ственной шкуре пришлось испытать, на что способны такие люди. А теперь вы убили ее. Вы вновь использовали меня, а когда решили, что я уже выполнил свою миссию, попросту убрали ее. Что значит для вас «смерть еще одной чьей-то дочери»? Главное — чтобы все было шито-крыто! — Джейсон вцепился внезапно левой рукой в лицо азиата, ибо правой он держал нож. — Кто этот здоровенный мужчина? Отвечай или я вгоню в тебя лезвие! Итак, кто он, этот тайпан?
— Он не тайпан! Он получил образование и приобрел специальность в Англии. Это офицер, пользующийся в колонии огромным уважением. Он сотрудничает с вашими соотечественниками, с американцами. Связан с разведслужбой.
— Я догадывался, что здесь что-то нечисто… С самого начала складывалось все так же, как в тот раз. Только теперь в роли Шакала выступил я. Меня двигали по шахматной доске до тех пор, пока мне не осталось ничего иного, как устроить охоту на самого себя, или, если уж быть точным, на свою собственную ипостась в лице человека, назвавшегося Борном. Ну а коль скоро я доставил его сюда, меня можно и убить, если по-тихому, а заодно и ее: мы оба слишком много знаем!
— Нет! — закричал азиат, покрывшись испариной и в ужасе глядя широко открытыми глазами на лезвие, все сильнее упиравшееся в кожу. — Нам мало что говорили, но мне точно известно, что ничего подобного не было.
— Что же тогда вы делаете здесь? — резко спросил Джейсон.
— Нам поручено лишь наблюдать за этим зданием и за вами, клянусь! И больше ничего!
— Наблюдать, пока не заговорит оружие? — изрек Борн мрачным тоном. — Если даже потом и прольется кровь, то ваши костюмы просто останутся незапятнанными и никто не сможет обнаружить следов, ведущих к анонимным, безликим персонам, коим вы безропотно служите!
— Это не так! Вы заблуждаетесь и относительно нас, и насчет нашего руководства!
— Я уже говорил тебе, что мне приходилось и прежде проходить через все это. Вы именно такие, как я сказал, поверь уж мне… А сейчас ты выложишь мне кое-что, чем бы и каким бы грязным и секретным ни было то, о чем пойдет у нас с тобой речь. Никто не занимается такими операциями, не имея глубоко законспирированной базы. Так где же она?
— Я не вполне вас понимаю.
— Я имею в виду штаб-квартиру, базовый лагерь номер один, некое здание, превратившееся вдруг в строго засекреченный объект, или известный лишь немногим командный центр… В общем, ясно, о чем я толкую, как бы, черт побери, вы ни называли это…
— Простите, но я не могу…
— Можешь! И не только можешь, но и скажешь мне все, что меня интересует. А не то лишишься глаз. И очень скоро!
— У меня жена, дети!
— У меня тоже они были когда-то, так что это не в счет. Пойми, я теряю терпение! — Джейсон слегка ослабил нажим своего ножа. — Чего ты боишься, если уверен, что твое начальство не такое, каким описал его я? Ведь я смог бы в таком случае уладить с ним все по-доброму.
— Да-да, конечно! — закричал агент, трясясь от страха. — Вы бы и впрямь могли договориться с моими начальниками! Они славные люди, не сделают вам ничего плохого!
— Им просто не удастся сделать это! — прошептал Борн.
— Что, сэр?
— Да так… Ну и где же он, этот строго засекреченный штаб?
— Он на пике Виктория, — с трудом выдавил из себя охваченный паническим ужасом рядовой сотрудник разведорганов. — Двенадцатый дом справа по улице, за высокими стенами…
Борн выслушал подробное описание типичной для этого фешенебельного района усадьбы, отличавшейся от остальных только тем, что она стала с некоторого времени бдительно охраняемым секретным объектом. Узнав все, что желал, он ударил агента тяжелой костяной рукояткой ножа по затылку, завязал ему рот и, встав во весь рост, взглянул на пожарную лестницу, где с трудом различил очертания тела самозванца.
Им нужен был Джейсон Борн, чтобы убить его. И они получат то, что хотели, и не одного, а сразу двух Джейсонов Борнов. И жизнью поплатятся за гнусный обман.
Глава 31
Посол Хевиленд и Конклин стояли в больничном коридоре у аппаратной, осуществлявшей срочную связь с полицией. Дипломат выбрал для разговора с сотрудником ЦРУ этот весьма оживленный проход совсем не случайно. Врачи, консультанты и младший медицинский персонал сновали взад и вперед между белыми стенами, обсуждая что-то на ходу и отвечая на бесконечные звонки по установленным тут телефонам. В подобной обстановке, рассчитывал он, Конклин едва ли посчитает уместным вести беседу на повышенных тонах. Конечно, они могут не соглашаться друг с другом и спорить, но все должно выглядеть мирно и благопристойно. Это облегчило бы послу его задачу — доказать собеседнику свою правоту.
— Борн вышел на связь, — доложил Хевиленд.
— Поищем-ка другое место для разговора, — предложил Конклин.
— Не стоит, — возразил дипломат. — Лин в тяжелом состоянии, и нас могут позвать к нему в любую минуту: врач знает, что мы здесь. Нельзя упустить такую возможность.
— Тогда вернемся в аппаратную.
— Там кроме нас будут еще пятеро. Мы же с вами заинтересованы в том, чтобы содержание нашей беседы не стало известно кому-то еще.
— Боже милостивый, уж не боитесь ли вы за свою шкуру?
— Мне приходится думать обо всех нас. Не об одном, двоих или троих из нас, а именно обо всех.
— Чего вы хотели бы от меня?
— Только одного: чтобы вы привели к нам жену Уэбба. Вы сами отлично знаете это.
— Разумеется, знаю. Но что вы собираетесь предложить нам взамен?
— Боже мой, конечно же Джейсона Борна!
— Мне нужен Дэвид Уэбб, муж Мари. Я должен быть твердо уверен в том, что он жив и здоров и находится в данный момент здесь, в Гонконге. А для этого мне необходимо увидеть его собственными глазами.
— Это невозможно.
— Будьте добры тогда объяснить мне почему.
— Он встретится с нами только в том случае, если не более чем через тридцать секунд после того, как позвонит нам, ему удастся поговорить по телефону со своей женой.
— Но вы же сами только что заявили, что он вышел на связь.
— Он — да, а мы вот — нет. Нам нельзя было делать этого, поскольку мы не могли соединить его по телефону с Мари Уэбб.
— Вы забыли обо мне! — рассердился Конклин.
— Он выставил нам свое требование, рассматривая все примерно под тем же углом, что и вы, чему я, если говорить откровенно, не удивляюсь: вы ведь оба…
— Скажите лучше, какие это требования? — прервал Хевиленда разведчик.
— Видите ли, его звонок должен был означать, что самозванец с ним. Это предусмотрено заключенным между нами двусторонним соглашением.
— О Боже, двустороннее соглашение!
— Да, поскольку обе стороны пришли к согласию по данному вопросу.
— Понимаю, что значит эта ссылка на двустороннее соглашение! Вы просто решили отделаться от меня, и все тут!
— Потише, пожалуйста… Он потребовал, чтобы в течение тридцати секунд после его звонка мы обеспечили ему разговор с женой, а иначе человек, дежурящий у телефона, услышит выстрел, свидетельствующий о том, что Борн убил самозванца.
— Добрый старый Дельта! — Губы Конклина изогнулись в полуулыбке. — Он никогда не упускал случая подстраховаться. Подозреваю, что он ощущал за своей спиной чье-то незримое присутствие, не так ли?
— Да, именно так, — признал неохотно Хевиленд. — Место, где должен состояться обмен лже-Борна на жену Уэбба, нам еще предстояло обговорить…
— В двустороннем порядке?
— Помолчите! Согласно нашей договоренности, миссис Уэбб одна, без всяких сопровождающих, пойдет в обусловленное нами место. Увидев ее, он выйдет из укрытия со своим пленником, приставив к нему, как мы полагаем, пистолет. И сделка будет завершена. На все это — от звонка до воссоединения супругов — потребуются считанные минуты, и уж в любом случае — не более получаса.
— Время достаточное, если не случится чего-то экстраординарного, — кивнул Конклин. — Но вы не объяснили, как вам станет известно, что он вышел на связь.
— Лин поставил реле на вторую линию связи, ведущую в район пика Виктория, зафиксировав таким образом обговоренный нами номер телефона. Борну сказали, что линия временно неисправна, а когда он, естественно, учитывая все обстоятельства, попытался проверить это, его соединили с пиком. Мы довольно долго продержали его на линии, чтобы выяснить, по какому телефону-автомату он звонит, и теперь нам известно, где сейчас Борн. Мы уже отправили туда своих людей, приказав им вести за зданием и за ним скрытое наблюдение: если он заподозрит или увидит что-то неладное, то убьет так нужного нам человека.
— Так вы говорите, будто напали на его след? — Алекс недобро и недоверчиво взглянул в лицо дипломату. — Он что, предоставил вам для этого достаточно много времени?
— Он был сам не свой от волнения, на что мы и рассчитывали.
— В отношении Уэбба вы, возможно, и правы, — молвил Конклин, — но Дельта никогда не допускает подобных промахов.
— Он будет еще нам звонить, — произнес Хевиленд. — У него нет выбора.
— Может, и позвонит, а может, и нет. Когда он выходил на связь в последний раз?
— Двенадцать минут назад, — ответил посол, глядя на часы.
— А в первый?
— Около получаса.
— И оба раза вас тотчас же извещали о его звонке?
— Да. Информация поступала непосредственно к Мак-Эллистеру.
— Позвоните ему и узнайте, не пытался ли Борн дозвониться снова.
— Зачем?
— Вы же сами только что изволили заметить, что он сам не свой от волнения и будет звонить вам еще, так как у него нет иного выхода.
— Каков скрытый подтекст ваших слов?
— Не исключено, что вы допустили ошибку.
— Когда? И в чем она?
— Это мне неизвестно, но я знаю Дельту.
— Что он может сделать, если ему так и не удастся дозвониться до нас?
— Убить своего пленника, — проговорил Алекс как ни в чем не бывало.
Хевиленд обернулся и, оглядев коридор, направился к столу, за которым сидела дежурившая на этаже сестра. Посол кратко что-то сказал ей, и та, кивнув понимающе, протянула ему трубку телефона. Говорил он буквально мгновение, а когда вернулся к Конклину, вид у него был довольно хмурый.