы решили, забрав у него Мари, заставить его вернуться в далекое прошлое и снова стать тем, о ком он хотел бы забыть навсегда.
— О?..
— Вы действительно сукин сын, черт бы вас побрал!
Внезапно весь огромный дом огласило завывание сирен, за окнами замелькали лучи прожекторов, обшаривавших пространство вокруг здания. Затем раздались выстрелы и послышались удары пуль о металл и скрежет шин. Посол и агент ЦРУ бросились на пол. Однако через несколько секунд все затихло. Но только Хевиленд с Конклином встали на ноги, как дверь распахнулась, и в кабинет ввалился Лин Вензу. Под мышками он держал два мертвых тела. Грудь и живот у него были в крови.
— Вот он, предатель, сэр, — проговорил майор, роняя обоих убитых. — А это его напарник. Поскольку с этими двумя покончено, «Стрекоза», я думаю, отрезана теперь от Шена.
Закатив глаза, Вензу издал тяжелый вздох и рухнул на пол.
— Вызовите «Скорую помощь»! — крикнул Хевиленд людям, столпившимся у двери.
— Принесите марлю, бинт, полотенца, антисептики… Все, что сможете найти! — закричал Конклин и, хромая, подбежал к китайцу. — Надо немедленно остановить это чертово кровотечение!
Глава 29
Борн расположился в машине на заднем сиденье, на которое падали светотени от неровного, сверкавшего мимолетными бликами лунного света. Время от времени, резко наклоняясь вперед; он приставлял дуло пистолета к затылку пленника:
— Только свернешь с дороги — и пуля у тебя в башке. Понятно?
И тот в ответ говорил всякий раз с классическим английским произношением:
— Я не дурак! Ты сзади, к тому же с оружием, а я даже не вижу тебя.
Легко вывернув болт, Джейсон выдернул из гнезда зеркало заднего вида.
— Запомни, теперь только я буду следить за тем, что делается сзади, а заодно позабочусь и о том, чтобы твоей пакостной жизни пришел тот конец, какой ты заслужил.
— Ясно, — вяло отозвался бывший офицер коммандос.
У Борна на коленях была разложена карта дорог. Прикрывая левой рукой миниатюрный фонарик, а правой держа автоматический пистолет, он изучал автострады, ведущие на юг. Отмечая каждые полчаса пройденный путь, Джейсон все отчетливее осознавал, что время работало не на него. Хотя правая рука убийцы была обездвижена, нутром Борн чувствовал, что в рукопашной схватке ему бы не справиться с этим более молодым и сильным мужчиной. Насыщенные насилием последние три дня истерзали его в физическом, умственном и, независимо от того, хотел ли он это признавать или нет, в эмоциональном отношении. И в то время, как Джейсону Борну не было до всего этого никакого дела, Дэвид Уэбб явственно ощущал свое состояние. Борну следовало поглубже загнать в себя этого ученого, чтобы и голоса его не было слышно.
Оставь меня! Мне от тебя никакого проку!
Джейсон чувствовал, как у него тяжелеют веки, закрываются глаза. Чтобы не дать сну одолеть себя, он зло щипал свои ляжки или вонзал ногти в губы. Отгоняя болевыми ощущениями дремоту, Борн, не будучи самоубийцей, отдавал себе полный отчет в том, что с ним творится. Но ни время, ни место не позволяли ему применить на практике аксиому, позаимствованную им у Эха, бойца из отряда «Медуза»: «Не забывай никогда: сон — то же оружие»… Оставим это, Эхо!.. Отважный Эхо!.. Сейчас не до этой формулы…
Оценивал Джейсон и состояние своего пленника. Убийца тоже был на пределе. Борн требовал от него вести машину по этим таинственным незнакомым дорогам с максимально возможной скоростью, и самозванец, напрягая все силы, искусно управлял автомобилем под дулом пистолета. О том, сколь нелегко приходилось киллеру, можно было судить и по нервному потряхиванию головой, и по его глазам, в которые вглядывался Борн всякий раз, когда приказывал убийце замедлить ход и искать поворот направо или налево. Время от времени самозванец оборачивался назад, неизменно пугая Джейсона своим сходством с ним, и спрашивал, та ли это впереди дорога, по которой решил ехать Борн. Вопросы задавались часто: бывший коммандос проверял физическое и моральное состояние неприятеля. Являясь орудием смерти, или профессиональным убийцей, знавшим, что выжить он сможет лишь в том случае, если будет обладать определенными преимуществами над противником, самозванец терпеливо наблюдал за Борном в ожидании того момента, когда веки его сомкнутся хотя бы на миг, или внезапно упадет оружие на пол, или голова его врага на секунду откинется на спинку заднего сиденья. Убийца видел, что Джейсон устал, а посему легко может совершить ошибку, Которая позволит ему, лже-Борну, коренным образом изменить ситуацию. Безопасность Джейсона зависела исключительно от его смекалки: для сохранения психологического перевеса на своей стороне он должен был совершать периодически неожиданные для коммандос поступки. Сколько еще может все это продлиться? Надолго ли хватит у него, у подлинного Борна, сил? Время работало не на Джейсона. Что же касается сидевшего впереди него убийцы, то самозванец по сравнению с тем, что могли предпринять Шен со своими подручными, был для Борна не столь уж сложной проблемой. В своем прошлом, о котором он хранил довольно смутные воспоминания, Джейсон неоднократно обводил вокруг пальца наемных убийц, поскольку эти типы, в отличие от него, не отличались богатым воображением…
О Господи, приходится вновь поступать, как в былые времена! Все так просто, так логично, но он так устал… Вся надежда на свой разум. Это единственное, на что он может еще полагаться! Он должен думать и думать, подстегивая свое воображение и заставляя его работать на себя. Достигнутое им преимущество над противником — вот его главный козырь! В этом преимуществе его спасение. Надо все делать для того, чтобы и впредь сохранять перевес на своей стороне! Думай же! Действуй! Совершай то, чего противник никак не ожидает!..
Джейсон снял со ствола глушитель, нацелил оружие в закрытое правое переднее окно и нажал на спусковой крючок. Грянул оглушительный, рвущий барабанные перепонки выстрел. Встречный ветер унес в ночную мглу осколки стекла.
— Какого черта ты сделал это? — завопил самозванец, выравнивая машину после ее броска в сторону, вызванного непроизвольным движением его рук на руле.
— Только затем, чтобы ты не забывался, — пояснил Джейсон. — Тебе следует понять, что я на взводе. Следующий выстрел может снести тебе голову.
— Чокнутый, вот ты кто!
— Я рад, что ты понял это наконец.
Одним из главных достоинств издаваемых в Китайской Народной Республике карт автомобильных дорог являлась их адекватность состоянию дорожного транспорта, о чем свидетельствовало неимоверное обилие звездочек, отмечавших открытые круглосуточно станции технического обслуживания вдоль основных автомагистралей. Не столь уж сложно представить себе, сколь затруднительной оказалась бы ситуация, если бы при отсутствии таких пунктов произошла вдруг поломка машины, находящейся в ведении военных или правительственных чинуш. Борну же оставалось лишь благодарить Господа Бога за подобную предусмотрительность китайских «товарищей».
— Через четыре километра будет бензоколонка, — сказал он убийце. Джейсону Борну, подумалось Уэббу. — Остановись и наполни бак, не говоря ни слова: глупо вякать, не зная языка.
— А ты-то знаешь его?
— Я-то знаю, ибо я — настоящий Джейсон Борн, ты же — лишь жалкая копия его.
— Можешь подавиться этим, мистер Настоящий!
Джейсон, снова выстрелив из пистолета, выбил из окна остатки стекла.
— Дешевка! — закричал он как можно громче, чтобы заглушить шум ветра. — Не забывай, кто ты!
Но время работало не на Джейсона.
Он перебрал в уме все, что могло бы помочь ему добиться успеха, но подобных позитивных факторов оказалось не очень-то много. И самым существенным из них было то, что он не нуждался в деньгах: их имелось при нем в сотню раз больше того, что смог бы заработать рядовой китаец за сто своих жизней. Однако это само по себе ничего не решало. Если бы Борну вздумалось вдруг молиться, то он стал бы просить Господа Бога предоставить ему возможность пересечь огромные пространства Китая воздушным путем: чтобы добраться на автомобиле до границы, потребовалось бы столько времени, сколько ему уже не продержаться.
Джейсон снова взялся за карту. В Шанхай они прибудут не ранее чем через тринадцать — пятнадцать часов, и то при условии, что дорогу выдержат и он сам, и машина и, кроме того, им удастся благополучно пройти проверку на местных контрольных пунктах, где наверняка поднимут тревогу, если один или два европейца промчатся мимо них, не пожелав остановиться. Его — точнее их — непременно схватят. И даже если и не схватят и они окажутся все же в конце концов в Шанхае с его относительно безопасным для них аэропортом, то неизвестно еще, сколько различных осложнений может возникнуть и там.
Борн задумал одну вещь: всегда ведь можно придумать что-то. План выглядел до безумия нереальным, но другого выхода он не видел.
Время работает не на тебя! Так действуй же скорее! И помни: выбора у тебя нет!
Джейсон обвел кружком значок у города Хинань. Значок обозначал аэропорт.