ниями. Поэтому, людям, по настоящему богатым, стать зависимыми не грозит. Это забава для них, не более того. Даже нет такой цифры, чтобы озвучить сумму опасного для нашей мудрой государыни выигрыша. О её доходах ты догадываешься…
— Да уж, — усмехнулся чуть успокоившийся Дильян, — От Шминца наслышан, какие ты дела организовал, полезные для казны.
— Это он зря.
— Так барон же без подробностей.
— Всё равно, Шминцу меньше надо языком болтать, — попаданец поднялся, устало расправил плечи — попросить, что ли, кого-нибудь из иск-магов о Лечении? — и прошёл к столу. Налил себе немного в бокал разбавленного вина, приятелю по понятным причинам предлагать его не стал, а воды глупая рабыня принести не догадалась, — Ладно. Я постараюсь постепенно отучить её от посещений катакомб.
— Да, Игорь, — покивал комиссар, — Тем более, её там могут узнать. Государыня, когда сильно волнуется, иногда забывает держаться в тени и за капюшоном накидки не следит, того и гляди, сдвинется. Там ведь не только простолюдины бывают.
— Я знаю, — согласился землянин, — Будем работать над этим. Ты вернёшься сегодня в Гирфель или останешься посмотреть на завтрашнее укрощение строптивого Ванитена?
— Если позволишь, я лучше останусь, — попросил бывший боцман.
Глава 8
Если бы Игорь был на месте виконта-наследника Ванитена, то начал атаку с самого рассвета. Но биранцы действовали по сложившейся в Орване традиции — ранний завтрак после восхода солнца, построение в колонны и неспешное выдвижение на врага.
Граф Моснорский накануне вечером убыл к Хмельной. На одну из южных башен Гжара Егоров поднялся с Дином и владетелем города.
Почти час они наблюдали за шевелением в стане врага, беседуя о будущих действиях графа Гжарского по приведению в повиновение местных вассалов или замену их своими людьми, когда наконец видневшийся вдали биранский войсковой муравейник начал принимать организованный вид.
— Смотри-ка, Тэг, — на попаданца с чего-то напала зевота, и он прикрыл рот кулаком, — Двумя колоннами двинулись. Неужели решили сразу в двух местах атаковать? Эх, и дурни.
— Сомневаюсь, — покачал головой генерал, — Ванитен, насколько я знаю, имеет скверный характер, только никто не говорит, что он глуп. Просто ему не повезло с противником. Граф Приарский намного превосходит его военным талантом.
Землянин посмотрел на напыжившегося при этих словах Дина, как будто бы они были сказаны про него, и положил руку на плечо Тэга.
— Неужели получение графского титула, обязательно должно превращать честного вояку в учтивого сановника? — спросил он.
— Игорь, — усмехнулся Тэг, — Никакой лести.
— Ладно, проехали. К тому же, есть в твоих словах доля истины. Не отрицаю. Смотри, действительно обе колонны двигаются в сторону Хмельной. Оставляю тебя на хозяйстве, а мы с принцем туда.
В городе по-прежнему оставались три полка. Один концентрировался у восточных ворот в готовности нанести фланговый удар, а два у северных, на случай необходимости перекрыть пути между Гжаром и предгорьем или побережьем.
Выводить эти отряды из города заранее гирфельские командиры посчитали не нужным. Всё же опасность того, что оказавшийся в тяжёлом положении противник вдруг кинется на штурм стен оставалась.
Не увидел Егоров смысла и в усилении своей восточной группировки. Там достаточно узкий фронт боевого соприкосновения, и посылать к Хмельной дополнительные силы — только увеличить давку. Тем более, что благодаря рокаде подкрепление всегда можно туда оперативно привести.
И ещё за спиной биранцев маячил войсковой корпус графа Лойма Ремсского из двух кавалерийских полков, егерей и феодальных дружин. Вступать в бой со всё ещё достаточно сильной армией Ванитена им не стоило, а вот ударить в тыл неудачливому агрессору, когда тот увязнет в бою, будет очень кстати.
Землянин, пока спускался с башни и садился в седло, ещё раз прокрутил в голове свой план боя и изъянов в нём не нашёл.
Да, он ни военного училища не заканчивал, ни академии, зато прочитал много книг в разных жанрах и про разные эпохи. Конечно, теория реальный опыт не заметит, но ведь и Егоров в своей прошлой жизни не на продуктовом складе служил. Имеется и у него кое-что за плечами. И зря друзья когда-то подшучивали над его тягой к чтению. Вот и пригодилось.
Жалеет ли он о нежданной выходке судьбы, закинувшей его в новый мир? Теперь Игорь уже твёрдо отвечал себе на этот вопрос — нет, нисколько.
— Мы когда поедем? — спросил Дин, выводя своего обожаемого дядю из размышлений.
— Да прямо сейчас, — попаданец пришпорил коня, — Лейтенант! — обратился он к командиру эскорта, который должен был сейчас возглавить кавалькаду, — Двигаем к Хмельной через северный выезд.
От намерения послать гонца к старине Лойму Егоров отказался. Тот наверняка и без подсказок с помощью егерей держит ситуацию под контролем и вступит в бой в нужный момент.
К тому же, землянин, явно превосходя всех своих соратников в вопросах стратегии и тактики войсковых операций, ещё во многом уступал местным командирам в понимании ведения средневековых сражений. Были тут свои нюансы, пока попаданцем не полностью раскрытые. Поэтому, великий и всемогущий фаворит государыни не стеснялся пользоваться опытом друзей и подчинённых. Он даже хотел ввести в практику земные традиции военных моряков, когда первыми высказываются младшие по должности. Только пока руки не дошли.
Благодаря проложенной дороге кавалькада с командующим достигла предгорья за полчаса неспешной рыси и поехала по каменистой широкой тропе — или, можно сказать, узкой дороге — к полкам. Здесь скорость движения пришлось резко сбавить, чтобы не переломать ноги коням.
Склон Хмельной был относительно пологим метров на сто — сто пятьдесят вверх от тропы, и ещё примерно такое же расстояние разделяло дорожку и заболоченный густой лес, то есть, сражаться придётся на фронте шириной триста, а в некоторых местах, четыреста метров.
Даже при том, что общее количество гирфельцев не намного превышало три тысячи человек, полкам приходилось стоять в очень плотных строях.
Командующего встретил с докладом командир замыкающего полка.
— Маршал, горнисты уже оповестили о начале атаки.
— Я слышал, полковник, — Егоров спешился, его примеру последовали остальные, — Мы на наблюдательный пункт. У тебя-то всё нормально?
— Даже лучше, — оскалился седоватый баронет, рассчитывающий после этой военной кампании получить хорошую должность в военном отделе дворцовой канцелярии, — Надоело уже ждать.
Оставив баронета и его штаб-офицеров готовиться к участию в начавшемся сражении, попаданец направился вверх по склону, где имелся большой скальный выступ с ровной площадкой. Это отличное место для наблюдения за боем он присмотрел ещё пятидневку назад.
— Игорь, а ты станешь за мою маму сражаться? — спросил идущий позади принц.
— А что по-твоему я сейчас делаю? — не оборачиваясь, вопросом на вопрос ответил землянин.
— Я имею в виду, мечом, — пояснил Дин, — Ты бы им разил врагов, а я бы шёл рядом и прикрывал тебя болтами из арбалета. Кольт тебе говорил, как я метко стреляю?
— Говорил. Но мне и Нид с Гарки докладывали. Только, видишь ли, мой воин, храбрость полководца не в личной отваге, а в умении спланировать и провести сражение, чтобы его не просто выиграть, а с минимальными потерями своих бойцов. Именно этим мы с тобой и занимаемся, — попаданец остановился перед началом резкого возвышения горы — дальше надо было немного пройти по сильно отвесному склону с осыпающимися под ногами камнями, — Так, Дин, ты в курсе, что помимо лошадей, собак и учёных магистров бывают ещё ездовые графы? Нет? Сейчас узнаешь, — он встал на одно колено, — Забирайся мне на плечи. Немного прокатишься на советнике твоей прекрасной матушки, а то он жирком обрастать начал. Зарядку и тренировку, уже забыл, когда последний раз делал.
Позади взбиралась пятёрка янычар, но Игорь не рискнул доверить столь ценный груз своим парням. Всё-таки, хоть бывший спецназовец и подверг себя заслуженной критике, пока во всех умениях для янычар ещё недосягаем.
— Я сам могу пройти, — заупрямился принц, — Мы же учились.
— Это приказ, сержант! Будешь пререкаться, никогда ты не станешь майором. Моих янычар.
Угроза подействовала, мальчик оседлал дядю, и через пару минут их небольшой отряд оказался на удобной площадке — пять шагов в длину и три в ширину — с которой открывался прекрасный вид на начавшееся сражение. Если конечно можно считать прекрасным жуткие факелы сгорающих в магических Ловушках людей.
— А храбро атакуют, — прокомментировал открывшуюся панораму янычар-горнист, — Господин, они ведь так могут и прорвать линию укреплений.
Ванитен не мудрствовал и послал в первых рядах на острые колья, ловчие ямы и магические ловушки тех, кого здесь называют мясом — набранных из всякого сброда и наспех обученных копейщиков, боявшихся палок десятников и удавок сотенных капитанов больше, чем мечей неприятеля.
У Игоря самого подобного мяса было больше половины в составе полков, но маршал Приарский с помощью Майена и Тэга смог обеспечить полную укомплектованность войска достаточно профессиональными офицерами и унтер-офицерами, в то время, как биранский виконт-наследник оставил большую часть своих младших командиров убитыми под стенами Вара и при тяжёлом отступлении.
Глядя на то, с каким остервенением враги рвутся в атаку, Егров едва сдержался, чтобы подобно генералу Багратиону, восторгавшемуся стойкости французов под градом ядер и картечи, не воскликнуть: «Браво, биранцы! Браво!».
— Обязательно прорвут, Дайвин, — ответил горнисту попаданец, — Мы же не зря целых четыре полосы препятствий построили. Лучше бы, конечно, не все они нам пригодились.
Пожертвовав частью солдатского быдла виконт-наследник ценой потери почти двух-трёх сотен копейщиков — с расстояния в пол километра, с которого наблюдал за битвой Игорь, точнее определить было невозможно — прорвал всё же первые заграждения и сохранил резервы своих иск-магов.