Та, низко поклонившись почти до уровня передних бабок своего коня, развернула его и умчалась в голову колонны со счастливой улыбкой на привлекательном лице.
Поступок герцогини Пелонской удивил даже её друзей — советника Кароса и компаньонку Молс, не говоря уж об остальных. Но, Игорь заметил, что реакция людей была крайне положительной, а у кого-то и вовсе восторженной.
— Моя школа, — так, чтобы слышала только Тания, произнёс землянин.
— Кто бы спорил, — в тон ему ответила напарница.
Пока проводились быстрые сборы в дорогу, интендант-майор разрывался между принцессой и её советником.
Первая была персоной настолько важной, что у начальника обоза другого случая хотя бы приблизиться к такой в жизни никогда не представится, не говоря уж о том, чтобы иметь честь лично с ней пообщаться.
Второй же пообещал оказать покровительство и поддержку Фербе, единственной и явно очень любимой дочурке Бриста.
Вот и метался майор с почтительной улыбкой на устах и с глуповатыми вопросами и пожеланиями, то к Латане, то к Игорю. Кто более матери-истории ценен? — вспомнилось попаданцу из творчества Маяковского.
А ведь интендант сразу разглядел в советнике принцессы порядочного человека. Целый ридор — то есть двадцать доров, его зарплата за полгода беспорочной службы — выдал без каких-либо гарантий, кроме слова Игоря.
Откуда у не имеющего титула и владения дворянина, тянущего обычную армейскую лямку взялись деньги на обучение дочери в университете, проживание в столице, да ещё и организацию покровительства со стороны особы царствующего дома, попаданец решил, что таким вопросом задаваться не следует. И так, в общем-то, понятно.
А, с другой стороны, при чём здесь Бристовское искусство физиономиста? Мог ли Игорь просто взять ридор, а просьбу интенданта не выполнить? Теоретически, да, а, практически, нет. Какой смысл?
Это для девушки, на которую смотрят косо из-за подозрения в низком происхождении её матери, вызов в королевский дворец к принцессе Ливорской означает немыслимо высокий взлёт в статусе и изменение отношения к Фербе от презрения к уважению и зависти. Зато для лэна Кароса это сущий пустяк.
Всего-то и надо будет, что написать от имени герцогини Пелонской краткую записку ректору, послать её с дворцовым гонцом, ну, и попросить Латану сказать дочери интендант-майора каких-нибудь пару доброжелательных слов. И станет ли титулованный лэн, советник царственной особы портить свою репутацию из-за всякой ерунды? Ответ очевиден. Так что, кажущаяся доверчивость Бриста в действительности является совершенно точным расчётом.
Когда кавалькада всадников — принцесса с помощниками, в центре, и два десятка егерей, поровну разделившихся на авангард и арьергард — отъехала от обоза, выражение надменности и гордыни у Латаны сменилось на радостное.
— Лэн Ерим, возглавь колонну, — избавилась она от надоедливого внимания лейтенанта, — Лэн Карос, Молс, не отставайте, — пригласила она друзей ехать с ней рядом.
Игорь, пару раз взглянув на принцессу, хмыкнул.
— Какая-то ты необычайно… весёлая, — заметил он, — Уже предвкушаешь встречу с сыном?
— И не только, — она поправила сбившуюся чуть в сторону завязку дорожного плаща, — Мой брат отсутствует в столице. Ты же сам слышал. Верн вынужден был лично отправиться на переговоры с главами торгашеских кланов. Да и потом… у него масса других важных дел предстоит.
— Чем это нам грозит? В смысле, где наш гешефт от отсутствия твоего царственного брата? — спросил попаданец, переглянувшись с ехавшей по другую сторону от Латаны Танией.
Верниг Второй разослал по окраинам королевства не только родную сестру и их тётку, но и всех остальных более или менее близких родственников. С одной стороны, вроде бы, поступок мудрый — король никого из них не вводил в искушение устраивать или участвовать во внутриэлитных интригах, которые в любой момент могли перерасти в заговор против действующего монарха.
С другой стороны, имелось в таком решении и слабое место — не мог король сам постоянно сидеть в столице безвылазно. Случались события, вроде нынешней необходимости заключить мир или перемирие до одержания ливорскими полководцами хоть каких-нибудь побед, что потребовало личного участия Вернига Второго в переговорах. Времена в этом мире ранне средневековые, до полноценных дипломатических служб ещё века развития, так что, государям приходилось впрягаться самим.
И вот, во время отсутствия монарха, во дворец прибывает его родная сестра, являющаяся на данный момент ещё и первой в очереди на наследование короны Ливора.
Ливорские сановники, особенно, высшие, окажутся в крайне сложной ситуации. Отношение сюзерена к сестре придворные знают прекрасно, но это не отменяет ни её высокого положения, требующего соответствующего верноподданического к ней отношения, ни возможности лишиться на плахе головы, в случае, если будет вызвано её недовольство, а с обожаемым добрым королём однажды произойдёт какое-нибудь смертельное несчастье. Жестокий нрав, злопамятство и мстительность принцессы при дворе знали хорошо.
Самым лучшим решением с их стороны было бы связаться с королём и доложить ему о свалившейся на их голову избежавшей плена герцогини Пелонской, пусть сюзерен сам своей сестре пришлёт указания, куда ей отправляться и чем заняться. Только, вот незадача, не было тут, ни обычной почты, ни голубиной. Нет, понятно, гонец к Вернигу будет отправлен сразу же, но путь ему предстоит очень не близкий и долгий — не меньше трёх пятидневок, если считать туда-обратно.
Конечно, эту информацию, как её сформулировал и разложил для себя по полочкам Егоров, Латана высказала не так сжато, не быстро, и не всё в её словах попаданцу было понятно.
Уточняющий вопрос он задал, когда после краткой остановки "мальчики налево, девочки направо", отряд уже выехал из леса к вспаханному под озимь большому полю и видневшейся в километре от опушки деревне.
— Они же, я имею в виду, первый министр, начальник королевской канцелярии, чекист этот ваш — как его, глава тайной службы? — главный дворцовый распорядитель, королевский коннетабль — или он тоже в отъезде? — не важно… они же всё равно не могут нарушить приказ короля и разрешить тебе забрать сына? — Егоров взял чуть в сторону, чтобы его конь не влетел в лужу грязи посреди дороги, — Или могут?
— Не могут, — усмехнулась Латана, — Но и видеться с сыном мне никто не воспрепятствует. Только, если брат не разрешил бы мне покидать с Дином территорию дворцового комплекса, то граф Закелий, это наш первый министр, не осмелится запретить мою загородную прогулку с сыном. Он ведь думает, что убежать с ребёнком на руках через всё королевство я не смогу, — она лукаво посмотрела на Игоря, — Никому же и в голову не придёт, что у моего советника есть удивительный магический дар.
— Понятно. Но мы бы и из дворца могли спокойно исчезнуть.
— А лошади наши? — принцесса удивилась недогадливости своего спасителя, — Или ты думал, что я могла бы потребовать привести их во дворец? Или вернуться к графу Йоше пешком?
Ироничные переглядывания подруг при любой оплошке или проявленной недогадливости их друга, спасителя и командира не то, чтобы Егорова злили или обижали, но уже начинали ему порядком надоедать.
Сделав вид, что не заметил этих взглядов, он решил утрясти вопрос с просьбой интендант-майора.
— Да, кстати, насчёт привода во дворец. Лошадей туда затаскивать, я думаю, будет лишним, а вот пригласить в него Фербу, чудесную молодую девушку — об этом хотел бы тебя попросить.
— Это кто ещё такая? — спросила Тания после очередного молчаливого разговора с принцессой взглядами.
Попаданцу пришлось признаваться в совершённом им коррупционном преступлении. Оправдывало Игоря только то, что конкретно данное деяние с получением мзды за протекцию здесь особо даже не осуждалось. Вот и Латана только посмеялась, посчитав, что её советник имеет полное право улучшать материальное благополучие, используя своё должностное положение.
— Так поможешь? — уточнил Егоров.
Они уже въехали в деревню, в которой жители попрятались от неизвестных им всадников, а впереди, метрах в стапятидесяти, на небольшой сельской площади кавалькаду встречали двое коленопреклонённых мужчин. Должности сельских руководителей — старост или господских тиунов — давали определённые преимущества в жизни, но и, при этом, несли с собой угрозу раньше времени встретить костлявую с косой. И свой господин мог расправиться, и от незваных гостей не понятно, что ожидать, а встречать их необходимо.
— Конечно помогу, Игорь, — принцесса удивилась, — Я не собираюсь отказывать тебе в просьбах даже гораздо более серьёзных, чем эта. Ты до сих пор в это не веришь?
— Он говорит, доверяй, но проверяй, — иск-магиня Молс с интересом вслушивалась в беседу напарника с герцогиней и не удержалась, чтобы не вставить свои пять копеек, — Наш командир мудр.
— Это я с первого же момента нашего знакомства заметила, — согласилась без тени насмешки Латана, — Мне очень… нам очень повезло, Тания.
Егеря, ехавшие впереди колонны, с сельским активом о чём-то накоротке переговорили. Остальные проехали мимо не останавливаясь — пополнять продукты отряду ещё не было никакой необходимости, воды набрали совсем недавно, а новости этой деревни не интересовали ни принцессу, ни её спутников, ни егерей. Лейтенант лишь уяснил, что ничего тревожного или опасного в округе сейчас нет.
Отряд, покидавший село, провожали только бежавшие за арьергардом пожилой староста, его помощник, чуть помоложе, и любопытные глаза детей из-за покосившихся плетней. А в принципе, и эта деревня демонстрировала, насколько благополучней живут крестьяне Ливора по сравнению со своими коллегами из Чинорского герцогства.
Конечно, делать выводы на основании знакомства только с одним поселением Вентерского графства было не совсем корректным, но Игорь подозревал, что такую же картину крайней нищеты крестьян можно увидеть на всём Полуострове герцогств. Да и Тания о нечто подобном говорила.