Один из таких особняков, в районе пика Виктория, отличался, однако, от других. Но не размерами, величественностью или элегантностью, не великолепием сада, который красотою своею затмил бы, пожалуй, не одну из соседних усадеб, и не причудливой выразительностью парадного входа и высотой окружающей двор каменной стены. А некоей относительной отгороженностью его от внешнего мира, особенно заметной по ночам, когда лишь в немногих комнатах горел свет, а из окон и сада не доносилось ни звука. В общем, здание это мало походило на обычный жилой дом с обычными обывателями. Но что особенно резко выделяло особняк, так это люди у ворот и за ними. С дороги было видно сквозь решетчатые ворота, что там за стеной расхаживают с оружием в руках какие-то военные. Это были американские морские пехотинцы.
Особняк был арендован по указанию Совета национальной безопасности консульством Соединенных Штатов. На любые расспросы консульство должно было отвечать в таком примерно духе, что где-то в следующем месяце в колонию на неопределенный срок прилетит большая группа, в состав которой входят представители американского правительства и американских деловых кругов, и что уровень обеспечения безопасности и условия проживания в этой усадьбе вполне оправдывают стоимость аренды. Это было все, что знали в консульстве. Однако ряд сотрудников особого отдела британской разведки МИ-6 обладал более подробной информацией, чем это сочли бы целесообразным их коллеги и чем это было санкционировано Лондоном. Но и те, пусть и более полные данные, которыми располагали они, тоже были ограничены кругом их непосредственных профессиональных интересов, который определялся все в том же Лондоне. Самые высокие должностные лица обоих правительств, включая особо секретных советников президента и премьер-министра, пришли к заключению: любая утечка информации об истинном предназначении особняка в районе пика Виктория может привести к катастрофическим последствиям для Дальнего Востока и всего мира. Это был исключительно секретный объект, где располагались штаб-квартиры различных агентурных групп, ведавших разработкой и проведением тайных операций, столь сложных в организационном плане, что даже президент и премьер-министр были осведомлены только о некоторых их деталях и преследуемых ими целях.
Едва небольшой седан затормозил у ворот, как тотчас вспыхнули огни мощных прожекторов, ослепив водителя, вынужденного даже прикрыть руками глаза от яркого света. Двое стоявших на посту морских пехотинцев с обеих сторон приблизились к автомобилю, держа оружие наготове.
— Вам следовало бы уже запомнить эту машину, ребята! — произнес, высовываясь в окошко, здоровяк азиат в белом шелковом одеянии.
— Мы знаем эту машину, майор Лин, — ответил младший капрал слева. — Мы хотели лишь удостовериться, кто за рулем.
— Кто бы мог тут сработать под меня? — пошутил верзила майор.
— Человек-Гора, сэр, — ответил морской пехотинец справа.
— О да, вспоминаю. Это — один американский борец.
— Мой дедуля любил о нем рассказывать.
— Вот и отменно, сынок! Значит, тебе было бы о чем поговорить со своим дедком. Ну как, можно мне проехать или я арестован?
— Только вот отвернем прожектора и сразу откроем ворота, сэр, — сказал первый солдат. — Между прочим, майор, большое спасибо вам за адрес того ресторанчика в Ванхае. Классно провели там времечко и не так уж потратились.
— Но, увы, вы не видели там Сюзи Вонг.
— Кого-кого, сэр?
— Да так, не важно. Займитесь воротами, ребята, будьте добры!
Внутри особняка, в библиотеке, соединенной с кабинетом, сидел за столом государственный советник Эдвард Ньюингтон Мак-Эллистер и изучал в свете настольной лампы какое-то досье, делая время от времени пометки на полях напротив заинтересовавших его мест в документах и докладных записках. Он целиком ушел в это занятие. Но когда зажужжал сигнал селекторной связи, ему поневоле пришлось оторвать взгляд от бумаг и протянуть руку к телефону.
— Да? — Выслушав сообщение, он распорядился: — Само собой, пропустите его!
Мак-Эллистер положил трубку и, с карандашом в руке, вновь взялся за лежавшее перед ним досье. На всех без исключения страницах, которые он просматривал, неизменно повторялись на одном и том же месте наверху одни и те же слова: «Совершенно секретно. КНР. Внутренние дела. Шен Чу Янг».
Дверь распахнулась, и в кабинет ввалился верзила майор Лин Вензу из особого отдела британской разведки в Гонконге МИ-6.
— Все по-прежнему, не так ли, Эдвард? — улыбнулся он зарывшемуся в бумаги Мак-Эллистеру. — Где-то среди этой писанины затерялась та ниточка, за которую неплохо бы нам ухватиться.
— Думаю, я ее отыщу, — ответил государственный советник, безостановочно вороша бумаги.
— Наверняка отыщете, мой друг, что бы это ни было.
— Простите, займусь вами через пару секунд.
— Не спешите, — успокоил его майор, снимая золотые «Ролекс» и запонки. Положив их на стол, он произнес с юмором: — Так жаль возвращать их обратно! Они делали еще более импозантной мою и без того импозантную внешность. Но заплатить за костюм вам все же придется, Эдвард. Он не очень подходит для моего гардероба, хотя для Гонконга вполне приемлем, если даже в него облачится красавчик моей комплекции.
— Да-да, конечно, — молвил рассеянно советник, поглощенный своими мыслями.
Майор Лин уселся в легкое темное креслице перед столом и едва ли не минуту хранил молчание. На большее, однако, его не хватило.
— Не могу ли чем-нибудь вам помочь, Эдвард? — спросил он. — Или, попросту, нет ли у вас для меня какой-нибудь работенки? Неужто так ничего и не найдется?
— Боюсь, что мне нечего предложить вам, Лин. И это — абсолютная правда.
— Рано или поздно, но вам придется со мной заговорить. Так же, как и нашему начальству в Лондоне. Оно знай лишь приказывает: «Делайте, что он велит». Или: «Записывайте содержание всех бесед и полученные вами указания, следуйте его распоряжениям и давайте ему советы». Это вам-то — советы? Не о советах здесь должна идти речь, а только о тактике. Человек из окна пустого кабинета всаживает четыре пули в стену на набережной, шесть посылает в воду и остальные пускает в воздух, — слава Богу, что ни у кого еще не случилось сердечного приступа! Таким образом нам удалось создать ситуацию, которую вы и планировали. Насколько мы можем судить теперь…
— Я нахожу, что дело идет на лад, — перебил Лина Мак-Эллистер.
— Уж не хотите ли вы сказать этим, что вас вполне устраивает та заварушка, которую учинил наш «подопечный»?
— Именно так и следует меня понимать. — Вытянувшись в своем кресле, Мак-Эллистер принялся массировать тонкими пальцами правой руки виски.
— Счет открыт, мой друг! Подлинный Джейсон Борн уже прошел соответствующую обработку и начал действовать. А посему вам придется оплатить лечение одного человека со сломанной рукой и двух других, утверждающих, будто они все еще не вышли из шока, поразившего их после того, как им намяли шеи. Четвертый же по-прежнему находится в таком состоянии, что не может вымолвить ни слова.
— Борн молодчага во всем, что он делает — и что бы ни делал раньше.
— Он все сметает на своем пути, Эдвард!
— Но вы же держали его под контролем, как я понимаю?
— Дело обстояло несколько иначе. Каждую секунду мы ждали, что он вытворит сейчас что-нибудь и в щепки разнесет всю эту грязную комнатенку! Я был ошеломлен, увидев его воочию. Это не человек, а тайфун. Между прочим, почему это ему нельзя показываться в Макао? Что за причуда такая?
— Ему просто нечего там делать. Все касающиеся его в той или иной степени убийства совершались здесь. И здесь же, — в Гонконге, а не в Макао, — пребывают в здравии и благополучии клиенты того мерзавца.
— Как у вас это принято, вы так и не ответили на мой вопрос.
— Посмотрим на все происходящее под другим углом, и тогда окажется, что я многое мог бы сказать вам в ответ на ваш упрек. Хотя бы то, что вы и так достаточно хорошо осведомлены обо всем, раз сумели столь искусно разыграть нынешней ночью целый спектакль, где выступили в роли тайпана, чью молодую жену убили в Макао вместе с ее любовником. Ну и как, есть еще претензии?
— Ловко придумано! — заметил Лин, сдвинув брови. — Несколько актов мести в соответствии с принципом «око за око». По сути, на этом и основана вся ваша тактика, это мне теперь ясно.
— А что, по-вашему, станет делать Уэбб, если обнаружит, что все это выдумки?
— Он этого не узнает. Вы же ясно объяснили ему, что убийства тщательно скрываются от общественности.
— Вы его недооцениваете. Стоит только ему оказаться в Макао, и он там все перевернет вверх дном, чтобы узнать, кто такой этот тайпан. Поставит на уши каждого коридорного, каждую горничную. Возможно, попытается припугнуть или подкупить дюжину служащих отеля «Лисбоа» и большую часть полиции, пока не докопается до истины.
— Но жена-то его у нас, и это не выдумка. С чем, с чем, а с этим уж ему придется считаться.
— Да, но вопрос только в том, в какой степени. Что бы Уэбб ни думал сейчас, — а его конечно же одолевают кое-какие сомнения, — ему ни за что не разобраться до конца в происходящем вокруг него. Но если он начнет вдруг копать в Макао и узнает правду, то тотчас же сообразит, что был обманут своим же правительством.
— Но что заставит его сделать такой вывод?
— А то, что ложные сведения были предоставлены ему неким высшим должностным лицом из Государственного департамента, а если конкретнее — мною лично. Не исключено, что он додумается и до того, что в действительности был обманут еще раньше.
— Приходится констатировать, что все это весьма вероятно.
— Мне нужны свои люди в эмигрантской среде в Макао, чтобы они буквально и днем и ночью собирали интересующие нас сведения. Наймите людей, которым вы доверяете, снабдите их фотографиями, но в курс дела их не вводите. Пообещайте им солидные премии, если кто-то из них обнаружит Уэбба и даст вам знать.
— Организовать все это совсем несложно, но вряд ли Уэбб будет столь неосторожен, что попадется нам на глаза. Он и так чувствует, что вокруг него происходит что-то неладное. И полагает, что если какой-нибудь соглядатай в отеле или кто-то из полицейских обнаружит, что он — в Макао, то его жену ждет неминуемая смерть. Нет, он не станет так рисковать.